— Черт с вами, — покачал головой Герцог, — Что там у вас на ужин?
И вот тут снова все затихли, смотря с удивлением на сурового и жестокого командира "Мертвой головы", не ожидая такого исхода разговора, и лишь только Эрика и Рихард улыбались. Подойдя к одному из механиков, одноглазый подтолкнул его, давая понять, что забирает ящик, на котором тот сидел, а потом этот ящик он поставил перед полковником.
— Прошу, герр оберфюрер, — заскалился Штуббе, переведя довольный взгляд с товарища на летчицу, заметив, как та смотрит на Курта, и этот взгляд ему был знаком, особенно после того, как он познакомился с Марией-Еленой.
— Так что на ужин, "пернатые"? — усмехнулся Герцог, присев на предложенный ящик.
— Э-э, — кашлянул Гюнтер, который считался самым ответственным и спокойным из всех пилотов, но именно его голос узнал полковник, когда Моргенштерн чуть не потеряла сознание над Тромсе, — Картошка, мясо, тушенка, — молодой мужчина оглядел стол, не зная, как предложить это командиру, — Но все холодное. Еще хлеб.
— Зато чай и кофе горячие, — разулыбалась Эрика, кивая одному из механиков, чтобы тот дал ей чистую кружку, — Только что чайник из столовой принесли. Только без сахара, — усмехнулась, наливая кипяток в кружку, а потом и заварку, — Но у нас есть, — недолгое молчание, а после довольный смешок, — Пирожки! — начала тараторить, ставя кружку с чаем перед Герцогом, — Меня местные угостили.
Взяв кружку, Курт сделал глоток, одобрительно отметив про себя, что чай только что заварен и был очень ароматным. Все еще удивленные механики и пилоты несмело начали разговоры, обсуждая то технику, то, что будут делать, как только вернуться домой. Отпив еще немного из кружки, полковник вспомнил, как вот точно так же, они с солдатами сидели у костра, ведя все те же разговоры.
— Вот эти вкусные, — послышался голос Эрики, а когда мужчина обратил на нее внимание, то увидел, что девушка протягивает ему довольно большой пирог, — Приятного аппетита.
— Шеф, — к уху Герцога наклонился Штуббе, довольно улыбаясь, и от него уже пахло только что закуренной сигаретой, — Можно все устроить. Только скажи и я мигом сгоняю, — намекнул на то, чтобы сбегать в столовую и принести оттуда чего-нибудь еще.
Прищурив глаза, Курт усмехнулся, но кивнул.
— И как же тебе удалось обмануть солдат и проскользнуть мимо них? — начал разговор Герцог, когда, от них, наконец-то, отвязался Штуббе, идя по тропинке в сторону городка.
— Не знаю, — пожав плечами, Эрика старалась не отставать от мужчины, держась за его руку, смотря себе под ноги, — Просто ушла, — хмыкнула, быстро посмотрев на лицо полковника, пытаясь угадать, злиться тот еще или уже нет, но так как они уже давно прошли последний фонарь, то в темноте было невозможно разглядеть мимику собеседника, — Курт, я бы хотела поговорить с тобой, — сделав короткую паузу, продолжила, — Для меня это очень важный вопрос... И, если быть точнее, это просьба. Как ты знаешь, мы стали называться "Всадниками" в честь Всадников апокалипсиса, потому что тогда нас было четверо, но после нападения на базу Союзников, когда ты уехал с Хартманном, мы потеряли одного из наших. "Всадников" не может быть трое, их всегда четверо. И как ты убедился, мы смогли отбить нападение на Тромсе, защитив "Викинг", но было бы более эффективно, если бы с нами был еще один самолет. И я хочу попросить тебя перевести к нам еще одного летчика, тем более у нас есть пустующий ангар, — замедлив шаг, Моргенштерн прищурилась, размышляя над своими же словами, — Место для еще одного самолета есть.
— Насколько мне известно, — начал Герцог, уже морально приготовившись к еще одному нелегкому разговору, — Летчики всегда летают в паре — ведущий и ведомый. Ты предлагаешь взять еще одного пилота на поршневой самолет, а сама будешь летать на реактивном, тем самым бросив своего ведомого на съедение вражеским ассам? — мужчина устало вздохнул.
Вот как-то об этом Эрика не подумала. Какое-то время она молча шла, глядя себе под ноги, стараясь не запнуться в темноте, все соображая, как бы ей провернуть все в свою пользу. Не получив ответа, полковник еле заметно приподнял уголок губ, уже думая о том, что на этом разговор окончен, и девушка поняла свою ошибку, но стоило ему закончить эту мысль, как голос летчицы зазвучал вновь.
— А я хочу всех пересадить на реактивные самолеты! — с нескрываемой гордостью заявила Моргенштерн, повернув голову к нему, — Тебе напомнить, что можно разработать более усовершенствованную модель "Ме-262"?.. Нет, я понимаю, что это вопрос не одной недели и не месяца, но в ближайшее будущее это можно сделать, — остановившись, встала лицом к Герцогу, — А теперь представь: у тебя под командованием будут 4 реактивных самолета, и не просто " Schwalbe", а более улучшенная модель, способная развивать скорость за еще более короткое время.
Стоя в полумраке, Курт видел ее улыбку, которая теперь была еще более радостная, чем ранее. Но вот ее воодушевление и радость никак не передавались ему самому. На плечи с новой силой навалилась усталость.
— Мы сейчас говорим не о самолетах, — напомнил он строго, — А о еще одном пилоте.
— Вот и я о нем!
— И пока у четвертого летчика не будет пары, — полковник нахмурился, смотря на Эрику, надеясь, что его слова образумят ее, — Я не одобряю его! Либо пересаживайся на поршневой, либо жди, когда соберут еще один реактивный, — с этими словами мужчина уверенным шагом направился по дороге к командирскому пункту.
— Но если ты настаиваешь, чтобы один единственный реактивный самолет стоял в ангаре, покрываясь слоем пыли... — фыркнула летчица ему в спину, а потом помолчав, чувствуя, как загорелись от негодования ее щеки; какое-то время она молча смотрела на удаляющегося Курта, а потом ее вдруг осенило; побежав до полковника, остановила его, улыбаясь, — А что если четвертый пилот будет для охраны базы?
— Эрика, — устало протянул Герцог.
— Я серьезно! — ее глаза опять горели внутренней радостью, — Вольф, Рихтер и я будем летать на задания, а четвертый будет охранять базу, пока для всех нас не соберут новые самолеты. А?
Еще один вздох. Курт уставился на летчицу, переборов в себе желание проигнорировать ее слова, понимая, что в этом случае она точно не отстанет от него.
— Я должен подумать над этим, — сухо ответил он, но в этот миг блондинка обняла его, улыбаясь, пролепетав, что благодарит его; смотря на белобрысую капну волос, мужчина усмехнулся, прижав одной рукой летчицу к себе, — Но ничего обещать не буду. В ближайшее время мы точно вернемся к этому разговору, — ее предложение об охране базы с воздуха не была пустой, и стоило не упустить ее.
Подняв голову, но все еще не отпуская Герцога, Эрика улыбнулась уголками губ; ее глаза вновь стали похожи на ночное небо, наполненное звездами; она смотрела на него так, будто видела в нем смысл жизни. Потянувшись вперед, блондинка поцеловала его, смяв его губы своими.
Сняв китель, Курт аккуратно повесил его на спинку стула, поймав на себе заинтересованный взгляд летчицы, расстегивавшей пуговицы темно-синего кителя.
— Жаль, что у летчиков не черная форма, — вдруг сказала она, улыбаясь, — Мне черный больше идет, — избавившись от верхней одежды, девушка кинула небрежно китель на стул, после чего запустила пальцы в волосы встряхнув их, от наслаждения прикрыв глаза, — Тем более это бы гармонично смотрелось с остальными. Вот почему нельзя летчикам черной формы? — посмотрев на полковника, тихо рассмеялась.
Мужчина стоял у стола, опираясь ладонями в столешницу, с интересом рассматривая карту, которую Эрика ранее не видела. Обойдя стул, девушка встала рядом, прижавшись щекой к плечу полковника, с интересом смотря туда же, куда и он.
— Что это?
— Окрестности соседнего города, — ответил Курт, вдумчиво глядя на отмеченные карандашом линии, — Уже середина лета, а ангары и укрепления нужно закончить до наступления холодов. Нужна рабочая сила, — ткнув пальцем в карту, он провел им по одной из линий, но тут замер, почувствовав, как летчица прижалась к нему.
— Я так рада, что ты рядом, — проговорила та, отходя, — Просто рада, — чуть расширив глаза, улыбнулась.
Обойдя стол, подошла к брошенному на стул кителю, подобрав его. Пока блондинка шла до соседней комнаты, Герцог молча следил за ней, нахмурив брови, еще не привыкший к таким нежностям. Но скрываясь за косяком двери, девушка на мгновение посмотрела на него, игриво подернув бровью. Усмехнувшись, Курт выпрямился, расслабляя галстук, только сейчас почувствовав, как тот туго перетянул горло. Уже на подходе к спальне, он слышал ее тихое пение, а войдя, увидел, как Моргенштерн уже стоит в нижнем белье, складывая одежду.
— Я бы хотела, чтобы у нас тоже была черная форма, — ее синие глаза смотрели на него.
— Ты знаешь, что это невозможно, — сухо ответил Герцог, снимая галстук.
— Я ничего не требую, — встав за спиной у него, Эрика положила ладони на плечи мужчины, начав их массировать, — Это всего лишь мое мнение насчет синей формы летчиков, а еще потому что черный мне идет больше, — улыбнулась.
Мышцы под ее ладонями начали расслабляться, медленно их отпускало напряжение, накопившееся за день. Прикрыв глаза, Курт дышал ровно и спокойно, опустив руки вниз, позволив себе довериться девушке. Несколько минут они так и стояли посередине комнаты, пока блондинка не закончила массажировать. После ее манипуляций руками в голове стало проясняться. Размяв немного плечи, мужчина проследил взглядом за тем, как летчица возвращается к вещам, которые продолжила складывать, стоя спиной к нему; разглядывая ее ноги, бедра, спину, Герцог почувствовал легкое напряжение в низу живота. Сняв галстук, кинул его на кресло, продолжая скользить взглядом по телу блондинки; вскоре там уже лежала рубашка и майка.
— Слушай, — протянула Эрика, выпрямившись, сложив пополам брюки, — А если мне еще самолет в черный покрасить? И, чтобы было более устрашающе, надо на нем нарисовать скелет коня... сбоку, а на крыльях, — повесив штаны на спинку стула, выпрямилась, уже представляя себе будущий рисунок, — Будут крылья. Белые. Будет красиво смотреться! — она повернулась к полковнику, подошедшему в тот момент на расстояние шага, — А если каждый самолет покрасить в цвет всадника? — ее глаза так и загорелись азартом, — Правда это будет заметно, особенно с самолетом Гюнтера, — отведя взгляд, Моргенштерн задумалась, обходя мужчину, — Но снизу машину можно оставить белой...
Вытянув руку, Курт молниеносно зажал рот девушки, прижав ее голову к себе. Не ожидав такого поворота событий, Эрика начала царапаться. Раздражение еле заметным огоньком нарастало в душе мужчины, появляясь в пепле усталости. Прижавшись губами к ее уху, он довольно вкрадчиво проговорил, сильнее зажав ей рот:
— Девочка моя, я очень сильно устал, и единственное мое желание только в том, чтобы насладиться твоим прекрасным телом, а потом лечь спать, и, наконец-то, отдохнуть, — почувствовав, как ногти неприятно впились в его руку, полковник оскалился, — Мне следовало сразу научить тебя хорошим манерам, — положив вторую руку на живот летчицы, провел ее вниз, но как только кончики пальцев коснулись края трусиков, остановился, — Ты знаешь, что делают кошкам, которые часто выпускают свои когти? — Эрика замерла, — Им обрезают их, чтобы животное меньше царапалось. Ты хочешь, чтобы я поступил так же?
Медленно Моргенштерн разжала пальцы, чтобы ногти не впивались в его кожу, но все еще держала руку полковника, с напряжением ожидая, что будет дальше, зная то, с какой легкостью Курт впадает в ярость.
— Вот и хорошо, — улыбнулся он, — Больше не делай так. Хорошо? — девушка кивнула, — Ты же умная девочка, — та ладонь, что все еще лежала на животе летчицы, медленно поползла вниз, — И я уверен в том, что ты больше не будешь царапать меня, — снова кивок, но ее пальцы сильнее стиснули его руку, — А теперь я хочу расслабиться.
Пальцы скользнули вниз под белье, касаясь горячей гладкой кожи. Раздвинув ноги девушки носками сапог, Герцог усмехнулся, когда летчица дернулась, сильнее прижав ее голову к себе, проведя губами по ее ушной раковине, прошептав:
— Вот так.
Проведя по клитору, мужчина улыбнулся уголками губ, почувствовав на пальцах влагу. Вздрогнув, Моргенштерн закрыла глаза, сильнее прижавшись ягодицами к паху полковника, чувствуя, как под штанами начинает появляться бугор. Обведя еще раз набухший клитор, Курт резко развернул Эрику к столу, наклонив ее вперед. Упираясь ладонями о столешницу, девушка изогнула спину, проведя ягодицами по паху, но только с нее стали стягивать трусики, выпрямилась, крутанувшись на месте, встав лицом к Герцогу. Тот вопросительно приподнял одну бровь. Повторив его движение бровью, блондинка положила ладонь на его грудь, подтолкнув в сторону кровати. Он послушно подошел туда, куда велела она. Ее губы сладко сминали его губы, а язык сплетался с его; он не стал противиться, когда она взяла инициативу на себя, поддавшись искушению. Расстегнув брюки, летчица спустила их с бедер полковника, вставая на колени. Проведя кончиком языка по члену, она обхватила губами головку, чуть втянув ее, чувствуя, как та начала твердеть. Не размыкая губ, она обвела головку языком, проведя ладонью по яичкам, чуть сжав их. Приоткрыв рот, чтобы было легче дышать, Курт с наслаждением наблюдал за девушкой. Ее ласки были полны нежности, но в то же время заставляли вздрагивать его тело, при каждом движении ее языка. Запустив пальцы в ее волосы, мужчина сжал их, криво изогнув губы, когда блондинка полностью взяла его член в рот, массируя машонку. Запрокинув голову, Эрика посмотрела на Герцога мутными от желания глазами, двигая пальцами, скользя ими по члену, задевая головку. Опустив ее волосы, мужчина, чуть наклонившись, провел кончиками пальцев по ее скуле, переведя их на подбородок, чуть сжав его двумя пальцами, потянул вверх, давая понять, чтобы девушка поднялась. Не сводя взгляда с ледяных глаз, она поднялась. Снова запустив пальцы в белокурые волосы, полковник сжал их на затылке, приближая к себе голову девушки, жадно впиваясь в ее губы. Прижавшись к нему всем телом, она обняла его за шею, а когда мужчина обвил ее свободной рукой за талию, развернув и уложил на кровать, прервала поцелуй, рассмеявшись. Нависая над блондинкой, Курт оперся одной рукой о покрывало, несколько секунд разглядывая ее лицо, а потом снова завладел сладкими припухшими губами. Задыхаясь от страсти, они оба не замечали ничего вокруг. Перевернувшись на спину, Герцог провел ладонями по ребрам летчицы к ее бедрам. Приподнявшись, та с самодовольной улыбкой, завела обе руки за спину, найдя замочек бюстгальтера, а сняв его, кинула на пол, и, избавившись и от трусов, оказалась между ног мужчины.
— Иди сюда, — прохрипел он, наблюдая за ней.
Сев на бедра мужчины, Моргенштерн придержала член одной рукой, помогая ему войти в нее. Ее тихий протяжный выдох коснулся ушей полковника. Накрыв ладонями ее груди, довольно улыбнулся, приподняв уголки губ, сжав пальцами мягкую теплую плоть с твердыми сосками. Монотонные покачивания бедрами с такт тихим вздохам. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь ощущением того, что Курт внутри нее, двигаясь вперед и назад, изгибаясь.
