Расстроившись, я откинулся на чьи-то коленки, и почти сразу рядом со мной появилась кудрявая головка Лаванды.
— А, это ты, Поттер, — обрадовалась она. — А я думаю — кто это меня там за коленки хватает?
— А это я, — кивнул я и потрогал, раз вину за мной уже всё равно признали. Ничего такие коленки, хорошенькие.
— Поттер, — сказала она, — а ты знаешь, что за такие фокусы полагается?
— Пожизненное, небось, — опустил я голову.
— Жениться полагается, — вынесла она вердикт. — Жениться!
— А я о чём? — спросил я, на всякий случай ещё раз потрогав коленку. — Пожизненное, да ещё и с конфискацией!
— Хоть бы на свидание уж пригласил, — упрекнула она меня, шлёпая по руке.
— Всему своё время, — туманно отозвался я и начал выбираться из-за стола.
Рону удалось-таки растолкать Финнигана, когда времени оставалось совсем чуть-чуть… Вот, к примеру, как быстро одеваются секретарши и пожарные — ни одного лишнего движения, изящество и функциональность. В темпе — стринги, тельняшка, лифчик, семейники, колготки, брезентовый комбинезон и туфли на шпильках… Сорок пять секунд. Нет, Шеймус был не такой. Сначала он спросонья влез двумя ногами в одну штанину, потом, разобравшись, понял, что это вообще не штаны, а куртка. Ботинки зашнуровывать не стал и грохнулся на выходе, когда шнурок прищемило дверью. Потом ещё долго ловил по гостиной убегающую от него книгу про вредных магических созданий. В общем, добрались они с Роном до кабинета Флитвика уже после звонка. Хорошо, хоть успели туда попасть раньше самого Флитвика. То есть, Шеймус успел — вывернув из-за угла в дальнем конце коридора, и увидев бредущего к кабинету погружённого в свои мысли профессора, он припустил вдогонку, ужасно громыхая сваливающимися на ходу башмаками. Рон, наоборот, испуганно задержался, не желая попадать под раздачу вместе с ним.
В общем, Шеймус успел обогнать Флитвика и забежать в класс перед ним, только что не прищемив ему нос дверью. Он уселся рядом с Дином с таким видом, как будто вообще первым пришёл. Всё так же погружённый в свои мысли, Флитвик зашёл в класс и рассеянно забрался на свою излюбленную стопку книг.
— Финниган, — вдруг сказал он. Шеймус вздрогнул и отчего-то посмотрел на меня. Я пожал плечами. Может, я где-то там в глубине души и не совсем Поттер, но тот, кто скажет, что я — Финниган, пусть первым бросит в меня камень.
— Мистер Финниган! — негромко повторил Флитвик. Шеймус нехотя поднялся. — Рассказывайте, что выучили.
Я-то знал, что Шеймус ничего не выучил. И Шеймус знал. И Рон с Дином и Невиллом тоже знали. Самое смешное, что и Флитвик тоже знал, скорее всего — иначе как он среди всех учеников, включая тихонько просочившегося позади него Рона, смог выбрать именно Шеймуса? Вот оно, колдовство-то настоящее! И тут Шеймус подумал, что Флитвик-то — тоже человек. И, если Финниган чего-то не выучил, то и Флитвик вполне мог это забыть.
— К-хм, хм! — прочистил он горло. — Итак, заклинание Силенцио…
— Силенцио? — полуутвердительно переспросил Флитвик, что Шеймус воспринял, как знак одобрения.
— Силенцио, — кивнул он. — Это заклинание наводит на человека или животное немоту. Называется “Силенцио” и произносится как “Силенцио”.
— Да, — вздохнул Флитвик. — Действительно, “Силенцио”.
— Ну да, — согласился Шеймус. — Силенцио, заклинание немоты.
— А я что задал? — спросил Флитвик.
— Да, — ответил Шеймус.
— Что — да? — опешил Флитвик. — Что я на сегодня задал?
— Что? — не понял Шеймус.
— Что — что? — начал раздражаться Флитвик. — Я тебя на чистом английском спрашиваю…
— С валлийским акцентом, — пробормотал Шеймус.
— Что я задал? — закончил Флитвик.
В этот момент Дин глупо хихикнул и ткнул в Шеймуса пальцем:
— Да знает он, что нам контрзаклятья заданы. Просто вопроса не понял!
Флитвик, конечно, сразу раскусил нехитрую уловку:
— Мистер Томас, сидите молча. Я надеюсь, что мистер Финниган сам на чистейшем английском и даже без ирландского акцента нам объяснит, наконец, что задано.
Малфой тоненько захихикал, потирая руки.
— Так контрзаклятья и заданы, профессор! — обрадовался Шеймус. — Дин, не подсказывай, я же сам всё знаю! Не отвлекай! — он замолчал, уставившись в потолок.
— Финниган! — зловещим голосом произнёс Флитвик.
— Профессор? — откликнулся Шеймус.
— Я жду, Финниган! — подбодрил его Флитвик.
— Простите, профессор, чего? — не понял Шеймус.
— Вашего доклада, Финниган, — пояснил Флитвик.
— Я только что доложил, профессор, — сказал Шеймус. — Нам были заданы контрзаклятья.
— И что вы можете сказать по заданной теме? — прищурился Флитвик.
Дин начал какую-то невообразимую пантомиму руками.
— Контрзаклятья, — медленно произнёс Шеймус, напряжённо вглядываясь в жесты, которыми Дин пытался ему что-то сказать, — предназначены… для борьбы? — Дин замахал руками и Шеймус исправился. — Сражения? Противодействия? — Дин облегчённо закивал. — Противодействия заклинаниям.
— Блестяще! — Флитвик полностью развернулся к Дину. — Браво! Тридцать очков Гриффиндору за непревзойдённое актёрское мастерство. Что, однако, нисколько не приблизило нас к цели. Минус пятьдесят баллов Гриффиндору…
— За что? — пролепетал Шеймус.
— Финниган, скажите честно, без кривляний и увиливаний — вы готовились? — спросил Флитвик.
— Я… Но я могу объяснить!
— Ну что ж, послушаем, — скрестил руки на груди Флитвик.
— Я… мне… Мне матушка купила книгу…
— Молодец матушка, — одобрил Флитвик. — Книга имеет какое-то отношение к волшебству? — уточнил он.
— О да, — с жаром начал объяснять Шеймус. — Там простая английская девочка через старый шкаф попадает в волшебную страну, заселённую всякими магическими существами, которой правит Белая Ведьма…
— Погодите, Финниган, — остановил его Флитвик. — Скажите мне, правильно ли я понял. Вы потратили вечер на то, чтобы прочитать книжку про замаскированный в виде шкафа портальный ключ в волшебную страну, когда у вас не была выучена последняя глава по заклинаниям?
Шеймус с укором посмотрел на меня. Мне лишь оставалось пожать плечами. Нужно ли говорить, что на трансфигурации Макгонагал сняла с нас ещё двадцать баллов? Весь тот задел, что был создан исключительно стараниями Гермионы, по просьбе Снейпа достающей книжки одну за другой с верхней полки, таял, как весенний снег. Перехватив её полный возмущения взгляд, адресованный отчего-то опять мне, я задумался, не стоит ли теперь Шеймуса вырядить в гольфики и короткую юбчонку, а то что всё одной Герми отдуваться? Я решил, что идея неплохая, и после урока отвёл Финнигана в сторону. Он сразу понял, что ничем хорошим для него этот разговор не окончится, и попытался улизнуть, но Гермиона поймала его у другого выхода.
— Гарри, — кивнул Шеймус, — Гермиона. Хорошая погода, не правда ли? Ой, что это? — он глянул в окно и изумлённо вытаращил глаза. Я-то этот фокус знаю, а вот Герми опять повелась. Встретив мой взгляд, он поник: — Ну ладно, что вы хотели?
— Мы тут посовещались, — сказал я, на пять миллиметров выдвинув клыки и по-дружески приобнимая его за плечи, — и я решил. Пока ты лично не компенсируешь последствия сегодняшнего провала, будешь на уроки ходить в юбке.
— Да ты совсем рехнулся! — вырвался он. — Я на тебя Макгонагал пожалуюсь. Сначала эти дурацкие пробежки по утрам, потом твой дурацкий клуб дуэлянтов, а теперь…
Гермиона, до того с вытаращенными глазами глядевшая на меня, поймала его за шкирку и прислонила к стене:
— Во-первых, про кружок дуэлянтов ты никому не сможешь рассказать, Шеймус, — очень добрым голосом сказала она. — А во-вторых, я уверена, что Макгонагал одобрит любые усилия Поттера сделать тебя человеком. Тебе юбку дать или килт у Макмиллана попросишь?
Вот молодец! Предоставила Шеймусу достойный выход из положения. Но гольфики-то я на него всё равно нацеплю! Он ушёл, а она осталась сверлить меня взглядом. Я двинулся к столовой — нас уже ждут на лужайке во дворе.
— Я не сразу, но поняла твою задумку с юбкой. Это ведь для меня, да? — спросила она, заглядывая мне в глаза.
— Да. Мне неприятно, что так произошло, и вдвойне неприятно то, что произошло это с тобой.
— Да ладно, забудь, — улыбнулась она. — Я получила достаточную компенсацию.
— Компенсацию? — изумлённо поднял я брови.
— Да, — твёрдо кивнула она. — В виде новой подруги.
Я улыбнулся и отвлёкся от того, что она продолжала говорить. Действительно, последствия по этой части оказались совершено неожиданными — Герми переступила через свой снобизм и вдруг обнаружила, что даже с самой отмороженной из слизеринских девушек можно очень даже приятно общаться.
— А что это за пробежки по утрам? — вернула она меня в реальность, подёргав за рукав. — Может, я тоже хочу?
— Да ничего особенного, — пожал я плечами. — Встаём в пять часов, два круга вокруг замка, а потом отжимания и подтягивания в зале под стадионом. Ты с нами?
Она помотала головой:
— Нет уж, это вы как-нибудь сами. Мне и в половине восьмого-то не проснуться.
— Ну, как хочешь, — согласился я.
В четверг внезапно показалось солнышко, причём, как по заказу, как раз когда мы сидели на обеде на лужайке во дворике. Луна, прикрыв глаза, блаженно жмурилась на солнце, вертя в руках какую-то плюшевую зверушку, которую утром прислал её отец, и белую орхидею от меня. Сидящие рядом с ней Краб и Гойл что-то негромко ей рассказывали, даже не заботясь, слушает она или нет. Дафна привычно грела мне спину, прислонившись сзади, а Панси с Гермионой о чём-то шушукались. Девушки наслаждались хорошей погодой, и из-за этого не было привычного мне многоголосого гомона. Я на самом деле был близок к расслабленному состоянию Луны — ужасно хотелось зажмуриться и повернуть лицо к солнцу, как подсолнух. Вдруг и этот лёгкий шелест негромких голосов стих, как птицы замолкают, когда в лес приходит чужак. Голову мне поворачивать было лень, и я лишь скосил глаза.
Рон! Дружище! Принесло же тебя! Что удивительно — до этого он как-то умудрялся игнорировать такое не вписывающееся в его картину мира явление, как мои посиделки с одноклассницами. Даже когда шёл дождь и мы занимали часть стола в Большом зале, он всё равно сидел спиной и не обращал внимания. А тут… То ли он действительно стал меньше есть, и от выделенного обеденного времени у него оставалось достаточно в запасе, чтобы заняться чем-нибудь ещё, то ли тоже хотел посидеть на солнце, то ли почуял что… Факт остаётся фактом — мой кружок имени меня попал в его поле зрения, и увиденное ему жутко не понравилось. Он пробирался между девушек, внимательно вглядываясь в лица. Панси с Гермионой, как только он замаячил на горизонте, тут же отвернулись друг от друга, словно даже и не знакомы. Дафна же у меня за спиной даже не шелохнулась, и с точки зрения Рона это был совершеннейший непорядок — я был зарезервирован для решения проблем личного счастья его сестры — и точка!
Пробираясь ко мне, он успел наступить кому-то на пальцы и опрокинуть термос с чаем. Потратив минуту на прохождение лабиринта моих подружек, он, наконец, гневно раздувая ноздри, остановился в полутора метрах передо мной, загородив солнце. В его обычно голубых глазах сейчас плескалось чёрное море зависти. Я приложил руку козырьком ко лбу, запрокидывая голову, и Дафна тут же по-хозяйски откинула голову мне на плечо. Рон издал сдавленный рык, и сидящая рядом Лили Мун, привстав, переместилась мне под бок, прислонившись головой к плечу. С другой стороны подсела Ханна Аббот. Гермиона села рядом с Дафной, обнимая меня сзади. Подошла Панси и села ко мне на колени. Остальные девушки подтянулись за ними, беря меня в плотное кольцо. Только Луна по-прежнему принимала солнечную ванну для лица в компании Гойла с Крабом. Рон схватился за волосы и попытался их вырвать, а потом, злобно хрюкнув, развернулся и потопал прочь. Как на беду, его путь пролегал мимо Луны. Увидев Гойла и Краба, Рон остановился, только что не топнув ногой:
— А вы что тут делаете? — обращаясь, очевидно, к парням.
— На солнышке греемся! — блаженно сообщила Луна, не поворачивая головы.
— С тобой никто не разговаривает, ты…
Грег медленно поднялся с травы и сложил руки на груди. Рон сглотнул комок в горле. С другой стороны от Луны так же медленно поднялся Краб. Двое-из-ларца застыли исполинскими истуканами с острова Пасхи, глядя на Рона, как на пустое место.
— Что, вдвоём на одного? — запаниковал Рон и обернулся ко мне: — Гарри!
— Не по-пацански! — согласился я. Краб с Гойлом поглядели друг на друга, и на раз-два-три сыграли в камень-ножницы-бумагу. Поглядев на результаты, Краб пожал плечами и сел. Гойл снова повернулся к Рону. Теперь мой друг чувствовал себя совсем неуютно — отступать вроде как было некуда, а биться одному против Гойла ему совсем не хотелось. И впятером не хотелось, чего уж там!
— Ты, Гойл, только и умеешь, что кулаками махать! — заявил Рон.
— А ты его в шахматы обыграй! — снова подала голос Луна.
— А тебя… — начал было Рон, но Гойл сделал шаг в его сторону, и он прикусил язык. — А что с идиотами в шахматы играть? — спросил он.
— Идиотов, Уизли, — ответил Гойл, — Шляпа отправляет в Гриффиндор. Идиотов и тупиц. Ты и Поттер — два сапога пара!
— Идиоты — это вы с Крабом и Малфоем. Готов поспорить, что вы даже не знаете, что такое шахматы!
— Шахматы-махматы, — зевнул Гойл. — Кого волнует, что это такое. Что бы оно ни было, такому дебилу, как ты, проиграть невозможно!
— Да я тебя в три хода уделаю! — заявил Рон.
— А я тебя — с одного удара, — отмахнулся Гойл.
— Что, боишься? — подначил его Рон.
— За твоё душевное здоровье, Уизли, — снова зевнул Гойл.
— На что спорим? — зло сощурился Рон.
