Едва только парочка: сотница и бывшая курсантка, а ныне начинающая воительница Мария выехали из ворот школы в направлении графского замка (школа располагалась в нескольких километрах от замка) Сабрина немедленно устроила допрос Марии.

— Значит, ты видела, как меня тащили по тропе на носилках, как воительницы Лидии забрали меня на дороге...

Мария утвердительно закивала.

— А этого, который все это организовал...Марка...помнишь?

Мария недовольно скривилась, но кивать не прекратила.

— А куда его продали не можешь сказать? — затаив дыхание, спросила Сабрина.

— Куда его продали я не знаю...

При этих словах сердце Сабрины чуть не остановилось от расстройства, но к счастью Мария продолжила.

— Зато знаю, где он сейчас!

— И где? — голос Сабрины дрогнул.

— Ее Сиятельство графиня Изабелла забрала его себе у тысячницы Лидии. Этому я сама была свидетельницей.

— Что и следовало ожидать, — пробормотала себе под нос Сабрина, быстро приходя в себя. — Ни одна дура не пошлет такого мужчину в каменоломни...

— Рассказывай всё и как можно подробнее с того момента, как вы вышли на дорогу!

* * *

— Марк? — задумчиво повторила Изабелла. Сабрина энергично кивнула.

— Ранее бывший рабом у тысячницы Лидии?

Сабрина еще более энергично кивнула.

Утром Изабелла занималась делами замка и графства. Просматривала бумаги, которыми был завален ее стол и принимала посетителей, которые могли обосновать необходимость личной встречи с Ее Сиятельством и не желали ограничиваться ее помощницами.

— Хочешь взять его в мужья? — продолжала задавать вопросы Изабелла уставившись куда-то в потолок кабинета.

На сей раз Сабрина не смолчала, а выдавила из себя короткое.

— Да!

— Так его нет у меня, — с легким сожалением объявила графиня. — Он отправлен на инициацию. — Ты понимаешь, что это значит?

Сабрина опала с лица, но снова кивнула.

— А если...если его еще не успели...гм... использовать, то может быть возможно...

— Ох, не знаю, милочка, не знаю... еще не было такого, чтобы с инициации забирали рабов.

— Но Ваше Сиятельство, в законе ничего не говорится об инициации. Там сказано, что `всякий мужчина раб он или свободный немедленно передается воительнице буде она выразила желание взять его в мужья...`

— Так то оно так, — сощурилась Изабелла. — Но уж коли взялась цитировать законы, то надо цитировать до конца. А дальше там говориться `с обязательной компенсацией владелице`.

— Всё затраты связанные с Марком будут выплачены немедленно!

— Да?! Хорошо. Сейчас я узнаю, как там обстоит дело с Марком, может и обсуждать уже нечего!

— Жив, здоров твой Марк! Сейчас приведут, — буркнула графиня, вновь устраиваясь в своем кресле в кабинете спустя некоторое время. Сабрина облегченно выдохнула, повеселела и заулыбалась.

— Ох, мне так легче и стало!

— Как я тебя понимаю, милая Сабрина. И если бы Марк не отказался иметь со мной дело, то я тебе его ни за что бы не отдала, а так... — она махнула рукой. — Забирай! Но сначала компенсируй мне все расходы!

— Несомненно, Ваше Сиятельство! В какую сумму вам обошелся этот раб?

— Три тысячи золотых! — улыбнулась Изабелла и с интересом посмотрела на вновь резко побледневшую Сабрину.

— Э-э-э...— протянула ошеломленная услышанной цифрой Сабрина. — Но почему так много? Раб столько стоить просто не может!

— Иногда может. И не думай, я не пытаюсь на тебе нажиться. Вот смотри! За пятьсот золотых я перекупила Марка у тысячницы Лидии. Ты ведь не будешь оспаривать эту цифру?

— Пятьсот за простого раба!?

Изабелла пожала плечами.

— А я тут причем? Столько заплатила сама Лидия на торгах. Она почему-то посчитала, что Марк стоит таких денег.

— Да, возможно и стоит, спорить не буду! Но откуда взялись еще две с половиной тысячи?!

— А вот тут начинается самое интересное. Оказалось, что этот `простой` раб разгуливает в мифриловом ошейнике ценой в две с половиной тысячи золотых. Ты знала об этом?

Сабрина обреченно кивнула.

— Знала, но это же не мой раб был, а госпожи герцогини де Бофор. Это в ее власти одаривать рабов такими подарками.

— Ну, скажем прямо: рабский ошейник, пусть и мифриловый это сомнительный подарок. Но не в этом дело. Просто, когда раб попадает на территорию моего графства, то сразу становится моей собственностью и всё, что имеется у этого раба принадлежит мне. Вот откуда взялись еще две с половиной тысячи золотых.

— Понятно... У меня к сожалению нет при себе три тысячи золотых, но ведь в том же законе написано, что `владелица земель выдаст ссуду любой воительнице, буде у нее не хватит средств, чтобы выкупить своего будущего мужа...` Вы дадите мне ссуду?

— Видишь ли, в чем дело, Сабрина. Я могла бы выдать тебе ссуду, пусть она и чрезвычайно велика. Но дело в том, что мне нужен именно этот мифриловый ошейник! И заполучить его кроме как отрубив голову Марку у меня не выходит.

— Но...но не надо рубить! Я в прекрасных отношениях с герцогиней де Бофор и я уверена, что если попрошу ее, то...

— То герцогиня подарит тебе три тысячи золотых?

— Она снимет ошейник и удовлетворится обязательством выплатить ей, например, в течение года стоимость ошейника. Ошейник я немедленно привезу вам, а пятьсот золотых за самого Марка я внесу немедленно!

— Задержка при в таком раскладе будет минимальная, — пробормотала, размышляя, Изабелла.

— А если не получится уговорить? Всяко ведь бывает.

— Тогда возьму ссуду и куплю такой же ошейник, а долг буду выплачивать в течение года!

— А ты оптимистка, как я погляжу... Ладно, я согласна! Но сделаем так. Спросим сначала самого Марка. Согласен ли он стать твоим мужем.

— Но рабов же не спрашивают о таком! Просто берут и ведут заключать договор!

— А мы вот спросим. Вдруг он категорически не пожелает стать твоим мужем. Тогда этот дурачок вернется обратно в подвал башни к Лоре и Жофрею, я через пару дней получу этот ошейник, а ты будешь в курсе, что он тебя не любит и никогда не любил по настоящему

— Но я-то его люблю! — вырвалось у Сабрины.

— А зачем тебе муж-лицемер? Если ты вдруг не знаешь, то я сообщаю тебе, что в графстве Кронберг при заключении договора о браке на мужей накладывается заклятие покорности и преданности. Но в данном случае из-за этого мифрилового ошейника это заклятие наложить не удастся. Так что ни о какой верности и преданности речи идти не может. Он перережет тебе горло при случае, да и смоется. Я такого допустить не могу. Тебе еще служить и служить. Вот если бы ты была сеньорой и проживала бы на территории моего графства, тогда да, он никуда бы не делся. А раз он будет мотаться вслед за тобой по всему Рангуну ... рано или поздно предаст.

Сабрина хотела что-то возразить, но не успела. Дежурная амазонка приоткрыла дверь в кабинет и доложила.

— Раб доставлен, Ваше Сиятельство!

* * *

— Подойди поближе, Марк! Нечего там мяться у дверей! К тебе возник один вопрос вот, и пришлось оторвать тебя от дел. Ты ведь не в претензии за это?

Я решительно помотал головой, а про себя подумал.

"Изгаляется, стерва старая! Но это и неплохо, что у нее настроение такое игривое. Может и не затаила она обиды на меня? Может она реалистка и иногда всё же смотрится в зеркало?"

— Дело в том, что госпожа Сабрина хочет взять тебя в мужья. А вопрос такой, что ты сам предпочтешь стать мужем госпожи Сабрины или свободным человеком? Откажешься жениться, я отпущу тебя на волю!

"Она меня верно совсем за идиота держит, — скривился я про себя. — Что впрочем, для больших начальников очень характерно. Все вокруг дураки, одни они свет в окошке. На волю она меня отпустит! А мифриловый ошейник она тоже вместе со мной на волю отпустит?"

То, что я сразу ничего не ответил на вопрос, а взял паузу, что по-разному подействовало на присутствовавших к комнате дам. Изабелла довольно улыбнулась, а Сабрина так грустно на меня посмотрела, что по одному этому взгляду, будь я последним дауном, всё бы понял. Но слишком уж затягивать с ответом не стоило: жить пусть даже и женатым человеком всяко лучше, чем вообще не жить.

— Я выбираю женитьбу, Ваше Сиятельство! Я так счастлив, что госпожа Сабрина остановила именно на мне свой выбор в качестве мужа, поскольку я люблю ее давно, с нашей самой первой встречи, хотя и полагал, что безответно, но...— тут я задумался над тем, какое слово использовать для обозначения моей страсти к Сабрине.

"Слово `безумно` прозвучит лучше, убедительнее...для Сабрины, а вот у Изабеллы, которая ни во что такое давно уже не верит, а верит в один голимый секс, может вызвать подозрение своей избыточностью. А поскольку именно от Изабеллы зависит: буду ли выпущен пусть и в качестве мужа из подвала Лоры, то..."

— Но горячо! — закончил я фразу и с ожиданием уставился само собой на Изабеллу.

Та понимающе кивнула и с легким разочарованием в голосе сказала.

— Решено, ты станешь мужем госпожи Сабрины. Завтра проведем ритуал бракосочетания. Очень удачно получилось, что Лора целых два дня свободна. Ведь именно она проводит брачные ритуалы. Можете идти, невеста и жених. Детали обговорим после бракосочетания.

Я не стал медлить. Следовало как можно скорее привести в хорошее настроение мою будущую жену. А то она всё еще сидела с грустным видом. Видимо думала, что я клюну на уловки Изабеллы и печалилась. То, что Сабрина сидела в кресле, значительно облегчило мою задачу.

Я поцеловал ее так, как целовал там, в Вилле-Котре: страстно и сильно. И прервал наш поцелуй только тогда, когда глаза у нее засияли от счастья, а ее больше ручки уже были готовы расплющить мою грудную клетку, тесно прижав к себе.

Но слишком долго сюсюкать в присутствии Изабеллы не стоило. По причине преклонного возраста такое чувство, как ревность давно и успешно атрофировалось у графини. Но зато в силу своего исключительного положения владелицы графства Кронберг вполне могли развиться такие нехорошие чувства, как жадность и зависть. Что именно ощущала Изабелла глядя на страстно целующихся меня и Сабрину я не знал и знать не хотел. Единственно, что я хотел — это обеспечить как можно большее расстояние между собой и Изабеллой. Поэтому сразу потянул Сабрину на выход, проделав при этом само собой все необходимые телодвижения при прощании с графиней.

Понятно куда устремилась Сабрина, едва покинув покои Ее Сиятельства, обнимая меня за плечи. Причем устремилась с таким напором и такой энергией, что мне можно было свободно подогнуть ноги, а Сабрина несла бы меня и даже не заметила бы этого.

Но я шел сам, вернее торопливо перебирал ногами, чтобы успеть за широко шагавшей Сабриной.

Чуть позже, получившая полную компенсацию за все проведенные порознь ночи, лежавшая с закрытыми глазами и счастливо улыбавшаяся Сабрина вдруг привстала на локте и затормошила меня, привалившегося к ее большому горячему телу и уже начинавшему задремывать.

— Марк! Марк! Ведь завтра мы поженимся!

— Я помню, дорогая Сабрина! Я помню! — пробормотал я, не открывая глаз. — Не сомневайся, завтра мы обязательно проделаем то же, чем мы занимались сейчас, как жених и невеста и сравним, есть ли какая разница, когда будем делать это, став мужем и женой...

— Обязательно сравним! — согласилась со мною Сабрина. — Но я не об этом. Я хочу быть честной и сказать тебе, что там, в кабинете у Ее Сиятельства, когда она предложила тебе выбор: свободу или женитьбу, на самом деле выбора не было. Или твое согласие на женитьбу или обратно в подвал!

Я открыл глаза и посмотрел на Сабрину.

— Я знал это ...

— Но тогда... получается ты меня... не любишь... а я так надеялась... — печально сказала Сабрина и медленно опустилась на подушку, устремив взгляд в потолок.

— Ах, Сабрина! Ну с чего ты это взяла? Конечно, я полюбил тебя не при первой встрече, как я заявил это Изабелле, а чуть позже. Во время нашей увлекательной поездки за пятьюстами золотыми. Хочу сказать четно. Вначале я лишь пытался понравится тебе, чтобы ты не прирезала меня там после вскрытия тайника. Ведь тебя наша уважаемая герцогиня де Бофор попросила об этом?

Сабрина посмотрела на меня своими огромными амазоньими глазами, печаль в которых сменилась стыдом. Ее скулы покраснели.

— Но я... не собиралась...мне проще себе было воткнуть кинжал в сердце...

— Вот и я думал примерно также и поэтому представляешь, как мне было обидно и больно, когда во время нашей пешей прогулки ты вдруг стала такой холодной, такой равнодушной...

— Но...но...я не могла по другому... девочки бы не поняли...если бы мы там в кустах этим каждый вечер занимались... знал бы ты как мне тяжело далось это решение... — ее голос задрожал.

Я нежно погладил Сабрину по щеке, провел пальцем по губам и поцеловал в то. что подвернулось первым в ухо.

— Сабрина! Завтра мы поженимся! Это будет мое добровольное и осознанное решение.

Руки Сабрины до той поры расслабленно лежавшие вдоль тела взметнулись вверх и сдавили мою грудную клетку. Ответный поцелуй ее был не столько нежным, сколько страстным.

— Кажется ты готова продолжить? — пробормотал я ей в ухо.

* * *

Взглянуть на брачную церемонию этого мира, да не со стороны, а глазами участника мне было любопытно. Сравнить, так сказать, церемонию, в которой я принимал самое непосредственное участие в первый раз еще там, на Земле и во второй раз здесь...непонятно где.

В общем, процедура официального оформления замужества-женитьбы оказалась схожа. Конечно, детали различались.

Там: марш Мендельсона, белые платья невест и строгие костюмы женихов. Невесты — в большинстве своем юные, красивые, веселые или смущенные, нервничающие или волнующиеся...

Здесь никакой музыки, невесты — могучие амазонки прекрасно обходились без всяких белых или иных платьев, а молодыми и симпатичными они в большинстве своем давно уже и не были, поскольку заводили мужей по окончании срока службы, годам к сорока. Равнодушные, иссеченные шрамами лица, у многих короткий, обычный для наемников ежик на голове. Невысокие по сравнению с ними мужчины и то больше волновались, поскольку предстоящее изменение их рабского доселе статуса вроде бы сулило перемены к лучшему.

Общим в обеих церемониях была запись в книге регистрации браков. То есть что там, что тут имел место сугубо деловой подход к браку, как сделке между двумя разнополыми существами. И еще общей и там и тут, была речь проводящей церемонию женщины. Только там она отличалась краткостью, содержала ценные советы и напутствия, могущие пригодиться в будущей семейной жизни. И вообще было весело. Народ уже предвкушал свадебное застолье и счастливы были все, даже женихи.

Здесь же никаких ценных советов, чтобы будущая семейная жизнь удалась не было. Речь ведущей была длинной и да еще к тому же на языке, которого никто из присутствовавших не понимал, даже такой полиглот, как я (по местным меркам, понятно).

И это было бы еще ничего, обычаи бывают разные. И даже то, что церемонию проводит Лора, которую ради этого оторвали от такой важной процедуры, как инициация молодых амазонок, меня особо не смутило. Мало ли у кого какие дополнительные служебные обязанности имеются.