— Собери вещи, приведи себя в порядок, — голос полковника был сухим, но он заметил, как забеспокоилась девушка, — В обед мы улетаем в Берлин...
— Как в Берлин? — распахнув глаза от удивления, блондинка села на стул; казалось, что эта новость ее не шибко и обрадовала.
— Только что поступил приказ о том, что фюрер решил посмотреть на экспериментальный самолет, — ответив, полковник погрозил пальцем, — Я надеюсь, тебе хватит ума там не устраивать весь этот цирк, что твориться в моей части, — эти слова были сказаны с таким раздражением, что Моргенштерн поднялась, снова фыркнув, — Сядь! Я тебя еще не отпускал, — а когда Эрика вернулась на стул, продолжил, — У тебя есть последний шанс, девочка. В противном случае ты навлечешь на себя беду.
— Слушаюсь, командир, — прошипела Моргенштерн, источая яд сарказма.
40.
Близился обед, но Штуббе решил для начала приготовить грязные вещи, чтобы потом заняться стиркой. Вытаскивая все из карманов кителя, заметил, что в одном кармане у него два жетона. Думая, откуда взяться второму, развернул его, прочитав выбитое имя. По позвоночнику забегали мурашки. "Эрик фон Моргенштерн. Группа крови. Часть. Номер." Рихард сел на край кровати, проведя подушечкой большого пальца по выбитому имени. Может это ошибка? Вполне вероятно, что допустили опечатку. Но почему тогда летчица не обратилась к командиру о замене жетона? Одноглазый потер пальцами подбородок. А может, и не было никогда Эрики, был Эрик? И если девчонка обманула всех, притворившись мужчиной, то это объясняло то, что она в мужской форме. Майор сжал в руке жетон, не чувствуя, как тот впился гранями в ладонь. Она все это время водила за нос всех, представляясь не существующим человеком... нет, скорее всего она убила этого Эрика. Штуббе нахмурился. Мысли так и лезли огромным ужасающим потоком в его голову. Девчонка убила пилота Люфтваффе, напялила его форму и проникла в часть, притворившись солдатом СС. Оглядев пол, одноглазый вдруг поднялся, решив, что нужно рассказать о своих опасениях Курту. Выбежав из дома, майор помчался по улице, проклиная себя за то, что не додумался обо всем раньше — надо было не сидеть, а бежать к Дьяволу и обо всем ему доложить, — девчонка была шпионом, убедившим всех в своей правоте. Он бежал, продолжая сжимать в ладони жетон.
— Где оберфюрер Герцог? — заорал Рихард на стоявших у командирского пункта солдат, собираясь открыть дверь.
— Он сейчас на аэродроме, — ответил один из них, в полном недоумении смотря на запыхавшегося майора.
— Что? — оборачиваясь, одноглазый потянул пальцами ручку двери на себя, почувствовав, что та закрыта на замок, — За каким хреном он там? — пробубнил себе под нос, намереваясь спуститься с крыльца.
— Он еще утром ушел, — ляпнул второй, но поймав взгляд Штуббе, замолчал.
— Твою мать, — выругался одноглазый.
— Я слышал, — видимо, первый решил таким образом выслужиться перед майором и добавил, чуть сбито начав, — Что... он собирается лететь в Берлин.
— И вы, бараны, только сейчас... — но, не договорив, Рихард кинулся в сторону аэродрома, в надежде, что сможет успеть до того, как Курт сядет в самолет.
Но какого же было его удивление, когда он, стоя на тропинке, тяжело дыша от бега, увидел, как Герцог идет по трапу в грузовой "Me-323", прилетевший сюда ранним утром, как раз после зарядки, а за полковником идет летчица. Догадавшись, что "Гигант" прилетел специально, чтобы погрузить туда что-то очень большое и увезти это в Берлин, майор чуть ли не выругался, поняв, что тем самым грузом был "Ме-262", раз летчица была взята на борт. Сделав глубокий вдох, он побежал так быстро, насколько мог, чтобы успеть, но шансы добежать до взлетной полосы и тем более остановить полковника были настолько ничтожны, что, пробежав только до первого ангара, майор остановился, жадно глотая воздух открытым ртом, провожая взглядом начавший разгоняться самолет. Соображая, что можно сделать, майор развернулся и со всех ног кинулся в радиорубку — передать на самолет о том, что у них на борту находится возможно вражеский шпион. Но как бы ни было сильно желание Штуббе, его легкие, впитавшие никотин, сжались внутри грудной клетки, отдаваясь при каждом вдохе невероятной болью. Задыхаясь, мужчина дошел до ближайшей скамьи и сел, смотря в ту сторону, где виднелась летящая точка, пару минут назад бывшая огромным "Ме-323".
Весь полет Эрика и Курт не разговаривали; и несмотря на то, что в самолете было очень шумно, сидя рядом друг с другом они могли бы перемолвиться хотя бы парой слов, но девушка была настолько обижена на мужчину, что молча сидела, рисуя, положив блокнот на колени, водя по бумаге карандашом, а полковник молча наблюдал за полетом, иногда подходя к пилотам и узнавая какие-то вопросы. Когда он поднимался из кресла, каждый раз блондинка отрывала взгляд от блокнота, смотря в спину мужчине, разрываясь между своей гордостью и желанием поговорить с ним.
Как оказалось, связь в радиорубке отсутствовала, как доложил радист, скорее всего из-за какой-то поломки. Первое, что пришло на ум Рихарду, что это сделала Эрика, или как ее там, но проанализировав все, понял, что девушка никак не могла сделать этого, все время ее кто-то видел: на зарядке — сотни солдат, потом она была с Герцогом, а уже затем — на аэродроме, и опять же, не отходила ни на шаг от своего дорогого Курта; нет, она точно не могла, тем более ни с кем из чужих она не разговаривала. Выйдя из радиорубки, Штуббе засунул руки в карманы брюк, почувствовав в одном из них жетон летчицы. Сейчас злость, бушевавшая еще в обед, немного поутихла, и майор мог поразмыслить более объективно. Он прогуливающимся шагом пошел в сторону полигона, по сути, не выбирая направления, ноги сами понесли его туда. Эрика, если бы хотела, то могла бы убить Курта, но не сделала этого; если бы ей было бы приказано завладеть данными, то у нее был к ним доступ, девушка не воспользовалась этим; она даже могла на "Швальбе" уничтожить половину базы, но вместо этого, только выписывала "кренделя" в воздухе; так чем же руководствовалась девушка, если она шпион? А если нет? Одноглазый закурил. Нет, пусть Курт сам решает, что с этой шпионкой делать! Как только наладят связь, он свяжется со штабом и...
Грянул выстрел. Рихард остановился. В боку неприятно кольнуло, будто кто-то сильно ударил бы туда локтем. Опустив голову, одноглазый заметил, как китель открашивается во что-то темное. Изо рта сама собой выпала сигарета; в тот момент майор подумал, что это была его последняя. Приложив пальцы к ткани на животе, поднял их, успев разглядеть, что на кончиках тех появилась кровь. Второй выстрел. Где-то совсем рядом послышался жалобный стон. В голове зашумело. Присев, одноглазый прижал ладонь к ране, второй рукой вытаскивая пистолет. Снайпер. Как же они смогли допустить это? Еще выстрел. Бок болел; опустив голову, еще раз посмотрел на рану; а может, эта девчонка как-то связана со снайпером, может она успела дать знак; не может быть, что они все оказались ослами, не заметившими шпиона в своих рядах, и тем более Курт, он еще трахает эту девку... Нет, Дьявол бы заметил, что с ней что-то не так... Рано или поздно, она бы выдала себя. Еще выстрел.
— Да где же ты, паскуда, сидишь? — прошипел себе под нос Штуббе, высматривая блик от прицела или хотя бы пучок травы, торчавший не так, как все остальные.
Раздалось тарахтение, и в сторону леса поехал бронеавтомобиль, потянувший за собой несколько десятков солдат. Бок болел. Подавшись вперед, майор прислонился сначала плечом к земле, а потом, быстро перекатившись на спину, лег, продолжая прижимать ладонь к ране. Облизав пересохшие губы, проглотил слюну, подумав, что потерял последнюю сигарету из-за этого проклятого снайпера.
Встретить друзей не получилось; нужно было срочно съездить на завод — поступило сообщение, что рабочие не могут собрать двигатель по разработанному чертежу — некоторые детали просто не подходили друг к другу; это было странно, ведь Алекс все рассчитал правильно и перепроверял все несколько раз; взяв чертеж в руки, парень даже удивился, заметив, что пара цифр исправлены в нескольких местах, помня, что никогда не писал подобного, но исправив ошибки, наказал профессору следовать четким указаниям, ткнув пальцем в исправленное. Скривив губы, Арцайхен кивнул, недовольно проворчав себе под нос, что не доволен выбором фюрера насчет этой техники. Разобрав слова, Хартманн не стал придавать им значения, какое дело до старого ворчливого старика, если сегодня должны приехать друзья. Подполковник уже направлялся обратно в замок, сидя на заднем сидении автомобиля. Ехать в аэропорт было уже поздно, как ранее планировал парень, Курт и Эрика уже скорее всего прилетели; посмотрев на часы на руке, Алекс повернул голову к мелькавшей мимо улице, думая о том, что нужно сообщить Герцогу о приглашении в замок генерала на ужин, но для начала об этой идее надо сообщить генералу, но в том, что Вильгельм согласиться пригласить к себе старого друга, не было сомнений. Смотря чуть рассеянным взглядом на дома и машины, прогуливавшихся людей, Хартманн мысленно отметил, что они уже почти проехали центр города, как вдруг в толпе офицеров, стоявших у здания Рейхсканцелярии приметил знакомую высокую фигуру Герцога, а рядом стояла белобрысая. Проезжая мимо, подполковник во все глаза высматривал их, и, убедившись, что это именно они, крикнул водителю, чтобы тот немедленно остановился. От неожиданности тот так сильно нажал на педаль тормоза, что машина недовольно взвизгнула покрышками об асфальт.
Эрика стояла возле полковника, слушая заунылые разговоры старых вояк, мечтая лишь о том, чтобы найти место, где можно поесть, так как сразу после приземления, они с Куртом поехали сюда, чтобы отнести какие-то документы. Когда какой-нибудь офицер начал хвастаться своими похождениями на вражеской территории, девушка, стоя так, чтобы на нее мало кто обращал внимания, косила глаза на нос, расширяя их, мысленно прося, чтобы этот кошмар прекратился, надеясь, что ее живот не будет издавать звуков умирающего кита. Но когда разговоры коснулись дивизии "Мертвая голова", Герцог отметил, что его часть все так же остается примером другим, напомнив, что среди его солдат есть те, кто давно уже отличился, упомянув оберштурмбаннфюрера Харманна с его разработками новой наземной техники, а также спасательной операцией, где подполковник показал себя с лучшей стороны.
— Не могу не представить вам, — продолжил полковник, показывая рукой на стоявшую рядом блондинку в темно-синей форме Люфтваффе, — Пилота испытательного самолета "Messerschmitt 262" Эрику фон Моргенштерн, принявшей участие в спасательной операции дивизии "Викинг" в Тромсе, а также прикрывавшей нашу наземную технику с воздуха.
Некоторые офицеры пожали руку Эрике, удивляясь ее милой внешности и такому рвению к службе, та лишь промямлила, что готова ко всему на благо Рейха, уже не надеясь на то, что в ближайшее время они поедят, и скоро все услышат позывные, издаваемые ее умирающим от голода желудком. Но и сам Курт был не против перекусить, тем более отдохнуть с дороги. Быстро переговорив на еще пару тем, он бросил, что им нужно идти и, попрощавшись, вместе с летчицей, шедшей рядом, пошел вдоль по улице.
— Ты сообщила своим родным о том, что приехала? — как бы невзначай начал мужчина.
— Нет, — выдавив из себя ответ, Моргенштерн вдруг почувствовала холодок на затылке; как же она могла забыть, что родные того человека, на кого она похожа и за кого себя выдает, живут тут в Берлине, — Я не успела... еще.
— Вот и сделаешь им сюрприз, — кивнул сам себе полковник, — Я отвезу тебя домой, а завтра заеду, поедем сразу на аэродром.
— Угу, — опустив голову, Эрика начала судорожно пытаться придумать, что ей делать, ведь те люди, куда собирается ее везти Герцог, на самом деле не являются ее родными и они сразу заявят, что девушка обманывает всех, потому что тот, кого они отправляли на войну, был мужчиной; не зная, что делать, она пошла на крайний шаг, а именно рассказать все, даже не представляя, как тот отреагирует на ее слова, — Курт, я...
Остановившись, блондинка уже собиралась все сказать, как вдруг замерла, округлив глаза, а потом улыбнулась, видя, как к ним быстрыми шагами идет Алекс. Хартманна увидела не только она одна, но и полковник. Подполковник почти бежал, широко улыбаясь, не сводя радостного взгляда с друзей, который были в небольшом удивлении, не ожидая увидеть его прямо тут посередине улицы. И стоило ему подойти, как летчица обняла друга.
— Вот это реально сюрприз, — смеясь, проговорила она, осматривая лицо товарища, — А поправился как, похорошел! — подернула бровью.
— Не ожидал увидеть тебя тут, — сдержанно, но с улыбкой Курт протянул руку Алексу, но стоило тому ответить на дружеское рукопожатие, как полковник почувствовал, что оно стало намного сильнее, а рука была будто каменная, — И как же ты оказался тут? Дела в Рейхсканцелярии?
— Нет, — помотал головой подполковник, — Я за вами, — он хитро прищурился, будто что-то замышлял, — Проезжал мимо, смотрю вы... Хотел встретить на аэродроме, но не смог.
— Ты прям как раз вовремя, — чуть расширив глаза, девушка подернула бровью, — Оберфюрер как раз собирался отвезти меня домой, к родным, — она надеялась, что друг поймет того, что ей никак нельзя являться к родственникам умершего Эрика.
— Вот и хорошо, что я успел вас перехватить, — понимающе кивнул тот, — Может, для начала отметим встречу? — он перевел вопросительный взгляд с подруги на Курта.
— Я не против, — тут же влезла Моргенштерн, — Тем более нам многое нужно обсудить.
— Хорошо, — кивнул полковник.
— У меня машина за углом, — встав полубоком, чтобы уже идти, Хартманн хотел пригласить друзей, чтобы они поехали вместе.
— Мы на своей, — перебил его Герцог, кивнув в сторону припаркованного рядом черного блестящего "Mercedes-Benz G4", за рулем которого сидел ожидавший полковника водитель.
— Тогда едьте за мной, — улыбнулся Алекс, но подходя к углу дома, как раз, за которым и был припаркован его автомобиль, обернулся, заметив, что Эрика обходит машину, открывая дверь, при этом бросая недовольный взгляд на Курта, лица того, не было видно, но в тот момент могло показаться, что между этими двоими был какой-то разлад, если учитывать, что белобрысая вообще ни на шаг не отходит от полковника.
— Так значит, скоро первая партия танков будет готова? — поинтересовался Герцог, когда они сидели в ресторане, находящейся всего в квартале от Рейхсканцелярии.
Алекс кивнул, подцепляя вилкой кусок сочного мяса, а отправив его в рот, быстро начал жевать. Слушая мужчин, Эрика сидела молча, чем удивляла больше Хартманна, чем Курта, так как тот уже и не надеялся на размеренный разговор. Разрезая ножом мясо, она следила за сидящими за столом, иногда поднимая на них глаза, смотря исподлобья, заметив то, что друг носит на одной руке перчатку, но пока не решалась спросить об этом.
— Да, — наконец-то, ответил подполковник, проглотив мясо, — Вполне возможно мы получим самые первые машины уже к концу лета, и это будет готова первая партия, состоящая из десяти единиц техники, — не без гордости уточнил он, глянув на полковника, — Мы сейчас работаем в усиленном режиме, чтобы обеспечить армию танками серии "Е" уже к концу этого года. Ну, по-крайней мере начать поставки.
