— Эй, Юрген! Хватай девку — и к нам!
— Чего?! — не сразу понял тот.
— Давай, не стесняйся! — не унимался Рихард, махнув рукой, приглашая.
Подняв с кровати свою деваху, Райль, не одеваясь, пошел за Штуббе в соседнюю комнату. На широченной кровати, раскинув ноги, лежала пьяная в дымину блондинка, а рыжая трудилась у нее между ног. Опрокинув для куража по стакану коньяку, ребята принялись за дело. Иногда они вдвоем драли одну девушку, и даже стеснительная стенографистка в итоге на это согласилась. Через три часа Райль и Анна (венгерку звали именно так) вернулись в свою комнату и заснули. Придя в себя через пару часов, Райль, надев штаны, заглянул в комнату Штуббе. Новоиспеченный майор с рыжей девахой спал, а стенографистка стыдливо одевалась.
— Эй, Марта! Да не стесняйся! — разулыбался мужчина, заходя в комнату, не беспокоясь о том, что может разбудить Рихарда, — Есть коньяк? — прикрыв свою полную голую грудь, девушка пошарила под подушкой, и передала извлеченную бутылку Райлю, — Спасибо, малыш!
Райль чмокнул ее в щечку и звонко шлепнул по крепкой заднице. Придя к себе, опрокинул стакан без закуски, и пристроился к аппетитной заднице венгерки, которая тут же проснулась, и начала лениво подмахивать. Когда наконец друзья вышли из борделя, хмельные, усталые, но довольные, ведя под обе руки Марту, перед ними образовался наряд военной полиции, взявшийся из ниоткуда, словно черти из табакерки.
— Так, господа, документы! — громко скомандовал круглолицый лейтенант.
— Документы?! — Райль неожиданно завелся, начав орать на полицейского, — Вот! — он схватил правой рукой Рыцарский Крест, — И вот! — расстегнув китель и рубаху до пояса, он продемонстрировал полицейским покрытый рваными осколочными шрамами торс.
— Ребята, шли бы вы... — лениво сказал Штуббе, задорно сверкнув уцелевшим глазом, — Он контуженный, но Эйке его очень уважает... — и тут до этого более расслабленная улыбка Рихарда, стала угрожающей и хищной.
Слово "Эйке" как-то магически подействовало на полицейских, тем более один из унтер-офицеров довольно громко сказал на ухо лейтенанту, показывая на Райля: "Этого мужика я видел недавно в "Вермахтбрихт". Танкист из "Мертвой головы". Что, конечно же, услышали все. Осмотрев сначала тяжело дышавшего от нахлынувшего адреналина Райля, командир патруля, не повернув головы, взглянул на ухмылявшегося одноглазого, сверлившего его взглядом, подумав о том, что нужно к черту послать этих майоров подобру-поздорову, а то еще проблем потом не оберешься.
— Ладно, господа, идите! Все в порядке, — с этими словами наряд полиции удалился, поглядывая на странную троицу.
— Жирные тыловые педики! — сказал Штуббе, провожая их взглядом, и поморщился, будто только что съел что-то горькое, но тут повернул голову к товарищу, при этом чуть не уронив стенографистку, которая запнулась о свою же ногу, но вовремя поймал ее, — А ты делаешь успехи, Юрген! Или это девки так повлияли? — рассмеялся, наполнив улицу громким смехом.
Как только патруль скрылся из виду, пара поддатых офицеров и очень пьяная девушка двинулись на окраину города к ее дому, где продолжился кураж. Через два дня Штуббе и Райль, гладко выбритые, в выглаженной форме и с новенькими чемоданами, стояли на вокзале, ожидая поезда, который должен был их доставить в Варшаву, откуда лежал путь в их второй дом, на передовую..."
— И вот тут нас встретили со всеми почестями, — закончил рассказ Рихард, отхлебнув шнапса, — Мы еще тут три дня не приходили в себя, — усмехнувшись, он взял одну из сосисок и откусил.
— Вы, как хотите, — сказал кто-то из солдат, сидевших дальше от костра, — А меня уже мутит...
— Еще блевани тут, — фыркнул сидящий рядом.
И тут же веселый гогот раздался над костром, провожая убегающего рядового в кусты рядом с танком. Чуть позже, когда разговоры стали громче, Райль достал из нагрудного кармана губную гармошку и заиграл. Слушая музыку, Эрика подняла голову, смотря в звездное небо, ощущая трепет перед огромным количеством сверкающих точек. Она даже забыла о том, где находиться, — ночь поглотила ее. Сделав глоток, Алекс, краем уха слушая разговоры и ненавязчивую музыку, так же посмотрел наверх, вдохнув ночной воздух. Ему казалось, что он будто бы оказался в своем времени, будто бы рожден для всего этого, что окружало его.
Пока большая часть армии отдыхала, а ее офицеры сидели перед костром, в штабе шла подготовка перед отправкой в Норвегию. Как и ожидал Герцог, он получил послание от вышестоящего руководства о переносе его людей в Северную Норвегию для охраны кораблей во фьордах. Пока радистка читала шифровку, полковник сидел за столом, раздумывая, при этом смотря на стол перед собой. Он давно ожидал подобного приказа, но не предполагал, что это случиться так скоро. Курт надеялся, что он и его солдаты вернутся в Берлин и, хотя бы немного смогут отдохнуть. Закончив читать, Айзенбах посмотрела на мужчину за столом, отметив про себя, что он сильно напряжен.
— Это все? — спросил он, наконец-то, обратив на нее внимание.
— Да, — кивнула девушка.
Поднявшись, мужчина заложил руки за спину, сцепив пальцы в замок. Обойдя стол, он медленно прошел до двери, ведущую в комнату с радиопередатчиком.
— Пошли, нужно дать ответ, — сухо сказал Герцог, не глядя на Марию-Елену, — Немедленно.
Айзенбах сидела за рацией и записывала за радистом, находящимся в главном штабе в Берлине. Это было подтверждение приказа от самого Гитлера. Как только девушка закончила, Герцог забрал у нее листок и начал читать. И в этот самый момент Мария-Елена вдруг заметила кравшихся во второй комнате. Сначала она не поняла, что именно видит, но рассмотрев Моргенштерн, смотрящую на нее и державшую указательный палец возле губ, чтобы та молчала, кивнула, правда не сразу. За спиной летчицы крались Штуббе и Райль в еще одну комнату, где как раз и спал полковник. От увиденного радистка еще больше расширила глаза, и это заметил Герцог.
— Что-то не так? — прохрипел он, собираясь оглянуться, так как от него не ушло, что сержант смотрит в сторону дверного проема.
В эту секунду Эрика быстро замахала руками мол "Отвлеки его!"
— Ничего, — как-то быстро ответила Айзенбах, смотря на полковника все теми же огромными глазами, даже не догадываясь, что могло понадобиться всем в комнате Герцога, и почему они крадутся.
Когда мужчина повернулся к двери, то ничего не увидел. К этому моменту оба майора уже успели проскочить в третью комнату, а Моргенштерн спрятаться за стеной.
— Может что-нибудь еще нужно передать? — спросила Мария-Елена достаточно громко, чтобы привлечь внимание Герцога, а когда тот вопросительно посмотрел на нее, повторила, — Еще что-нибудь нужно передать?
— Пожалуй, да, — на мгновение, задумавшись, полковник оперся одной рукой о стол, нависая над радисткой, думая над тем, что нужно пополнение боеприпасов, еды и одежды.
Мария-Елена быстро передала слова, которые ей сказали, но тут краем глаза заметила какое-то движение в дверном проеме. Как оказалось, к Моргенштерн уже присоединился Алекс, и теперь они вдвоем выглянув, заметили, что Герцог занят, и начали пританцовывать, а то и вовсе изображать из себя полковника, чем смешили подругу, а когда мужчина оборачивался, обершртумбаннфюрер и оберштурмфюрер прятались за стеной, что было еще смешнее.
В это время Штуббе истерично вспоминал, куда Курт спрятал желанный коньяк, чтобы продолжить начатый вечер, так как шнапс кончился довольно быстро. Они с Юргеном перерыли почти всю комнату, даже под кровать заглянули, но и там его не было. Райль то рыскал по вещам, то смотрел на друга, взглядом поторапливая его; и не смотря на темноту в комнате, они оба хорошо видели, благодаря тусклому свету от костра, попадавшему сюда через окна. Наконец, устав Рихард встал посреди комнаты, оглядываясь, ища взглядом искомое, но тут перед ним появилось лицо начинавшего злиться Райля, будто бы говорившего "Че встал?!" Одноглазый выпрямился по струнке, передразнивая товарища, и ударил каблуком сапога об пол, — не громко, но звук был такой, чтобы оба майора услышали, что под ними пустое пространство. Подвал! Расширив глаза от удивления и радости, они тут же кинулись вниз, обнаружив люк без ручки, а открыв его увидели стоявший на земле ящик коньяка. Заскалившись, как два довольных кота, мужчины посмотрели друг на друга, а потом, кряхтя стали доставать ящик.
Услышав какой-то шорох, Герцог развернулся и пошел к дверному проему, решив узнать источник звука, так как ему показалось, что шум раздавался из его комнаты. Испугавшись за друзей, Мария-Елена, поднявшись, догнала полковника, остановив его, спросив, что возможно нужно что-то еще передать. Но на это мужчина только строго на нее посмотрел, начав чувствовать неладное. В этот момент распознав план полковника, Алекс хлопнул дверью, а потом буквально пинком выпнул летчицу навстречу Герцогу. Он бы и сам мог выйти, но был уже пьян, а от подруги не пахло алкоголем так сильно. Столкнувшись нос к носу с мужчиной, Эрика, еще мало что понимая, вскрикнула, что было похоже на то, что она испугалась резкого появления полковника.
— Что ты тут делаешь? — чуть ли не рявкнул Герцог, опешив так же, как и появившаяся из ниоткуда летчица.
— Эм... Я? — понимая, что нужно выкручиваться Моргенштерн, начала сочинять на ходу, — Понимаете... А я хотела спросить, какие у нас дальше планы? Да и вообще хотелось бы уже опробовать самолет в бою, — она улыбнулась так, как умела, чтобы войти в доверие.
Одарив оберштурмфюрера скептическим взглядом, полковник нахмурился, а потом бросил:
— Когда будет приказ, тогда и узнаешь, — но потом все же добавил, прищурив ледяные глаза, — Не стоит задавать лишние вопросы, это может плохо закончиться для тебя.
— Простите, — улыбка летчицы стала еще более милой, — Просто мы, — тут она мельком глянула на подругу, — Наслышаны о "Мертвой голове" и давно мечтали попасть к вам...
— Послушай внимательно, — понизив голос Герцог, нахмурил светлые брови, перебивая, — Я вижу тебе нечем заняться...
— Да нет! — как-то натянуто рассмеялась Эрика, пожав плечами, она быстро оглядела мужчину с ног до головы, будто оценивая его, а потом приподняла одну бровь, смотря в глаза, — Просто мы там сидим возле костра... И... Я бы хотела пригласить Вас присоединиться к нам? — и снова улыбка.
— Нет, — резко и холодно ответил мужчина, сверля взглядом наглую летчицу, которая, похоже начала переходить границы субординации, — А тебе я советую не перебирать со спиртным.
Пока Моргенштерн забалтывала полковника, Алекс увидел, что из дверей комнаты Герцога собирается выходить Штуббе, а за ним идет Райль, который нес ящик, быстро махнул им, чтобы они не двигались, знаками показав, что их могут заметить. Рихард оглянулся на Юргена, помотав головой, и тот тоже понял, что Курт стоит почти возле дверей и сможет увидеть их, если они пойдут дальше. Но вдруг оба мужчины заметили, как Хартманн показывает им вернуться в комнату и открыть окно, а уже из него вылезти. Оба майора кивнули. Так и было сделано: вернувшись в комнату, Штуббе как можно аккуратнее открыл окно, правда пальцы его уже не так хорошо слушались, и рама открылась со скрипом, после чего он первым залез на подоконник, где на улице его уже поджидал Алекс, помогая спуститься на землю; потом они вдвоем забрали ящик у Райля и помогли ему.
— Окно! — полушепотом напомнил Хартманн Рихарду, собравшемуся уже идти продолжать праздник, а когда одноглазый вопросительно приподнял одну бровь, кивнул в сторону дома, — Окно надо закрыть.
Услышав шум, Герцог отодвинул Моргенштерн в сторону, выходя из комнаты. Летчица и радистка переглянулись, но Айзенбах сразу догадалась, что Эрика не зря так просто задерживала полковника; обе девушки догнали мужчину, встав перед ним, не зная, что в этот момент в спальне уже никого не было.
— Оберфюрер, — почти синхронно улыбнулись они.
— Ну, пожалуйста, — начала оберштурмфюрер, смотря на мужчину, делая брови "домиком", будто бы ребенок, выпрашивающий у строго родителя подарок, — Мы бы очень хотели, чтобы Вы к нам присоединились, — она уже поняла, что он откажется, но больше никаких идей, чтобы задержать его у нее не было.
— Ты не понимаешь с первого раза?! — рявкнул тот.
И тут Мария-Елена увидела, как приоткрывается входная дверь и появляется лицо Алекса. Парень кивком позвал их, а потом быстро пропал. Айзенбах взяла подругу за руку и потянула за собой, направляясь к двери, по пути шепнув: "Все."
— Ну нет так нет, — на прощание Эрика улыбнулась Герцогу, чуть не помахав ему, правда удержалась.
Когда обе девицы ушли, Курт быстрыми шагами вошел в комнату, но не заметил ничего странного, чтобы могло привлечь его внимание. Еще раз оглядев темноте помещение, мужчина услышал веселый смех с улицы.
10.
— Вы что делаете, засранцы?! — сказала Мария-Елена раздраженно-взволнованно, подходя к костру, где уже сидели оба майора и Алекс, — Герцог нам пизды даст, если узнает!
— На меня не смотри! — улыбнулась Эрика, поднимая руки, согнутые в локтях, будто бы собралась сдаваться, — Не моя идея.
— Но ты ее поддержала! — послышался голос Хартманна.
— У меня не было выхода, — ответила летчица, садясь на прежнее место, — Тем более я не могу пойти против вышестоящих.
— Правильно говоришь, девочка! — кивнул Штуббе, обняв ее одной рукой за плечи, а потом глянул на радистку, — Присаживайся, красавица, — он чуть пододвинулся ближе к Моргенштерн, а когда Айзенбах села рядом, то приобнял и ее.
— Ты только посмотри на него! — наигранно возмутился Клинге, показывая рукой на одноглазого, который в свою очередь скалился, — Расцвёл как! И как же тебе, сукиному сыну, это удается?
— А ты завидуй молча, — загоготал Рихард, отпустив на несколько минут девушек, пока доставал сигареты и закуривал, а затем снова их обеих обнял, прижав к себе, — Я чертовски обаятелен! — проговорил, держа сигарету в зубах.
— Да ты силен, Рихард! — сказал Райль, отхлебнув коньяка и смачно икнув, — Может, тебе тогда в госпитале за место глаза дополнительный болт пришили, а ты и молчишь? — Юрген сказал это нарочито спокойным тоном.
Сидящие возле костра солдаты громко загоготали, расслабившись.
— Так твой же и пришили, — хмыкнул одноглазый, приподняв один уголок губ.
— Штуббе, а с каких это пор мой болт не дает тебе покоя? Ты что, тайком стал коммунистом? — тут же переспросил Райль, протягивая бутылку сидящему рядом.
— Юрген, — протянул тот, — Все слышали, что это ты стал интересоваться болтами, — подернув бровью, взглянул на девушек, — В отличие от тебя, меня интересуют другие прелести жизни, — расплылся в довольной ухмылочке.
Под общий смех, со своего места поднялась Моргенштерн, смотря на подругу, а когда та подняла голову, то кивком позвала за собой, решив не нарушать традицию будущего, а именно "хождения девочек парой в туалет".
— Та-ак, — протянула летчица, улыбаясь, — Раз мальчики уже начали обсуждать болты друг друга, то нам, девочкам, тут уже делать нечего, — с довольным выражением на лице, она повернулась к Марии-Елене, убедившись, что подруга идет, а когда обе девушки немного отошли, то развернулась и погрозила пальцем, найдя взглядом Штуббе и Райля, — Только сильно не хулиганьте, — и добавила более веселым тоном, — И завязывайте с болтами!
