— Иди, иди, — отпустила его Гермиона.
Чуть позже вечером меня в закутке перехватил Дублёр. Мы с ним прошли в потайную дверь.
— Что это было? — спросил он, сорвав вопрос у меня с языка.
— Момент из Сценария, — ответил я. — Только что был дома — и вот здесь, и меня Молли зовёт на разговор к Снейпу.
— И как всё прошло? — жадно просил он.
— Замечательно, — рассмеялся я. — В двух словах не расскажешь! Сам увидишь, когда спать ляжешь.
— А я перенёсся на твоё место, — кивнул он. — Рядом Панси и Астория, на коленях — голова Дафны.
— Ты им сказал?.. — спросил я.
— Сразу же, — успокоил он меня. — Они покачали головами и продолжили читать. Потом мы катались на поезде и играли, но Дафна вела себя прилично.
— Понятно, — кивнул я. — Гаджеты принёс?
— Обижаешь! — возмутился он. — Я — это ты.
— Ну, не совсем, — возразил я.
— Но гаджеты принёс, — продолжил он гнуть своё.
— Хорошо, хорошо, — согласился я. — Ну, я пошёл?
— Иди, иди, — кивнул он.
Я отправился в долгий путь по переходам. В какой-то момент я услышал позади тяжёлое дыхание неведомого чудовища и побежал, даже толком не подумав. Хотя — что тут думать? В кромешной тьме в узком подземном переходе к тебе кто-то бежит — стоит идти знакомиться? Да чёрта с два. Первое, что нужно делать в такой ситуации — бежать, а потом уже разбираться. В общем, и я припустил. Тяжёлое дыхание позади меня не отставало, и я уже бежал со скоростью зайца, у которого сердце ушло в пятки и помогает на месте. Я даже не заметил, как открылось второе дыхание, пробежал весь лабиринт в рекордно коротки сроки и пулей вылетел в знакомый пятачок прямо на группу подростков.
Обитатели трущоб меня узнали. А ещё они успели прочитать выражение ужаса на моём лице. И не думая побежали за мной, совершенно правильно рассудив, что если уж что-то на меня навело такой страх, то им там точно ловить нечего. Я услышал топот многих ног вслед за мной, и понял, что оказывается я могу бежать ещё быстрее. Честно скажу — Карл Льюис уже остался далеко позади, от стыда рыдая в отворот майки, и я уже догонял Деймона Хилла, который со страхом глядел на меня в зеркало заднего вида и пытался проломить пол педалью газа.
— Алекс! — донёсся до меня хриплый голос. — Алекс, стой!
Я резко затормозил, и подростки пронеслись мимо. Сзади, тяжело дыша, ковылял Сириус — всё в том же халате, тапочках и бандане. И нёс в руке всё тот же пустой бокал. Он дошёл до меня и остановился, склонившись вперёд и упёршись руками в колени. Он него валил пар, как в турецкой бане.
— Куда… — сказал он, одновременно пытаясь восстановить дыхание, — куда ты… несёшься?
— Я? — удивился я. — От страшного чудища убегаю.
— Это я… — признался он, — чудище…
Понятно. Чтобы не форсить по городу в халате, он вполне разумно перекинулся в пса. Потом обрадовался, увидев меня в переходе, и захотел пойти вместе. Только вот я отчего-то не захотел. Печаль, однако!
— Ты куда? — спросил я, двигаясь в сторону дома.
— Да с тобой, — поморщился он.
— А невесты? — поинтересовался я.
— Во первых, молодые жёны, — уточнил он. — А во-вторых, хоть поспят немного.
— Не понял, — вытаращил я глаза.
— А что тут понимать? — пожал он плечами. — У нас же медовый месяц.
— И? — я по-прежнему не мог осознать, что он пытается мне сказать.
— А, — махнул он рукой. — Сам когда-нибудь всё узнаешь.
— В обязанности крёстного входит воспитание крестника, между прочим, — напомнил я и пригрозил: — Пойду у Дэниела спрошу.
— Ага, — хихикнул Бродяга. — Представляю, как он тебя будет хлыстом по дому гонять!
— Ты что, их умучил? — прямо спросил я.
— Алекс, — вздохнул он. — Вот тебе мой первый урок, как крёстного — джентльмен никогда не обсуждает своих леди с кем бы то ни было.
— Понял, — кивнул я. — Значит, умучил.
— Алекс, — повторил он. — Джентльмен не обсуждает леди другого джентльмена. Джентльмен вообще не обсуждает частную жизнь леди.
— Ну ладно, — согласился я. — Я сегодня обнимался с Герми, и у меня, ну, понимаешь…
— Встал, — предположил он.
— Ну да, — сказал я. — Это считается, как обсуждение леди?
— Нет, это считается, как обсуждение подростковых гормонов, — покачал головой Сириус.
— И что делать? — спросил я.
— Ты просто на каникулах снизил физические нагрузки, — пожал он плечами. — Для тебя, кроме самоистязания в спорте, другого выхода пока нет — ты же мне сам говорил, что твои невесты не одобрят, если ты воспользуешься услугами профессионалок…
— То есть, когда я вернусь в школу и снова начну заниматься спортом, то всё войдёт в норму? — спросил я.
— Да, тебе станет немного легче, — подтвердил он.
— Надеюсь, — вздохнул я. — Давай, теперь ты рассказывай.
— Да что рассказывать… — развёл руками Сириус. — В какой-то момент я почувствовал, что мне срочно нужно попасть на Гриммо, а не то…
— Что — не то? — спросил я.
— Не знаю, — ответил он. — Такое чувство было, будто срочно на горшок нужно… Ну, и я аппарировал, как был — в халате. А ты?
— А мы с Дублёром просто поменялись телами, — поведал я. — Мгновенно, раз — и я уже здесь, а он — там.
— Интересно… — пробормотал он, почёсывая бороду. — Значит, это у него спермотоксикоз, а не у тебя.
— Ты не унывай раньше времени, — попросил я. — Мы ещё что-нибудь придумаем…
В самом деле, за каких-то полгода вспомнили старинный рецепт, который, как оказывается, против Сценария не работает. Ещё полгода — и будет поздно! Судя по сосредоточенному выражению лица, Бродяга думал о том же. Времени у нас нет совсем и с каждым днём становится всё меньше.
Дома меня снова поймали. Какой-то сегодня день такой — всем я нужен! Почти у входа меня ухватила за руку Дафна и куда-то повлекла, совершенно не обратив внимание на выпучившего от такого напора Сириуса в шёлковом халате. Ещё через минуту я обнаружил себя в каком-то чуланчике целующимся с моей змейкой. С двумя. Змейками, то есть. Панси, как оказалось, там уже поджидала, к моему сюрпризу. Опять не понял, зачем она это делает. Может, передумала всё-таки? Честно говоря, мне было до того хорошо, что этот вопрос в тот момент ну совсем не волновал.
Минут пятнадцать или двадцать мы целовались, а потом просто стояли, крепко обнявшись. Дафна первая начала ёрзать, почувствовав неудобство, а потом к ней присоединилась и Панси.
— Алекс! — с упрёком сказала Дафна.
— Что — Алекс? — вздохнул я. — Нормальная реакция здорового организма на красивых девушек. И вообще…
— Что — вообще? — с подозрение спросила Панси.
— Вообще… — я поднял глаза к потолку.
Чёрта с два они меня заставят говорить! Буду молчать, как Симон Боливар в плену врага! Как граф Монте-Кристо в мешке для трупов! Как…
— Алекс, ты это всерьёз? — ахнула Дафна. Я пожал плечами. — Фу-у, — сказала она. — Какой же ты мужлан!
— А я тебе говорила, — поддакнула Панси.
— Так вот, дорогой Алекс, — строго сказала Дафна. — Когда свадьбу сыграем, тогда и. А до того — ни-ни!
— Можно подумать, я против, — буркнул я. — Только её же ещё дождаться надо, этой свадьбы… Кстати, когда?
— Когда закончим Хогвартс, — выдохнула она. — Иначе мы в школе друг друга измучим, — она приложила руку к моей щеке: — Мне ведь тоже тяжело, хоть это и не так очевидно.
Я с удивлением посмотрел на неё — на них обеих. Осознание того факта, что в этих хорошеньких головках роятся такие же нехорошие мысли, как в моём котелке, моему пониманию упорно не давалось. Хотя… Я тщательно вгляделся в глубокие озёра Дафны и зелёные омуты Панси… Вот именно — в тёмном омуте черти водятся. Может, всё так и есть — но всё равно нужно будет сделать над собой усилие, чтобы всё это осознать.
Чуть позже мы устроили что-то вроде семейного совета — но в несколько расширенном составе, поскольку Сириус посчитал необходимым присутствие Нарциссы. Девушки тоже присоединились — даже Астория — заявив, что им это всё тоже небезразлично. Мы обсуждали сегодняшнее происшествие и перспективы на будущее. Сириус сидел мрачнее тучи, да и Нарцисса была ещё бледнее, чем обычно.
— Я думаю, — предложила мама, — что Белинде и Флёр стоит провести время за изучением Камеры Смерти и Вуали. Может, есть способ привести их в неработоспособное состояние — испортить или совсем уничтожить, подменив макетом.
— Это, однако, не решает проблемы массовой гибели волшебников в событии, называемом битвой за Хогвартс, — едва слышно произнесла Нарцисса. — И Белла погибнет.
— Эта проблема более удалена по времени, — возразил Дэниел. — Приоритет на данный момент — столкновение в Отделе Тайн. Как показало сегодняшнее происшествие, мы находимся в жутком цейтноте.
— Мы всё равно не могли бы спасти всех этим трюком с Дублёрами, — устало пробормотал Сириус. — Кроме Перасперы, никто Дублёра в ближайшие лет пять, а то и больше, сделать не сможет.
Взоры обратились на Богиню.
— Ну, хорошо, — серьёзно сказала она. — Во-первых, я согласна, что Флёр и Белинда, — кивнула она в сторону девушек, — должны заняться изучением артефактов, но не только Камеры Смерти, а вообще всего, что хранится в Отделе тайн. Может, там найдётся что-нибудь, что нам поможет найти решение всех наших проблем. Дейв, — она кивнула на папу, — поможет с пропусками или даже устроит их лаборантами на полставки. Во-вторых…
Она серьёзно посмотрела на меня, и на секунду стало неуютно от её изучающего взгляда, словно лаборант глядит на лягушку перед тем, как её препарировать… Она заметила мой дискомфорт, и сама очнулась, размораживаясь и теплея на глазах.
— У меня пока нет внятного объяснения тому, что произошло сегодня, — сказала Пераспера. — Дублёр не имеет души, в него переселяется лишь частичка души донора, чтобы оживить, и копируется сознание. Тело Алекса сейчас находится на Гриммо, а его душа переселилась в тело Дублёра. Честно говоря, я не могу предсказать, что случилось бы с ним и Дублёром в момент, когда Дублёру выйдет срок, — она тепло мне улыбнулась: — Ты совершенно правильно сделал, оставив его там, а сам придя сюда. Завтра утром снова настанет событие, описанное в пророчестве, и вы опять поменяетесь…
— А что это за событие? — поинтересовалась Нарцисса.
— Я же тебе дал подробное описание, — упрекнул её Сириус.
— Прости, у меня от этих новостей всё в голове смешалось, — сокрушённо покачала она головой.
— Завтра Гарри Поттер вернётся в Хогвартс, — пояснила Богиня. — Ничего экстраординарного, как собственно, и сегодняшняя сцена, которая вдобавок прошла со значительными отклонениями…
— Отклонениями? — оживилась Нарцисса. — Так может…
— Несущественными отклонениями, — мрачно пояснил Сириус. — Я, конечно, деталями был удивлён донельзя, но итог оказался всё тем же. Знаете, что-то вроде собственного видения классического спектакля модным режиссёром — вроде и смешно, но в конце все умерли…
На слове “умерли” в гостиной воцарилась поистине гробовая тишина.
— Во-вторых, — продолжила Богиня, — может оказаться, что само по себе предсказание настолько сильно вплетено в ткань мира, что не выполниться оно не может, — она предупреждающе покачала головой, глядя на Флёр, которая, похоже, собралась упасть в обморок. — Это не значит, что нам стоит опустить руки, лишь то, что нам недостаёт знаний. Мы с Деметрой займёмся исследованиями в этой области и попутно попытаемся привлечь лучших предсказателей…
Нарцисса по-прежнему была не в курсе Сценария и демона. У меня были вполне серьёзные основания опасаться за здоровье последнего, если она узнает, кто записал её чадо в “другую команду”. Она, кстати, о неординарности Драко не забывает ни на минуту.
— Скажи, Перри, — обратилась она к Богине, — не могли бы вы, если вам попадётся способ перманентно превратить мальчика в девочку…
Собственно, как я и говорил.
— Да, конечно, — ответила Пераспера. — Только до окончания Хогвартса вряд ли такое стоит применять…
— Почему? — удивилась Нарцисса.
— Потому, что в предсказании он везде мальчик, и живёт с мальчиками в одной комнате, — пояснила Богиня.
Нарцисса понимающе кивнула. Папа кашлянул в кулак, собираясь взять слово.
— Пераспера мне сказала, что готова изготавливать Дублёра Алексу каждый месяц, — сказал он. — Это означает, что он сможет снизить нагрузки и перестать пользоваться Маховиком Времени. Алекс будет в Хогвартсе, как написано в предсказании, а Дублёр с Сириусом останутся здесь. Пераспера будет учить его магии, а мы с Сириусом — сражаться. Единственное, что способ доставки на место ритуала пока не продуман, но у нас ещё есть три недели, чтобы уточнить детали.
Сириус даже не нашёл в себе сил, чтобы кивнуть отцу в подтверждение его слов.
— Крёстный, — позвал я его, кивая в сторону библиотеки. — На два слова.
Он также молча поднялся и пошёл со мной. Я плотно прикрыл за нами дверь и наложил Муффлиато. Он сел на кожаный диван и уставился на пальцы сцепленных рук. Я пытался придумать, как начать разговор, чтобы он не закончился поркой.
— Говорил я вам, — сказал он, избавив меня от необходимости подбирать слова. — А вы не послушали. Ты что, не понял, что имела в виду Пераспера? — тут он закатил глаза и мечтательно причмокнул, пробормотав себе под нос: — Перри!
Я хмыкнул.
— Что? — подозрительно спросил он.
— То, — ответил я. — Вот поэтому я и не верю в это горе, которое написано на твоём лице. Потому что ты и сейчас продолжаешь думать лишь о юбках и ножках, под этими юбками скрытых…
