Постоянно встречаясь при дворе, Марианна мило ворковала с Ее Величеством. Они улыбались друг другу, но в том, что Мария глубоко и искренне ненавидит ее, Марианна не сомневалась. И в обоих случаях, когда она, будучи при королевском дворе подвергалась нападению с помощью магии, (к счастью с нею оба раза рядом с нею была Лили) Марианна подозревала именно королеву. По слухам Мария была очень сильной магессой, на уровне магистра, но не входила в гильдию магов только из-за своего статуса королевы.
В который раз, поразмышляв на эту тему и снова, так ничего и не придумав, Марианна вздохнула и переключилась на другую проблему.
Весь запад герцогства, как впрочем, и всего королевства подвергся в этом году сильнейшей засухе. Вся пшеница выгорела на корню, а жалкие остатки прибило продолжительными осенними дождями, которые были уже совершенно не нужны. Теперь, срочно, пока еще цены не взлетели до небес, необходимо было закупить приличное количество зерна. Марианна взглянула на бумаги разложенные на столе, где было выведено минимально необходимое количество зерна для раздачи крестьянам.
Если не закупить, то многим из ее крестьян грозит голодная смерть предстоящей зимой. Будут голодные бунты, резкое увеличение разбойничьих шаек и главное все это немедленно будет поставлено ей в вину партией королевы. Но легко сказать закупить! Сумма необходимая для закупки зерна была обозначена в тех же бумагах лежавших на столе. Конечно, наскрести эти деньги было можно, но если бы это были единственные траты!
А содержание замка и отрядов вооруженной стражи, а необходимость собрать, экипировать и снабдить всем необходимым почти пять тысяч человек для ведения войны против степных орков. О чем уже имеется указ Его Величества Золтана Второго. А балы, на которые тратилось тьма денег, и даже просто сократить их число не представлялось возможным: урон ее престижу был бы невосполним. Траты были многочисленны, и ни одну из них нельзя было отложить! А где на всё это взять денег?
Глубоко задумавшаяся Марианна в попытке устроиться поудобнее в кресле забывшись, оперлась на поврежденную руку. Резкая вспышка боли привела ее в себя и в очередной раз поменяла направление ее мыслей. На сей раз, тема была ей приятна.
Марк, ее муж, бывший муж, как она считала, теперь сидел у нее в камере, за крепкими дверями с прочными засовами и находился в полной ее власти.
Еще год, всего лишь год осталось ей подождать, чтобы официально можно было объявить, что ее пропавший муж мертв, и она окончательно вступит в права владелицы герцогства. И тогда никто, даже сам король не вправе будет ей указывать, что делать и за кого выходить замуж и вообще выходить ли!
Но для этого необходимо, чтобы Марк и в самом деле исчез без следа, то есть умер. А пока Марк жив, всегда сохраняется угроза его возвращения. Ведь если он обратиться напрямую к королю, естественно предъявив доказательства своего происхождения, то решение, несомненно, будет в его пользу. И она Марианна из грозной госпожи и хозяйки обширных земель, снова превратится в почти бесправную жену герцога, как это уже было девять лет назад.
"Не будет этого!" — взъярилась только при одной мысли о такой возможности Марианна. Несколько раз, втянув в себя со свистом воздух, она немного успокоилась и снова смогла здраво рассуждать.
"Вообще-то говоря можно просто пойти в камеру, ткнуть кинжалом в сердце или в печень, перерезать горло или вспороть живот, Марк сдохнет и проблемы не будет. Или проделать то, что она уже предлагала своему мужу: выколоть ему глаза и отрезать все лишнее и бросить сдыхать. Тоже сдохнет, конечно, но лишь чуть медленнее с его точки зрения вот и все. А вот с ее точки зрения этот мерзавец сдохнет непозволительно быстро. Что же делать? Ходить самой вниз и хлестать его плеткой и отбивать кулаки? Можно конечно, но у нее и так забот хватает, чтобы тратить по нескольку часов в день на него! Поручить палачу конечно можно, но права Сабрина — мстить своим личным врагам гораздо приятнее самой!"
Марианна живо представила, как постепенно, Марк, бывший полновластным хозяином в этом замке девять лет назад и превративший ее жизнь в ад, постепенно становится окровавленным куском мяса, испуганно съеживавшимся и начинавшим истерично рыдать всякий раз, когда она, хозяйка еще только входит в камеру... Марианна счастливо улыбнулась.
"Нет, пусть еще поживет! И в самом деле, не стоит поручать палачу то, что гораздо приятнее сделать самой. Да и проговориться палачу, что он пропавший герцог, Марк вполне может. А мне это не нужно. Чем меньше народа знает правду, тем лучше. Стогу я заткну рот золотом. Пожалуй, остается только одна возможность: этот магический ошейник Лили. Кстати раз ошейник блокирует любые попытки причинить мне вред, то вообще-то можно и не держать Марка в подвале! Чего мне постоянно таскаться туда и привлекать лишнее внимание.
Пусть торчит здесь наверху в покоях. Всегда под рукой! Вздумалось мне, например, немножко помучить его вечерком на сон грядущий, чтобы спалось лучше, то и ходить далеко не надо... Точно! А официально можно сделать его слугой! Пусть старается, прислуживает всем в замке! Для герцога, полновластного хозяина замка и всего герцогства это будет самое подходящее занятие. А как мне-то будет приятно смотреть на то, как всесильный герцог бегает, кланяется всем, стараясь услужить, получая взамен тычки и зуботычины за нерасторопность. И прикрепить его следует к Стогу! Тот его `любит` еще с прежних времен. Не зря признал сразу же, как только увидел, несмотря на прошедшие годы. И присмотрит за Марком и лишний раз накажет ..."
Осторожный стук в дверь кабинета нарушил приятные грезы герцогини. В кабинет проскользнула ее личная служанка Зена.
— Все готово, Ваше Сиятельство. Обед вас ждет, — сообщила она с поклоном.
Вздохнув, Марианна начала осторожно выбираться из кресла, стараясь ненароком не задеть больную руку.
* * *
Когда дверь в мою камеру распахнулась, я по-прежнему валялся на соломе и не поднял головы. Прогуливаться по камере с волочащейся за тобой и гремящей толстенной цепью было не очень удобно, а те, кто решили посетить меня, нисколько меня не интересовали. Но скоро выяснилось, что я в свою очередь их очень интересовал. Меня очень быстро вздернули вверх, ставя на ноги. Оказалось, что это снова прибыли уже знакомые мне стражники. Они очень споро открыли замок на цепи и, не давая мне ни малейшего шанса, так же споро пристегнули меня к кольцам на стене.
"Понятно... кажется, снова ожидается визит моей ненаглядной женушки. Не ожидал, что она так скоро оправится от последствий нашего дружеского спарринга. Ну и что теперь делать, коль скоро она оказалась живучей, как кошка? Не успела утром сломать себе пальцы, а под вечер уже кажется снова готова развлекаться. А мне придется продолжать то, что решил раньше: пытаться разговорить ее. Всё-таки махать плеткой или кулаками в полную силу и разговаривать, я надеюсь, ей не удастся. И тогда экзекуция пройдет полегче для меня, но не надо питать иллюзий: на сей раз ударом в живот и скользящим ударом по уху я не отделаюсь. Придется терпеть!"
Так неторопливо размышлял я, уже привычно привалившись спиной к стене.
Тут дверь распахнулась, и в камеру вошли одна за другой две женщины. Первой была Марианна и это естественно: ведь по статусу никого выше ее в замке быть не могло. Сейчас на расстоянии, да будучи не в сонном состоянии я в полной мере смог оценить, как изменилась та девчонка, которую я оставил на хозяйстве тогда, девять лет назад. Утром я смог оценить лишь ее высокий рост, ширину плеч и силу в руках по той паре ударов, которыми она приласкала меня. А вот теперь я оценил, какой она стала красивой! И ее фигура в которой не хотелось ничего не убавить не прибавить, подчеркнутая ее облегающим костюмом для верховой езды казалась идеальной. Лицо богини оторвать взгляд, от которого было просто невозможно. И даже то, что в ее огромных синих глазах сверкала чистая незамутненная ненависть всякий раз, когда эта богиня глядела на меня, ничего не меняло, а лишь добавляло пикантности к ее облику. Ощущая некое, знакомое шевеление в паху, я пришел в себя и торопливо перевел взгляд на вторую, вошедшую вслед за Марианной женщину. Та была постарше, гораздо ниже ростом с симпатичным личиком, но на фоне аристократки Марианны выглядела, как обычная крестьянка или трактирная служанка, которым я давал возможность заработать пару монет, переночевав со мной. Вот только дорогое платье, вычурная прическа и холеная гладкая кожа не позволяли заподозрить в вошедшей служанку. Она и оказалась не служанкой. Войдя в камеру и взглянув на меня, она, не говоря ни слова, сделала некое вращательное движение кистью. Меня с силой прижало к каменной стене камеры и зафиксировало в этом положении. Даже цепи были не нужны: пошевелиться я не мог.
"Магесса! Черт бы ее побрал! — сообразил я, не пытаясь впрочем, делать никаких бессмысленных телодвижений и ухудшать свое и без того неважное положение. Хотя и мог бы освободиться от захвата, призвав на помощь свои способности к магии.
"Подстраховаться, что ли решила Марианна, чтобы на сей раз, не уклонился?" — я метнул взгляд в сторону своей жены. Но та не проявляя никакого желания продолжить утреннюю разминку, устроилась на скамье у стены. Кисть правой руки у нее была полностью замотана во что-то белое. Она держала правую руку осторожно и заботливо, стараясь не размахивать ею.
"Кажется, сегодня я все-таки не буду использоваться в качестве боксерской груши! Но чем тогда займемся? Может, просто решила поговорить? Нет, вряд ли! Вон как недовольно сверкают ее глаза.
В это время, магесса, на которую я взглянул лишь мельком, и которой очевидно было совершенно наплевать, смотрю я на нее или нет, подошла ко мне, держа в руках нечто круглое. Она что-то неразборчиво пробормотала и большое кольцо распалось в ее руках на две тонкие половинки из серебристого металла. Мифрил!
Я за все время пребывания здесь видел лишь пару раз несколько амулетов из этого металла. Но они принадлежали магистрам, которые явно тряслись над ними. Мифрил был здесь безумно дорог, поскольку являлся идеальной основой для сильных колдовских артефактов.
Пока я удивлялся, магесса быстренько приложила обе половинки к моей шее, в очередной раз пробормотала что-то вроде `сим-салабим` и отошла, улыбаясь, но не мне, а Марианне.
— Ну, вот и все Марианна! Теперь ты подойди к нему, положи свою руку... левую на ошейник и скажи `корреуро вирт`
"Ошейник! Рабский ошейник! Эти две сучки нацепили на меня рабский ошейник, и магический в придачу, судя по той абракадабре, что они тут произносят! Да еще мифриловый! Это же огромные деньги! Ничего им не жалко для меня! Вот же попал!"
Пока мои мысли метались испуганными птицами в голове, Марианна легко поднявшись со скамьи, проделала требуемое. Магесса уже сидела на скамье напротив меня.
— Теперь или сюда, Марианна! Садись, устраивайся поудобнее. Магическая связь между тобой и ошейником установлена, и ты теперь просто должна подумать, чего ты желаешь и это исполниться. Например, прикажи, чтобы ошейник сжался и немного придушил этого наглого типа.
Довольная улыбка возникла на полных красных губах Марианны. Она немного прищурилась, глядя на меня, и я вдруг ощутил, как прохладное мифриловое кольцо, до того свободно охватывавшее мою шею съежилось в размерах, еще спустя мгновение проклятый ошейник крепко сдавил горло. Я захрипел, отрыл широко рот в попытке вдохнуть в себя хоть немного воздуха, но тщетно. В глазах у меня потемнело, и я начал опускаться на пол.
"Всё, пришел мой конец!" — только и успел подумать я.
Тут раздался заботливый голос магессы.
— Марианна ты хоть иногда давай ему вздохнуть, а то надолго его не хватит!
— Ой, ты права, Лили! Что-то я увлеклась! Пусть пока подышит!
Тут же ошейник разжал свои стальные тиски. А я, сидя на полу начал жадно глотать воздух, пытаясь прийти в себя.
— Так, а что еще можно делать?
— Да всё что тебе в голову придет! Захоти и у него заболит голова, рука или задница, будет тошнота, рвота, кашель, судороги. Можешь ослабить ему мышцы, выдавить мозги через уши, ... в общем, всё зависит от твоей фантазии...
Непередаваемая смесь злобы и радости возникла на миг на прекрасном личике Марианны, но тут же пропала, сменившись озабоченностью.
— Нет, пожалуй, последнее лишнее... мне бы хотелось, чтобы он протянул подольше, но в то же время... хотелось бы показать, что я шутить с ним не буду...
Тут она вперила свой злобный взгляд в меня. В моей голове, словно разорвалась граната. Вспышка. Боль и темнота.
* * *
— Вот же зараза! — выругалась Марианна, глядя, на валяющегося без сознания на полу камеры уже минут пять, Марка, никак не желающего приходить в себя. — А я только-только настроилась поиграться с ним! Какой-то он хилый! Ты не находишь, Лили?
— Не думаю, что он как-то сильно отличается от других экземпляров мужского пола, — пожала плечами Лили. — Дело скорее в тебе. Тебе нужно потренироваться некоторое время, чтобы научится соразмерять свои ментальные удары. Надо найти такой уровень боли при котором этот... кстати как его зовут, а то называть его всё время словом `этот` не очень удобно.
— Марк его зовут! Марк Риз! Наемник, — буркнула Марианна.
— Так вот надо подобрать такой уровень боли для Марка, чтобы он не смог потерять сознание, но боль при этом была бы максимальной. Только тогда он сможет искренне раскаяться за то, что убил твоего стражника.
— Ты права...— протянула Марианна. — Но постоянно таскаться в подвал для этого, у меня нет времени... Стог! — крикнула она. В дверях камеры возник дежуривший за дверями Стог.
— Да, Ваше Сиятельство? — поклонился он. Марианна кивком указала на валяющегося на полу Марка.
— Помыть, побрить, переодеть в униформу слуги. Он будет в полном твоем распоряжении. Используй его, как считаешь нужным и не стесняйся наказывать, если вдруг окажется, ленив, строптив или недостаточно почтителен! Ну и ко мне его, на воспитание, будешь периодически доставлять.
— Да, Ваше Сиятельство! — расплылся в довольной улыбке Стог.
— Пойдем, Лили! У нас еще немало дел на сегодня.
Глава 3
Очнулся я как-то рывком. Сразу нахлынула боль. Болело всё тело. Не было ни одного кусочка, который бы мог сказать `у меня всё прекрасно!`. Но на фоне этой боли выделись ребра справа. Они как-то особо настойчиво привлекали к себе мое внимание. Я бы даже сказал, вели себя настырно. Причина такого поведения моих ребер выяснилась очень скоро. В мой правый бок врезалось нечто твердое. Интенсивность боли возросла сразу на порядок, и я не смог сдержать громкий стон.
— Пришел в себя, свин! — констатировал мужской голос над моей головой. — Вставай, если не хочешь добавки!
Добавки я не желал категорически, потому блокировав боль, сразу начал подниматься с пола, даже не разлепив глаза. Поднявшись на ноги, я тут же привалился к стене, удачно обнаружившейся за моей спиной.
"Стог! Конечно это Стог! И почему я, то есть мой предшественник, не прибил этого мерзавца еще тогда, девять лет назад? Уж точно не из жалости! В этом, герцога было невозможно заподозрить! Наверно по одной простой причине: Стог был полезен, и была надежда на исправление с помощью воспитательных мер, плетки, например. А теперь время упущено. И воспитывать, похоже, он будет уже меня ..."
