— С ума сойти, — сказал я, почесав в затылке. — И где же мы здесь будем искать Сириуса?
31. Магрибский колдун
Остаток дня мы всё-таки провели по плану. Для начала мы оба внимательно осмотрели панель управления Арки. Согласно тем материалам, что предоставил нам Дима, панель служила для выбора места, куда Арка открывала проход. Она выглядела, как квадрат шесть на шесть квадратных пиктограмм со стороной восемь сантиметров каждая. В инструкции было написано, что координаты задаются последовательной активацией четырёх из них, что в сущности означало не такое уж и большое число комбинаций — немногим более миллиона. Ту, что в Министерстве, мы просто побоялись трогать — в первую очередь потому, что на панели управления набранная комбинация никак не отображалась. Введи мы новую комбинацию — и мир, в котором пропал Сириус, оказался бы для нас надолго закрыт. А поскольку мы его не встретили у Арки, и теперь нужно его искать, то “надолго” легко превращалось в “навсегда”. Разве что мы вдруг научимся производить Дублёров в промышленных масштабах. Армия Дублёров — где-то я это уже встречал, только звучало немного по-другому…
Завершив осмотр, Беллатрикс вытащила метлу и предложила немного осмотреть окрестности. Мы полетали, стараясь не упускать Арку из вида, а потом всё-таки начало темнеть, и пришлось вернуться. Как ни претило нам обоим оставаться на ночлег посреди открытого пространства в таком тревожно выглядящем месте, но укрытия поблизости не было, и мы расставили палатки недалеко от Арки. Белла пожелала мне доброй ночи и добавила, что мне нечего опасаться, поскольку она совершенно точно знает, что под моей новой даже немного похожей на настоящего мужчину оболочкой всё равно радостно агукает всё тот же пухлый розовощёкий малыш. А кроме неё других опасных монстров поблизости нет. К своему — и её тоже — удивлению, я огрызаться не стал, а просто пожелал ей спокойной ночи и залез в палатку. Мне было слышно, как Беллатрикс снаружи выставляет одно за другим охранные заклинания в несколько слоёв. Под тихий шелест её магии и убаюкивающее бормотание я и заснул.
С моей стороны всё было просто — с утра достал из себя полученные ночью воспоминания и засунул их в Омут памяти. О нашем более чем формальном общении с Беллатрикс не знал никто, ни одна живая душа, включая даже Нарциссу, и я решил, что и впредь не стоит особо афишировать этот факт, и безжалостно выудил из предоставленной информации все эти подробности. Как ни странно, но Белла, появившаяся за полчаса до нашей утренней тренировки с банкой, полной её впечатлений от вчерашнего дня, сделала то же самое. В общем, на пару с ней мы устроили самый настоящий заговор.
Богиня долго выспрашивала у меня подробности перехода. Мы все решили, что Арка — это всё же не портал, а некое устройство, которое полностью уничтожает всё, что в него попадает, с тем, чтобы воссоздать на другом, принимающем конце. После этого ей вдруг стало неинтересно, и было видно, что она с удовольствием убежала бы к себе в лабораторию — я так понимаю, ставить эксперименты на лягушках, уж больно её и маму задело и раззадорило неожиданное преображение Беллатрикс, которое ни она, ни я скрывать не стали, — но у неё была та же проблема с магией, что и у Дафны, и в ближайшие пару дней лягушки для неё могли представлять разве что гастрономический интерес. Мы договорились, что после тренировки с Беллой я наведаюсь к устроенному нами с Сириусом стационарному устройству вызова демона и поделюсь с ним первой полученной информацией — может, у него возникнут какие-то идеи по поводу того, куда занесло наших Дублёров и Сириуса.
Только сейчас до меня дошла простая мысль — каникулы! В первую очередь, каникулы для меня означали избавление — на время, конечно, — от цепких лапок Сценария и предоставление мне некоторой свободы. Исключая, естественно, моменты, когда я должен был появляться в клоповнике, именуемом Норой. Или крысятнике. Ну уж точно свинарнике — у меня постоянно создавалось ощущение, что всем там живущим совершенно без разницы окружающий их бардак. Бедная Герми, останавливаясь в Норе, первые несколько дней обычно проводила за уборкой… Так что, невестка — а точнее, невестки — Молли были просто жизненно необходимы. И в доме порядок, и сыновья довольны… М-да.
Вторым плюсом каникул, конечно, было полное отсутствие изображений Снейпа и Малфоя на сетчатке моих глаз. Со Снейпом понятно, а вот к отпрыску Нарциссы у меня исподволь складывалось какое-то необычайное неравнодушие. Глядя на его родителей, один из которых пусть звёзд с неба не хватал, но всё-таки определённо был бесстрашен и твёрд характером, а другая вообще была умелой колдуньей, умной интриганкой и по смелости не уступала вообще никому из моих знакомых, кроме, конечно, своей безбашенной сестрицы… Глядя на его родителей, мне хотелось… утопить это ничтожество в унитазе. Совершенно неосознанно при каждой встрече с Нарциссой первым моим чувством было сожаление… Каждый раз, когда я её видел, мне хотелось за что-то извиниться. Поэтому моя радость оттого, что целое лето… Всего два месяца, будь неладно хогвартское расписание, я не буду видеть ни Снейпа, ни Малфоя… Моя радость по этому поводу была вполне объяснима.
Всё шло по плану, поскольку мы всё-таки довольно много времени провели, прорабатывая наши дальнейшие действия, и общими усилиями должны вроде бы были учесть все возможные ситуации и наши поступки в этих ситуациях. Даже вариант того, что связь между Дублёром и мной не будет работать между мирами — и то учли. Папа мне сообщил вчера вечером, что посланная Беллатрикс посылка с рисунком на ней у нас не появилась — значит, с той стороны Арка настроена куда-то в другое место. Получив это известие, Дублёр должен был приступить к следующему этапу. У нас был заготовлен большой контейнер с магическими артефактами, на каждом из которых была обозначена уникальная комбинация кодов для управляющей панели. Из всех нас объяснения Димы по поводу какого-то случайного распределения, которое лучше поможет в нашем случае, чем последовательный перебор миллиона комбинаций, поняли только папа с крёстным и Белинда. Которая вообще была очень умной девицей, не говоря уж об остальных её достоинствах.
Получив через Арку контейнер, Дублёр должен был заняться адским трудом — по очереди вводить комбинации, активировать соответствующий артефакт и забрасывать в Арку. После прибытия на другую сторону дощечка посылала магический сигнал, который мы должны были получить, окажись она в нашем мире. Почему так? Да очень просто — мы решили не оставлять шанса возможности нахождения на Земле нескольких Арок, и такой сигнал помог бы нам найти местоположение в любом случае. А разведать путь обратно на Землю нам было просто необходимо — иначе как мы вызволим Сириуса, когда его найдём? То есть, и такой вариант тоже обдумывался — если дороги назад просто не будет. Девушки дружно заявили, что отправятся за Бродягой хоть в ад, хоть одни, хоть с ребёнком. Возражать никто не стал, поскольку их чувства были понятны и разделялись всеми без исключения. Дэниел, по-моему, даже прослезился где-то украдкой.
Беллатрикс должна была отправиться на разведку. Собственно, поэтому она и пошла на ту сторону — даже помолодев и похорошев, она всё равно оставалась отмороженной на всю голову адреналиновой наркоманкой, которая к тому же так давно не убивала, что Нарцисса всерьёз опасалась, не начнутся ли у неё ломки. Так что, руководствуясь своим предполагаемым знанием Бродяги, она должна была по наитию выбрать какое-то направление и уже туда отправиться на поиски. Прошло, конечно, уже очень много времени, и я продолжал корить себя, что мы потратили время на планирование вместо того, чтобы сломя голову броситься на поиски, но… Но я понимал, что ни мне, ни кому-либо ещё в одиночку было не справиться, а здоровье Перасперы в долгосрочной перспективе значило для нас гораздо больше, чем потерянное в ожидании готовности Дафны время.
Кстати, Беллатрикс-два сразу, как только вылезла из чана, заявила, что она Сириуса не чувствует, в отличие от оригинала, зато Белла-один даже после отбытия экспедиции в дальние дали продолжала уверять нас всех, что Сириус по-прежнему на Земле. Впрочем, что с чокнутой взять? Ей бы Хрустальный шар в руку да в соседнюю с Трелони палату… Потому, что в словах её было смысла уж точно не больше, чем у этой примадонны леденящих кровь пророчеств и королевы трагических завываний.
С самого утра Дафна выразила желание присутствовать на всех тренировках, хоть по большому счёту на них ей делать было нечего — особенно на занятии с Беллатрикс. Её слова о том, что ей до смерти скучно сидеть весь день одной, я отмёл сразу — если тебе скучно, то хотя бы книжку почитай! Я так понял, что ей нужно было приглядывать не только за мной, но и за Панси. Наверное, моя паранойя постепенно стала заражать и их тоже, и они уже не так полагались друг на дружку, когда речь заходила обо мне. Впрочем, это было бы мне скорее на руку — если мне удастся их поссорить, то мне будет легче ими управлять. А-ха-ха! Осталось только придумать, зачем мне нужно ими управлять, и что такого я от них хочу, что не смогу получить, просто попросив… То есть, мне нужно, чтобы одновременно с податливостью они становились более строптивыми, и тогда… Как же всё-таки всё это запутано!
В ответ на заданный в лоб вопрос Дафна вздохнула и призналась, что ей было бы приятно опираться именно на мою руку в своих передвижениях. Не считая того, что прямой контакт по-прежнему был необходим для оказания лечебного эффекта. Меня удовлетворил сам факт того, что её уловки я теперь насквозь вижу, и предложил её везде сопровождать, внутренне поражаясь глубине своего вероломства. Я вёл настоящую двойную игру, по-макиавеллевски коварную, соглашаясь на её кроткие просьбы и притворяясь, что снова поддался её очарованию. Судя по всему, она что-то подозревала, поскольку никаких попыток воздействия на меня не предпринимала — просто опиралась на мою руку.
Астория, как мне казалось, обходила меня по широкой дуге. Ну да, она-то в отличие от сестры и её подруги, сразу мне всё сказала честно. Разъяснила свою позицию и дала мне понять, что требуется от меня. Теперь мой ход. Панси, как ни странно, на происходящее вообще не реагировала. Она лишь убедилась, что я помогаю Дафне, и продолжила ходить со мною на занятия, даже не пытаясь особо общаться. В общем, прикидывалась кроткой овечкой, даже не предполагая, что теперь меня обмануть невозможно. Совершенно и абсолютно невозможно. Вечером, она пришла в комнату к Дафне и молча сидела в кресле, забравшись в него с ногами, слушая мой рассказ. Ещё когда я готовил доклад демону, я поставил наши с Беллой воспоминания воспроизводиться в большом Омуте памяти, который создавал картину прямо в воздухе, что позволило мне записать всё на очки. Изображение, конечно, было далеко от идеального, и уж особенно не могло сравниться с полным погружением головой в Омут, но всё равно какое-то представление о происходящем можно было получить.
Когда я закончил, Панси пожелала нам спокойной ночи и ушла. Странно, я ожидал большего — хотя бы проникновенного касания руки или робкого поцелуя в щёку, сопровождающегося смущённо порозовевшими щёчками. Дафна, следившая за мной, пока я тянул голову вслед Панси, лишь покачала головой.
— Если тебе есть что сказать, то просто скажи, — предложил я.
— В том-то и дело, что мне нечего сказать, — грустно отозвалась она. — Никто из нас не готов…
— Ты опять решаешь за меня, — заметил я, распаляясь.
Она сначала откинула голову на подушку, глядя в потолок, а потом свернулась калачиком, укладываясь ко мне спиной, и с головой укуталась одеялом.
— Не забудь выключить свет перед уходом, — попросила она, на секунду высунув нос.
Мне хотелось рвать и метать. Или ещё лучше — со всей дури молотить кулаками в деревянную доску, крича при этом от боли и ярости. Мерлин, да что же это такое творится?! Почему эти трогательные нежные существа способны за какую-то секунду довести меня до такого состояния, что у меня вместо слов изо рта идёт пена? Да кто они такие?!!
Я обошёл кровать с другой стороны и приподнял одеяло, из-под которого на меня спокойно глянули голубые глаза Дафны.
— Я даже не в силах тебе сопротивляться, — сообщила она.
— Это тоже похоже на попытку заставить меня сделать что-то, что нужно тебе, — сказал я.
— Ты, конечно, не поверишь, если я скажу, что сейчас мне нужно, чтобы ты ушёл, — констатировала она.
— Ты же знаешь, что я не смогу так просто уйти, когда… — что именно “когда”, я объяснить не мог.
— Ты сам для себя реши, — предложила она. — Либо ты не хочешь, чтобы тобой манипулировали, либо не можешь так просто уйти.
— Я не вижу, как одно другому противоречит, — покачал я головой.
Она прикрыла глаза.
— Предлагаю устроить долгий диспут на эту тему, — сказала она. — К чёрту сон!
— Я остаюсь, — заявил я. Она едва заметно покачала головой. — Ну ладно, — включил я задний вход. — Давай, как вчера. Просто скажи мне, что тебе нужно.
— Мыло, — тихо сказала она. — Верёвку…
Я хотел было рассмеяться хорошей шутке, но вдруг понял, что тогда уж точно доведу её до слёз, поскольку она не совсем шутила.
— Если я выйду, тебе самой станет лишь хуже, — заметил я.
— Зато тогда мы все будем уверены, что тобой никто не манипулирует, не правда ли? — возразила она.
— Да далось тебе… — в сердцах воскликнул я.
— По сути, это как раз идеальное условие, — продолжала она. — Ведь если мне плохо, значит, либо я сознательно действую во вред себе, либо… Выйди, пожалуйста.
— Ни за что, — сказал я.
— Я не даю тебе права меня касаться, — тихо сказала она. — Мне не нужна твоя забота, твои разговоры и твоё общество. Если ты сейчас же не выйдешь, то завтра я попрошу папу официально разорвать помолвку.
— Может, это и было твоей целью с самого начала? — спросил я и взял её руку в свою.
Она мне ничего не ответила и даже головой не помотала. Выключив свет, я не раздеваясь улёгся рядом с ней, так и не выпустив руки. Некоторое время она сердито сопела, а потом затихла, видимо, заснув.
Как я и ожидал, этот день выдался на редкость скучным. Проснувшись утром, едва солнце подсветило тонкую материю палатки, я огляделся по сторонам, заткнул палочку в чехол на предплечье и побежал. Удалившись от Арки метров на триста, я повернул налево и пошёл на первый круг. Земля была не очень ровная — помимо уже упомянутых мной проплешин в ней были трещины, неровные каменистые участки, ямы и даже кусты. Что-то приходилось перепрыгивать, что-то — обегать вокруг, а иногда приходилось чуть ли не на шаг переходить, как я сделал, наткнувшись на присыпанный гравием проступивший на поверхность кусок скалы. Сделав пару кругов, я вернулся и обнаружил ожидающую меня Беллатрикс. Она уже приготовила чай и собрала небольшой завтрак.
