— Снимала, — удивилась вопросу воспитательница младшей группы и пояснила, как это случилось: — Играла с малышами, и они облили её водой. Рубашку высушить надо было. А к чему этот вопрос?
— А что у неё под рубашкой видела?
— Майка такая с длинными рукавами в синюю полоску.
— А что на руках нарисовано, видела? — Пал Гаврилыч не отставал от Арины Сергеевны. Та, не понимая к чему эти вопросы, пожала плечами:
— Не видела, я же говорю — майка у неё, с рукавами по локоть.
— А на руках у этой девочки странные, несмывающиеся рисунки. Она называет их — татуировки. Если одна — это голова оскалившейся пумы, то на правой руке от локтя до плеча — замысловатый узор, — рассказала воспитательница старшей группы.
— Пума? Узор? — удивилась Арина Сергеевна, выслушав Джоан Гравви, после чего спросила: — Что это такое и зачем она не объясняла?
— Пума, как она говорит — это знак принадлежности к "бойцовым котам", кто эти коты, Алиса не рассказывала, а узор — это знак стрелка, — вместо Джоан ответил Пал Гаврилыч и многозначительно повторил: — Знак стрелка!
— Какая-то молодёжная группа — коты, стрелки. Такие неформальный объединения любят всякие тайные знаки, иногда даже на теле их рисуют. Но их всегда можно смыть, а так чтоб не смывалось — первый раз слышу.
— Это мне и кажется странным, — начал Пал Гаврилыч, выслушав удивившуюся Арину Сергеевну. Выслушав, стал высказывать свои предположения: — Чистое личное дело, знаки на теле, причём один указывающий или подтверждающий умение стрелять, само это умение (Тане она сказала, что умеет стрелять из всего), отрывочные знания, причём то, что знает, — знает очень хорошо, ни о чём вам не говорит?
Обе женщины отрицательно покачали головами, а мужчина продолжил:
— Таволич не училась раньше в школе, она получала домашнее образование. А жила она в одной из дальних колоний, может, на не очень подходящей для жизни планете. Я имею ввиду не неблагоприятные для жизни природные условия, а флору и фауну, именно фауну — этим можно объяснить её умение стрелять. Ну и знания — то, что могли ей дать родители, она получила и знает это очень хорошо, даже отлично, а то, что не посчитали нужным... Вы поняли? Да?
— Но почему её сразу не послали учиться в детский дом? А оставили в дальней колонии? Это же неправильно!
— Не знаю, Рина, не знаю. Может, не было возможности? А может, просто не хотели отпускать ребёнка от себя. Надо будет спросить у Александра Андриановича, он должен знать... — ответил воспитателю младшей группы Пал Гаврилыч, та задумчиво произнесла:
— Знаешь, он тоже не знает всего, хотя как завуч должен знать. Судя по тому, как он удивился, когда увидел Алису, рассказывающую сказку на берегу озера, да и то, что он потом сказал, для него ментальные способности Таволич тоже были неожиданностью.
Пал Гаврилыч кивнул, то ли соглашаясь, то ли принимая к сведению, Арина Сергеевна продолжила:
— Я не знала всего, то, что вы мне рассказали, для меня тоже неожиданность, но я уверена, что эта девочка не причинит вреда моим воспитанникам. После того случая на озере, я посмотрела её медицинскую карту. Она не агресс. В её ментограмме нет зубца Кухарченко-Риммана. Да и то, как она относится к малышам... Есть у неё что-то такое... Напоминает заботливую наседку...
Воспитательница младшей группы замолчала, не зная, как выразить то впечатление, что производила на неё Алиса. Воспитатели старшей синхронно группы улыбнулись, сравнение с наседкой было очень удачно и по отношению к самой Арине Сергеевне. Пал Гаврилыч хотел ещё что-то сказать, но не успел, в учительскую вбежали растрёпанные Вайлет Снот и Линна Загман. Девушки вместе закричали:
— Там! Там в спортзале! Там мастер Чен Ши с Алисой дерётся! Руками и ногами!
— Как дерётся? Почему руками и ногами? — невпопад спросила Арина Сергеевна, а воспитатели старшей группы, не тратя времени на расспросы, побежали в спортзал, за ними последовали Вайлет и Линна, замыкала эту группу Арина Сергеевна.
В спорт зале они увидели прижавшуюся к стене Таню, мастера Чен Ши и Алису. Девочка и преподаватель физкультуры и спорта, одетые в просторные белые штаны и рубаху, двигаясь по кругу, лицом друг к другу, исполняли какой-то танец, медленный и замысловатый.
— И где?.. — начал Пал Гаврилыч, но замолчал, Алиса, словно взорвавшись, начала наносить удары преподавателю. Но ни один удар не достиг цели — от некоторых Чен Ши уклонялся, некоторые принимал на подставленные руки и ноги. Всё происходило очень быстро, буквально на грани восприятия. Увлёкшись атакой (а как можно ещё назвать попытку ударить противника?), Алиса сама пропустила удар в грудь. Чен Ши нанёс его вроде небрежно, едва коснувшись девочки ногой, та при этом отлетела на добрых три метра. Прищурив раскосые глаза, что, вероятно, должно было означать улыбку, маленький (немного выше Алисы) Чен Ши сам перешёл в атаку, видно решив добить упавшую девочку. Но Алиса не упала, перекувырнувшись в обратном сальто, она встретила удары преподавателя физкультуры, подставляя под них руки и ноги так, как до этого делал её противник. То, что Чен Ши противник Алисы, никто уже не сомневался, ведь так бить друг друга друзья не могут! А они если не били, то усердно пытались это сделать. Пал Гаврилыч уже открыл рот, собираясь прекратить это безобразие, но Чен Ши что-то выкрикнул, и Алиса замерла в странной позе с поднятой ногой. А затем стала прямо, сложив руки лодочкой на груди, к удивлению всех за этим наблюдавших, Чен Ши сделал то же самое. А потом, ещё больше удивляя зрителей этой драки, ученица и преподаватель низко поклонились друг другу, обменявшись комплиментами (а как это ещё можно назвать?).
— Благодарю вас, мастер, я получила истинное удовольствие от встречи с вами! — сказала Алиса, очередной раз кланяясь, Чен Ши ей ответил:
— И вам спасибо за минуты счастья, что вы доставили мне! Вы достойный противник!
— Я благодарна вам за то наслаждение, что вы мне доставили, — продолжала кланяться Алиса.
— Ничего себе минуты счастья, он же её чуть не пришиб! — тихо произнесла Линна Вайлет, скривившись, добавила:
— Точно мазохистка! Её лупят, а она наслаждение испытывает! Ужас! Да ещё и благодарит за то, что её бьют!
Клим Шахов, Глеб Кислицин и Дэн Саровски тоже присутствующие в спортзале говорить ничего не стали, их взгляды были красноречивее всяких слов. А улыбающийся Чен Ши (жёлтое лицо, которого обычно ничего не выражало, а тут расплылось в широкой улыбке) предложил Алисе:
— Я приглашаю вас выпить чашечку чая, у меня есть травяной сбор с высокогорья. Прошу вас оказать мне честь, приняв моё предложение!
Если кто-то из присутствующих и хотел что-то сказать, то так и застыл с открытым ртом — всегда невозмутимо выглядевший преподаватель физкультуры и спорта никого не приглашал на чашечку чая, да ещё в такой сверхвежливой форме. Не удивилась только Алиса, она вежливо склонила голову и, прежде чем что-либо сказать, оглянулась на Таню, Чен Ши опередил ответ рыжей девочки, пригласив и её подругу. Алиса рассыпалась в благодарности, в витиеватости выражений не уступая Чен Ши, когда они ушли, убежали и ученики, о чём-то оживлённо переговариваясь между собой. Джоан Гравви посмотрела на коллег и спросила, больше обращаясь к Пал Гаврилычу:
— И что можно об этом сказать? Что вы думаете?
— Могу сказать, что Чен Ши не нанёс бы вреда Алисе, хоть в его ментограмме присутствует метка агресса, но он выдержанный и осторожный, не раз доказавший своё бережное отношение к воспитанникам нашего детского дома.
— А Алиса? У неё нет зубца Кухарченко-Риммана, она не агресс, но била-то она в полную силу! И била она не тренажёр, а живого человека! Как это объяснить? — задала вопрос Джоан, ответила Арина:
— Но все её удары не достигли цели! Она ни разу не попала!
— Да, но те удары, что попадали Чену по рукам, должны быть очень болезненны! Вы же слышали звук от этих ударов! Это были именно удары! Это ж настоящая драка! Они били друг друга! Сильно били! — начала возражать Джоан Гравви, Арина Сергеевна мягко возразила:
— А потом долго благодарили друг друга за доставленное удовольствие, вы же слышали, какие они комплименты говорили? Драка — это большая ссора, но даже после маленькой ссоры требуется время для примирения, а тут... Вы же сами видели — ссоры не было! А то, что они тут вытворяли... Не знаю, что это было, очень похоже на танец. Точно — танец! Потанцевали, а потом пошли пить чай. Чен так просто неизвестно кого не пригласит, а Алису пригласил, видно, ему очень понравилось, как она танцует, и он решил её расспросить, о чём?.. Может, о том — где она научилась так танцевать? Пал, если принять за основу твои догадки о том — откуда Алиса, то можно сделать вывод, что в той отдалённой колонии не такая уж и суровая жизнь, раз там учат таким танцам. Согласитесь, чтоб так танцевать — надо долго учиться. Да и эту танцевальную форму требуется поддерживать постоянно. Вы заметили, что этот танец очень напоминает то, что Алиса делает перед утренней зарядкой. Это можно назвать спортивными упражнениями, а ведь Алиса и от зарядки не увиливает, ведь так?
Оба воспитателя старшей группы дружно закивали, видно, слова коллеги из младшей группы их убедили (или они сделали вид, что убеждены Ариной Сергеевной), что это был танец. А Пал Гаврилыч задумчиво добавил:
— Арина, ты права, это был танец, ведь Чен пригласил Алису и Таню на чай, при этом обращался к Алисе на "вы"!
Таня впервые была в комнате, где жил преподаватель физкультуры и спорта. Эта комната была похожа на комнаты преподавателей и воспитателей "Соснового бора", но в то же время здесь что-то было очень отличающее её от остальных. Таня бывала у многих (иногда приходилось заходить по какому-нибудь вопросу к воспитателю или преподавателю), но у Чен Ши она не была, да тут мало кто был, вернее, никто из учеников не бывал! Особенно Таню удивил, даже поразил, пушистый ковёр на стене, на котором были развешаны всевозможные ножи разной формы — большие и маленькие. Пока Чен Ши священнодействовал над чайником, закипающем на вычурной горелке, установленной на маленьком красивом столике (рассмотреть его Таня решила позже, ведь все равно там они чай пить будут), русоволосая девушка спросила у своей рыжей подруги:
— Алиса, а зачем все эти ножи? Особенно вон тот длинный и немного изогнутый? Им же неудобно что-то делать, резать или чистить, уж очень длинный!
— Таня, это не нож, это катана, — ответила Алиса, ничего толком и не пояснив. Попросив разрешения у хозяина. Алиса сняла нож с ковра и сделала им несколько стремительных взмахов, сопровождаемых свистом рассекаемого воздуха, при этом девушка, выгибаясь, словно хотела быть похожей на этот странный нож, двигалась очень быстро. Чен Ши, оторвавшись от приготовления чая (он его готовил не как обычно, а каким-то особенным образом), одобрительно кивнул.
— А-а-а, это такой специальный нож — для танца, — сделала вывод Таня и, проведя рукой по боковой блестящей поверхности и осторожно попробовав пальцем остроту лезвия, недоуменно добавила: — А зачем он такой острый? Ведь можно очень сильно порезаться!
Чен Ши, ничего не сказав, только улыбнулся. Пояснила Алиса:
— Да, это нож для танца, такого специального и очень опасного танца. Древнего танца, этот танец всегда заканчивался порезами. Очень глубокими порезами.
Алиса хотела сказать — смертельными порезами, но решила не пугать подругу, которая смотрела на катану широко раскрытыми глазами. Придя к определённому выводу, Таня сказала:
— Древние танцы были очень опасными, недаром же их запретили и теперь не танцуют!
Алиса засмеялась, приобняв подругу, улыбнулся и Чен Ши, пригласив девочек к низенькому столу, на котором стояли маленькие чашечки и красивый фарфоровый чайник. Весь сервиз был очень оригинально сделан, словно это были драконы большой (чайник) и маленькие (чашки): ручки — причудливо переплетённые драконьи лапы, а сам чайник и чашки — драконьи тела и крылья. Таня, оценив чашечки и чайник, воскликнула:
— Ах, какая красота!
— Чайная церемония — красивый ритуал и требует соответствующего исполнения, — снова улыбнулся Чен Ши. Девочки оторвались от чашек и посмотрели на хозяина, тот продолжил: — Но чайная церемония — сложный ритуал, поэтому мы не будем ему следовать. А просто насладимся душистым чаем, созерцая красоту посуды.
Разлив душистый чай по драконьим чашкам, Чен Ши некоторое время молчал, давая девочкам насладится чаем, а потом, сказав, что такое чаепитие способствует дружеской беседе, спросил у Алисы:
— Вы продемонстрировали интересное смешение стилей — дракона, тигра и змеи. Но там было ещё что-то неизвестное мне. Это что-то делает вашу манеру ведения бо... Гм, — тут Чен Ши замолчал и, многозначительно глянув на Таню, закончил: — Очень похожей на танец.
— Это и есть отчасти танец, — ответила Алиса и стала объяснять: — Это танец — искусство ведения бо... Гм, называется капоэйра. Она сочетает в себе элементы танца, акробатики, игры и сопровождается национальной музыкой страны, где это искусство появилось. Вы знаете, мне так не хватает этой музыки, я не говорю для спарринга, для тренировки! Я искала такую музыку, но нигде не нашла.
— Очень любопытно, я так понимаю — ваша утренняя разминка-тренировка — именно этот стиль? Хотелось бы это увидеть под музыку. Я постараюсь вам помочь найти музыку.
— Алиса, а ты научишь меня этому танцу? — попросила Таня после обещания Чен Ши помочь найти нужную мелодию. Алиса и Чен Ши переглянулись, и рыжая девочка сказала:
— Почему бы и нет? Элементы танца и акробатики, а уда... выпады можно имитировать.
Элементы необычного для преподавателя физкультуры и спорта боевого искусства девочки разучивали по утрам, до утренней зарядки, вызвав ехидные смешки своих соседок по комнате.
— Тебе не хочется к ним присоединиться и там попрыгать? — ехидно спросила Вайлет у Линны, глядя из окна на Алису и Татьяну. Линна отрицательно покачала головой, а Вайлет продолжила ехидничать: — Боюсь, что скоро и мы там будем прыгать, похоже, это заразно! Таня раньше не спешила на зарядку, а сейчас... Нет, ты посмотри, что вытворяют!
Время после полдника до ужина считается свободным, воспитанники детского дома могли заниматься чем угодно, могли, вообще, ничего не делать, некоторые так и поступали, праздно слоняясь по территории, или сидели где-нибудь в укромном уголке. Но большинство это время использовало для посещения различных кружков и секций. Пал Гаврилыч и Джоан Гравви, как обычно, делали обход, наблюдая за тем, чем занимаются их воспитанники. Около спортзала они должны были разойтись: воспитатель мужчина направлялся туда, где в основном занимались мальчики, а воспитательница — к девочкам. Но ритмичная музыка, доносящаяся из спортзала, привлекла их внимание, переглянувшись, воспитатели направились туда. В спортзале было многолюдно, но это были зрители: младшая группа в полном составе, со своей воспитательницей, ученики старшей группы, специализирующиеся в педагогике, ученики средней группы и ещё несколько из старшей (среди них была Линна Загман). Все смотрели на танцующую пару. Одетые в одежду — просторные белые рубаху и штаны, танцевали Алиса Таволич и Татьяна Томита, танец был очень необычный с массой акробатических элементов. Чем-то этот танец напоминал то, что недавно показали Алиса и мастер Чен Ши, но теперь не было без тех движений, что воспитатели приняли за удары. Девочки, плавно двигаясь, сходились и, коснувшись (вернее, оттолкнувшись друг от друга), взрывались, исполняя каскад прыжков, переворотов и даже сальто! Или взявшись за руки, кружились, перекатываясь друг через друга, словно собираясь куда-то забросить своего партнёра.
