Летняя практика. (Ведьмак 3)

А главарь меж тем продолжал... тоже ласково-ласково:

— А ран вы случайно в том бою не получали?

— Получали, конечно, но,.. — запнулась на полуслове Зара, видно и до неё дошло, в какую неприятную передрягу мы попали.

Что бы мы не сказали в своё оправдание, всё можно было легко обратить против нас!

— Тогда вы должны знать,.. — веско бросил бородач, будто приговор читал, — А впрочем, пусть вам всё ваш товарищ-"академик" расскажет, — кивнул он Буруни.

— По всей видимости, мы имеем дело с особой разновидностью оборотней, — как по писаному, будто на уроке принялся излагать Шам, — Необычность этой группы состоит в том, что их слюна является,.. — на мгновение замялся южанин, не сумев сразу подобрать подходящее слово.

— Ядовитой! — пришёл ему на помощь бородач.

— Нет, скорее... как его... заразной! Попадая в организм укушенного, она преобразует его, превращая в такого же одержимого варга-оборотня.

— Почему одержимого?! — озвучила мои мысли Зара.

— Да потому что они все бешеные, хуже бешеных собак! — рявкнул босоногий, да так, что даже стоявшие рядом с ним отшатнулись, — И вы такие же! Твари! Упокоить вас, и вся недолга!

"Зайка" на всякий случай чуть отступила назад, подальше от горлопана, я же, усмехнулся в ответ:

— Слышь, "босяк", ты над ухом не ори, не то я сам тебя упокою!

— Ты, вьюношь, на Мирна не серчай, он через это дело потерял жену и дочь. Страшное выходит дело, люди вмиг теряют человеческий облик. То есть, с виду ещё люди, а внутри — дикие звери! Не успели понять, что за зараза, как в селе лишь половина жителей осталась. Пятеро успели обратиться, а пока с ними сладили, полегло ещё осьмнадцать!

— Один Лорм пятерых положил! — вновь влез "босикант".

— Кто такой? — машинально уточнил я.

— Маг наш, лекарь и травник, — пояснил правитель, — Хуже нет озверевшего чародея! Хорошо, что Шам его быстренько упокоил, а то наворотил бы дел! Потому, — бородач повысил голос, предавая ему твёрдость и властность, — не взыщите... пострадали ль вы от зубов бешеных варгов иль нет, в село я вас пустить не могу никак, и никто не пустит! Все тут поляжем, но не пропустим!

Хм-м... Шаммар покосился на смертника, но ничего ему не сказал.

Вот же демонщина! И как теперь быть?!

Конечно, лучше б было ночевать не в лесу, а хоть каком-нибудь укреплённой стороже. Отдохнуть, перекусить, а раз такие дела, то помощь знающего лекаря не помешала б. Жаль что всё это накрылось медным тазом... Да нет... даже котлом, кабы не побольше того, на котором я летал по дядиному замку!

— Хорошо, — наконец вымолвил я, — ваше право. Мы согласны уйти, но есть одно условие...

— Он нам ещё условия ставить будет! — вновь взвился босоногий.

— Ещё вякнешь, "босяк", так "кулаком" приголублю, что будешь лететь дальше корефана! — едва не взорвался я.

Право слово, гады, довели до белого каленья!

— Не знаю, как тебя звать-величать, — обратился к предводителю местного "воинства", — но...

— Меня зовут мастер Никлас, — со значением откликнулся крепыш, будто я должен был знать всех босяков в округе!

— Так вот, Никлас, — без зазрения совести опустил я уважительное "мастер", — нам нужно женское платье... желательно пару... бельё...

— Сам приодеться решил, иль подружку приодеть? — вякнул не ко времени босоногий, отчего был тут же отправлен и полёт, и... судя по оглушительному грохоту... приземлился не очень удачно.

— Ещё кто вздумает шутки шутить, отправлю следом! На лету мозги быстро проветриваются!

"Главнокомандующий" обменялись с Шамом многозначительными взглядами.

— Он может, — едва слышно... но не для меня... и Зары... шепнул южанин.

— Так вот, — продолжил я прерванную речь, — платье, бельё и обувь... для девушки, — добавил на всякий случай.

— У нас тут лавок нет, — буркнул этот... Никлас, — и складов тоже не наблюдается!

— Так отдайте вещи умерших, им они уже ни к чему!

— Ладно... Вея, сходи к соседям, им уже всё едино! Парень прав! — неожиданно согласился со мной бородач.

Нам пришлось немного подождать, пока босоногая девчонка... с обувью, что ли, у них тут проблемы?.. вернулась с походным вещевым мешком, который, не раздумывая, швырнула в нашу сторону. Он бы непременно шлёпнулся в пыль и грязь, если бы Зая не подхватила его в последний момент.

— Платье одно и поношенное, бельё рваное... всё в крови... Вы что его, с трупов снимали?!.. Да и мешок сам,.. — девушка сунула руку в изрядную дыру, куда пролезло сразу три пальца. И такая "вентиляция" была не единственной.

— Бери, что дают! — огрызнулась "босоножка".

— Дарёному коню в зубы не смотрят! — поддержал её "мастер".

А-а-а... раз так... А я вам хотел денег дать... купить по сходной цене... Но нет — так нет!

— Бери мешок. Уходим! — бросил я Заре, пятясь к воротам.

Моя "эльфийка", не будь дура, последовала за мной.

— И что, Мирн, ты их так отпустишь?! — запоздало опомнился изрядно потрёпанный, но, похоже, не побеждённый... обнажённый до пояса... этот... как его... Да и хрен с ним!

Последнее, что услышал, когда вслед за Заей нырнул в калитку, как за главаря ответил Шаммар:

— Это не вы, это они вас отпустили!

— Где остановимся? — спросил я свою спутницу, когда не слишком гостеприимное поселение скрылось из виду.

— Что устал?

— Нет, Зай, но тебе не кажется, что топать туда незнамо куда в кромешной тьме не самая хорошая идея?

— Хорошо, я видела тут одну симпатичную полянку. Тебе ведь и ручей понадобится?

— Да не особо, — пожал я плечами.

— Что, даже освежиться не хочешь?

Даже не знаю... Я ведь вообще могу сутками не спать, не пить и не есть... С последним, правда, через несколько дней возникает напряжёнка, потому что как-то "не так" начинаю посматривать на своего напарника... или напарницу... оценивая размеры и вес... с гастрономической точки зрения... Да-а... А так ничего... терпимо!

— Костёр разводить будем? — спросила Зара.

— Давай, раз ты не против.

А то количество собравшейся вокруг живности начинает внушать опасение. Надеюсь, огонь их отпугнёт. А нет, так в случае нападения, метая "живой" огонь, отбиться будет проще.

— Пойду, соберу хворост, — вызвалась напарница.

— Не стоит, — остановил её порыв.

К тому времени я уже успел определить магическим зрением сухостой. Дело осталось за малым. Едва заметное дуновение воздушных лезвий, и вот уже тройка засохших лесин, плавно выплывая из леса, ложится посреди поляны. Ещё мгновение, и сухая древесина загорается, а потом, потрескивая, занимается всё ярче и ярче.

Тем временем Зая в свете огня деловито перебирает свою "добычу". Случайно скосив взор, замечаю, как её лицо кривится.

— Дерьмо! — с силой брошенный мешок со всем содержимым летит в костёр.

— Погоди! — в последний момент подхватываю магией "ценное имущество".

Одна тряпка всё же успевает загореться, приходится её экстренно тушить водой, часть которой попадает в огонь. Злобное шипение, пар, дым, чад!

— Я это рваньё не одену! — негодует напарница.

— Даже если я его сделаю лучше нового?

— Как это?

— Сейчас увидишь.

Начнём с мешка... встряхиваю его, вываливая на траву всё содержимое. О-о, тут даже туфли есть! Или сапожки? Только голенища совсем коротенькие... ладно, "Зайка" разберётся, что это за "неведома зверушка"...

Ох, и видавшая же виды котомка. Кидаю на неё заклятие "омоложения"... один раз, второй... Что за чёрт! Она что, старше моей прабабушки?! Третий раз! Фу-у-ух! Похоже всё...

— Зар, принимай работу! — кидаю "посвежевший" раритет девушке.

— Ди-ин, да ты просто волшебник! — вертит она в руках моё "произведение".

— То ли ещё будет! — самодовольно ухмыляюсь в ответ.

— Вот только... Цвет. Не слишком ли он яркий?

Эт точно! Как говорится, имеет место быть! Слишком ярко-зелёный в лесу заметен.

— Да не вопрос, — котомка вновь взмывает в воздух.

Э-э-э, света маловато... Зажигаю от огня ещё светляков. Становится ярко, как днём.

И в какой цвет покрасить этот "предмет гардероба"? О-о, сделаем-ка мы его на эльфийский манер, как у Бриса, чтобы в двух шагах не разглядеть... Мысленный посыл...

— Ну как Зай, нравится?!

— Дин! Ну ты даёшь! Я такие только у эльфов видела!

— Не-е, у них немного по-другому, карманов больше... и отделений внутри.

— А мне можно такой же мешок?

— Как у ушастых? А зачем? Не-е, попробовать можно... Но потом... Сама подумай. Вдруг тебя примут за эльфийку! Мало ли дураков в империи? Оно тебе надо?

— А сейчас он разве не похож на эльфийский?

— Как по мне, так нормальный человечий. У нас в Чернолесье королевские егеря с такими ходят. Как в империи не знаю, но тоже, наверное, так же.

— Ну ладно. Тогда займёмся платьем.

— А бельё?

— Оно всё в крови!

— Ну очистить — это самое простое... Плёвое дело!

"Берусь" за изодранную сорочку. Заклинание целостности, очищения и, на всякий случай, обновления. Хотя, и так видно, что вещь новая, не затасканная.

— Бери!

— Отвернись! — бросает "Зайка", поворачиваясь, чтобы примерить обнову.

— Чего я там не видел, — бурчу под нос, забыв, что у моей напарницы идеальный слух.

— Подглядывал? — слышится негодующее, — Когда успел?

— Я и сейчас тебя насквозь вижу! Тепловым зрением.

Зара тут же набрасывает на себя плащ.

— И через него тоже, только контуры размыты. А вообще, я и так знаю, что у тебя идеальная фигура.

— Смеёшься, да? — бурчит слегка покрасневшая Зая, отбросив накидку, — Вот я тебе! — грозит своим кулачком, хмуря брови.

Со стороны выглядит смешно, если не знать, кто она на самом деле.

— Да ладно тебе, Зар, — сказал я как можно более миролюбиво, мне не хотелось ссориться по пустякам, — не ругайся, лучше скажи, как сорочка... по длине... ширине?

— А ты не можешь подогнать по фигуре?

— "По фигуре"? — эхом откликнулся я, — Да пожалуйста!

— Ой! — только и смогла воскликнуть "Зайка", когда бельё обтянуло её тело, как вторая кожа, — Ди-и-ин! — зазвенело в воздухе, — Сделай, как было!

— Ты же сама сказала "по фигуре"! — напомнил я, рассматривая шикарные формы красавицы, все выпуклости и вогнутости которые та тщетно силилась прикрыть руками.

— Ди-и-ин! — обличающее ткнули в меня пальцем, так резко, что рукав сорочки затрещал, — Ты это всё специально!

— И вовсе нет! — соврал я, не моргнув глазом, — Мне же надо было разобраться, от чего "плясать"! Вот портные, они же меряют фигуру. На тебя что, платьев никогда не шили?!

— Шили. Раньше. Мама, — разом погрустнев и забыв про "защиту" своих прелестей, шмыгнув носом, проронила Зая.

О-о, как я её расстроил, напомнив что-то о не слишком радостном прошлом. Резким движением девушка смахнула с глаз слезинки, отчего рукав... уже другой... затрещал ещё громче.

— Эй, осторожней! — попытался вернуть я её в реальность, — Самой придётся потом зашивать!

— У меня же ничего нет. Ни иголки, ни нитки! — вновь шмыгнула носом девушка.

— Вот и не балуй! Стой смирно! Это вообще-то первый раз, когда я работаю портным! А то как наверчу-накручу, потом никто не исправит!

— Хорошо.

— Вот и ладушки!

Так, изначальные размеры зафиксированы... размеры тела тоже... Надо сойтись где-то на середине... И где тут она... Вот что значит "ни разу не портной"!

— Ну-ка, проверь! — сделал я отступ от фигуры.

— Слушай, как здорово... Погоди, но как снимать?! Мне нужно, чтобы свободно! — запаниковала напарница.

— Но перед этим было слишком просторно? — на всякий случай уточнил я.

— Да! И длина...

— С длиной разберёмся потом!

Что ж, "спляшем" теперь от изначальных размеров... Главное, в уме всё фиксировать... Ох, не запутаться бы!

— Ну как? — спросил Зара, когда очередная переделка была завершена.

Та уже было потянула сорочку вверх, тут же опомнившись:

— Отвернись!

— Как же я узнаю результат?

— Я тебе скажу!

Ну ладно, не будем расстраивать красавицу.

— Ой! — послышалось сзади.

Я тут же обернулся, узрев почти полностью обнажённые зайкины "лапки".

— Я же сказала: "Отвернись!", — рыкнула "Зайка", вернув сорочку на место.

Повернулся спиной, не став с ней спорить, но на всякий случай уточнил:

— Что хоть случилось?

— Застряла... Грудь...

— И что с грудью делать? Увеличить? Уменьшить?

— Ди-и-ин! Ты издеваешься?!

— Даже не пытался. Но, чтобы править сорочку, мне хотя бы надо видеть, что делаю.

— А на лекции говорили, что настоящим чародеям это не обязательно.

— И где ты их тут увидела... этих "настоящих"? А я...

— Не волшебник, а только учишься, — договорила за меня Зара.

— Вот именно, так что не взыщи, — развёл я руками, — Ладно, где будем расширять?

— Здесь и здесь, — указала девушка на талию, — Слушай, а можно так сделать, чтобы размеры менялись?

— Как это?

— Ну, когда одеваешь — точно по фигуре, а снимаешь — свободно.

— По мысленной команде?

— Да! — обрадовалась Зая.

— Хм-м... Чисто теоретически, наверное, возможно... Но я о таких заклятиях даже не слышал... Это вообще какая-то высшая "бытовуха"!

— Жаль.

— А мне-то. Придётся работать с тем, что есть!

Теперь платье... Там всякие тесёмки, шнурки... С ним должно быть ещё проще... Пусть напарница потом сама по фигуре подгоняет!

В данный момент она никак не могла налюбоваться новой сорочкой.

— Погоди, Зар, а как с длиной? Нормально? — на всякий случай уточнил у неё.

— Терпимо, но лучше чуть покороче.

— Та-ак?

В общем, через пару переделок бельё мы укоротили "как надо".

Осталось платье... Хотя нет, ещё туфли... или как их там?

Короче обновление, целостность, очищение... Всё тот же стандартный набор.

М-да-а... что-то результат не особо радует... и не меня одного.

— А чего, оно и было такого мышиного цвета? — недоумевает "Зайка".

— Выходит, что так.

— Жаль. А это исправить нельзя?

— Почему, можно. Ты бы какой цвет хотела?

— Азурит.

— Что? Лазурит?

— Нет, азурит... или рирскую лазурь!

— А это ещё что такое?!

— Какой же ты, Дин, тёмный... можно сказать дремучий!

— И нечего надо мной смеяться! Лучше толком объясни!

Я ей что, изобретатель одежды... этот, как его... модельер?!

— Это синий цвет такой. Моё платье на балу помнишь?

— Ну так бы сразу и сказала!

Так что не прошло и пары часов, как после десятка-другого переделок мы всё-таки подобрали нужный цвет... и для платья, и для вставок, и для шнуровки... я уж собрался всё это дело окончательно закрепить, как левую руку скрутило дикой болью, а я едва не свалился с чурбака, на котором сидел.

Твою мать! Бросив обезболивающее заклятье, тут же скинул куртку, засучив рукав рубахи.

— Ой! — впечатлилась Зая.

А уж я-то как... Если следы от зубов на руке вроде бы "стёрлись"... насколько можно было судить по голым розовым участкам кожи. Потому что остальная поверхность, не считая площади язв и нарывов, была сплошь покрыта густой серой шерстью.