Также меня беспокоили слухи, которые ходили про Улей. Будто бы знаменитый и таинственный торговец оружием Айрем Радик каким-то образом скрывается именно там и прямо из тюрьмы управляет своей криминальной империей. Мало того, я знал, что это, скорее всего, так и есть, но, к несчастью, в свое время не удосужился прочитать единственную книгу, где он фигурировал в качестве персонажа.
— Будь осторожна, — предупредил я Асажж, прощаясь с ней в космопорту. — Ни с кем подозрительным не связывайся, просто выкупи того, кто нам нужен — и все. Если не получится выкупить — свяжись с нами, и решим, что делать дальше. Не устраивай никаких похищений и необдуманных действий. Ни в коем случае не влипни в неприятности!
— Я влипну?! Ты же меня знаешь! — засмеялась датомирка.
— В том-то и дело, что знаю — как бы банально это ни звучало... В общем, будь осторожна. Что-то у меня предчувствие нехорошее насчет Улья. Беспокоюсь — как бы там не случилось чего-то такого же неожиданного, как на Татуине с привиденчиками. В этот раз мы легко выпутались, но не стоит каждый раз рассчитывать на удачу. Если внезапно произойдет нечто подобное — сначала оцени обстановку и риск, в чужие дела не лезь, но... Эх, ладно, просто действуй, как джедай! Но разумный джедай, который спасает тех, кто нуждается в спасении, но не пытается прыгнуть выше своей головы и никому не дает себя убить при этом!
— Я буду очень-очень разумным джедаем, — пообещала Асажж, заходя в свой корабль.
— Очень-очень надеюсь, — ответил я.
Предчувствие, однако, никуда не исчезло...
Глава тридцать седьмая
Галактическая тюрьма Улей-Шестерня-7
Здоровенный клатуинец с воплем взмахнул топором — намереваясь, видимо, снести голову своему противнику. Однако серокожий татуированный гуманоид ловко отразил удар своей... змеей? Отразил, а затем, развернувшись, попытался воткнуть другой ее конец противнику в бок. Тот едва сумел уклониться.
Взмах... еще один... клатуинец вертелся под бешеными ударами представителя неизвестной и безымянной расы, но успевал вовремя уходить от атак, как вдруг... Змея, до сих пор вытянутая в прямую линию и казавшаяся твердой, как металл, изогнулась и, словно петля, обвила руку клатуинца, держащую топор. Обвила и вонзила в нее зубы!
Клатуинец взвыл. Серокожий дернул змею, выворачивая врагу руку, выкрикнул что-то на своем языке и ударом кулака поверг того на пол. Змея снова стала прямой и прочной, как копье, и вонзилась клатуинцу в грудь.
Камера задрожала, меняя форму — в центре пола открылось отверстие, куда медленно сполз труп...
— Он великолепен, не правда ли? — Садики Блирр произнесла это с такой гордостью, как будто сама обучила змееносца сражаться.
— Да, — согласилась Асажж. — Чудовищно... то есть, восхитительно. Такого мне видеть еще не приходилось.
— Хотя у вас ведь есть некоторый опыт, не так ли? — усмехнулась начальница тюрьмы. — Раттатакский "Котел" ведь далеко не последняя по значимости арена гладиаторских боев в галактике. Правда, сейчас мы вас несколько потеснили.
— Мы не в обиде, — честно ответила Вентресс. — Гладиаторов хватит на всех.
— Но все же Улей — не обычная гладиаторская арена, как на Раттатаке или Геонозисе. Бои в замкнутых помещениях, между самыми жестокими преступниками галактики и всегда насмерть!
— Да, и это исчезновение тел погибших в конце... Это вы хорошо придумали. Эффектно.
— Заслуга моего брата — конструкция Улья-Шестерни легко позволяет такое, — польщенно улыбнулась Блирр. — Он спроектировал тюрьму, я — придумала, как можно использовать такой замечательный проект.
Вентресс подумала, что Садики ей совсем не нравится. Наглая, самоуверенная, да и наверняка к тому же садистка под стать имени. Во всяком случае, голозапись схватки заключенных она смотрела, чуть ли не облизываясь.
Пару дней после прибытия Асажж пришлось провести в комнате для гостей, дожидаясь, пока начальница тюрьмы соизволит ее принять — у той, по ее собственным словам, был плотный график встреч и переговоров. А может, ей просто нравилось заставлять себя ждать — и то, что гостья была правительницей целой планеты, Садики не смущало, сюда порой приезжали и более важные в масштабах галактики личности...
— А этот, серокожий, откуда он? — поинтересовалась Вентресс.
— Не знаю точно, — Садики пожала плечами. — С какой-то захолустной планетки на окраине Дикого Космоса. Но на самой этой планетке таких не водится, значит он прилетел туда откуда-то еще. Бродил там, убивая каждого встречного, местная полиция — просто смех и слезы, где им было сладить с таким бойцом. Они обратились за помощью, наши агенты заинтересовались. Язык его расшифровать не удалось, идентификационные программы тут бессильны. Но сражаться это ему не мешает. Так сколько вы планируете мне предложить за такого идеального бойца? — перешла к делу начальница.
— У нас чисто научный интерес... — начала гостья.
— Меня не интересует, как вы его планируете использовать, по правде говоря, — улыбнулась Блирр. — Но давайте не будем торговаться и обращаться к лучшим чувствам друг друга. Просто сразу назовите максимальную цену, которую вы можете предложить.
Вентресс как раз рассчитывала поторговаться, и требование Садики ей не понравилось — та, похоже, считала, что сколько ни дай — все будет мало.
— Миллион кредитов, — наконец, произнесла Асажж.
— Я так и думала, — с показной грустью вздохнула начальница. — Боюсь, вы не учитываете некоторых деталей нашего бизнеса. Общая величина ставок на каждый его бой достигает нескольких миллионов. За то время, что наш безымянный герой гостит тут — он уже принес нашему заведению около полутора миллионов кредитов чистой прибыли!
— Да, это много, — пробормотала растерянная датомирка. До сих пор миллион кредитов казался ей большой суммой.
— Конечно, счастье в бою переменчиво, — продолжила Блирр со все той же нахальной улыбочкой. — Именно поэтому ставки на них и относятся к азартным играм. Потому определенный риск есть как в продаже, так и в покупке бойца. Но я рискну... предположить, что три миллиона кредитов меня вполне устроят.
— Три миллиона?! — вытаращила глаза Вентресс.
— Кредитов, — добавила Садики. — Вполне приемлемая цена. Она в пределах ваших возможностей?
— Мне необходимо... уточнить, — пробормотала Асажж. — Возможно, мы можем изыскать еще резервы. Но при себе у меня лишь один миллион. Наверное, потребуется время...
— Конечно, конечно, — согласилась Садики. — Если вам необходимо сделать перевод — то филиал МБК на нашей станции к вашим услугам.
"Даст ли Тал еще два миллиона? — подумала Вентресс. — Наверное, даст, у него же этих миллионов... А пришелец нам очень нужен."
— Начальник Блирр, — внезапно заговорил стоящий в кабинете административный дроид. — "Чистка" прибудет в течение десяти минут.
— Чистка? — машинально спросила Асажж.
— Тюремная баржа. Привезли новую партию заключенных, — Садики недовольно взглянула на часы. — Подтверждение получено?
— Капитан Стирин связался со мной после выхода из гиперпространства. После этого я не получал от него известий, — ответил дроид.
— К сожалению, я вынуждена прервать наш разговор, — Блирр повернулась к Вентресс. — Мне необходимо проследить за прибытием заключенных. Но, скажем, через час, и если у вас к тому времени будет три миллиона кредитов — жду вас у себя, мы завершим все наши дела.
* * *
"Если не получится выкупить — связаться с остальными, тогда и решим. Но ведь нельзя сказать, что не получается — все получается, просто денег не хватает... Но с одним миллионом — не получается. Значит все равно надо связаться и решить. Что?.."
Сила легонько подтолкнула Асажж, когда та в задумчивости шла к своей комнате. Девушка остановилась и сосредоточилась.
"Так что не так?.. Ведь что-то не так?"
Открыв себя Силе, Вентресс ощутила бушующий вокруг водоворот эмоций. Злость, подозрительность, опасение, страх смерти, желание свести счеты с соседями или, напротив, полное спокойствия ожидание чего-то, покорность судьбе, радость от мелких удовольствий... Это все заключенные, тысячи заключенных Улья. Высокомерие, гордость, внимание, презрение, лень, скука, желание использовать свою власть ради удовольствия, спокойствие, четкость, сосредоточенность на выполнении простых тюремных уставов... Это, видимо, охранники. Все схоже и все очень разнообразно, как всегда в жизни.
Где-то еще дальше восприятие Асажж столкнулось со странной группой разумных — они существовали в абсолютной тьме и думали лишь о выполнении монотонных действий, ожидая Голоса — когда будет Голос, тогда что-то для них изменится. Этот Голос был очень важен для них всех. И рядом с этой группой витала чья-то несокрушимая воля, подавляющее чувство уверенности в своей власти и непобедимости. То была явно не Садики Блирр с ее мелкой самоуверенностью. Уж не таинственный ли Айрем Радик, кем бы он ни был, действительно тут управляет из тюрьмы своей империей?..
Наконец, глубже всех жилых и технических уровней, в таких глубоких недрах сооружения, куда давно не заходил никто из его жильцов, была... Жуть. Смешанные в единое целое сотни голосов, изрекающих предсмертные стоны и хрипы, угрозы, мольбы о пощаде, жалобы... Боль. Ужас. Мучение. Безумие. И... Голод. Мало того, эта Жуть, кажется, почувствовала и саму Вентресс.
— Иди к НАМ... И тогда... МЫ будем есть! МЫ сожрем тебя... МЫ вырвем легкие из твоей груди... МЫ вырвем мозг из твоей головы... МЫ вырвем крик из твоего рта... МЫ...
Асажж мысленно отшатнулась, оттолкнув Жуть от себя. Голоса стихли вдали, пока она осторожно обходила их жилище стороной. Что бы это ни было, сталкиваться с ним совершенно не хотелось. И не похоже, что Сила указывала именно на это нечто... Вместо того джедайка обследовала внешние уровни Улья и, наконец, остановилась на посадочном ангаре, где снова почувствовала слабый толчок.
В ангаре ощущалось лишь ленивое любопытство и скука охранников, ожидание Садики Блирр, а вот рядом, там, где, должно быть, пристыковалась пресловутая баржа "Чистка" — страх, нетерпеливое ожидание, стремление хорошо выполнить работу и... удовольствие от только что произошедшей резни! А еще — мечты о резне, еще большей.
Что-то было не так.
"Капитан Стирин связался со мной после выхода из гиперпространства. После этого я не получал от него известий" — тут же вспомнилось Асажж. О, нет! Неужели нападение на тюрьму?!
"Ни с кем подозрительным не связывайся... Не влипни в неприятности... Сначала оцени обстановку и риск, в чужие дела не лезь... Действуй, как джедай! Но разумный джедай, который спасает тех, кто нуждается в спасении, но не пытается прыгнуть выше своей головы и никому не дает себя убить при этом!"
"Я разумный джедай. Я никому не дам себя убить, — быстро решила Вентресс. — А Садики спасу. Может быть, она этого и не стоит, но если она погибнет, а тем более, если кто-то захватит тюрьму — нам труднее будет заполучить нашего пришельца! Вперед!"
Обстановку и риск она оценивала уже на бегу. Выходило так, что вряд ли на барже, полной опасных заключенных и захваченной какой-нибудь преступной группировкой (а кто еще мог бы попытаться захватить тюрьму?), найдется кто-то действительно опасный для нее — тренированного джедая с планеты войн и воинов. Наверное...
* * *
— А я, между прочим, должен был смениться с поста еще двадцать минут назад, — снова проворчал охранник Доусон. — И что за наглые рыла?!
Заключенные, вышедшие из стыковочного коридора, были на редкость здоровенными и устрашающими — даже более здоровенными и более устрашающими, чем обычно бывали прибывающие заключенные. И все, как один, улыбались. Нагло так улыбались...
А вот охранники, конвоировавшие их и тащившие тяжелый ящик — наоборот, выглядели какими-то нервными. Должно быть, новички... Пугаются десятка маньяков, даже если те скованны по рукам и ногам. Ничего, скоро этим наглецам установят детонаторы в сердца — посмотрим, как они тогда запоют, зная, что любой охранник может убить их нажатием кнопки, а потом оправдаться: "показалось, что он собирается напасть". В Улье на такие "ошибки" смотрели сквозь пальцы, если те не становились слишком частыми.
Впрочем, Доусон почувствовал, что ждать установки детонаторов — пожалуй, слишком долго для него. В конце концов, из-за этих мерзавцев он вынужден работать сверхурочно. Хотя должен был смениться еще двадцать минут назад.
— Сбить бы у этих уродов усмешки с их морд? — нащупывая кнопку питания на своей электрической пике и жалея, что их не вооружили настоящими бластерами, Доусон обратился к соседнему охраннику — Гриру.
— Поединки скоро сделают это. Хотя я не уверен, что готов ждать, — мрачно откликнулся тот.
Тем временем, Садики подошла к конвоирам.
— Добро пожаловать в Улей, господа. А где ваш капитан? — поинтересовалась она.
— Еще на борту, — хмуро ответил охранник.
— Обычно он выходил, чтобы лично поприветствовать меня. Сколько там заключенных?
— Только эти девять.
— Только девять? Мы ожидали принять тридцать два.
— Только девять, — нервно огрызнулся конвоир.
Да чего же он так волнуется?
— Что насчет груза? — Садики взглянула на ящик. — Тут — все?
— Все как в декларации.
— Очень сомневаюсь.
— Так посмотрите... сами, — конвоир запнулся.
Странно.
— Спасибо. Я взгляну, — начальница направилась к ящику.
Когда крышка внезапно распахнулась, и поднявшийся из ящика трандошанин начал поливать охрану из бластеров в обеих своих лапах, единственное, что успел подумать охранник Доусон — "Этого не может быть! Я же должен был смениться с поста двадцать минут назад!"
В последующие несколько секунд все его сознание заняла уже другая мысль: "Уползти! Уползти! Уползти!"
В отличие от многих других, Доусону это удалось.
* * *
Садики Блирр никогда не тратила времени на то, чтобы решить, может быть то, что она видит перед собой, или не может быть. Поэтому, едва началась стрельба, она, полностью доверившись инстинктам, упала на пол и спешно отползла за погрузочного дроида.
Из своего укрытия она видела, как лжезаключенные сбрасывают фальшивые наручники и, достав из ящика оружие, присоединяются к перестрелке, застрелив в том числе и тех конвоиров, которые привели их и, как теперь стало очевидным, сами были заложниками.
А затем из стыковочного коридора медленно вышли два серо-черных келл-дракона, тянущих за собой репульсорные сани, на которых стоял огромный голопроектор. И что хуже всего, в голопроекторе колыхалось изображение ни кого иного, как Джаббы Десилиджика Тиуре.
— Приветствую, начальник Блирр, — прогрохотал хатт. — Позвольте же мне увидеть ваше прекрасное лицо!
И вот, вместо чтобы пытаться убежать, уползти или спрятаться — что было сейчас бесполезно — Садики решительно шагнула вперед. Был еще шанс договориться с Джаббой, если вести себя не менее нагло, чем он сам. Может быть, был...
— Джабба, добро пожаловать в Улей, — улыбнулась она, не спеша перешагивая через валявшиеся всюду трупы охранников. — Кажется, я сделала что-то, чтобы вызвать вашу ярость?
