3.Повелители слез (завершено)

— Почти пришли. Видите, лес реже стал.

Они прошли еще немного, не больше километра, когда совсем внезапно лес закончился и перед девушками появился...огромный город.

— Деревня? — ошеломленно спросила Аня. — Да чтоб я в такой деревне жила!

— Рейбэк потихоньку восстанавливает поселения, — кивнула эльфийка. — Это — самое крупное. Но есть еще куча мелких по всему миру...как мне сказали. Вообще, все это появляется в рекордные сроки. И люди возвращаются. Вы вообще такое могли себе представить?

— Что-то мне не нравится резкая положительная активность отца, — хмыкнула Веста. — Не к добру. Когда он прикидывается добреньким, он либо играет в свои игры, либо...

— Пытается нам помочь? — предположила Аня. — Прецедентов было достаточно.

По Весте было видно, что она сомневается. Но возражать девушка не стала. В конце концов, дочери Рейбэк больше зла причинил, чем Ане. Ее-то так, напугал немного, да злил намеренно. Это, если не считать нескольких весьма неприличных предложений.

Они прошли через главные ворота, поражаясь, как кипит жизнь в этом городке. Всюду бродили люди, шла торговля, откуда-то доносилась музыка.

— Выходной, — пояснила Туириэль в ответ на Анин взгляд. — Сегодня ярмарка. Хотите посмотреть?

— Пожалуй, — кивнула Веста.

Ярмарка проходила на главной площади. Эта площадь представляла собой большое открытое пространство, по периметру которого были установлены лавочки торговцев, возле которых толпились покупатели, а в центре устраивали целые представления. Аня улыбнулась, когда один из шутов, что плясали на ходулях, подарил ей цветок.

— Сладости! Попробуйте лучшие сладости! — надрывалась какая-то миловидная девушка с толстой золотой косой.

— Миледи, — кто-то сунул под нос Весте огромное пирожное. — Отведайте.

— Нет, спасибо, — вежливо улыбнулась та. — Не люблю сладкое.

И ахнула, узнав торговца.

— Питер!

— Миледи Риорская? — оторопел пекарь. — Слава Богам! Вы вернулись! Я уж и не надеялся увидеть вас!

Аня не знала Питера, но поняла, что это был один из студентов Весты, очевидно, учившийся в тот год, что и дочь Михаила. О принцессе Элен Ане рассказывали, причем весьма подробно. Сейчас Питер мало напоминал добродушного толстяка: он вытянулся, явно приобрел некоторую уверенность в себе, исчезла подростковая неуклюжесть и стеснительность. Вопреки тому, что Пит изначально был в команде Повелителей Слез, Аня не испытывала к нему неприязни. Скорее, некоторое уважение. По крайней мере, у него хватило сил уйти.

Пока девушка рассматривала народ, во всем многообразии представленный на ярмарке, Веста обнималась с Питом и было видно, что Риорская счастлива видеть знакомого. До Ани долетели обрывки разговора:

— Нам домой надо, Пит. Там Михаил, дочка моя, Анина семья. У тебя маги знакомые есть? Или хотя б артефакт какой?

— А вы? — удивился Пит. — Даже если вы жили в мире без магии, здесь все равно сможете колдовать. Все в порядке, все работает.

— У меня больше нет магии, Пит, — тихо ответила Веста. — Длинная история, не спрашивай.

Аня знала, что Веста тяжело пережила потерю способностей. Потом, когда опасность им грозить перестала, Риорская долго расстраивалась из-за того, что не сможет колдовать. И лишь в последнее время у Михаила получалось не напоминать жене о ее новом статусе.

Аня отошла от счастливо болтающих ребят, оставила Туи, которая с удовольствием лакомилась предложенными пирожными и отошла туда, где народу было не так много: к каким-то перилам. Ее взору открылась равнина, расположившаяся далеко внизу, а горы вдалеке белели снежными вершинами. По равнине резво бегали какие-то животные, а почти рядом с девушкой летали птицы, и ни одного облачка не притаилось на небе. Приятный ветерок освежал лицо, солнышко пригревало, и ничто больше не напоминало о прошедших темных временах. Аня улыбнулась своим мыслям.

Ее кто-то осторожно тронул за плечо.

— Подай, девочка, монетку, Высшему дар принесу, чтоб доченьку мою вернул, — сказала сухонькая бабушка, одетая бедно, закутанная в серый плащ.

— Простите, нет у меня денег, я сама только вернулась, — ответила Аня.

— Тогда делом помоги, — не сдавалась старушка.

— Каким? Вы скажите, я, если смогу, то сделаю.

Бабушка вдруг лукаво улыбнулась и посмотрела Ане в глаза.

— Ан нет, сделала ты уже все, девочка. Монетки я требовать не вправе, твой подарок Высшему подороже золота будет.

И, не сказав больше ни слова, незнакомка медленно побрела прочь.

— Подождите! — крикнула Аня. — Стойте! Что вы имели в виду?!

Но маленькая фигура бабушки уже скрылась в толпе.

Аня снова повернулась к перилам и, на какой-то маленький миг, ей показалось, будто она видела в небе призрачные очертания небольшого домика, увитого виноградом. А потом над равниной поднялась радуга.

Эпилог

— Не втыкай, пожалуйста, в меня иголки, — попросила Аня, скосив глаза на подругу.

— Извини, но твое платье опять надо ушивать, — возмутилась Веста. — Я не пойму, что с твоим весом. То толстеешь, то худеешь. Какой идиот придумал шить платье за несколько лет до свадьбы?

— Ну, мы же не знали, что свадьба у нас будет аж через пять лет, — хмыкнула Аня. — Так получилось.

— Получилось, — передразнила ее Риорская. — Ждали-то чего?

— Сначала Вилдэр помогал Рандвалфу устроить государственные дела. Потом мы ребенка ждали — не выходить же замуж с огромным животом. Потом вроде собирались, но как-то второй подоспел...короче, дел было много.

— И чего сейчас вдруг решили? Вы и без свадьбы детей делали. Между прочим, белый цвет — символ невинности невесты. А у тебя из-за этого самого символа трое детей выглядывают. Это нормально?!

Аня снова дернулась, когда Веста в очередной раз ее уколола.

— А сама-то замуж выходила как? Мне Риорский подробно все рассказал.

— Ага, как же. Расскажет он. Да ни в жизни не поверю! Ему стыдно, между прочим. И выходила я замуж не в белом, мне белый вообще не идет. Так что закрой рот, подруга, и не ной. Красота требует жертв.

— Так то жертв, — буркнула Аня. — А это — пытки.

— Медленно приготовленных жертв,— уточнила Веста.

— Интересные вы тут разговоры ведете, — вдруг раздался голос Рандвалфа.

Мужчина стоял около дверей и скептически рассматривал Аню, которая примеряла подвенечное платье.

— Напомни мне, в который раз ты его надеваешь? — усмехнулся Рандвалф.

— Да отстаньте вы! — Аня обиженно отвернулась. — Хочу, и надеваю. Вас, между прочим, на свадьбу не звали, вы сами напросились.

— Не заводись. Я вообще-то зашел сказать, что Марина и Идгард приехали и очень хотят с тобой пообщаться. Ксюху они уже затискали и та прячется у меня в кабинете.

С тех пор как Идгард, показав всем весьма красноречивый жест в ответ на "будешь наследником", остался жить в мире Ани и даже умудрился жениться на Марине, он был редким гостем в замках, но всегда желанным. За годы жизни с Аниной сестрой парень объездил половину мира, получил образование, работу и умудрился уговорить жену на ребенка, которого она и ждала на момент Аниной свадьбы. К такому повороту Аня отнеслась философски и не реагировала на подначки Рандвалфа, мол, сама Аня замужем за Вилдэром, а ее старшая сестра — за его сыном. Едва девушка пыталась разобраться, кто и кем кому приходится, у нее начинала болеть голова и, в конце концов, она это дело бросила.

Она быстро переоделась и отправилась встречать гостей. В холле замка уже собрались почти все и с самой настоящей наглостью пили кофе, не дождавшись девушек. Веста тут же отобрала чашку у Риорского, за что получила по носу: она ждала ребенка и кофе ей пить не разрешалось. С Аней любезно поделился Вилдэр. Сольвейг предложила было принести еще чашек, но Аня отказалась: с любимым из одной чашки пить было интереснее.

Дети играли где-то во дворе, с ними возились няни. А компания взрослых расположилась в беседке неподалеку.

— Ань, мы на празднование не останемся, — вздохнула Марина. — Церемонию посмотрим, и уедем, у нас путевка в Испанию. Помнишь, мы вам предлагали?

Аня помнила, ровно как и причину отказа: Ксюша не могла больше возвращаться в Анин мир. Что-то было в ее магии, запрещающее жить там, где этой магии нет. Лучше всего девочка себя чувствовала на родине отца, здесь и росла, и училась, и была вполне счастлива. А без дочери Аня отдыхать отказывалась.

— Ничего, — улыбнулась она. — Мы вас и на церемонии накормим.

Михаил, который до этого момента выговаривал Весте за ее тягу к нездоровой пище, вдруг поднялся и обвел взглядом присутствующих.

— Товарищи, можно сказать кое-что?

— Валяй, — разрешила Аня.

— Мы с Вестой посовещались...

— И он решил, — хихикнула Веста, но тут же умолкла под взглядом мужа.

— В общем, мир постепенно восстанавливается. Нам приятно, что люди оказали такое доверие и разрешили нашей братии руководить государством. Поскольку численность населения уже превысила определенные пределы — и откуда они только берутся — мы решили, что не лишним будет худо-бедно возродить традицию высшего магического образования. Пока что нас хватит лишь на один университет, без разделения, как было в Лесном, но в будущем, думаю, все это разрастется. Надеюсь на поддержку и понимание.

— Идея неплохая, — кивнула Рандвалф. — Помещение имеется, давайте один из летних замков приспособим, он прямо создан для университета. Вот только...как вы планируете решить проблему преподавателей?

— Пока что я надеюсь на преподавание Весты, Вилдэра, Ани и свое собственное. Потом будем проводить собеседование.

— Чему я буду их учить? — удивилась Аня. — У меня же нет магии.

— Тому, как выйти замуж за правителя, будучи рабыней, — усмехнулась Сольвейг.

— Тогда тебе читать надо, ты же у нас повелительница нынче, — парировала Аня.

— Как родить от Вилдэра и сбежать, — хмыкнула Веста. — А потом внезапно вернуться.

— Как родить от Вилдэра я, пожалуй, учить не буду, ибо чревато.

— А ты научи, как махать мечом направо и налево! — предложила Марина. — Или как волков на шкуры пускать...

— Да хватит вам! — рассердился Михаил. — Я хотел, чтобы Аня научила их думать. Не полагаться на магию, а использовать только собственные мозги, не сдаваться, искать выходы, анализировать. Мне кажется, ей это под силу. В конце концов, фактически она спасла этот мир и даже если Аня просто будет рассказывать о произошедшем на лекциях, польза будет. Мы не должны забывать о прошлом и быть готовыми ко всему.

Девушка смутилась. Она так и не рассказала семье о Рейбэке. И Веста тоже молчала, они словно договорились все скрывать, хотя ни одна не собиралась препятствовать открытию этой тайны.

Все смотрели на нее, ожидая решения.

— Я...ладно, — Аня пожала плечами. — Если вы считаете, что это нужно, я готова.

— Ура! — Веста бросилась обнимать подругу. — Это будет здорово!

Она прямо светилась от счастья. У Весты появилась возможность снова преподавать, у Ани — найти себе стоящее дело в этом мире, у Риорского — применить свои таланты во благо. Может, и выйдет чего у них.

Со стороны детской площадки раздалось хныканье: это Ксюша, играя, упала и ударилась. У этой девочки с колен ссадины не сходили. Аня отправилась поднимать дочь и смотреть, не нанесла ли та себе какую травму.

— Ксюша! Ты осторожнее можешь бегать?

Но та уже поднялась и вполне резво помчалась навстречу матери.

Аня уже не могла таскать одиннадцатилетнюю Ксюшу на руках, поэтому просто обняла ее и отпустила играть к остальным детям. А сама побрела не обратно, а в противоположную сторону: в заросли деревьев, что украшали придворный сад. Она медленно брела, вдыхая запахи цветов и свежей листвы, рассматривая бабочек, порхавших вокруг. И думала о том, что больше никаких неприятностей не должно было случиться. Кажется, мир был в надежных руках. По крайней мере, катаклизмы ему не грозили, а с остальным справятся Рандвалф и Михаил. Может, и она немного поучаствует, добро какое принесет.

Девушка остановилась, задрала голову и посмотрела сквозь кроны деревьев на голубое небо. Она не знала, куда нужно смотреть, обращаясь к Высшему, но у нее на родине смотрели именно в небо.

— Вот ты мне скажи: я правильно поступаю? Беру все в свои руки, лезу во все дела, беру власть, которая изначально мне никак принадлежать не могла. Это не приведет к новым несчастьям? Хоть намекни!

Ответам ей стала плотная стена дождя, неизвестно откуда вдруг хлынувшая из облаков. Аня мгновенно промокла до нитки, но намек поняла.

— Ну и чувство юмора у тебя, — она погрозила невидимому Высшему кулаком и припустила в тепло.

Туда, где ждала ее семья.

Утро и его последствия. История любви Элианы Риорской

Элиана Риорская любила дарить подарки. И матери она дарила украшения собственной работы, и тете, и братьям, и отцу, и подругам. Девушка получала удовольствие от подаренных подарков даже больше, чем от полученных. Особенно она любила дарить подарки Ксении. Ксения стала ее лучшей подругой лет с шести, когда они только познакомились в сопряженном мире и образовали союз против младших наследников. С тех пор почти не разлучались: учились в университете Риорских, вместе жили, веселились, плакали, влипали в истории. И дни рождения они тоже праздновали вместе. Исключительно вдвоем. Ну, бывало, Гуннульв присоединялся, но это мохнатое чудо никто всерьез не воспринимал.

Как и всегда, в Ксенин день рождения, Эль заранее уехала в домик у озера, все там подготовила и стала ждать подругу. Этот ритуал был им привычен: подруга именинницы готовит праздничный ужин, а к вечеру приезжает виновница торжества и до утра весь мир в пространстве небольшого домика принадлежит только им. А там можно хоть секреты обсудить, хоть поспать вволю, хоть купать всю ночь и не слушать нотации матерей. А еще Эль любила в такие дни летать. Риорский не разрешал ей слишком часто это делать: из-за того, что крови иеры в Элиане было мало, крылышки как следует, не окрепли и являлись скорее украшением, нежели полноценными и рабочими крыльями. Но все же иногда младшая Риорская позволяла себе подняться вверх (совсем невысоко) и насладиться свежим воздухом, бьющим в лицо и развевающим волосы.

К вечеру, когда до начала празднования восемнадцатого дня рождения Ксюши оставалось всего ничего, Элиана уже давным-давно все приготовила и даже успела принарядиться, хотя и знала, что подруга заявится в одежде, никак не соответствующей торжественному поводу. Девушка довольно крутилась перед зеркалом, напевала незамысловатую песенку и совершенно не обращала внимания на пейзаж за окном, где уже сгущались сумерки. Гуннульв сидел на спинке дивана и довольно грыз яблоко. В этот год он пожелал присутствовать на дне рождения Ксении. Обычно он с ней везде путешествовал, но Риорский категорически запретил монстру присутствовать в университете и со своей любимицей Гуннульв виделся только вот в такие дни, когда девчонкам удавалось вырваться с учебы.

— Эль! Открывай! — раздался вдруг голос Ксении и Эли подскочила.