3.Повелители слез (завершено)

Не успела, не спасла. И ее никто не спасет.

— Веста, — уже с раздражением сказал Рейбэк, — хватит плакать. Я вынужден это делать, ты же знаешь. Добровольно ты здесь не останешься, а так будешь послушной. Попробуй расслабиться, будет легче. Прекрати закрывать сознание, поверь, этой штуке лучше не противиться.

Захотелось выть. От этого голоса, от прикосновений, от наплыва чувств, самым приятным из которых была тошнота. Веста не могла не бороться, не могла сдаться. Она была ведьмой, а ведьму просто так не взять отравой. По крайней мере, разум. Тело-то уже отказывалось служить.

Рейбэк ушел, оставив Весту в одиночестве. И она сдалась, отдавшись во власть наркотика. Закрыла глаза, собрала последние силы и свернулась калачиком на постели, надеясь, что хотя бы во сне увидит семью.

* * *

— Веста, детка, повернись, — голос доносился будто бы издалека.

Но, тем не менее, не узнать его было невозможно.

— Нет, — пробормотала девушка. — Не трогай меня.

— Вставай, девочка, тебе нужно поесть. И принять душ.

Рейбэк буквально заставил ее подняться на постели, усадил, подложил под спину подушку и поставил поднос девушке на колени. От подноса, уставленного едой, шел дивный запах, впрочем, вызвавший волну тошноты.

— Давай, съешь что-нибудь, — сказал Рейбэк. — Веста, предупреждаю: сегодня я снова сделаю тебе укол, и если не поешь, будет плохо. Давай, съешь хотя бы пюре, яблочное, ты вроде любила.

Веста взялась за ложку, но не удержала: руки тряслись. Рейбэк выругался, поднял ложку и сам едва ли не впихнул пюре в рот девушке. Она подавилась, закашлялась, но послушно съела все. Потом выпила половину чашки чая, и устало откинулась на подушку, глотая слезы.

— А теперь мы пойдем наверх, и ты примешь душ. Сбежать пытаться не рекомендую, мои люди поймают очень быстро. Да и далекой уйти тебе не удастся. Поняла?

Веста кивнула, отведя глаза.

— И не нужно так страдать, — Рейбэк улыбнулся, погладив дочь по голове.

От этой улыбки Весту передернуло.

— Сама встать можешь?

— Нет, — тихий шепот, полный ненависти.

Мужчина поднял Весту, словно это ему не стоило никаких усилий. И поднялся наверх.

Свет, льющийся из множества больших окон, ослепил Весту, заставив вздрогнуть. Она медленно сбрасывала остатки сна, успокаивала желудок, делала глубокие вдохи.

Едва оказалась в душе, тут же бросилась к воде, стараясь выпить как можно больше: дрянь из организма необходимо было вывести. Посмотрела в большое зеркало, чуть усмехнулась, стала под душ и позволила на пару минут насладиться горячей водой, смывающей дурман. Все тело было в синяках, однако раны оказались обработанными. Весту передернуло при мысли, что Рейбэк обрабатывал ей раны. Она выпила еще холодной воды и почувствовала себя лучше. Теперь надлежало придумать план.

Дерк, ее учитель, говорил, как противостоять ядам, но где Рейбэк добыл этот наркотик, одна Меридия ведает, вряд ли в этом мире. Значит, противостоять ему будет сложно. Но не невозможно.

Веста облилась холодной водой, потом еще и еще. Взглянула в зеркало, ужаснулась заплаканным глазам и бледной коже. Тщательно осмотрела купальню на предмет полезных вещей, но, ни бритвенных принадлежностей, ни бутыльков с настойками для душа не обнаружила. Видно, что подготовился Рейбэк. Может, разбить зеркало? Нет, тогда он точно отыщет осколок. Где бы она его ни спрятала. А больше в ванной ничего острого и нет. Разве что воду заморозить, так у нее водяная магия с рождения паршиво выходила, еще напутает чего...

Дверь резко распахнулась и Веста вздрогнула.

— Время водных процедур окончено, — объявил Рейбэк.

Он бросил девушке чистую рубашку и, не дожидаясь, пока она оденется, подхватил на руки.

— Я смотрю, пришла в себя, — хмыкнул Рейбэк, заметив, что Весте заметно лучше.

— Ненадолго, подозреваю, — отозвалась девушка.

Рейбэк не ответил, быстро спустился в подвал и опустил дочь на кровать. Кто-то поменял постельное белье, из чего Веста заключила, что она здесь отнюдь не тайная пленница. Что ж, чем больше людей участвуют в этом, тем легче будет сбежать. Найти слабину у Рейбэка она не надеялась, а вот у его прислуги — запросто. Молча Веста наблюдала, как мужчина достает шприцы. Сконцентрировалась на баночке с наркотиком, меняя структуру и...ничего не почувствовала. Она удивленно моргнула. Рейбэк рассмеялся.

— Девочка моя, лишить тебя магии — первостепенная моя задача. Иначе ты разнесешь мне дом. А вот это милое лекарство, которое колют смертельно раненным в бою воинам, чтоб не мучились, отлично справляется с нейтрализацией магии. Дай руку.

Сложив пальцы в известную всем комбинацию, Веста отодвинулась к спинке кровати.

— Думаешь, я так просто сдамся?

Мужчина вздохнул.

— Ласточка моя, ты слаба, как котенок, пусть и чувствуешь себя немного лучше. Я не хочу ничего тебе ломать, но сделаю это, если будешь упрямиться. Боль пройдет, но придется потерпеть пару минут. Да и неправильно сросшиеся кости тебя не украсят.

— Тебя интересует мой внешний вид? — скривилась Веста.

Рейбэк внимательно на нее посмотрел.

— Ты дашь руку, или мне придется все-таки устраивать драку? Сомневаешься, что я выйду победителем?

Она не сомневалась. Протянула дрожащую руку, вздрогнула, когда отец сделал укол, и тут же почувствовала головокружение.

— Не сопротивляйся, будет легче. Вот в кого ты такая упрямая?

Покачал головой, помог лечь, даже слезы вытер. Сел рядом, низко опустив голову, обхватив ее руками. А Веста уже почти спала или пребывала в том полубессознательном состоянии, когда сложно понять, что есть реальность, а что — плод воображения. Прокручивала в голове моменты из прошлой жизни, когда в ней еще был Михаил, когда Эли была совсем маленькой, когда в их маленькой семье была любовь, было счастье.

Отец не уходил. Не смотрел на нее, ничего не говорил, но и не уходил.

— Веста, — вдруг спросил он. — А если бы...если бы я не ушел тогда, после казни Элен, а продолжил стоять на том, что сожалею, ты бы меня простила?

— Я, — с трудом пробормотала Веста, стряхивая сон, — тебя простила. Еще в Вир Тонге. А когда ты уезжал... Била наугад, просто хотела проверить.

Мужчина тяжело вздохнул.

— И жил бы я сейчас рядом с вами, внучку растил. Как хоть зовут?

— Элиана, — прошептала Веста, вспоминая дочурку.

— Эли, — будто впервые слыша это имя, проговорил Рейбэк. — Вот оно как повернулось...Не поверь я им...

— Кому?

Весте стоило немалых трудов поддерживать разговор, но почему-то какое-то неясное чувство не давало уснуть, забыться. Знала она, что нужно говорить, что нужна информация.

— Мы называем себя Повелителями Слез.

И что-то будто оборвалось внутри. Эти два слова прозвучали, как приговор, хотя раньше Веста никогда не слышала такого сочетания.

— Тихо, — положил руку девушке на затылок, успокаивая.

Веста совсем потеряла границу, разъединяющую реальность и выдумку. Ей казалось, что она слышит вой ветра, чьи-то крики, будто все вокруг трясется.

— Кто они...вы?

Рейбэк покачал головой. Встал и вышел, не оглядываясь. Веста села, застонав от приступа головокружения. Почему-то не отключалась, искала в себе — и находила — силы встать сначала с кровати, потом набросить рубашку, подняться по каменной лестнице, отстраненно замечая холод. Сил ударить в дверь уже не хватило, девушка обессилено сползла на пол, что-то шепча.

— Девочка, что же с тобой сделали, — раздался откуда-то ласковый голос.

Женщина появилась, казалось, из ниоткуда. Просто возникла посреди подвала, ласково смотря на измученную Весту. Черные волосы вились, ниспадая аж до самой спины, неестественно большие глаза смотрели с пониманием и сочувствием. Веста узнала ее, жрицу из храма Меридии. Из храма, открывшегося лишь раз, для нее.

— Вы, — прошептала Веста. — Как вы здесь...

Женщина покачала головой, пресекая вопросы. Протянула изящную руку.

— Идем, Веста, не стоит больше мучиться. Ты причиняешь боль себе и своим близким, идем со мной.

— Нет, — простонала Веста.

От мысли, что она делает больно любимым, хотелось рыдать.

— Девочка, подумай, как тяжело бедной Элиане, которая не знает, что с мамой, подумай, как страдает Михаил, как мучается твой отец, который вынужден медленно убивать тебя.

— Моему отцу плевать на всех, кроме себя.

— Не дели мир, Веста, помнишь? — усмехнулась женщина. — Абсолютное зло, дорогая, встречается только в книжках.

— Да, а тот, кто убил людей, несомненно, добрая фея, — Веста почему-то не торопилась верить этой приветливой женщине.

— Веста, — голос жрицы стал строже, — идем со мной.

— Это значит умереть, да?

Судя по всему, это была галлюцинация. Слишком легко давался разговор, слишком много мыслей вертелось в голове.

— Так будет лучше. Веста, Михаил мучается. Он же чувствует, как ты страдаешь и не может помочь. Они ищут тебя, подвергая себя опасности. Они будут жить с этой болью долго, а ты никогда не выйдешь из этого подавала. Просто дай мне руку, хотя бы так помоги им.

Глотая слезы, Веста протянула руку, дрожа, будто под дождем. Облизала пересохшие губы. Посмотрела в добрые и ласковые глаза, почти коснулась руки женщины.

— Не смей! — рявкнул Рейбэк, врываясь в подвал. — Не трогай ее!

Женщина отшатнулась.

— Ты не понимаешь, что делаешь!

— Я сказал, не трогай мою дочь! — повторил мужчина и подскочил к обессилевшей Весте. — ты не имеешь права забирать ее.

— Она все равно умрет, она не продержится долго на наркотиках, — усмехнулась жрица. — А так она хотя бы умрет до того, как... увидит смерть своей семьи.

— Уходи, — приказал Рейбэк. — Это мой дом, а ты поклялась соблюдать наш уговор. Уходи.

Женщина шутливо раскланялась. Прошла мимо, будто бы и не она совсем недавно возникла посреди запертой комнаты. Наклонилась к Рейбэку, укладывавшему потерявшую сознание Весту.

— Я всегда побеждаю, — улыбнулась и вышла.

Рейбэк и не спорил. Просто уложил Весту и, тяжело вздохнув, потянулся за второй дозой наркотика.

* * *

Следующее пробуждение было во сто крат тяжелее. Рейбэк снова заставил ее поесть, на этот раз суп, целую тарелку. Веста едва осилила такое количество пищи, но даже после обеда лучше себя не почувствовала. Уже не сопротивлялась и не разговаривала, изредка хныкала, как маленькая девочка, пытаясь хоть как-то дать понять мужчине, что ей плохо. Но Рейбэк, хоть и все видел, ничего не предпринимал. Заходил чаще — и только. Но сил реагировать как-то на эти визиты не было. Когда становилось совсем невыносимо, Веста кричала. Ей казалось, что громко, но на деле выходил едва слышный стон.

А спустя трое суток Рейбэк стал колоть в другую руку. В моменты, когда лекарство чуть ослабевало, Веста удивлялась, что еще жива, что организм держится. Жить не хотелось.

— Набери ты побольше, — тихо взмолилась девушка, когда отец в очередной раз пришел, чтобы сделать укол. — Я ж так еще долго не подохну.

Рейбэк отставил шприц в сторону.

— Веста, — сел рядом, осторожно приподнял, закатал рукав рубашки. — Ты не умрешь, даже не пытайся что-то сделать с собой.

— Смысл? Какой смысл во всем этом? Ты ведь даже удовольствия не получаешь.

Она сама не знала, что несла. Хотя нет...конечно, знала. Хотела разозлить, заставить его сорваться, убить ее и перестать мучить.

— Смысл есть во всем. По крайней мере, в моих действиях.

— Вижу.

Рейбэк поднял шприц.

— Веста, все слишком сложно, — сказал он, вводя иглу.

— Убери от нее руки, иначе я выжгу тебе мозги, — раздался голос откуда-то сверху.

Весте подумалось, что начались глюки. Что ж...пусть так. Перед смертью слышать голос любимого мужчины, не так уж и плохо. Она дернулась, поранилась, но наркотик отец ввести не успел. Вскочил, наугад бросил заклинание и направился к Михаилу, который, тем временем, спустился в подвал, таща за волосы какую-то женщину.

— Медленно отойди к стене, — Риорский кивнул на женщину, — пока я ее не прикончил. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена скончалась в таком прекрасном возрасте, с таким положением в обществе. И в таком...интересном состоянии.

Словно ситуация ее не касалась, Веста рассматривала эту светловолосую женщину, слегка растрепанную из-за вмешательства в прическу пальцев Риорского, но все же симпатичную и явно знатную. Женщина была бледной, но тем и ограничивался страх, успешно скрываемый ею. А еще она была беременной. Наверное, у Весты скоро должен был родиться брат. Или сестра.

— Милая, ты идти сама можешь? — обратился Михаил к Весте.

Страха в его голосе не было, неуверенности тоже. Веста немного успокоилась, услышав его уверенный голос, вглядевшись в такие знакомые черты.

— Наверное, — пробормотала она, отнюдь не уверенная в своих силах.

— Постарайся, ладно, вишенка? Иди ко мне, вставай за спину. Нужно потерпеть всего пару минут.

Веста сделала несколько неуверенных шагов, пошатнулась, но взяла себя в руки, подошла к Михаилу и, тяжело дыша, прислонилась к стенке.

— А теперь слушай внимательно, не упусти ничего, — обратился Риорский к Рейбэку. — Я беру твою женушку под контроль. Если хоть кто-нибудь из вас дернется в нашу с Вестой сторону, сделаю ее овощем, будешь до конца жизни сиделкой работать, у тебя это не так уж плохо получалось.

Рейбэк промолчал, но с месте не сдвинулся. Михаил что-то прошептал и золотые нити потянулись к жене Рейбэка, обхватили ее голову и исчезли, оставив лишь золотистый отблеск в голубых глазах красавицы. Михаил поднял Весту на руки и зашагал к выходу.

— Помни: одно движение — и конец ей. А потом и всему дому, снесу к демонам!

Последнюю фразу почти прорычал, но Весте даже этот его оттенок голоса понравился. Напомнил те времена, когда они работали в университете и постоянно спорили из-за какой-то ерунды.

От переизбытка свежего воздуха девушка закашлялась, потом вдохнула полной грудью. Еще не мешало бы воды, много воды. И лекаря хорошего. До Верхнего, интересно, далеко было?

— Спасибо тебе, — прошептала девушка.

Она, потихоньку засыпая, увидела дракона, поджидающего прямо на лужайке перед домом. Она летит к дочке! Боясь, что и это окажется галлюцинацией, Веста закрыла глаза. Михаил бегло осмотрел ее

— Девочка моя, подожди, пожалуйста здесь, хорошо? Тебя не дадут в обиду, я мигом.

Веста с трудом разлепила глаза, не понимая, зачем Михаил возвращается в этот дом. Может, освободить от контроля жену Рейбэка?

Риорский вернулся минут через десять, забрался в кабину и махнул погонщику, чтобы стартовал. Костяшки его пальцев были сбиты, руки в крови. Веста округлила глаза.

— Он жив? — спросила, то ли с тайной надеждой, то ли с опасением.

— Не знаю, — отмахнулся Михаил.

Достал аптечку откуда-то из-под сидения и начал в ней копаться.

— Выпей, полегчает, — мужчина протянул Весте небольшой бутылек.

Дрожащими руками девушка выпила лекарство и прислонилась к стенке кабины. Длина сидения не позволяла вытянуться в полный рост, но при фиксации тела голова кружилась меньше.