Вижу Цель (Пилот ракетоносца 3)

Прежде всего, получила подтверждение давняя гипотеза холодянской разведки о том, что в некоторых технологических областях бёза не то, чтобы отстают от цивилизации людей, но демонстрируют определенный консерватизм и, пожалуй, даже известную инертность мышления. Их корабли гораздо крупнее холодянских, но объясняется это тем, что, во-первых, у них, судя по всему, очень большие экипажи — а это требует соответствующих запасов продовольствия, воды и кислорода и очень мощных регенерационных и кондиционирующих среду обитания машин, — а во-вторых, на кораблях бёза установлены слишком большие по размерам, слишком мощные, но при этом, как ни странно, малоэффективные двигатели. Зачем им избыточная мощность и почему они не попытались уменьшить размеры своих машин, заодно подняв их КПД — вопрос интересный, но в данном случае не актуальный. Не попытались, не сделали — им же хуже. Хотя Эрик и догадывался, что все дело в отсутствии конкуренции. Скорее всего, Лобанов прав, бёза давно — а может быть и вообще — не воевали с равным по силе противником. У людей прогресс военной техники шел постоянно, потому что они буквально не вылезали из войн, а бёза своего "точильного камня" пока не нашли. Вернее, нашли но не не знают об этом сами. Поэтому они строят очень большие корабли, не имея для этого никаких сколько-нибудь веских причин.

Но и это не все. Внимательно рассмотрев строй противника, разведчики пришли к выводу, что среди вражеских кораблей практически нет "носителей", зато имеются целых тридцать пять транспортов. Единственное разумное объяснение — это предположение, что бёза концептуально не разделяют этапы завоевания пространства и колонизации планет. Но как бы то не было, наличие большого количества транспортов являлось хорошей новостью. Всегда лучше иметь меньше противостоящих тебе боевых кораблей, чем больше. Вот Эрик и не роптал, но, отметив этот момент, отдал приказ срочно сформировать из нескольких остающихся в резерве фрегатов пару абордажных команд, в задачу которых будет входить захват хотя бы одного из таких транспортов на последнем этапе сражения, если все, даст бог, пойдет хорошо, то есть так, как запланировано.

— Что можно сказать об их вооружении? — Эрик встал из кресла и потянулся, сбрасывая многочасовое напряжение.

— У них совершенно определенно есть противокорабельные ракеты, но пока их не начнут запускать, ничего определенного ни об их мощности, ни о дальности боя сказать нельзя. — Начальник разведывательного отдела штаба эскадры капитан 3-го ранга Ада Негри, молодая и по виду хрупкая черноволосая женщина вставать из-за стола не стала, осталась сидеть перед монитором, на который выводились все изменения в обстановке в режиме реального времени. — Видим орудийные башни и лазерные кластеры, но пока не можем оценить их мощность. Возможно, есть что-то еще. Рельсотроны? Размеры кораблей, в принципе, позволяют. Но информации пока недостаточно даже для предположений. Чего у них точно нет, так это ракетоносцев. Тут мы, более или менее, уверены.

— Более или менее? — уточнил Эрик.

— Процентов на 70.

— Спасибо, продолжайте!

— Есть аналог наших истребителей-штурмовиков. Конфигурация корпусов их кораблей позволяет предположить, что у них от восьмисот до тысячи двухсот истребителей легкого класса, но реально мы пока насчитали только около полутора сотен. Тактико-технические характеристики не впечатляют, но есть подозрение, что они, как и наши "аркебузеры", могут нести вперегруз легкие противокорабельные ракеты.

— От восьмисот до тысячи двухсот?

— Приблизительная оценка.

— Сенсоры? — задал очередной вопрос Эрик.

— О пассивных, как вы понимаете, адмирал, ничего конкретного сказать нельзя. Что касается активных, на данный момент мы с уверенностью можем говорить о радарах 2-го и 3-го класса. Есть ли у них что-нибудь более мощное, неизвестно.

— Хорошо, — кивнул Эрик, завершая тему. — Что можно сказать об ордере?

— В ордере, по мнению аналитиков, есть несколько мертвых зон. Точнее, четыре.

— Как думаете, Ада, они настолько глупее нас или мы просто чего-то не понимаем?

— Возможны оба варианта, — пожала плечами разведчица. — Или их сочетание. Мои аналитики полагают, что как минимум одна брешь — результат обыкновенной оплошности. Что касается трех других, ничего определенного сказать пока нельзя. Намеренная провокация? Возможно. Ошибка в расчетах? Может быть. Но, если в ближайшие четверть часа мы не получим новых данных, это все, что у нас есть.

"Четверть часа..."

Таймер обратного отсчета времени показывал, что время до начала атаки истекает. Через двадцать минут, настроенный в соответствии с приказом Эрика, автомат командного центра даст отмашку. Но последние изменения в план операции можно будет внести не позднее, чем через четверть часа.

— Тогда все, — сказал он вслух. — Спасибо за службу, капитан. Пошел зеленый отсчет.

Пару секунд назад голубые цифры временного счетчика в левом нижнем углу главного тактического экрана сменили цвет на зеленый, что означает высший уровень готовности. За пять минут до атаки цифры снова поменяют цвет, и начнется красный отсчет.

— Это честь служить с вами, господин адмирал! — козырнула Ада Негри и покинула кабинет.

"Честь? — спросил себя Эрик, провожая ее взглядом. — В самом деле? Посмотрим, капитан, что ты скажешь после боя! Если конечно мы его переживем".

22-17 стандартного времени

— Две минуты до атаки! — Офицер охраны был вежлив, но неумолим. Правила требовали исполнения регламента.

— Спасибо, что напомнили, — усмехнулся Эрик, усаживаясь в адмиральское кресло. Он уже переоделся, надев физиологический костюм и броню. Теперь настала очередь ложемента.

— Действуйте! — разрешил он, и офицер охраны подключил костюм высокой защиты, в который был облачен Эрик, к системе жизнеобеспечения и линии внутрикорабельной связи. Он же опустил забрало шлема и защелкнул его в боевом положении. Таковы были правила, и Эрик не возражал. Что прописано в уставе, тому и быть!

— Минута до атаки, — объявил между тем ответственный за выполнение плана операции старший офицер штаба.

— Крейсер "Хобергорн" к атаке готов, — доложил командир корабля коммандер Вигланд.

— С богом! — Напутствовал Эрик экипаж собственного флагмана. Эти слова не были прописаны в уставе, но их освятила многовековая традиция. — Включайте ИскИн.

В империи Торбенов искинов не было, хотя до Эрика, как и до любого другого офицера флота, доходили порой слухи, подразделявшиеся на две основные категории. Согласно первой, разработка искусственного интеллекта была запрещена правительством из страха потерять над ними контроль. Согласно другой версии, в лабораториях империи велись упорные работы по созданию ИИ, но результаты этих исследований пока не обнадеживали. А вот на Холоде разработанные еще на Старой Земле ИскИны были установлены практически на всех боевых и на части гражданских кораблей, однако это были все-таки скорее машины — пусть и очень умные машины, способные на принятие собственных решений в условиях кризиса или по умолчанию, — а не машинные разумы в полном смысле этого слова. Их свобода воли была ограничена сводом жестких и не поддающихся двойному толкованию правил и нерушимых законов, обойти которые не представлялось возможным ни случайно, ни по умыслу. Тем не менее, даже при таких очевидных ограничениях, это был очень сильный козырь, так как в условиях быстротекущего боя, операторы боевых систем и пилоты кораблей могли не успеть отреагировать на то или иное изменение обстановки. И более того, ИскИн твердо знал, где и когда он может подменить человека, и чтобы быть в этом абсолютно уверенным получал всю биометрическую информацию в режиме реального времени. То есть мог сопоставить время, потребное на реакцию, с физическим состоянием ответственного за эту реакцию лица. Физиологию не обманешь, на этом и строилось взаимодействие человека и машины.

— Рад вас приветствовать, сэр, — шепнул в ухо включившийся ИсКин. — В вашем распоряжении.

— Спасибо! — Эрик бросил взгляд на ходовой экран и на мгновение прикрыл глаза. Если честно, как благородный человек, он ожидал увидеть сейчас жену или, на крайний случай, Анну, но подсознание выбросило мгновенный образ оглянувшейся через плечо Веры Мельник. Улыбка, зеленый проблеск в широко открытых глазах и ощущение благословения, пришедшего к нему, не смотря на все эти непостижимые расстояния Великого Космоса.

"Спасибо, Вера! Я постараюсь вернуться..."

— Отсчет пошел! — доложил ИсКин. — Десять...

Эрик открыл глаза и снова включился в процесс. Сейчас он смотрел на боевое построение бёза — они были хорошо видны в оптическом диапазоне на фоне мертвой красно-черной планеты, освещенной голубоватым светом звезды, — и все больше уверялся в правоте адмирала Лобанова. За прошедшие несколько часов эллипсоидный ордер противника несколько вытянулся вдоль продольной оси и начал терять четкую форму. Вывод напрашивался сам собой: бёза не умеют держать строй и у них нет привычки передавать рутинные функции пилотирования компьютерам, для которых сохранение дистанции между идущими в строю кораблями не представляет никакой сложности.

"И слава богу!"

Удержание строя требуется ведь не для красоты, а для сохранения в целостности оборонительного контура, а бёза уже, считай, подставились. Двадцать минут назад у них в ордере было четыре прорехи, а сейчас — семь, и, значит, атакующие получат дополнительный шанс на успех.

— Один! — закончил между тем ИсКин синхронизированный по времени отсчет. — Атака! Повторяю, всем силам 37-й эскадры — атака!

22-19 стандартного времени

Итак, бой начался, и теперь многое зависело от выучки и мужества экипажей, от надежности техники и, разумеется, от Его Величества Случая. Ну, и, возможно, от того, насколько хорошо выполнил свою работу Эрик.

На самом деле, — что бы там не говорили офицеры штаба, — он не сделал ничего особенного и уж точно, не изобрел велосипед. Эрик всего лишь "разоружил" свои корабли — сняв 29 ракетоносцев с крейсеров огневой поддержки и еще 123 с тяжелых-атакующих, — и создал из фрегатов 101-й серии пять ударных групп по тридцать "халков" в каждой. Предположив, каким курсом и откуда "ломанутся" бёза к артиллерийским платформам, имитирующим орбитальные крепости, он расположил два отряда крейсеров и пять отрядов ракетоносцев так, чтобы атаковать противника на любом из шести предполагаемых маршрутов подхода к безымянной планете, между собой офицеры штаба называли ее просто Планета. Сейчас вражеские корабли шли вторым из трех наиболее удачных для холодян курсов, и это означало, что к общей атаке с опозданием присоединятся только 1-й отряд крейсеров и 5-я ракетоносная группа. Не так уж и плохо, если подумать, особенно учитывая тот факт, что планы строились второпях, да еще и в условиях значительной тактической неопределенности. Тем не менее, у Эрика получилось, и теперь главное — это не просрать успех.

В 22 часа 19 минут по бортовому времени "Хобергорна", 2-й отряд тяжелых кораблей в составе десяти крейсеров огневой поддержки и пяти тяжелых атакующих крейсеров и четыре ударные группы ракетоносцев стартовали "с места", атакуя построение бёза сразу с нескольких направлений. В этой операции Эрик использовал принцип сходящихся атакующих курсов. В сущности, он провел классический фланговый охват в трехмерном пространстве, используя не только мощности двигателей своих кораблей, но и гравитационные поля нескольких небесных тел: звезды Альфа Октопуса, нескольких планет и их спутников, а также группы крупных астероидов. И, разумеется, его корабли начинали атаку, уже имея вполне приличный задел скорости. В этом смысле, тактика, выбранная Эриком, имела исходником засаду дивизии легких эсминцев в сражении за Валгаллу. Корабли разогнались заранее и, заняв расчетные позиции, пошли по инерции, вырубив двигатели и став в связи с этим практически невидимыми для активных и пассивных сенсоров противника. В общем, "чертову карусель" удалось запустить еще тринадцать часов назад, и сейчас, набравшие скорость корабли были готовы нанести, будем надеяться, по-настоящему смертельный удар.

Флагман Эрика находился в 1-м отряде крейсеров и запаздывал к "месту встречи" на критически важные семнадцать минут, и это при том, что расчет выхода на рубеж огневого контакта, построенный группой главного навигатора, предусматривал для "опоздавших к обеду" настоящие русские горки. Идти предстояло при максимально возможном для выживания экипажа ускорении и дважды задействовать для "поворота с разгоном" гравитационные поля спутников третьей планеты. Тот еще спурт получается, но успеют ли они поддержать общую атаку, покажет только время.

— Две минуты до первой позиции! — Дублировать или репетовать голосом информацию, поступающую на тактические экраны, было, как помнил Эрик памятью адмирала Фокина, исторически укоренившейся практикой холодянского флота. В принципе, пустяк, но временами его это сильно раздражало. Тем более, раздражало сейчас, когда нервы были напряжены до предела. Натянуты так, что еще немного и попросту лопнут.

Его ненормальное состояние, впрочем, объяснялось очень просто. Эрик не привык и не умел следить за боем со стороны. Все-таки вести в атаку тяжелый ракетоносец или руководить сражением, охватывающим огромные пространства планетной системы, не одно и тоже. Первое Эрик делать умел и, если не кривить душой, пожалуй, даже любил. Второе он делал впервые в жизни и к тому же по обязанности. И сейчас, когда "Хобергорн" пытался догнать быстро уходящее в вечность время, Эрик сидел в своем адмиральском кресле и молча наблюдал за тем, как другие воплощают в жизнь его "гениальные" тактические планы. Вмешаться в происходящее на этом этапе боя он практически уже не мог, да и не должен был, строго говоря. Сейчас — в эти самые минуты — одни приказы уже устарели, а для других еще не пришло время.

— Минута до выхода на позицию. — Речь, разумеется, не об опоздавших к обеду, а о тех, кто выходил сейчас на дистанцию огневого контакта.

"Пора!" — решил Эрик и активировал систему, которую здесь называли ВН — внешняя нейросеть — а в империи — бесконтактным адаптивным интерфейсом. Холодянская техника была несколько лучше, но главное — Эрик теперь с легкостью подключался к любому интерфейсу: сибирскому, имперскому или холодянскому. Просто брал и входил.

— Тридцать секунд до выхода на позицию...

Сейчас он не только слышал приятный и крайне мужественный баритон ИсКина, но и смотрел на разворачивающееся сражение через все доступные визуальные сканнеры и разведывательные сенсоры, а это практически все приборы наблюдения десяти ударных крейсеров 1-го отряда. Вряд ли он смог бы управлять ими всеми в режиме реального времени, но вот видеть их широко открытыми "глазами" он мог.

— Двадцать секунд...

Эрик сделал волевое усилие и "захватил" сектор обзора 5-го отряда ракетоносцев, увидев идущих в бой холодян уже под другим углом.

— Начинаю отсчет времени до огневого контакта, — объявил офицер штаба эскадры, но считал, разумеется, не он, а ИсКин.