Вижу Цель (Пилот ракетоносца 3)

Дело в том, что военные действия неожиданно сошли на нет. Это было более, чем странно, однако аналитики высших штабов предполагали, что все дело в неправильной оценке рисков. Похоже, что и бёза, и люди одинаково завысили предполагаемый потенциал противной стороны. Холодяне видели в бёза сильного и опасного противника, — что, в принципе, соответствовало действительности, — который имеет в своем тылу огромные резервы, идет ли речь о промышленных мощностях и численности населения, или о размерах флота, значительная часть которого все еще, по мнению людей, не введена в бой. Однако точно так же, по-видимому, смотрели бёза на холодян. Им было невдомек, что резервы Холода и Трилистника истощены, что их промышленность приблизилась уже к объективным границам роста производства и производительности труда, и что людские потери могут вскоре заставить их перейти к тотальной мобилизации. Но люди, как выяснилось лучше умели "держать лицо". Их "покерфейс" напугал бёза, и те решили отступить. Не прекратить войну, разумеется, — об этом, судя по всему, не могло идти и речи, — и не начать переговоры, а всего лишь взять тактическую паузу. Но вот сколько времени продлится это негласное перемирие, не брался предсказать ни один эксперт в аналитических службах флота и правительства. Передышка могла оказаться краткой — на недели, но, в этом случае, скорее, на месяцы, — или длительной, то есть на годы, но, ни в коем случае, не на десятилетия. Холодян вполне устроила бы пауза в несколько лет, — за это время можно построить новые заводы и верфи и навербовать наемников на Свободных Неассоциированных Мирах, — но они были согласны и на передышку в несколько месяцев. Впрочем, то, что бёза отступили практически по всему фронту, — даже из тех систем, где победу над холодянами одержали именно они, — вроде бы, указывало на длительное, пусть и негласное, перемирие.

В любом случае, возникло затишье. И стало очевидно, что в нынешних обстоятельствах такому большому флоту, какой все еще оставался под командованием адмирала Вюгера, в системе Дзеты Мьёльнира делать нечего. И вместо бессмысленного "стояния" "где-то нигде" 37-ю эскадру, — вернее, ее тень, — отвели на очередное переформирование. Ее, как минимум, следовало пополнить. Отремонтировать корабли. Обучить новобранцев, а раненых и убитых заменить, военнослужащими, возвращающимися из госпиталей, поднятыми на крыло резервистами и выпускниками всевозможных ускоренных курсов, училищ и академий, которых немало было и на Холоде. Ну, а еще людям просто нужно было отдохнуть. Сбросить многодневное напряжение. Расслабиться. Выпить и загулять. Выспаться, наконец, без того чтобы ежесекундно ожидать сигнала тревоги.

И вот двадцатого февраля Эрик привел свою потрепанную эскадру в назначенный им для отдыха и пополнения район — в систему Кси Ворона, на планету Авангард. Это была вполне приличная, землеподобная, хотя все еще недостаточно освоенная и мало заселенная планета, на которой и вокруг которой размещалась одна из крупнейших в республике баз флота. На орбите Авангарда имелись даже два судоремонтных завода с большими доками, рассчитанными на ремонт и реконструкцию тяжелых крейсеров. Ну а на самой планете привольно раскинулись три десятка средних размеров городов, обслуживающих потребности флота и готовых предоставить нуждающимся в отдыхе военнослужащим бесчисленное количество баров и ресторанов на любой вкус, ночных клубов, казино и публичных домов, не говоря уже о магазинах, театрах, рекреационных зонах, заповедниках для охоты и экстремального туризма и отлично оборудованных госпиталях. И 37-я эскадра по случаю оказалась единственным крупным соединением флота, прибывшим в систему в тот день. Так что, все блага, имевшиеся в распоряжении логистического управления, пролились на них одних.

Первые несколько дней Эрик с утра до вечера был привычно занят, озабоченный обустройством кораблей и экипажей, сверсткой планов на ремонт и пополнение, и другими не менее важными делами. Однако, выяснив, что база флота, видимо, в качестве исключения из правил, работает, как часы, и зная, что эскадра останется в системе Пси Ворона на срок никак не меньше шести недель, Эрик решил слетать на Холод, тем более, что успел уже убедиться в компетентности и профессионализме своих заместителей и помощников. Вообще отпуска такого рода были на флоте делом обычным. Ну, а уж после такого кровопролитного сражения, как то, которое выдержала его эскадра в системе Дзеты Мьёльнира и прочих приключений тела и духа, отпуска, как и награды, не говоря уже о повышении в званиях, командование раздавало поистине щедрой рукой...

7. Тридцатое февраля 2535 года, система звезды Поларис

В систему Полариса связной фрегат, одолженный Эриком у командующего базой "Авангард", прибыл тридцатого февраля ближе к полуночи, если конкретно иметь в виду земли Вильфов и резиденцию матриарха. Был соблазн совершить слалом на одном из бронекатеров, базировавшихся на корабль, и в буквальном смысле "рухнуть" — "Сюрприз! Сюрприз!" — на головы ничего не подозревающих родственников, которых о своем визите Эрик заранее не предупредил. Расчеты показывали, что в этом случае до Ставки Эрик доберется где-то в половине второго ночи, что, возможно, будет воспринято домочадцами с энтузиазмом, но что, если нет? Наскоро обдумав ситуацию, Эрик решил обождать до утра. Выспаться, привести себя в порядок, нормально позавтракать и уж затем лететь на встречу с женой и матриархом.

"Значит, остаюсь пока на орбите!" — решил он и, включив имеющийся в каюте терминал, вошел в общепланетарную сеть.

Несколько кодовых слов и паролей, и он внутри. Но в тот момент, когда система опознала Эрика, как зарегистрированного пользователя, на его адрес незамедлительно просыпался щедрый дождь "непрочитанных" сообщений. Оно и верно. По "флотской эстафете" не все и не всегда можно переслать, а, учитывая состоявшееся в системе Дзеты Мьёльнира сражение и передислокацию 37-й эскадры то туда, то сюда, многие письма до него так пока и не дошли. Зато дошли теперь. И сначала Эрик порадовался, что у него есть время разобраться с перепиской, а затем поблагодарил свою рассудочность за то, что не поспешил сразу же явиться "домой". Три письма, которые он прочел одно за другим, и ситуация изменилась самым решительным образом.

Первым порывом было сейчас же упасть на головы родни, но уже не сюрпризом, а гневом божьим. Но привычка думать быстро, не принимая тем не менее поспешных решений, и на этот раз уберегла его от "дурацких телодвижений" и непоправимых глупостей. Эрик спокойно обдумал все возникшие в связи с этими письмами проблемы, — а их было несколько, — принял все необходимые решения и пошел спать. Давить гнев в зародыше он умел давно и принимать жизнь такой, какая она есть на самом деле, тоже. Поэтому в истерику не впал. Глупостей не натворил, а спать пошел, потому что переживаниями делу не поможешь, а утро вечера, как известно, мудреней.

И в самом деле, утром — в четыре тридцать по бортовому времени — он проснулся хорошо отдохнувшим, — с "ясным умом и крепкой памятью", — а окончательно взбодрился после часового курса силовой акробатики, контрастного душа и чашки крепкого кофе. Покончив с кофе — завтракал Эрик в крохотной кантине фрегата, — он вернулся в свою каюту и, устроившись у терминала, составил несколько необходимых ему сейчас документов. Отсылать, однако, он их не стал, подвесив "депеши" на лист ожидания. Если он ошибается, там они и останутся. А, если нет, отослать их он сможет одним нажатием виртуальной клавиши.

Теперь, когда он был полностью готов, можно было бы уже и вылететь, но у Эрика оставалось еще одно чрезвычайно важное дело. Сверившись с коммуникатором и выяснив, что там, куда он собирается "позвонить", наступило позднее утро, он соединился с госпожой Дамер — социальным работником в южном дистрикте агломерации Локарно. Анна Дамер оказалась молодой полной сил женщиной с копной светлых волос и ярко-синими глазами.

— Здравствуйте, господин адмирал! — она смотрела на Эрика со спокойным интересом и, кажется готова была ему даже улыбнуться. — Вы по поводу письма?

— Так точно! — улыбнулся ей Эрик, полагавший, что для хорошего человека не жалко и улыбки. — Я бы хотел уточнить некоторые детали.

— Я в вашем распоряжении.

— У Эсме действительно не осталось никого из близких родственников?

— Да, адмирал. Во всяком случае, никого, кто хотел бы ею заниматься.

— Она знает?..

— К сожалению, дураки встречаются и среди социальных работников. Ей рассказали, что ее отец погиб.

— Скажите, госпожа Дамер, — спросил тогда Эрик, — что я должен сделать, чтобы ее усыновить?

— Удочерить.

— Да, конечно! Извините.

— Не за что, — улыбнулась женщина. — Вы хотите удочерить Эсме?

Хотел ли он взваливать на себя такую обузу? Впрочем, дело даже не в обузе, а в ответственности за судьбу ребенка. Ее отец — единственная родная душа — командовал 3-ей ударной группой ракетоносцев в 1-ом сражении в системе Альфы Октопуса. Тогда же и погиб. А выбор, о котором подумал сейчас Эрик, заключался в том, где теперь будет расти Эсме: в сиротском приюте на Холоде или в дорогом частном пансионе на Эно.

— Да, — ответил он социальному работнику, — я хочу удочерить девочку. Ее отец погиб, сражаясь под моим командованием, и раз уж у нее нет никого, кто стал бы о ней заботиться, это сделаю я. Так, что я должен предпринять?

— В вашем случае, господин адмирал, практически ничего. Случай прозрачный. Вы уважаемый человек, адмирал и принадлежите к одному из самых сильных кланов Холода. Когда я писала вам, я думала о какой-нибудь сумме, которую вы сможете пожертвовать в пользу девочки. Но раз вы хотите ее удочерить, то надо всего лишь заполнить прошение. И я обещаю вам, что решу проблему в течении двух-трех дней.

— Хорошо, — кивнул Эрик в ответ. — Не будем тогда откладывать. У вас есть стандартный бланк?

— Да.

— Можете мне переслать его прямо сейчас?

— Разумеется, — снова улыбнулась женщина. — Вы хороший человек, адмирал.

"Это как посмотреть", — усмехнулся он мысленно и, попрощавшись, прервал связь.

Катер он посадил на площадке около ставки Вильфов и сразу же, не отвлекаясь на пустяки, прошел в выделенные им с Катей апартаменты. По-видимому, слуги ее предупредили, так что, когда Эрик добрался до "дома", супруга уже ожидала его в фойе.

— Здравствуй, Мориц! — она попыталась броситься ему в объятия, но Эрик женщину придержал:

— Подожди, успеем еще!

— Что-то случилось? — насторожилась Катя.

— Всегда что-нибудь случается. — Эрик аккуратно поцеловал в щеку и потянул за собой, направляясь во внутренние покои. — Показывай детей!

— Так сразу? — растерялась женщина.

— А чего тянуть? Я же их еще ни разу вживую не видел.

— Да, да, конечно! — заспешила Катя и, обогнав Эрика, пошла впереди.

Они прошли через два парадных зала — гостиную и столовую — миновали короткий коридор, отсекавший жилые комнаты от "приемных" покоев и вошли, наконец, в детскую. Дети спали, но стоило Эрику приблизиться к их кроваткам, как один ребенок, — судя по рыжим волосам, это была Сара Анна — зашевелился и открыл глаза. Ощущение было странное, но, как ни странно, к принятию своего отцовства не имело никакого отношения. То, что он отец — Эрик понимал чисто рассудочно. И отношение его к собственным детям было сугубо положительное, вот только никакой особой эмоциональной связи с ними он пока не чувствовал. Не почувствовал и сейчас, но необычное это ощущение узнал. То же самое он чувствовал в присутствии любого из сибирской троицы: притяжение и отталкивание. И судя по всему, девочка тоже почувствовала что-то такое. Открыла глаза, буквально полыхнув на Эрика колдовской зеленью глаз, гугукнула что-то нечленораздельное и уперлась своим взглядом ему в глаза. А вот мальчик так и не проснулся. Он ничего такого, что случилось с его сестрой, не испытал. Лежал смирно, посапывал носиком и, как ни в чем не бывало, продолжал спать. Но и Эрик, нагнувшийся над кроваткой, чтобы его поцеловать, тоже ничего не ощутил. А ведь когда целовал дочь, аж мурашки по коже побежали. И у нее, по всем признакам, тоже. Но Сара Анна не заплакала. Она засмеялась.

"Она такая же, как я. А вот Якоб — нет. Он, может быть, и будет на меня похож, но сути дела это не меняет. Его генотип другой! Зачем же Бреда мне соврала?"

Впрочем, именно сейчас он начал понимать, в чем был смысл устроенной женщинами диверсии.

Перецеловав детей, Эрик молча вернулся в гостиную. Катя уже, видно, заподозрившая недоброе, заговаривать не пыталась.

— Кто разрешил тебе вскрывать мою почту? — спросил Эрик, когда они снова оказались в фойе.

— О, господи! — всплеснула она руками. — Я же твоя жена, разве нет?

— Повторяю вопрос: кто позволил тебе просматривать мою почту?

— Ну, не сердись! — улыбнулась еще более похорошевшая после родов юная красавица. — Подумаешь...

— Как ты вскрыла почту? — Эрик не собирался поддаваться на эти тюки.

— Она сама открылась, по умолчанию, — попробовала отговориться женщина.

"Умная, умная, а городит глупость за глупостью!"

— Там ничего и никогда не открывается по умолчанию, — возразил он вслух. — Если я не оставил тебе специального разрешения, то без кодов допуска, ты в мою почту никак попасть не могла. Поэтому спрошу тебя прямо и хочу услышать честный ответ:

— Это Бреда?

По-видимому, взгляд Эрика ее напугал, и, скорее всего, сейчас она начала наконец понимать в какую беду угодила благодаря матриарху клана. А то, что все дело в старой карге, Эрик отчего-то даже не сомневался.

— Да, — сказала она так тихо, что казалось, это просто выдох.

— Ответ написать посоветовала тоже она?

— Да, — повторила бледная, как полотно, женщина.

— Спасибо! — кивнул Эрик. — Это все, что я хотел от тебя узнать.

Он отвернулся от Кати, нажал на своем коммуникаторе клавишу сброса и пошел в спальню, где в шкафу висел его мундир капитана-лейтенанта имперского флота...

Глава 7. Адмирал

1. Первое марта 2535 года, планета Холод, система звезды Поларис

Переодевшись в свой имперский мундир, Эрик быстро сложил в старую дорожную сумку те немногие вещи, которые не хотел оставлять в Ставке Вильфов, и, более не задерживаясь, вернулся на посадочную площадку, где его дожидался бронекатер со связного фрегата. Катя пыталась его остановить. Плакала, просила прощения. Но Эрик своего решения — того, которое он принял накануне, — не отменил. Решил уйти, значит, ушел. А уходя, как говорили в Смоляном городке, не стоит оглядываться.

Взлетев и набрав высоту, Эрик связался с центральной билетной кассой космопортом Холод-Главный и заказал два билета — взрослый и детский — на рейс до Претории и еще два из столицы республики Трансвааль до Фронтира. Касса обещала, что билеты обязательно будут, но вот на какой из двух ближайших рейсов, станет известно несколько позже. Так что улетать Эрик собрался или через пять, или через восемь дней. Вторым важным делом, которое он успел "закрыть", еще до того, как с ним связалась матриарх клана Вильфов, был заказ гостиничного номера в старом городе агломерации Локарно.