Семья Саотомэ. Книга первая.

— Что с Вами случилось?

— Я снова потерялся, — всхлипнула странная девушка.

"СНОВА ПОТЕРЯЛСЯ!!!??? — Не может быть — неужели это и правда ОН!?" — Ранма даже отскочила. Предчувствия — предчувствиями, но теперь сомнения быть не могло: Рёга тоже превратился в девушку!

— Рёга, это т-ты?

Девушка с зонтиком отняла заплаканное лицо от ладоней и обернулась на голос:

— Р-р-ранма!!??

— Ты что — снова побывал в Джусенькё?

Теперь сомнений быть не могло: всё те же интонации, всё тот же неровный прикус, та же привычка хвататься за зонтик, словно за дубинку... Две странные девушки в мужской одежде стояли в боевых стойках посреди парка и смотрели друг на друга со смешанными чувствами.

Словно молния, в голове Ранмы промелькнуло: "Всё ясно — Рёга сумел-таки добраться до долины проклятых источников, но перепутал право и лево и тоже свалился в Источник утонувшей девушки. Так вот, где он блуждал так долго! Чёрт — этот дурко и парнем-то всегда был слишком впечатлительным, а теперь и вовсе должен превратиться в истеричку!"

— Р-ранма, ты... ты...

Ранма слишком хорошо знал и Рёгу, и его излюбленный Удар Львиного Рыка. И он сам уже не первый год превращался в девушку, так что план действий созрел мгновенно — еще до того, как зонтик, выпущенный Рёгой из руки, упал на землю.

— Щищи Хоко ДАН!!!

Удар не получился сильным, но и он не достиг цели. Прыжок Ранмы опередил его на долю секунды. Еще не затих треск кустов, снесенных ударом, а девушка-Рёга уже ощутила теплую грудь, прижавшуюся к её спине, обнимающие её нежные руки и ласковый поцелуй в девичью шейку — чуть пониже уха. Застенчивость Рёги снова сыграла с ним злую шутку — голова закружилась, ноги обмякли и тренированое девичье тело повисло в объятиях заклятого друга.

"Как трогательно. Красна девица упала в обморок" — ухмыльнулась Ранма, устраивая на скамейке бесчувственного приятеля.

* * *

Придя в себя, Рега понял, что лежит и под головой у него — чьи-то колени. Все тот-же нежный голос Ранмы сказал:

— Очнулся, дурик?

Рёга резко села и испугано уставилась на Ранму.

— Ты по-прежнему женщина?

— Ага — уже с пол часа.

— Так ты не стал женщиной насовсем? Ты по-прежнему парень?

— Ещё чего?! Всё так же превращаюсь.

— Сволочь. Ты тогда так напугал меня, что я убежал от тебя в Китай! — в голосе Рёги появились истерические нотки.

— Да я уже вижу. Прости.

— Ранма, ты сильно изменился!

— Уж кто бы говорил! Долго же ты пропадал. Мы все по тебе соскучились.

— Что значит "мы все"?

— Аканэ недавно вспоминала и про тебя, и про Пи-чана. Уча тоже спрашивала, куда ты пропал. Само-собой — Акари несколько раз интересовалась — не подал ли ты весточку. Да и мне, уж признаюсь, как-то было скучно без своего лучшего кореша.

— С каких пор мы с тобой лучшие кореша?

— А я не забыл, как ты меня спас от Аканэ. Уж прости, что я тогда перестарался в своей благодарности — я сам себя плохо помнил.

Ранма взяла Рёгу за руку.

— Прелестница с косичкой!!! — донеслось из конца аллеи. Обе девушки обернулись на крик. К ним бежал Татеваки Куно:

— Девушка с косичкой и смуглянка с пестрым платком! Разве нет у вас иного выбора, чем скреплять себя узами вот так? Прильните к моей распахнутой гру...

БАЦ!!! Два удара слились в один и Куно скрылся за верхушками деревьев.

— Откуда здесь взялся этот гадский Куно?!

— Это ужасно! Теперь он будет приставать ко мне!

— Рёга, кому тут не позавидуешь — так это ему. Он-то не сумеет уворачиваться от твоих тяжелых ударов.

— Это правда, — смуглянка засмеялась.

"Ну точно — истеричка" — вздохнула Ранма.

— Ладно — пойдем, дочь Сусанина. Мне всё равно уже пора домой, заодно и тебя провожу.

Рёга поколебалась, но перспектива попасть домой без многодневного блуждания пересилила давнюю вражду.

— Идем. Я и так-то с трудом нахожу дорогу, а теперь, когда превращаюсь в девушку — и вовсе теряюсь.

— Привыкай. Не захотел взять меня с собой в Джусенькё — теперь уж не обижайся. Кстати — где твой чайник? Он ведь у тебя всегда был наготове.

— У меня с собой вода кончилась. А когда сегодня попал под дождь и в очередной раз превратился — понял, что не могу даже найти выход из этого проклятого парка.

— Ладно — поедем, как есть. Может быть — по крайней мере — в метро кто-нибудь уступит место двум девушкам с большим рюкзаком. И выше нос, дружище: по крайней мере — больше не будешь терять одежду!

* * *

Большую часть пути обе девушки молчали. Рёга никогда не был слишком говорлив, а Ранма обдумывала новое положение старого приятеля, иногда украдкой разглядывая его женскую фигуру. С удовлетворением Ранма отметил, что рёгина девичья фигурка, хоть и не относилась к числу малопривлекательных, но явно не дотягивала до его собственной. К тому же — у Рёги не было привычки носить косичку на китайский манер. Только темная — словно загорелая — кожа добавляла шарма.

Уже перед выходом из вагона, Ранма положила руку на плечо Рёге и сказала:

— Ничего, дружище. Теперь мы поработаем над твоим имиджем.

— С чего это вдруг?

— Раз ты теперь не теряешь вещи, когда превращаешься — ты можешь себе позволить выглядеть получше. Чтобы больше тебе не кричали, как тогда на катке — "у парня одежда, как с помойки". А как симпатичной девушке — тебе и подавно надо следить за со...

— Ах ты!...

Ранма перехватила кулачок Рёги.

— Веди себя прилично — мы же с тобой сейчас девушки.

— Не издевайся!

— Даже не думал, — Ранма нахмурилась и посмотрела на Рёгу так, что та по-девичьи оробела. — Лучше представь — каково было мне первое время, пока я не приспособился. Даже не сравнивай это со своим прежним свинством. По крайней мере — ты и, превращаясь в поросенка, оставался мужиком. И тебе будет попроще — у меня уже есть опыт и я постараюсь тебе помочь.

* * *

Теперь Ранма вела вечного потеряшку за руку. Не успели они отойти и пару кварталов от станции — впереди показался знакомый скачущий мешок.

— Какие девочки! — завопил издалека, хоть и не сильно шкодивший теперь в доме, но в остальном нисколько не изменившийся, Хаппосай.

Обе "девочки" остановились и приняли боевые стойки. В их головах пронеслось:

"Теперь этот старый извращенец будет преследовать и меня! Как паршиво!"

"Теперь нас двое и старому извращенцу уж точно несдобровать!"

Удар Львиного Рыка и Высокомерие Свирепого Тигра слились в единую вспышку. Мешок с "коллекцией" лопнул и клочья белья разлетелись на несколько кварталов. Проводив взглядом стремительно удаляющегося Хаппосая, Ранма облегченно вздохнула:

— Думаю — сегодня он нас больше не побеспокоит.

— Красиво полетел!

— Да — ушел в сторону моря. Кстати — о воде: тут за углом есть замечательное место с горячей водой. Будет лучше, если домой ты явишься в натуральном виде.

Рёгу снова прорвало:

— Что это ты так обо мне заботишься!?

— Дурко! А кто всегда заботился о твоей свинской тайне!?

* * *

Весь вечер Рёга не находил себе места от злости.

— Чертов Ранма — он продолжает издеваться! Надо мной — Рёгой Хибики!

Уже уходя — Ранма посоветовал: "Отпусти волосы немного длиннее: и как парень будешь выглядеть стильно, и для девушки будет в самый раз, а то сейчас слишком коротко".

Рёга метнулся в ванную, скинул одежду и уставился на себя в зеркало.

— Я мужик!

Взмахнув рукой, он задел кран на душе...

— Черт — холодная!

Теперь на Рёгу из зеркала смотрела девушка.

— Да — никуда не денешься. Всё-таки это лучше, чем подсвинок.

Девушка-Рёга принялась рассматривать свое отражение, поворачиваясь так и эдак, изучая изгибы и выпуклости своего тела. Девушка из него вышла привлекательная, хотя и немного мускулистая. Рёга поймал себя на том, что невольно сравнивает себя с Аканэ, фигуру которой не раз видел, будучи её домашним любимцем — Пи-чаном. Даже его застенчивости не всегда хватало, чтобы вовремя отвернуться, когда она начинала переодеваться в ночную пижаму. Ему даже сейчас было немного неловко разглядывать девушку. И эта девушка сама от себя прикрывалась руками.

Сравнение, как и у Ранмы, оказалось не в пользу Аканэ. Рёга тяжело вздохнула и открыла кран с горячей водой.

* * *

— Рёга, болван, ты дома?

— Ранма! Ты опять пришел издеваться надо мной?

— Обойдешься! Даже драться с тобой не стану, пока не расскажешь — что с тобой случилось.

— Ранма, это ты во всём виноват!

— Так. Теперь я виноват в том, что ты перестал превращаться в свинью? Не думал, что это тебе так уж нравилось.

— Ранма, сволочь, из-за тебя я превратился в женщину!

Ранма увернулся от удара.

— Я же сказал — я не буду драться с тобой, пока всё не расскажешь.

— Когда я увидел, что ты всё более становишься женщиной — я испугался, что со временем окончательно стану свиньей.

— Ну ты же когда-то сам этого хотел.

— Одно дело — захотеть, а другое — когда у меня не было бы выбора!

— И что — ты решил тоже стать женщиной, чтобы Ранма-чан не могла к тебе приставать?

— Ранма, ты сволочь! — кулак Рёги распорол воздух.

— Эй, я уже сзади.

— Ах ты!... Ты где?

— Рёга — не дергайся. Я же сказал — не буду драться.

— Ранма, я ни о чем не мог думать. Только твой девичий крик гнал меня вперед.

— А что я такого кричал?

— Ты рыдал "Рёга, милый, вернись!"

— Да — капитально меня тогда плющило. Этого я и сам не помню.

— А я помню! От этого голоса я еще долгие месяцы просыпался в страхе!

— И как же ты добрался до Китая?

— Я бежал не разбирая дороги! Я побывал на Хоккайдо и Кюсю!

— Ну это для тебя обычное дело.

— Ранма! Это было гораздо хуже! Я бежал — не зная куда! Без цели, без надежды найти спасение! Однажды — поросенком — я заполз в какой-то склад и заснул. А утром почувствовал, что пол качается под ногами!

— Добро пожаловать на борт, — усмехнулся Ранма.

— Да — это был корабль. И он шел в Китай. На несколько дней я стал любимцем команды.

— Там-то тебе было едва ли так приятно, как в постели Аканэ.

Рёга смутился.

— Ранма, то были часы, которые утешали меня в моем проклятии!

— Ладно — продолжай.

— Я долго блуждал по огромному Китаю! Это намного хуже, чем по Японии!

— Ну да — чужой язык, чужие нравы...

— И опасность стать кислосладкой свининой! Я спасался от воды как только мог!

Ранма вздохнул.

— Тяжко тебе пришлось. По себе знаю — как это трудно.

— Еще страшнее было искать себе пропитание в виде поросенка!

— Вот кому в лесу хорошо — это моему бате. Превращается в панду — и запихивается чем хочет.

— Ранма, я блуждал — пока однажды не увидел знакомую дорогу, ведущую к Джусенькё!

— Ну и как оно там? В последний раз я видел его, невообразимо перемешавшимся. Страшно подумать — во что бы превратился тот, кто упал бы в него в то время.

— Когда я пришел — большая часть источников уже восстановилась. Я смотрел на эту россыпь водных зеркал и думал, что же мне делать. Ведь я не знал — где источник утонувшего мужчины и восстановился ли он уже.

— А потом гид подсказал?

— Да, он узнал меня.

Рёга сжал кулаки.

— Он указал мне, но я... я...

— Шагнул в тот, у которого стоял?

— Нет — я оставил рюкзак и долго шел по тропкам между источниками. И вместе с рюкзаком я оставил свой зонт. И гид кричал мне — направо, налево! А потом я увидел наползающую тучу и бросился за зонтом. И когда уже оставалось немного — я подскользнулся и упал...

— Туда же, куда и я... — снова вздохнул Ранма.

— Да. — Рёга обхватил голову руками. — Я не знал, во что теперь превращаюсь. Это было ужасно.

— А дождь так и не пошел?

— Нет. Я сидел на берегу в женском теле и плакал как девчонка от обиды и унижения.

— А чего не попробовал еще раз?

— Я испугался, Ранма. Я испугался, что станет еще хуже.

— Резонно. Девчонка-то — кстати — получилась симпатичная.

— Ранма, ты опять издеваешься?!

— Нисколько — правду говорю. А если уж превращаться в женщину — так лучше в привлекательную. Иногда это бывает полезно. Ты ведь пользовался тем, что был милым поросенком, — подмигнул Ранма.

— Ты ведь не собираешься приставать ко мне, как к девушке?

— Не — обойдусь как-нибудь. Ты дальше рассказывай.

— Найдя источник чистой воды, я нагрел её в чайнике и снова стал мужчиной. Через несколько дней блужданий я увидел гору, возле которой приютилась деревушка. Я поспешил туда — ведь теперь я не мог, как поросенок, питаться подножным кормом. И тут я споткнулся и упал в лужу. Ранма — это было так обидно! И так непривычно: ведь я поднялся из лужи на ноги, и на мне по-прежнему была и одежда и рюкзак.

— Я тебе говорил, что лучше все-таки оставаться человеком.

— Да, но я всё равно был жалок. Ранма, я был усталой, мокрой и голодной девчонкой!

— Только не говори, что тебе в таком виде отказали в помощи.

— Нет, мне не отказали. Но это была деревня амазонок, Ранма!

— И что — тебе тоже подарили там поцелуй смерти? Или за тобой теперь гонится невеста?

— Нет — но мне пришлось тщательно скрывать я и то, что я мужчина, и то, что я владею боевыми искусствами. Я боялся, что меня вызовут на бой — и я его выиграю! Ведь я уже знал об их законах!

— Ух и страхов ты натерпелся, — Ранма хитро подмигнул, но обхвативший голову Рёга не заметил этого.

— Ранма! Я стал плаксивой девчонкой!

— Что плаксивой — это плохо. Ты ведь всегда был впечатлительным.

— Я даже боялся проговориться, что знаю тебя и Шампу! И как только я смог — я покинул эту деревню.

— А как же ты переправился обратно в Японию?

— Я не мог теперь проникнуть незаметно на корабль и долго пытался заработать на билеты. А потом я узнал, что на круизном корабле заболела одна из официанток...

— И ты устроился на её место?

— Ранма! Я до конца рейса носил платье и передник! И боялся горячей воды! Я со страхом принимал заказы на горячий кофе и рамен! Это было ужасно! Я плакал в каюте по ночам, а соседка пыталась меня утешить, называя меня милой девочкой! Ранма! Это продолжалось целую неделю!

— Бррр... — Ранму передернуло. — Черт возьми — такого поначалу и я бы не вынес.

— Ранма, а когда я вчера увидел тебя снова женщиной...

Ранма посмотрел в страдальческие глаза Рёги и вдруг... плеснул на него водой. Девушка-Рёга зарыдала:

— Ранма! Это было ужасно!

Парень вдруг обнял плачущую смуглянку. Та вцепилась в него, вздрагивая от рыданий. Парень вздохнул с грустной улыбкой.

— Ничего, дружище, поплачь. Мужчины не должны плакать, а девушке от этого легче. И теперь у тебя всё будет по-другому.

Ранма погладил девушку по голове. Та подняла заплаканные глаза и робко улыбнулась:

— Правда?

Глава 21. Мой дом — твой дом

Ворота дома Тэндо открылись в ответ на стук, и Ранма радостно поприветствовал приятеля:

— Рёга, неужели ты добрался? Когда же ты вышел?

— Вчера.

— Черт возьми, дружище — ты делаешь огромные успехи!