— Я не был готов к тому, что он окажется так ловок. Но теперь при встрече с ним я не буду сдерживаться. Я докажу, что я — а не он — достоин быть рядом с моей рыжей богиней.

Татеваки вышел и своей обычной важной походкой зашагал в направлении, указанном сестрой.

* * *

Первая брошенная Кодачи булава отлетела, отбитая бокеном, и скрылась в высокой траве у забора. Вторая разбилась в щепки о стальную перчатку Аканэ.

— Ах так! Ты думаешь — это всё?

— Я ни за что не проиграю тебе!

Понимая, что на дистанции она ничего не может сделать — Аканэ бросилась в атаку. Кодачи отскочила, бросив под ноги сопернице трос. Ноги Аканэ запутались в нём, и она упала, но, перекатившись — вскочила. Трос уже был в её руке.

— Забери его назад!

Брошенный трос, вертясь в воздухе, хлестнул свою хозяйку по лицу. Та вскрикнула:

— Я уничтожу тебя, мерзавка!

— Здесь одна мерзавка — и это ты!

Кодачи выхватила висящую на поясе шпагу. Девушки прыгнули навстречу друг другу. Отводя бокеном направленный в неё клинок, Аканэ успела ухватить его железной перчаткой. Тонкая сталь изогнулась и лопнула с печальным звоном. В руке девушки в чёрном осталась только рукоять. Стальной клинок полетел в кусты. Но свободной рукой Кодачи успела выхвать цепь и хлестнуть ей по бокену. Цепь опутала гладкий клинок. Аканэ крепко держала бокен и — связанные цепью — девушки рухнули на землю. Еще не успев подняться, Аканэ рванула бокен на себя, притягивая соперницу, и попыталась ударить левой. Кодачи, пискнув, пригнула голову к земле и кованая сталь пролетела чуть выше, едва не задев.

Кодачи никогда не берегла своих соперниц, а к сегодняшнему бою готовилась особенно решительно. Но теперь она видела — одно неверное движение, и этот бой может стать роковым для неё самой! Следующий взмах стальных пальцев заставил Кодачи бросить цепь, спасая руку. Всё еще почти лёжа, Аканэ крутнулась, ударяя ногой, но Кодачи подпрыгнула, словно кошка. Сверху свистнула лента — любимое оружие гимнастки. Успев сорвать с клинка цепь, Аканэ подставила её под удар. Цепь и лента спутались. Кодачи тянула ленту на себя, но цепь крепко сидела в железной руке. Вспомнив трюк Ранмы, Аканэ, натянув посильнее, разжала руку. Кодачи упала и железка со звоном пролетела у неё над головой. Но теперь лента превратилась в ещё более грозное оружие.

— Тебе конец! — вскрикнула Чёрная Роза, раскручивая ленту с цепью.

Аканэ подпрыгнула, и смертоносная лента пролетела под ней. Но прыжок оказался неудачным, и девушка упала. Упала, придавив собой ленту. Кодачи дернула.

— Корова неуклюжая! Тебя не сдвинуть!

— Кто корова!?!

Такого прыжка Аканэ не ожидала сама от себя. Подбросив себя руками, она перевернулась в воздухе и нацелилась в соперницу. Мягкий кроссовок с разворота ударил Кодачи по голове.

* * *

Девушка в чёрном лежала без сознания. Аканэ подобрала и надела свалившуюся панаму.

— Ты проиграла, Кодачи Куно.

Боец в панаме, тяжело дыша, стоял над неподвижно распластанной на земле фигурой в чёрном. Из-за забора раздалось:

— Негодяй! Что ты сделал с моей сестрой?!

Аканэ резко обернулась.

На Татеваки из под панамы зло смотрели глаза бойца. В правой руке он сжимал бокен — тот самый бокен, который был им отобран у Куно. Левая рука поблескивала полированной сталью. В наступившей на секунду тишине было слышно, как лязгнули пошевелившиеся пальцы.

— Ты можешь забрать её.

— Сперва я покараю тебя! — вскрикнул Куно.

— Ты пожалеешь, ничтожество! — высоким голосом ответил обладатель стальной руки.

— За девушку с косичкой! — крикнул Куно, бросаясь в атаку.

— Она только моя! — прохрипел противник, прыгая ему навстречу.

* * *

Куно был свеж, а уставшей Аканэ бокен уже казался вдвое тяжелее. Стальная перчатка тоже не добавляла подвижности. Отбиваясь от ударов Куно, она уже чувствовала, что слабеет. Напирая на неё, Татеваки надменно проговорил:

— Тебе конец, негодяй.

— Ещё нет!

Татеваки был слишком близко к противнику. Оставив бокен, железный кулак ударил его в бок. Парень согнулся пополам и рухнул, постанывая.

Оглядев поле боя, парень в панаме сунул бокен за спину, снял перчатку и тихо ушел, оставив Куно постепенно приходить в себя.

Через несколько минут на пустыре появился Ранма. Узнав лежащих, он примерно понял — что произошло. Татеваки медленно поднял голову:

— Это ты, подлый колдун?

— Ты в порядке? Сможешь встать?

Татеваки осторожно поднялся и застонал, держась за бок.

— Что с моей сестрой?

— Она без сознания, но дышит. Кто это сделал?

— Ты должен знать! Это негодяй, которого я не первый раз вижу рядом с моей рыжей богиней!

— А... Понятно, — протянул Саотомэ. — Куно, мой тебе совет. Не связывайся с ним. Он не так силён, как я — но он никогда не сдерживается.

Поднимая Кодачи на руки, Ранма вздохнул.

— Ладно, потерпевшие. Помогу вам добраться до дома.

* * *

Когда Ранма пришел домой, Аканэ, так и не переодевшись, сидела на пороге и смотрела на пруд. Рядом с ней лежали бокен и перчатка. Увидев мужа, она бросилась ему на шею:

— Ранма, милый мой, муж мой, девочка моя! Я никому тебя не отдам!

— Аканэ, это ты так отделала семейку Куно?

— Да. Кодачи вызвала меня на бой, а Татеваки явился её спасать.

Ранма снял с супруги панаму и погладил её по голове.

— Эх ты... Муженёк... — улыбнулся он.

Аканэ нащупала на спине мужа косичку.

— Горе моё. И счастье...

Глава 44. Лёд на рукаве

Ранма сидел в гостях у Рёги и ковырялся палочками в тарелке.

— Рёга, как-то скучно в последнее время.

— Ранма, но ты ведь живешь такой интересной жизнью!

— Да понимаешь... Вроде всё хорошо, но противников интересных нет.

— Подраться не с кем?

— Вроде того. Дежурных тренировок много, а чего-то нового...

— Я тоже уже неинтересный противник?

— Рёга, прости, но... Драться с тобой как раньше — по настоящему — я уже не могу. По силе ты всё ещё выигрываешь, а вот скорости у тебя никакой.

— Как это — никакой?

— Ну ты ведь даже не можешь в меня попасть.

Рёга вскочил и попробовал нанести несколько ударов, но Ранма, легко уклонившись от них, всё так же уныло ковырялся в тарелке.

— Ну да — ничего нового.

— Ранма! Я постараюсь!

— Хочешь потренироваться всерьез?

— Да.

— Тогда собирай рюкзак — поедем на то место, что я тебе показывал. Завтра утром заскочу. И не забудь сразу непромокаемую куртку надеть.

* * *

Парни слезли с мотоцикла.

Перед ними открывалось ущелье, поросшее лесом, шумел водопад, вдали белели снежные вершины гор.

— Вот тут мы и поживем немного.

— Ранма, здесь действительно красиво.

Ранма хитро посмотрел на приятеля.

— Я думал — ты это замечаешь только когда ты девушка.

Приятель сконфузился.

— Ранма, я всегда был романтиком.

— Наверно, — пожал плечами Саотомэ.

Приподняв мотоцикл, парни осторожно спустились по крутой тропинке в ущелье. Небольшая пещерка, образовавшаяся в незапамятные времена в скале, станет на несколько дней домом для них и гаражом для их железного коня.

Распаковав вещи, Ранма спустился к шумящей внизу речке и осторожно попробовал рукой воду.

— Ранма, ну как? — крикнул сверху Рёга, караулящий чайник.

— Чистейшая, но ледяная! — ответил Ранма и подмигнул: — Кто упадет — тот девчонка!

Рёга поёжился.

— Значит — лучше не падать.

* * *

Теперь им не надо было думать о сохранности стен и потолка в зале, и парни дали себе волю. От ударов Рёги летели камни, трещали деревья. Ранма тоже не оставался в долгу. Остановившись, запыхавшиеся бойцы огляделись.

— Рёга, похоже — нам и тут надо быть немного поаккуратнее. А то весь пейзаж испортим.

— Ты прав, Ранма. И это я ещё не использовал свои коронные удары.

Ранма взглянул вниз.

— Ну ничего — тоже доброе дело сделали. Посмотри.

Упавшие в реку камни образовали переход.

* * *

Вечером они сидели на берегу озера, над которым переливался в лучах заходящего солнца водопад. Вода шумела, разбрасывая брызги, по капюшонам курток постукивал мелкий дождик из подошедшей тучки.

— Ранма. Я чувствую себя нормальным человеком.

— А я тебе говорил — правильная одежда нам важна, как никому.

Рёга взглянул вверх. На лицо упало несколько холодных капель.

— Рёга, не увлекайся.

— Не буду. — Парень осторожно обтёр лицо.

Ранма посмотрел на мокрый рукав своей куртки.

— Ладно, чего зря под дождем сидеть. Пойдём под навес.

Под прикрытием скалы было уютно. Потрескивали ветки в костре, старая Рёгина палатка казалась родным домом. Правда — для Ранмы она больше была связана с неприятными воспоминаниями.

— Рёга, признайся. Когда ты со своей удочкой...

— Ранма, не напоминай!

— Понял — не буду.

"Для него это тоже жуткое воспоминание. Уж тем более — лучше не вспоминать то, от чего он сбежал в Китай".

— Рёга, меня до сих пор иногда поражает. У меня ведь сейчас самые лучшие друзья — это прежние злейшие враги.

— Ранма, говорят — от любви до ненависти один шаг. Значит и обратно — тоже.

Посидев ещё немного, парни полезли спать в палатку.

* * *

Утром Рёга проснулся первым. Поёжившись, он вылез из спальника, натянул тёплую куртку и высунулся наружу. Ночью ущелье присыпало легким снежком, и теперь склон и деревья напротив входа в пещеру поблескивали в неясном свете раннего утра.

Костёр давно погас. Застегнув палатку, Рёга попрыгал, чтобы согреться, и вышел из пещеры. Сейчас он не боялся заблудиться — всегда можно вернуться по собственному следу.

Под ногой тихо хрустнула сухая ветка. Подняв её и отряхнув от снега, Рёга пошел, поглядывая под ноги и понемногу собирая сушняк для нового костра. Он все же поглядывал на их пещерку, чтобы не потерять её из вида. Собрав уже довольно приличную охапку, парень подошел почти к самому водопаду. Вода шумела, падая в озеро.

— Красиво... — негромко произнёс Рёга и едва услышал собственный голос.

Ему захотелось подойти к водопаду поближе. Он никогда бы не позволил себе такого в те времена, когда превращался в поросёнка. Но теперь это было уже не так страшно. Да и вчерашний день немного расслабил его. Рёга сделал пару осторожных шагов. Из под ноги сорвался и скатился в озеро небольшой камешек.

— Нет. Не стоит, — одумался парень, поворачивая обратно.

Ботинок скользнул на небольшом валуне, присыпанном снегом. Рёга дернулся, рассыпая ветки, ноги заскользили вниз и, проехав по заснеженным камням, парень полетел в ледяную воду озера.

Смуглянка вынырнула и отряхнулась. Одежда быстро промокла и мороз пробирал до костей. Стараясь поскорее выбраться, она поплыла туда, где из озера вытекала речушка. Она гребла изо всех сил, но мокрая одежда мешала двигаться, холод всё более сковывал движения. В панике она закричала:

— Ранма! Спаси меня! — но даже голос уже едва вылетал из коченеющего тела. Спасительный берег был так близко...

* * *

Ранма проснулся и огляделся. Рядом лежал пустой спальник Рёги, сквозь палатку слегка пробивался утренний свет. Поёживаясь, Ранма выбрался из палатки.

— Ну вот и первый снег в этом году. Да — не вовремя я собрался, надо было выбирать время потеплее. Интересно — где уже шляется этот дурко?

Выглянув из пещеры, Ранма сразу разглядел свежие следы на снегу. Они вели к образовавшемуся вчера переходу через речку. Ранма взглянул на лежащие в воде камни...

— НЕЕЕТ!!!

Возле камней в воде лежало неподвижное тело.

В несколько прыжков Ранма оказался рядом. Лицо и руки девушки уже были на берегу и мокрая куртка успела покрыться тонкой корочкой льда. Ноги покачивало течением. Схватив девушку, Ранма рванул вверх по склону — в прогретую за ночь палатку. Уложив Рёгу, он сорвал мокрую одежду.

— Рёга!!

Прислушавшись, Ранма различил слабый удар сердца.

— Жив!

Парень начал быстро растирать промерзшее тело. Собственным ладоням стало горячо.

— Отогреть — скорее!

Засунув бесчувственную девушку в спальник, он натянул сверху второй и, скинув с себя теплую одежду, кое-как втиснулся рядом. Накинув на голову свою тёплую куртку, Ранма затих в тяжелом ожидании. От тела девушки тянуло холодом, и Ранма сам застучал зубами. Но это было не важно. Главным для него сейчас было одно — он почувствовал, что она понемногу задышала.

Он даже не знал, сколько прошло времени. Казалось — пролетела вечность, прежде чем девушка слабо пошевелилась.

— Рёга, ты слышишь меня? — тихо позвал парень.

* * *

Когда сознание начало возвращаться, девушка ощутила тесноту и живое тепло. Потом она услышала, как знакомый голос зовёт её.

— Ранма, это ты? — она едва услышала собственный голос.

— Рёга!

Куртка откинулась и в приоткрытые глаза ударил свет, показавшийся ослепительным. Медленно открыв глаза, в сумраке палатки она увидела прямо перед собой счастливое лицо друга.

— Ранма... Ты спас меня...

— Дурко! Как ты там очутился?!

— Ранма...

Девушка с усилием шевельнулась, прижимаясь холодной щекой к парню.

— Дура ты свинья... — со вздохом прошептал он.

Девушка закрыла глаза, с наслаждением потянула носом воздух и с улыбкой задремала. Ранма взглянул на валяющиеся в палатке часы. С того момента, как он встал, не прошло и часа.

* * *

— Рёга, дурень, ну целовать-то не надо.

Ранма поморщился, окончательно просыпаясь. В двух спальниках вдвоем было уже жарко, хотя и чувствовалось, что девичье тело друга ещё отогрелось не до конца.

— Рёга!

Девушка смутилась, вытаскивая руки из-за спины парня.

Ранма начал осторожно выбираться из мешка.

— Прости, дружище, но другого способа тебя отогреть у меня не было. Как ты оказался в воде?

Смуглянка залезла в спальник с головой. Оттуда донеслось:

— Ранма, я пошел собирать дрова для костра и поскользнулся в озеро.

— Рёга, вот тебе не везёт со всякими озерами и источниками.

Девушка поворочалась в мешке.

— А тебе...

— Ну да, тоже... Ладно, лежи — отогревайся. Я обед приготовлю.

Одевшись и собрав разбросанные по палатке вещи, Ранма выбрался наружу. Солнце уже почти растопило снег, только в тени оставались следы ночного снегопада. Ранма собрал несколько сухих веток и соорудил костёр. Вскоре на нём уже грелся котелок, а вокруг сохли Рёгины вещи.

* * *

— Рёга, спишь, дурко?

— Нет.

Смуглянка высунула счастливое личико из мешка.

— Я уже слышу аромат.

Ранма поставил миску и помог ей сесть.

— Как себя чувствуешь?

— Замечательно. Будто заново родился.

— Тогда открывай рот, малыш.

Девушка держала обеими руками край спального мешка, а Ранма кормил её с ложки. И в этот момент они были по-настоящему счастливы.

* * *

К вечеру девушка оделась и наконец-то вылезла из палатки. Они снова сидели над озером и она прижималась к парню. Ранма потрогал её щёку и вздохнул.