Хранитель Агриколы.

А вот и топот преследователей, всполохи огней на стенах заплясали сильнее и вскоре вся группа, тяжело дыша, выбежала в коридор. Действительно, они представляли из себя внушительную силу и в первую очередь тем, что все были или в кольчугах или доспехах. Увидав меня, они резко остановились, словно наткнулись на стену.

Раздался визгливый голос: — Ну что вы встали, вас десять воинов, лучших из лучших, в атаку мои храбрецы!

Да только атаковал я, а не они. Было хорошо, что коридор в котором мы встретились не был достаточно широким и нападать они могли максимум по двое — трое и к тому же мои клинки перехватывали любые попытки обойти меня. Лязг, проклятия, стоны, все смешалось в беспорядочности криков и звуков. То один, то другой нападавший падали мне под ноги, а я продолжал наступать, нанося удары по рукам, лицу, голове. Двое последних и сэр Тундук не выдержали моего натиска и, побросав факелы, в панике понеслись назад.

Чуть отдышавшись и с тоской в очередной раз посмотрев на свои лохмотья от рубашки я со вздохом произнес: — Не будет ли так любезна леди Люка и не проводит ли она меня в дом своего отца?

Молодая леди стояла бледная, как говорится без кровинки в лице, и вместо ответа она мне просто кивнула. Со страхом смотря на поверженных "лучших клинков школы" , осторожно переступая через их тела и старательно обходя лужицы крови, она подошла ко мне только для того, что бы упасть в очередной обморок и прямо мне в руки. Пришлось опять приводить её в чувства. Она, как только открыла глаза, вцепилась в мою руку:

— Пойдемте отсюда скорее, мне страшно, я теперь не смогу спать по ночам из за того, что вид этих молодых людей будет преследовать меня, как только я закрою глаза....

— Эта лестница ведет в покои моего отца, в его кабинет, но вам лучше там не появляться, вдруг там вас ждет засада и хоть вы показали себя храбрым и смелым рыцарем (наконец то она разглядела мои шпоры, хотя и не факт), вам лучше попасть в дом через мою комнату. Идемте я вас провожу.

Мы поднялись по маленькой боковой лестнице и оказались в большой комнате, где царил идеальный или почти идеальный порядок. Все разложено и расставлено на своих местах, аккуратные стопочки вещей, букетики цветов в вазах и везде чистота, а кроме того, на столе лежало несколько книг, что никак не вязались с баночками, пузырьками, разными щеточками и расческами.

Быстро пройдя к двери, я прислушался и даже принюхался, но ничего не обнаружил. С треском раскрыв ногой дверь, я выскочил в коридор, а там.... было пусто. Бегом я спустился на первый этаж по лестнице, но и там было пусто. Шум раздавался на улице. Там шел бой не на жизнь, а на смерть. Я вышел на крыльцо и окинул схватку взглядом. Тос и Батл со своими отрядами теснили противника на флангах, как бы охватывая его основные силы, но в центре словно скала стоял Хирон и все атаки разбивались о него. Интересно, на что он надеялся, или у него в рукаве есть что такое, что может изменить ход сражения?

Перекрывая шум и лязг, я громко, на грани срыва голоса, прокричал:

— Как лорд исполнитель приказываю всем опустить оружие, кто не подчинится, будет наказан по всей строгости законов Мерилена! Только после этого я поднял руку и произнес кодовую фразу. Привычно блеснул багрово красный свет и все застыли.

Сэры Тос и Батл! Займитесь разоружением членов братства. Лавочников и прочих отделить от воспитанников школы. Хирон, подойдите ко мне. Вскоре образовались две группы красно ленточников. Причем меньшая состояла из воспитанников школы, а вторая из разного сброда. Я подошел к большей группе и произнес приговор.

— За участие в разбойных нападениях на жителей Агриколы, попытку государственного переворота и сговор с самирами, я вас приговариваю каждого к пяти годам каторжных работ с выплатой виры в казну города, которая затем будет распределена между семьями пострадавшими от действий незаконного братства.

Клятвопреступников из числа воспитанников школы я приговариваю к смертной казни. Своими действиями вы опозорили высокое звание воина Агриколы и не заслуживаете снисхождения. Завтра в полдень вы будете повешены на центральной площади.

Раздался зычный голос: — Как верховный лорд Мерилена, я заменяю повешение усекновением головы в указанное время на указанном лордом месте.

9.

Только сейчас я заметил появившихся воинов в ярко блестящих доспехах. Их было не больше десятка, но все они были лордами принимающими решения. Наши перстни радостно стали перемигиваться. Среди них выделялся человек, у которого перстень не мигал, а постоянно горел радостным красным светом. Я сбежал с крыльца: — Милорд, рад приветствовать вас в Агриколе.

— И я рад встрече с вами сэр. Мне поручено объявить вам, что с этой минуты вы стали хранителем.

— Милорд, я ни какой не хранитель, я сэр Самр, лорд исполнитель из дома лорда смотрителя Хорха, на некоторое время принявший имя сэра Аргуса,— Арга.

— Я знаю кто вы лорд Самр, но, к сожалению, титул хранителя присваиваю не я, а те, кто стоит значительно выше меня. Отныне к хранителю севера и центральных районов, присоединился и хранитель Агриколы,— наших южных земель.

Словно в подтверждении его слов на небе внезапно громыхнуло и сверкнула молния, которая буквально не только ослепила нас, но и вонзилась в шпиль башни. А верховный лорд словно не замечая этого продолжил:

— Я думаю милорд, что вы уже определились с кандидатурой нового лорда города? Если нет, то я рекомендовал бы вам обратить внимание на сэра Тос, а руководителем школы я назначаю сэра Батл, с присвоением ему титула лорда. Вы не против милорд?

Естественно я был ещё как не против. Подойдя к неподвижно стоящему Хирону, я снял с него золотую цепь и быстро водрузил её на шею лорду Тос, пока он не сбежал куда нибудь.

— Лорд, поздравляю вас с этим назначением. Работы вам предстоит много, но думаю, что с помощью своих друзей и единомышленников, вам она будет по плечу.

— Благодарю за честь лорд хранитель, но справлюсь ли я?

— Уверен, что справитесь.

— Милорд,— обратился я к тому, кто вправе принимать решения и отдавать приказы, — я хотел бы с вами поговорить наедине.

Мы вошли в холл дома, который теперь принадлежал лорду Тос:

— Милорд, я не могу быть хранителем, у меня даже нет патента на право самостоятельной деятельности, я ещё и лордом исполнителем не совсем уверенно себя чувствую, а тут хранитель целого края.

— Сожалею мой лорд, но ничем помочь не могу. Это не мое решение и я сам обязан ему подчиняться.

— А в чем заключаются мои обязанности как хранителя?

— Понятия не имею мой лорд. Могу только сказать, что я не имею права вмешиваться в ваши приказы, распоряжения и решения. Исключение составляет только одно положение: — своей волей я могу заменить одну смертную казнь на другую, что я и сделал, заменив повешение усекновением головы. Все — таки они воины, пусть и не состоявшиеся. А что вы собираетесь сделать с Хироном?

Я пожал плечами: — Есть лорд города, пусть он и принимает решение. Я, со своей стороны, посоветую ему устроить суд над бывшим лордом. Пусть посмотрит в глаза жителям, матерям и вдовам погибших и пусть они сами примут решение. Кстати, по словам лорда Тос, скоро к Агриколе должен подойти отряд наемников самиров, которых Хирон вызвал себе на подмогу.

— Этому есть какое то документальное подтверждение?

— Да, лорд Тос сказал, что он обнаружил какие то бумаги, где об этом говориться.

— Если вы не против лорд хранитель, то я хотел бы с ними ознакомиться.

— А почему я должен быть против?

— Основные документы скоре всего хранятся в башне. Башня же принадлежит хранителю и вы вправе запретить доступ туда любому.

— Я обязан там жить?

— Нет конечно, это ваша резиденция, вы можете жить как там, так и в любом другом месте. Сразу же добавлю, что вы можете жить там один или с кем то. Вы вольны посещать любой уголок страны или как хранитель, или как частное лицо, или как лорд исполнитель до тех пор, пока не передадите кому — либо другому достойному свой перстень. На время вашего отсутствия доступ в башню имеет только лорд Агриколы, или человек которого башня знает. На сколько мне известно, в башне хранится летопись хранителей....

Когда мы вышли на крыльцо, на улице никого уже не было. Проводив верховного лорда, я вернулся в дом лорда Агриколы. Медленно и тяжело я поднимался на второй этаж. Усталость и нервное напряжение сегодняшней ночи и дня давали себя знать. Я собирался вернуться в башню, но предпочел это сделать через комнату леди Люка, просто другого пути я не знал, а по улице мне идти не очень хотелось.

Когда я открыл дверь, молодая девушка вздрогнула и встала из за стола. Я махнул ей рукой, позволяя садиться.

— Насколько мне известно, лорд Тос одинок, у него нет семьи, родных и близких, а в этом доме ему понадобится управительница, которая будет заботиться о том, что бы он был накормлен, имел возможность спокойно отдохнуть, а его одежда всегда была в порядке. Если сумеете себя показать с этой стороны, то вам никуда переезжать не надо. Кстати когда появится лорд Тос, передайте мою просьбу,— организовать уборку коридора, что ведет в мою башню. А теперь покажите мне другую дорогу, что ведет в рабочий кабинет лорда города, а то как то неудобно постоянно передвигаться через вашу комнату, это может повредить вашей репутации.

— Репутации?— Люка горько рассмеялась,— И это после того, как отец торговал мною как какой нибудь куклой, обещая то одному, то другому выдать за него замуж? Какая уж тут репутация? Ненавижу его!

Мне стало жалко эту девушку, на которую свалилось столько несчастий:

— Все образумится, вы ещё найдете свое счастье.

— Вот только не надо меня жалеть, если ждете, что я расплачусь и буду сетовать на судьбу, то не дождетесь.

В башню я попал только минут через тридцать. Причем когда я шел по коридору, то его стены светились, и мне совсем не пришлось пользоваться факелом. Башня признала меня, хотя я и не знаю, как это произошло. Стена сама открылась передо мной, и я оказался внутри. На лестнице тоже засветились стены, пока я поднимался на самый верх. Если это какая то магия, то не понятная, так как я её видел. Помещения внутри башни оказались значительно больше, чем это могло показаться, если смотреть на башню снизу. С удивлением я обнаружил две приличных спальни, комнату для умываний с небольшим бассейном и горячей водой в нем, большую кухню, кладовую, туалетную комнату, женскую комнату с большим зеркалом и шкафами для одежды.... Мне было непонятно, как все это разместилось на таком маленьком пятачке, но я решил не ломать над этим голову.

В рабочем кабинете я действительно нашел много различных бумаг Хирона. Я стал их внимательно читать, и передо мной раскрывалась картина предательства могущественного лорда. Началось все с малого. Какой — то племенной вождь самиров писал "своему дорогому другу" о том, что его не ценят в Мерилене, верховный лорд только и делает, что выгребает все из казны Агриколы, оставляя только крохи, что Агрикола кормит весь Мериленд. И эти мысли повторялись из письма в письме. (интересно, а как и через кого они сюда доставлялись?). Потом появилась мысль о том, что в Агриколе стало появляться много иноземцев, и коренные жители стали отодвигаться на второй план. Потихоньку лорда стали убеждать в необходимости ограничения приема истинных. Дальше больше....

Среди бумаг я нашел подробную инструкцию как отбирать в члены братства, списки тех, кто жертвовал на него деньги, а, самое главное, кто и сколько заплатил за получение патентов, минуя экзамены и через кого эти платежи осуществлялись. Здесь же были списки так называемых десятников, которые возглавляли свои группы, а вот перечня всех членов братства смерти я так и не нашел. Зато нашел большой сундук доверху набитый золотыми. Это была или казна красно ленточных, или плата за незаконные патенты.

Сколько бы ещё я просидел, разбирая бумаги — не известно, но из башни меня выгнало острое чувство голода. С кухней я ещё не разбирался и счел за благо вернуться в дом старой Хельги. Окончательного решения я ещё не принял, но если соберусь перебираться в башню, то следовало рассчитаться за гостеприимство с хозяйкой и забрать свои вещи.

День уже клонился к закату, как мимолетно время, не успел оглянуться, а уже и вечер наступил. В моей комнате меня ждала Мери. Как только я вошел, она сразу же бросилась мне на грудь и расплакалась:

— Почему ты бросил меня одну, да ещё с каким то чудовищем? Тебе что трудно было сообщить, что у тебя все в порядке и ты жив? Ты бессердечный чурбан и самовлюбленное животное.....

После я услышал ещё несколько "лестных эпитетов" в свой адрес и Мери наконец — то успокоилась. Уже без всхлипываний и рева она почти что спокойно произнесла:

— От тебя пахнет потом и кровью. И что это за лохмотья на тебе надеты? Это та рубашка которую я только вчера отстирала и заштопала? А это то, что осталось от твоего нового плаща? Ты что его специально на ленточки и кусочки резал?

— Мери, не приставай с расспросами к лорду,— в комнату вошла старая Хельга,— видишь, он от усталости еле на ногах стоит, а тут ты ещё на нем повисла. Милорд, баня готова и ждет вас, ужин тоже. Только можно один вопрос?

Я кивнул головой.

— Что за невидимого стража вы оставили охранять дом? Он разорвал горло двум в вашей комнате, и ещё двоих я нашла в доме, и у них тоже было разорванно горло. Вы же истинный, вам магия не доступна.

— Хельга, я попросил ночного охотника присмотреть за Мери.

Девчонка тут же сунула свой нос в разговор взрослых:

— Ночных охотников не бывает, это все сказки, их никто ни разу не видел. Так и скажи, что не хочешь говорить и делиться с нами своей тайной. А за заботу спасибо, только кто то ночью почти все продукты в корзине съел, наверное твой невидимка. Бабушка что только не делала, что бы разглядеть его, но у неё ничего не получилось.

Мери отошла от меня и по хозяйски уселась на один из стульев.

— При случае я познакомлю тебя с Весельчаком, а сейчас сестренка, извини, я действительно устал, пойду быстренько ополоснусь, поем и лягу спать. Эти сутки были очень тяжелыми для меня.

— Бабушка, ты слышала? Он назвал меня своей сестренкой. А почему не любимой или ещё лучше — невестой?

Старая Хельга недовольно проворчала: — Мери, прекрати паясничать, лорд действительно устал и ему не до твоих шуток.

Что бы побыстрее прекратить этот разговор, я, не мешкая, взял смену белья и вышел из комнаты.

В предбаннике было сухо и тепло, а в самой бане густые клубы пара поднимались под самый потолок. Я расслаблено лег на полку и даже, по — моему, немного заснул. Очнулся я тогда, когда руки Мери стали растирать и массировать мне плечи и спину.

— У тебя много синяков, бабушка была права, когда дала мне специальную мазь. Тебе здорово досталось, но ничего, я тебя подлечу "братишка".

Только тогда, когда по её требованию я лег на спину, заметил, что и на Мери не было ничего надето.

— Ты что это в таком виде заявилась?