Я действительно почувствовал как её напряженные и острые соски буквально прожигают мою грудь. Рывком сев на полку и придержав девушку руками, что бы она не упала вниз, я отодвинул её от себя.

— Мери, давай мы не будем играть в игры, в которые тебе ещё играть рано.

— А вдруг ты не дождешься, когда мне исполнится пятнадцать? К тому же ты сам мне признался, что у тебя как будто вроде есть девушка. Вдруг она меня опередит?

— У меня действительно есть девушка, и она дала клятву верности и ждет меня.

— А ты ей напиши, что встретил другую.

— А я другую встречать не собираюсь. Леди, ещё раз повторю,— вы для меня как младшая, взбалмошная и избалованная сестренка.

— Ну вот, я к нему со всем пылом своей первой любви и жаром девичьего тела, а он нос воротит. Ладно, ладно, больше не буду проверять тебя на прочность. Наверное ты её по настоящему любишь, если отказался от такого сокровища как я. Расскажешь мне о ней как нибудь потом?....

Из бани мы вышли вместе распаренные и жаркие. Ужин уже ждал меня на столе, и Мери ушла переодеваться в свою комнату. Наконец — то я мог остаться наедине со своими мыслями и поразмышлять в спокойной обстановке. А подумать следовало о многом. Даже визит Весельчака за своей порцией каши, не смог оторвать от размышлений. А этот оболтус по хозяйски развалился у меня на шее после того, как поел и стал сначала водить своим пушистым хвостом по моему лицу, а потом ловить его своими лапами и зубами. Даже появление Мери из — за шкафа не отвлекло его от этого занятия. В руках она держала какой то сосуд, из которого отхлебнула глоток.

— Леди, вы опять в своей магической одежде? Для меня вы одеты только в коротенькую сорочку.

— А мне лень было одевать настоящее платье, да и жарко в нем. Сам то вон только в рубашке сидишь. Ой, а что это у тебя на шее? Какой интересный и милый зверек.

В это время милый зверек показал свои острые зубы и в мгновение ока превратился в страшное чудовище, с огромной пастью, усеянной клыками, под тяжестью которого я аж прогнулся к столу. Мери вскрикнула от испуга, да и мне стало несколько не по себе. Я и не подозревал, что ночной охотник может так менять свою форму и внешний вид. А Весельчак вновь стал самим собой и продолжил играть своим хвостом.

— Ну вот Мери, ты и познакомилась с ночным охотником, это он охранял вас этой ночью,— я усмехнулся,— даже если ты кому расскажешь о вашей встрече, тебе все равно никто не поверит, так что лучше молчать.

А Весельчак махнув мне на прощание своим хвостом по лицу и радостно хрюкнув в ухо, исчез, растворился в воздухе.

— Миледи, а позвольте поинтересоваться, с какой целью вы в столь позднее время нанесли мне визит?

— Бабушка просила передать тебе этот взвар. Она сказала, что это тебе поможет лучше всяких мазей и натираний.

Мне передали небольшой кувшинчик с какой то мутной жидкостью, из которого Мери недавно отпивала. Я с сомнением посмотрел на его содержимое, понюхал... и залпом выпил. Приятное тепло растеклось по всему телу, истома охватила меня, мне страшно захотелось спать.

Девушка словно ждала этого, подошла ко мне, помогла встать и отвела на кровать, помогла улечься и легла рядом: — Бабушка сказала, что тебе необходима хорошая разрядка, а этой разрядкой может быть только девушка или женщина. Сам бы ты на это никогда не пошел, вот по этому она и приготовила для тебя и меня любовный напиток. Нас ждет с тобой страстная ночь, а утром ты все забудешь. А вообще она сказала, что не я твоя судьба, и что ты видишь во мне только сестру. Жаль конечно, но я все равно свое получу,— и она тихо рассмеялась. А я стал проваливаться в какое то полубессознательное состояние, когда мой мозг уже не контролировал мое тело и мои поступки....

Проснулся я от того, что чей — то наглый и пушистый хвост щекотал мой нос. Я чихнул и открыл глаза. Весельчак лежал поверх одеяла и мешал мне спать, а потом исчез. Я встал, потянулся, чувствуя прилив сил, и вдруг все произошедшее этой ночью всплыло в моей памяти. И я и Мери были ненасытны в течении нескольких часов. Я не контролировал себя, и раз за разом овладевал её худеньким телом. Наконец она не выдержала, вырвалась из моих объятий, сказала, что больше не может и сбежала. У меня ещё хватило сил перестелить постель и провалиться в бездну сна....

Однако каких либо следов ночного безумства я не обнаружил — ни скомканных простыней, ни малейшего намека на то, что Мери была этой ночью у меня в постели. Даже ни одного волоска с её головы я не нашел на подушках, да и постельное белье было тем же, что и когда я ложился спать. Расспрашивать обо всем молодую девушку мне было немного стыдно, тем более я не собирался обращаться за разъяснениями к Хельге.

День начался с обязательной разминки и умывания холодной водой. Наличию завтрака у себя на столе я уже не удивлялся, а с удовольствием принялся трапезничать. Шкаф отодвинулся в сторону и в комнату вошла сияющая Мери. Её щеки розовели небольшим румянцем, а сама она не выглядела изнуренной от бессонной ночи. На её лице вообще не было ни каких следов, а я ведь помню, что на шее и груди должны были остаться следы от моих поцелуев, и ни какая магия или притирания не могли стереть их бесследно.

— Я хочу увидеть твою грудь.

— Там нет ничего, нам все это снилось, только не говори бабушке, что и я отпивала из твоего кувшина. Мне очень хотелось наверняка попасть в твой сон и самой тоже познать, что такое ночь безумной любви.

Заметив, что я качаю головой и не верю ни одному её слову, она без всякого жеманства встала из за стола и подняла подол своего платья. Под ним была только небольшая юбочка, и на груди действительно не было ни каких заметных следов, как внимательно я не вглядывался.

— Мери, я жду разъяснений.

— Понимаешь Арг.... — Мое настоящее имя Самр, — поправил я её. Она послушно повторила:

— Понимаешь Самр, если б я не отпила твоего взвара, то не смогла бы проникнуть в твой сон, и ты занимался бы всю ночь любовью с кем нибудь другой, — или со своей девушкой, которая ждет тебя, или с какой нибудь малознакомой молодой леди, которая встречалась на твоем пути и к которой ты почувствовал мимолетную симпатию или влечение. А отпив, я смогла вмешаться в сновидение, и всю свою разрядку ты проделал со мной. Только я не уверена, что нам снилось одно и то же. А давай ты расскажешь, что ты проделывал со мной во сне, а я расскажу, — что я с тобой.

— Ты от меня сбежала, сказав, что больше не можешь,— мстительно произнес я.

— А в моем сне от меня сбежал ты, заявив, тоже самое,— хихикнула она....

В дверь постучали и в комнату, испросив разрешение, вошла старая Хельга. Она выглядела несколько испуганной:

— Милорд, новый лорд Агриколы лорд Тос убедительно просит лорда хранителя оказать честь и прибыть через час на центральную площадь, где состоится казнь отступников и суд над бывшим лордом Хироном. К его нижайшей просьбе присоединяется так же тот, кто вправе принимать решения и отдавать приказы — верховный лорд Мерилена.

— Посыльный ещё здесь? — Хельга кивнула головой,— Передай ему, что я обязательно буду.

Смешно пятясь задом, Хельга вышла и закрыла за собой дверь.

— Ничего себе,— присвистнула девица. — Так ты оказывается не лорд исполнитель, а лорд хранитель? А хранитель — это кто? Выше или ниже того кто принимает решения? Хотя что я спрашиваю и так ясно, что выше и на много, иначе бы верховный лорд нижайше не просил тебя прибыть на центральную площадь.

— Мери, мне надо переодеться.

— Переодевайся, я мешать не буду. — Мери!

— Да знаю я, знаю, что я твоя младшая сестра,— взбалмошная и избалованная. Сейчас уйду. А мне с тобой можно? Вот подруги будут завидовать, а парни штабелями лягут к моим ногам. А ты не мог бы как нибудь при всех назвать меня своей сестрой? Девчонок это окончательно добьет.

Подталкивая её в спину, я выставил её из комнаты и, не мешкая, пока она вновь не появилась, стал переодеваться. Парадной одежды у меня естественно не было, по — этому новые нижняя рубашка, кольчуга, верхняя рубашка, и, после некоторого раздумья, — безрукавка. Клинки на пояс, ножи на руки и я уже был готов.

Мери ждала меня возле центрального крыльца. Оказывается, когда надо, девушки могут собираться очень быстро. Я с удовольствием заметил, что на ней одет мой подарок. Браслет и серьги таинственно мерцали в неярких лучах осеннего солнца.

Крепко схватив меня под руку так, что я и не помышлял освободиться, мы степенно пошли в центр города. На центральной площади было не просто многолюдно, а как говорят,— яблоку негде упасть. Однако перед нами расступались и вскоре мы оказались на небольшом возвышении, где уже стояли верховный лорд Мерилена и лорды Тос и Батл. Они первыми приветствовали меня. Мы обменялись любезностями, а я шепнул верховному лорду: — Я не знаю, как себя вести в таких случаях.

Он улыбнулся и также шепотом произнес: — Ведите себя естественно. Это нравится людям.

В толпе, что стояла у самого помоста, я заметил мастера Чалдаша.

— Чалдаш, — громко обратился я к нему,— моей сестре очень понравился подарок, который ты изготовил по моей просьбе. Она не снимает его днем и, по моему, даже спит в серьгах,— я подтянул Мери к краю помоста. — Ты настоящий мастер своего дела.

Чалдаш покраснел от похвалы как девица и огляделся вокруг,— все слышали, как его похвалил сам лорд хранитель....

Мери куда — то исчезла и вскоре я её заметил в стайке девушек, которые окружили её и на перебой о чем то расспрашивали. Она помахала мне рукой, а я в ответ погрозил ей пальцем, чем вызвал улыбки и даже смех у окружающих. Вскоре толпа заволновалась, качнулась сначала в одну сторону, а потом в другую. Это на площадь вывели осужденных на казнь бывших воспитанников школы. Подавляющее большинство из них были выпускники, без пяти минут патентованные воины. У всех из них на шеях были повязаны красные ленты, как символ того, что они принадлежали к братству смерти, что наводило ужас на жителей Агриколы.

Я подошел к краю помоста и поднял руку. Вскоре наступила тишина.

— Я не собираюсь отменять смертный приговор. Поступая в школу, вы принимали присягу верности Мерилену. Вы клятвоотступники, вступившие в сговор с самирами. Вы хотели расколоть нашу страну, сделать её легкой добычей для иноземных захватчиков. Нет вам прощения. Смерть ваш удел!

Собравшийся народ подхватил мои слова и над площадью разнеслось громкое — "Смерть, смерть...."

10.

Казнь прошла как то буднично. Предателя подводили к плахе, опускали на колени, и лезвие меча лишало его головы. Трех человек пришлось тащить силой, они голосили, сопротивлялись, просили пощады. Один умер не доходя плахи, но ему все равно отрубили голову.

И вот наступила кульминация. На специальный помост вывели Хирона. Куда только делась его властность, спесь и высокомерие. Опустив голову, и не смея поднять глаза на своих бывших подданных, он стоял ссутулившись, безвольно опустив и голову и руки. На площади установилась мертвая тишина, которую нарушил лорд Тос:

— Жители города и все жители Агриколы. Вот перед вами стоит тот, кто в течении многих лет руководил и управлял вами. Мне трудно сказать, в какое время Хирон пренебрег своими обязанностями и всю свою власть, знания и умения направил только на достижение личного обогащения. В последние годы его правления каждый год росли налоги, субсидии и материальная помощь бедным перестали выплачиваться, а количество жителей Агриколы сократилось на треть. По прямому распоряжению этого человека Агрикола впервые за свою многовековую историю отказалась принимать на жительство и воспитание истинных детей. Более того, в своей непомерной гордыни, этот человек решил с помощью самирских клинков узурпировать власть в наших землях, провозгласить их отделение от Мерилена и объявить себя королем. С этой целью он создал тайную военизированную организацию, которую назвали "братство смерти". Отныне в воинскую школу отбирали воспитанников не по их навыкам и умениям, а по принципу преданности лорду города. Дело дошло до того, что на поток был поставлен процесс продажи патентов любому желающему, способному заплатить крупную сумму и принесшему клятву верности лично Хирону. Список этих людей передан верховному лорду Мерилена и они понесут заслуженное наказание. Но самое главное не это. Через два дня, тайными тропами, которые указал этот изменник, к стенам города подойдет большой отряд самирских наемников. Из захваченных у изменников документов следует, что отряд будет насчитывать от двухсот до трехсот воинов. Город сможет выставить всего три десятка воинов, два десятка претендентов, прибавьте сюда лорда хранителя, верховного лорда Мерилена и десять лордов исполнителей, которые прибыли с ним. Подмога вызванная верховным лордом подойдет только через три дня. Реальная угроза нависла над Агриколой и все это благодаря этому человеку. Жители города и всех земель, какого наказания заслуживает этот человек?

В едином порыве все, кто присутствовал на площади, единодушно выдохнули — Смерть!

Лорд Тос поднял руку, призывая к тишине и когда она наступила спросил: — Хирон, что ты можешь сказать в свое оправдание?

Еле слышно он ответил: — Мне нечего сказать — а потом сорвался на крик — Ненавижу, всех ненавижу! И пусть самиры вырежут весь город, я буду только этому рад!

Гул прокатился по площади, и народ опасно качнулся в сторону помоста. По сигналу руки Тоса два дюжих воина скрутили Хирона и загнули ему руки за спину. Его привязали к столбу позора. К палачу неожиданно подскочила какая то женщина и вырвала из его рук кнут.

— Твои ублюдки убили моего сына, а ему не было и четырнадцати лет, а все потому, что он отказался вступить в твою шайку,— она стала нещадно и неумело хлестать бывшего лорда, а потом откинула кнут и вцепилась ему в лицо своими ногтями, норовя попасть в глаза. Потом к ней присоединилась ещё одна женщина, потом ещё одна.... Через десять минут у столба висел окровавленный кусок мяса, без глаз, с оторванными ушами и разодранным ртом, вывороченными на мостовую кишками. Этот кусок мяса хрипел и кровь пузырилась из разорванного горла. По моему кивку палач подошел и одним ударом перерубил руки Хирона, позволяя ему бесформенной грудой упасть к подножью столба и довольно быстро истечь кровью. До тех пор, пока тело бывшего лорда дергалось, народ не расходился, и только тогда, когда оно застыло, выгнувшись в духу, первые зрители стали покидать площадь.

Казнь произвела на меня тягостное впечатление, все таки он тоже был когда то воином и заслуживал более легкой смерти. Но это было мое мнение, и в действия лорда Агриколы я вмешиваться не собирался.