Помойник. Мистический триллер

— Мне сказал Денис.

— Это твой... — осёкся я.

— Ага. Денис и похитил Шуру, — ответила она.

— Да ты что? — недоверчиво протянул я.

— Он, он, — набравшись духа, продолжала Марина. — Я обратила внимание, что последние дни Денис ведёт себя как-то не так. Как-то странно. Ходит то слишком угрюмый, то слишком возбуждённый. Потом я случайно услышала один его телефонный разговор. Он мне очень не понравился. А вчера мы с ним поругались. В запале он мне всё и рассказал, — она сделала паузу, и Гера с изяществом, совершенно для него не присущим, сунул ей в руку стакан пива.

— Спасибо, а то у меня пересохло в горле... У нас с ним вышел жуткий скандал — стены дрожали... Денис сказал, что похитил Шуру потому, что ты и Гера задолжали ему крупную сумму денег. Что иначе ему никак не удастся её с вас получить.

— Брешет, пёс шелудивый! Ничего мы ему не должны! Ни копья! — гневно заявил Гера. — Да кто вообще этот Денис? Откуда он взялся на нашу голову?

— Знамо откуда, с Украины. Там много таких гарных хлопцев. Он — нынешний сожитель Марины, — охотно пояснила Татьяна. — Володя мне поведал о её похождениях.

— Вернее, это не вы задолжали Денису, а Виктор — ваш родственник. Я оговорилась, — смущённо улыбнулась та, пропустив колкость Татьяны мимо ушей.

— Во. Так-то будет справедливее, — кивнул Гера.

— А откуда он знает дядю Виктора? — спросил я. — Да и какое он имеет к нему отношение?

— Как же, Володя? Самое что ни на есть прямое. Денис же работал раньше вместе с ним на городской свалке. Был одним из его ближайших помощников. Потом он перебрался в Москву и обзавёлся в ней своим небольшим бизнесом — компанией по вывозу мусора.

— Вот оно что, — пробормотал я.

Я вспомнил, что Денис с первого взгляда вызвал у меня антипатию. Но, выходит, дело было не только в том, что он увёл у меня Марину и без спросу носил мою одежду. Как бы в придачу к отбитой женщине. Вероятно, я инстинктивно почувствовал, что Денис держит за пазухой ещё один камень. И не ошибся — он уже тогда нацеливался на деньги моего дяди, о существовании которых в ту пору я и не подозревал.

— Между нами сразу возникла взаимная неприязнь, — заметил я.

— Что было, то было, — согласилась Марина.

— Вот кто, оказывается, тот гнусавый тип из телефона.

— Он — Денис. Я потребовала у него, чтобы он немедленно отпустил Шуру и извинился перед вами.

— Нужны нам его извинения, — буркнул Гера.

— Но он наотрез отказался, — продолжала Марина. — Не захотел даже слушать мои доводы. Наорал на меня и пообещал убить, если я кому-нибудь проговорюсь, что это он похитил Шуру. Откровенно скажу, я перетрусила — он не шутил. Вид у Дениса был страшный. Как у реального психопата. Я притворилась, будто бы приняла его сторону. А позже, когда он отправился в киоск за сигаретами, убежала к Лидке. Помнишь её, Володя? Раньше она работала официанткой в китайском ресторанчике. Мы ходили ещё с тобой к ней в гости.

— Разумеется, отлично помню, — ответил я. — У неё, по-моему, страсть ко всему китайскому.

— Точно. Совсем тронулась умом, старуха, на этой почве. Осталось одну веру сменить и сделать пластическую операцию на лице. Словно, мало без Лидки китайцев на белом свете. Умрёшь с ней. Но подружка она надёжная. Стало быть, я переночевала у неё, а утром поехала к тебе в Вихляево. К счастью, у меня сохранился твой адрес.

Выслушав Марину, мы несколько минут просидели, не проронив ни звука. Признаться, её рассказ произвёл на нас сильное впечатление. Нам требовалось время, чтобы его осмыслить.

— Теперь нам будет легче. Мы знаем, кто похитил Шуру. Это должно нам помочь, — прервал молчание Гера, нервно скребя подбородок. — Чёрт, я вчера и сегодня позабыл побриться. Весь уж зарос щетиной.

— Да, но и Денис знает, что мы это знаем. Я бы на его месте поторопился. Начал бы действовать более решительно и жёстко. Хотя они и без того действуют решительно и жёстко. Дальше, кажется, некуда, — заметил я. — Марина, тебе известно, где они прячут Шуру?

— Я спрашивала Дениса, но он мне не ответил. Только нагло так ухмыльнулся.

— Не удивительно. Это тайна за семью печатями. А где он сам сейчас?

— Даже не представляю. Когда я уходила от Лидки, то позвонила по телефону домой. Хотела все-таки его образумить. Но никто не взял трубку.

— Ясно. Отправился на свой преступный промысел, — сказал я и побарабанил пальцами по столу. — Марина, ты случайно не знаешь, кто помогал ему в похищении?

— Ой, нет. Откуда? Но, по-моему, это два каких-то молодых парня. Я как-то раз видела их с Денисом на улице. Они стояли и о чём-то втроём шушукались. Но я тогда не придала этому никакого значения.

— Сможешь их описать? — спросил я.

— Вряд ли. У меня плохая память на лица. Парни как парни. Один повыше, другой пониже. Одеты прилично, но не броско. Не красавцы, но и не уроды. В нашем городе таких тысячи, — пожала она плечами.

— Получается, что больше тебе ничего неизвестно, — сурово заключила Татьяна. Тон и поза у неё были прокурорские. — Что ж, не густо.

— Вспомни, пожалуйста, ещё чего-нибудь, — попросил Гера. — Давай попробуй, Марина.

— Нет, у меня всё.

— Да, не разгуляешься, — буркнула Татьяна. — Это очень мало.

— Извини, но ты не права. Марина и так много чего нам рассказала. Разыскала нас невесть где и рассказала, что Шуру с какими-то парнями похитил Денис. Не каждая женщина отважилась бы на такой шаг, — заступился я за неё. — Марина — молодец.

— Спасибо, Володя. Я знала, что ты меня поймешь, — произнесла она, готовая снова заплакать. — Вот вы спрашиваете, где Денис? Где Денис? Я же не желаю больше видеть его гадкую рожу. Мерзавец! А как красиво ухаживал. Дарил цветы и конфеты, клялся в вечной любви. Приглашал в кино и театр. Обещал свозить летом в Египет. И я, наивная, ему и поверила. Но кому? На поверку он оказался подлым обманщиком. Преступником! Мне стыдно, вы понимаете?! Нет, я последняя дурёха. Теперь он сам угодит за решётку, и меня за собой потащит.

— Не бойся, Марина, никто в тюрьму тебя не потащит, — сказал я, успокаивающе похлопывая её по спине. — Не посадят.

— А вот и нет. Посадят. Сто пудов, что посадят, — всхлипнув, возразила она. — Я соучастница преступления — похищения человека. За это у нас строго наказывают.

— Осторожнее необходимо быть со случайными знакомыми, — нравоучительно заметила Татьяна.

— Я и была осторожна. Я всегда осторожна. Но откуда я могла знать, что нормальный с виду мужчина вдруг окажется мерзавцем?

— Увы, от встречи с мерзавцами у нас никто не застрахован, — сказал Гера с чувством законной гордости за то, что сам он к их числу никак не относится. Пьяница, драчун, дебошир — это да, пожалуйста. Но чтобы мерзавец — никогда!

— Верно, Гера. Никто не застрахован, — подтвердила Марина. — Они умело маскируются.

— Так-то оно так. Но где нам сейчас искать этого Дениса? — спросил он. — Чёрт бы его побрал!

— Хороший вопрос, — почесал я в затылке. — Помнится, ты Марина говорила, что в Москве у него есть компания по вывозу мусора. Хотя я сомневаюсь, чтоб он сидел там, на месте, и ждал нашего прихода.

— Конечно, он может быть, где угодно, но только не в конторе своей компании, — согласился Гера.

— Нечего нам голову ломать. Пускай теперь этим делом занимается милиция. Ищет и арестовывает Дениса. Освобождает Шуру. Она для этого и создана, — сказала Татьяна.

— Замечательное предложение, — печально усмехнулся я. — Но когда наша милиция его разыщет? За это время он успеет двадцать раз убить Шуру и благополучно скрыться у себя на Украине. Ещё и подельников с собой захватить. Потом помашет нам оттуда ручкой.

— Скорее всего, Володя. Но где нам самим его искать? — возразила Татьяна. — У нас просто нет иного пути, кроме как обратиться в милицию.

— Может, вы ему заплатите? — неуверенно спросила Марина.

— К сожалению, у нас нет таких денег, которые он требует, — ответил я.

— Хотите, я вам добавлю?

— Хотим. Это было бы очень неплохо. Добавляй нам тогда двести тысяч долларов. Пятьдесят мы соберём как-нибудь сами.

— Господь с тобой, Володя! Нет, столько я не могу, — стушевалась она. — При всём желании не могу.

Мы замолчали. Делать было нечего. Следовало и впрямь обращаться в милицию.

"Ай да Денис! Ай да сукин сын! Вот кого уж я никак не брал в расчёт. Вот кого уж никак не подозревал. Ловко же он обвёл меня вокруг пальца", — отправился я с этими мыслями в маленькую комнату за телефонной книгой, чтобы узнать номер телефона Главного управления.

И снова в это самое время затрезвонил дверной звонок.

Что за чертовщина?! Просто рок какой-то! Заколдованная эта книга, что ли?! Только пойду за ней — сразу раздается звонок у двери!

На сей раз к нам пожаловал сосед Марек. Он едва сдерживал своё волнение.

— Привет! У меня для тебя важное сообщение, — не переступая порог, сказал он и потянул меня за руку в коридор. — Пойдём, пойдём. Ну, живее. Ты и Гера.

Мы с зятем послушно, не задавая вопросов, последовали за ним. В квартире Марека были Басмач и Кастра, смущённо стоящие в его тесной прихожей.

— Здравствуй, Вова, — проговорил Басмач и, заметив позади меня Геру, добавил: — Здравствуйте и вам.

Лицо Кастры осветила тусклая улыбка, и она дважды уважительно нам кивнула.

— Здорово! Слушай, Кастра, прекрасно выглядишь, — заметил я.

— Спасибочки. Ты кавалер.

Натурально я безбожно преувеличивал. Выглядела она, мягко говоря, не фонтан. Весьма и весьма средне. Контраст с Татьяной и Мариной, которые остались у меня дома, был разительный. Ни одну из черт характера либо внешности Кастры я бы не включил в свой женский идеал. Разве лишь её крайнюю неприхотливость? Да и то вряд ли.

— Откуда ранение? — поинтересовался я, имея в виду свежий синяк под её правым глазом.

— Да вот пришлось бабе вправлять мозги. Заснула вчера пьяная на лежанке с горящей сигаретой, — пояснил Басмач.

— Неужели? — Нет, насколько я был прав. Неприхотливость Кастры граничила с полным пренебрежением к собственной личности и жизни окружающих.

— Не ври, не заснула, — буркнула она.

— Заснула-заснула. А к чему это приводит? К пожару. Спалила бы к псам нашу хибару и себя бы в ней поджарила.

— Ты давай к моей хибаре не примазывайся. Она — не наша. Она — моя. Запомни. Что хочу в ней, то и ворочу. Твоё разрешение мне ни к чему, — огрызнулась Кастра. — Много вас здесь таких ходит. Охотников до чужого. Хибар на всех не напасешься.

— Ну, ты и стерва.

— Сам стервец.

— Как тебя только Крохля терпел?

— Представляете, друзья, какое дело, — начал Марек, не обращая внимания на перебранку бомжей. — Приходят они ко мне, значит, купить самогон — три бутылки. Меньше они не берут. Ну, я их и спрашиваю: не видели ли, мол, они на свалке чего-нибудь необычного? Например, не появлялись ли на ней новые люди? Они отвечают, что да — появлялись. Стоп, говорю, заглохли — и к вам. С докладом. Пойдёмте ко мне на кухню. Пускай они вам всё сами расскажут.

— Чего рассказывать-то? — спросил Басмач, усевшись на краешке стула на кухне возле окна.

— Разумеется, что видели. Что знаете... Ага, понял. Сейчас, — спохватился Марек, извлёк из холодильника бутылку самогона и налил бомжам по полному стакану. — Это, чтоб освежить вам память.

— Будем здоровы! За процветание и дружбу! — торжественно провозгласил Басмач и залпом осушил свой стакан. За ним, смачно крякнув, это же сделала и Кастра.

— А вы? — поинтересовался Басмач.

— Мы — потом. Ты за нас не беспокойся. Давай рассказывай, — поторопил его Марек.

— Чего ж мы видели? Начисто память прохудилась, хоть к доктору обращайся... Ах да! Видели! В общем, в сторожке Виктора, нашего покойного Головы, уже как несколько суток живёт Денис и с ним ещё какие-то оглоеды.

— Ничего себе! — присвистнул я и обменялся взглядом с Герой.

— Ну да. Денис и с ним ещё какие-то оглоеды, — повторил Басмач. — После смерти Виктора его сторожка долго пустовала. Теперь, стало быть, в ней поселились они. Правда, Денис часто уезжает. В Москву, наверное. Но точно мне невдомёк.

— А что это за оглоеды? — спросил я.

— Хрен их разберёт. Парни какие-то.

— Они тоже иногда уезжают?

— Не-а, не уезжают. Они живут в ней безвылазно. Как прилипли к сторожке, — заметил Басмач.

— Кстати, сколько этих парней?

— Я их не считал. То ли двое, то ли трое. Пойми, Вова, они мне до фени. Вернее, были. До нашего прихода к Мареку.

— Ты, случайно, их не знаешь?

— Откуда? — вскинул косматые брови Басмач. — Они мне не представлялись. Да и плевать я на них хотел. Меня они не задевают, не трогают — ну и ладно. Вот Дениса того я знаю. Раньше, при Викторе, он работал на полигоне. Вместе с Кривоносом. Но, честно скажу, Денис мне никогда не нравился. Вечно он задирал перед нами нос. Показывал, что мы ему не ровня. Потом, после смерти Виктора, он перебрался в Москву. Нашёл себе там работёнку. Что-то связанное с вывозом мусора. Поэтому я иногда его встречал у нас на полигоне, — закончил он и повертел в руках пустой стакан, намекая Мареку, что не помешало бы наполнить его вновь.

— Ты, Басмач, позабыл сказать про машину, — напомнила Кастра, наблюдая за тем, как Марек наливает им в стаканы очередную порцию самогона.

— Да я ж говорю, что у меня продырявилась память. Решето, а не память. В общем, прикатили они на джипе. Всё это время он стоит около сторожки. Большой такой, хоть коров в нём вози. Серебристого цвета.

— А женщину ты с ними видел? — спросил Гера.

— Бабу? Вроде бы, нет.

— Нет, — подтвердила Кастра. — Хотя некоторые одеваются сейчас как мужики. Запутаешься. Но я бы всё равно её различила. Глаз у меня ватерпас, не подводит.

— Экая ты глазастая тётка. Прямо позавидуешь. Но чего греха таить, я и самих парней видел только издали и мельком, — заметил Басмач. — Что до вашей бабы, то, может, она и сидит в сторожке.

— А как ведёт себя Денис? — спросил Гера.

— Да как? Обыкновенно он себя ведёт, — ответил Басмач. — Но не выступает. Особо не высовывается.

— Гм, Вова, такая штука. Марек нам сказал, что похитили твою сестру. Что вам угрожают, требуют за неё выкуп. Надо же, какое свинство. Поверь, я тебе сочувствую, — потупившись, произнесла Кастра.

— Да, мы тебе сочувствуем, — присоединился к ней Басмач. — Ты парень свойский, не вредный. И того, прости нас за прошлый раз. Выходит, что мы типа тебя предали. Мы не хотели, правда. Но мы люди маленькие. Ссориться с Кривоносом нам не с руки. Ты ж его знаешь. Начни ему перечить, он житья не даст. Запросто со свалки выгонит.

— Не держи на нас зла, — шмыгнув носом, добавила Кастра.

— Нет, хорошее предложение. Я в восторге, — возмутился я. — Тебя предают, приводят Кривоноса. Бьют почём зря совковой лопатой по голове, связывают и издеваются. А ты будь пай-мальчиком и не держи на них зла. Вот что, рёбра переломать вам мало!

— Володя, умоляю, не ломай им рёбра у меня в квартире, — с тревогой в голосе попросил Марек. — Выйди с ними лучше на улицу.