Безграничье. Часть 2. Пирамида Силы

― Поверь мне, дорогая, пожалуйста. Я помогу тебе спастись, заберу тебя в Аларбо.

Услышав последнее слово, Санма засмеялась. Надрывно. Безумно. То срываясь, то вновь начиная смеяться, будто в этом была ее защита:

― Глупый! Глупый! Ты не сломишь меня этим. Я слишком сильная. Я не поверю твоим сладким речам.

Дэрати Инад начала злиться. Не на Санму. На себя. За слабость. Невозможность подавить племянницу, быть сильнее, чем ее страх. Подавив свою беспомощность, дэрати Инад попробовала последнее, что могло помочь.

― Ты помнишь Солнечного зайчика? Помнишь Креда? Мы должны помочь ему, дорогая. Спасти его...

― Кред! ― крик Санмы был словно взрыв. Ее эмоции, обрушившись на старую женщину, отбросили последнюю прямо в 'объятья' черного дерева, которое тут же обхватило дэрати Инад цепкими ветвями.

― Ну уж нет! ― раздраженно процедила волшебница. ― Ты слишком слаб, чтобы бороться со мной.

Дэрати Инад опустила ладони на ствол дерева и нарисовала в уме огненный смерч. Уши в тот же миг пронзил истошный крик, тело обуял волшебный огонь, но старая женщина и не думала бояться, зная, что магия не посмеет причинить ей вред. Несколько жутких мгновения, боль дерева, которую почти чувствовала дэрати Инад, и всплеск силы, а после ее же смерть.

Волшебница с мрачным удовольствием осмотрела пепелище, когда сдавленный вскрик Санмы, точно удар хлыста, прожег ее. Дэрати Инад не могла видеть, но почувствовала как что-то чужое и гадкое, похожее на туманное щупальце, вторгается в Санму, причиняя острую боль.

― Санма, позволь мне управлять тобой! Я обещаю, что спасу тебя!

― Нет! ― всплеск эмоций Санмы был такой яростной силы, что даже затряслись ветви на черных деревьях. В этот раз дэрати Инад сумела выстоять против воли племянницы, но вот враг не был готов, и щупальце поспешно покинуло ее сознание, почти подвывая от боли.

Санма тратила свои последние силы, дэрати Инад ощущала пустоту, которая пленяла волшебницу и понимала, что вскоре она уже не сможет бороться с врагом.

― Упрямая девчонка! Прости, но мне придется подчинить тебя!

Дэрати Инад закрыла глаза и полностью сконцентрировалась на своей цели. Она знала, что преодолеет защиту племянницы. Волшебница и так частица ее сознания, частица самой Санмы. Нужно лишь стать чем-то большим, не подчиняться хозяйке, самой стать хозяйкой.

Старая волшебница понимала, какую боль приносит Санме ее вторжение, но хладнокровно рушила преграду за преградой и каждый раз голову разрывали крики и болезненные стенания. Но дэрати Инад ни разу не оступилась, не засомневалась в себе, зная, что должна успеть захватить сознание Санмы прежде, чем враг почувствует слабину.

Племянница до последнего упорно сопротивлялась, и волшебница искренне изумялась ее выдержке. Но все же дэрати Инад была сильнее. В последней, отчаянной попытке она вторглась в сознание Санмы, оттиснув саму волшебницу к самому дальнему и темному уголочку. Племянница вновь было попыталась противиться, но одним резким, мысленным ударом дэрати Инад заставила ее замолчать, испуганно отпрянув.

Осторожно дэрати Инад открыла глаза Санмы и к горлу подступила тошнота от отвращения, когда она увидела карлика пытливо вглядывающегося в нее.

* * *

*

― Она почти ледяная, ― взволновано прошептала Плама, проведя тыльной стороной ладони по лбу и щекам Санмы.

― Что же там происходит? ― скорее обращаясь к себе, чем к родственникам, спросила императрица. Она едва сдерживала в себе гнев, вызванный безумным поступком дэрати Инад. Разумеется, непозволительно и глупо отрицать, что она очень сильный маг, но это не дает дэрати Инад право поступать настолько безрассудно. Одана волновалась за них обеих и не могла найти способ помочь, Санма слишком слаба, потому еще одно вторжение в ее сознание может привести к ужасным последствиям. А потому ей оставалось самое тяжелое: ждать и надеяться.

Услышав недовольный голос хозяйки, Саа лежавший возле нее, прислонился лохматой головой к ноге, пытаясь выказать поддержку. Одана растрогано улыбнулась, в который раз радуясь, что у нее есть волк.

Императрица огляделась. Неподалеку от нее на одном кресле ютились три избранные. Все они ужасно переживали, но волшебница была уверена, что Наташа во много раз больше подруг: ее расширенные от страха глаза, почти не мигая, следили за Санмой. Девушка боялась, что ее решение вызвать Ордарка де Ниарна может только ухудшить состояние Санмы, потому, несомненно, мысленно уже не раз проклинала себя за это, незаметно для себя выламывая руки. Зера и Фэналин пытались успокоить ее, но, вряд ли, это было возможно. На небольшой софе под окном сидела бледная Андиат. Они с Нуарой отложили свой отъезд, а скрыть от Андиат произошедшее оказалось невозможным. Семья и без того уже обманывала волшебницу сверх меры и императрица была уверена, что супруга Креда догадывается об этом. Онзорг и Нуара о чем-то тихо переговаривались у окна. А Од смотрел куда-то вдаль, изредка бросая тревожные взгляды то на дэрати Инад, то на Санму, то на Наташу. Придворный лекарь Тараус не отходил от постели Санмы ни миг, лишь изредка оглядываясь на дэрати Инад. Умас несколько раз заходил и интересовался происходящим, Одана предлагала ему остаться, но старик был слишком хорошо воспитан и считал, что не имеет на это права.

Императрица перевела задумчивый взгляд на Ордарка и заметила, что у него страшно дрожат руки. Заметила это и Фэналин. Тихо приблизившись к дяде, она отвела его в сторону и начала что-то шептать. Ордарк сейчас очень походил на нашкодившего мальчишку, теперь ужасно сожалеющего о содеянном. Дэрати Инад отсутствовала уже не менее трех длатов, что очень беспокоило всех.

Что уж говорить о Санме. Кожа ее приобрела серовато-голубой оттенок, а глаза как-то побледнели, утратив свой пронзительный черный цвет и став болотисто-серыми. Санма была близка к смерти, даже незнающий видел это.

Менять перевязки Тараус запретил, сказав, что не поможет, а Ордарк поддержал, заметив, что это возможно только помешает. К Санме даже запретили прикасаться, о чем бедная Пламмета позабыла и была награждена учтивым, но твердым замечанием, после чего сидела белая как стена и нервно кусала губы, боясь, что навредила Санме и дэрати Инад.

Тихий стук в дверь волшебников если не испугал, то встревожил, словно беды нужно было ждать извне. Од, стоявший ближе всех к выходу, открыл двери, после чего в комнату вошла служанка Стора и, поклонившись всем, обратилась к императрице:

― Госпожа, в вашем кабинете вас ожидает посетитель.

― Кто? ― Одана была несказанно удивлена. Она никого не ждала: пинарий Форатей перенес их встречу на завтра, новый представитель Эйвелиса в совете высших магов, Зотна алт Ниарн, приступала к своим обязанностям лишь через несколько дней, градоначальник посетить ее утром. Кто же тогда этот посетитель?

― Простите, госпожа, но я не знаю. Он отказался называться. Единственное, что я могу сказать ― это ильше.

Императрица разозлилась:

― Но кто тогда, позволь спросить, соизволил пусть этого загадочного посетителя в мой кабинет? У нас, что проходной двор здесь?

Нижняя губа Сторы задрожала, и она вцепилась руками в юбку:

― Простите, повелительница, но у него касание нари Санмы. Старший страж Брокус лично все проверил.

Двери самовольно отворились перед императрицей, и первым в кабинет вбежал рычащий Саа, готовый защищать хозяйку от возможного врага.

― Тише, Саа, тише, ― улыбнулась Одана и погладила волка по взъерошенному загривку. ― Я уверена, что Ру прекрасно справилась и в этот раз.

― Если вы имеете в виду вашу ящерицу, повелительница, ― из тени выступил высокий волшебник в длинной мантии, ― то Ру ясно дала понять, что я здесь нежеланный гость и должен вести себя тихо, желательно даже не шевелиться.

Словно пытаясь показать, что и он здесь не игрушка, Саа преградил дорогу к Одане и грозно зарычал, угрожающе обнажив белые клыки.

Волшебница перевела взгляд на свой стол и увидела стальную ящерицу, сердито размахивающую ядовитым хвостом, и в данный момент было не совсем ясно, против кого направлена злость Ру: то ли незнакомца, то ли Саа, позарившегося на ее 'жертву'.

Увидев безмятежный взгляд волшебника, не потревоженный грозным Саа, Одана улыбнулась и успокаивающе провела по оскаленной морде волка:

― Тише, Саа. Все хорошо.

― Повелительница, рад и восхищен встрече с вами. Позвольте представиться Тоарте Тарли, ― склонил голову волшебник, сложив ладони в знаке повиновения.

Одана уважительно качнула головой:

― Но позвольте поинтересоваться, чем мне оказана такая честь? Кто вы?

― Искатель. Меня наняла нари Санма, чтобы я проследил за одной, несомненно, известной вам волшебницей ― нари Зотной алт Ниарн.

Одана постаралась скрыть изумление и, холодно кивнув, приблизилась к ильше.

― Касание нари Санмы. Я не намерена слушать вас, пока не удостоверюсь, что это правда.

Мужчина насмешливо усмехнулся:

― Его проверяли уже несколько раз.

― С некоторых пор я разучилась доверять кому-либо, только себе и своим глазам.

Тоарте протянул ей правую ладонь. Волк предупредительно рыкнул. Когда волшебница провела указательным пальцем по линии сердца на ладони, на коже проступили черные мерцающие руны, обозначающие имя Санмы. Сжав его ладонь, Одана закрыла глаза и увидела подругу в тени ортиса:

― Мое имя лежит на искателе.

Искательно довольно улыбнулся, когда Одана отступила, всем своим видом показывая: 'Ну, я же говорил'.

― Итак, Зотна алт Ниарн, ― проговорила императрица, жестом приглашая волшебника присесть, и сама величественно опускаясь в кресло напротив. Саа примостился у ее ног, с виду расслабленный и вполне дружелюбный, но если бы кому-то пришло в голову это проверять, он бы пожалел. Искатель проверять не спешил. Ру же затаилась среди книг, немигающим взглядом следя за искателем и угрожающе мелькая раздвоенным язычком. Одана хотела отозвать ее, но потом передумала. Волшебница еще не определилась со своим отношением к Тоарте, пусть видит, что она не доверяет ему. Кажется, ее мысли не укрылись от искателя и он понимающе улыбнулся.

― Да, именно.

― Так что же вам удалось узнать?

― Достаточно, хотя должен признать это было нелегко. Она очень неплохая волшебница, к тому же, опасается подобного. Но все же я лучший в своем деле, а уж в настырности и терпении мне нет равных.

― Это, безусловно, похвально, ― отрезала волшебница, не расположенная сейчас выслушивать пустые хвальбы, когда Санма в любой миг может умереть, ― но вынуждена вас известить, что у меня мало времени и я желала бы поскорее покончить с этим делом.

Тоарте равнодушно пожал плечами, не то показывая, что его также не особо интересуют дела Оданы, не то признавая за ней право на подобные слова.

― Нари Зотна очень осторожна и, должен признать, мне не удалось узнать все ее тайны, но кое-что ценное выведать я сумел, а, возможно, и наиболее важное.

― И что же?

― Нари Зотна часто бывает на тайных встречах. Всех с кем нари Зотна имела подобные встречи, перечислить сложно, но могу точно утверждать, что ее собеседниками в разное время были гроу Наусто Алидер и гроу Дор зат Марув.

Императрица почувствовала, как гулко застучало ее сердце, и понадеялась, что Тоарте не может этого слышать. Одана поспешно глотнула воздуха, ведь ее дыхание сбилось, и покрепче сжала ручки кресла, вымещая на них свой страх.

Зотна собирает сторонников.

Это может означать лишь одно ― Луаний готовится к противостоянию. Больше темный маг не будет пугать их редкими убийствами, яростью мести дорки, теперь это настоящая война. Война всего Эйвелиса, а не только Аларбо.

Одана вынуждена была признаться себе, что совершенно не готова к подобному. Волшебница не знала, что нужно делать дальше, как защитить свой народ, как вести эту войну.

Услышав первое имя, императрица нисколько не удивилась. Иного от Наусто и ждать не приходилось. Он всегда жаждал власти и не скрывал этого, намеренный получить ее любой ценой. Желание его оказалось даже большим, чем предполагала Одана, если волшебник не побрезговал объединиться со своим, казалось бы, врагом, Зотной, отобравшей у него мантию высшего мага.

Но второе имя вызвало в ней настоящий страх. Лишь вчера вечером на совете императрица видела это доброжелательное, взволнованное лицо и не почувствовала в нем ни капельки лжи и фальши. А ведь тогда, когда они раскрыли Риазу, Одана надеялась, что теперь знает врага, что больше не нужно оглядываться, ждать удара в спину. И теперь снова ее настигло предательство, пусть и не столь жестокое, но не менее ужасное. И как Одана должна себя вести? Как поступить с предателем?

Но постойте... Не поспешила ли она с выводами? Ведь это могла быть обычная встреча будущего высшего мага и императорского советника... Нет. Не стоит обманывать себя. Зотна не потому виделась с Дором. Ей не нужны советы и помощь. Супруга Иревда алт Ниарна и сама прекрасно знает, чего добивается. Зотна идет по намеченному плану и она, Одана, невольно помогла волшебнице. Советники предложили выбрать высшим магом Зотну алт Ниарн, блестящую выпускницу Рекуса Магии, дочь придворного жреца императрицы Ортадии Нарта Аргоса, кандидатуру которой предложил сам граф алт Ниарн, в коем невозможно было усомниться... Вернее, так было раньше. Одана приняла предложение советников без зазрения совести и страха, порадовавшись, что больше ей не нужно опасаться, что страна осталась без заступника. Санма разбила ее надежды в дребезги раньше, чем успели высохнуть ловари на пергаменте, наименовавшем Зотну новым высшим магом, но изменить случившееся императрица уже не могла.

Значит ли это, что Дор не единственный предатель в совете императрицы? Ведь не мог же он один подтолкнуть других советников к одному решению... Или мог?

Сплошные загадки.

Единственное, что теперь наверняка знала волшебница — больше она не может доверять своим советникам, ни виноватым, ни даже правым. Одана вновь осталась с врагами один на один, не зная ни их имен, ни планов. Ее руки связанны, ведь даже зная, что Дор изменник она не может ничего сделать, не имея доказательств. Да, она может изгнать Дора, приказать даже казнить его, но без весомых на то причин, лишь отринет от себя же как своих советников, так и страну. Темному магу не будет стоить больших усилий, создать образ жестокой и безумной императрицы. А с подобным козырем намного легче спровоцировать войну, чем в теперешнем положении Луания. Нет, Одана должна поступить иначе. Более хитро. Использовать открывшиеся знания против врагов. Она не позволит Луанию стать спасителем, пусть играет в свою игру открыто, несет сам свои знамена.

Саа положил голову ей на колени и императрица очнулась. Увидев, что искатель внимательно наблюдает за ней, Одана смерила Тоарте надменным взглядом, внутри же все сжалось. Она даже перед одним волшебником не может отыграть свою роль, как собирается оставаться хладнокровной императрицей перед страной?