Послышался стук закрываемого инструментрона — Явик закончил ознакомление с материалами, принесёнными Тангрис. Таэла посмотрела на своего главного друга. Тот ответил на её взгляд спокойным коротким кивком. Подтверждает, что готов к разговору. И, вне всяких сомнений, к тому, чтобы решить эту проблему.
Тангрис тоже выпрямилась, 'отлепилась' от спинки кресла. Сейчас она напряжена и даже взволнована. Похоже, она понимает, что многое Явику объяснять не придётся. Ни голосом, ни мыслеобразами. Многое предстоит решать только Явику. И — не только здесь и сейчас, но и по дороге на фрегат 'Нормандия' и там, на его борту. Явик, вне всякого сомнения, будет думать, будет размышлять, будет выстраивать варианты разговора. И этот разговор не ограничится только 'проблемой Светланы Стрельцовой'. Этот разговор будет иметь более серьёзный характер. За Стрельцовой стоит Империя, стоит Россия, которая, кстати, весьма прохладно относится и к Альянсу Систем, который в данном случае представляют Шепард и Андерсон, и все нормандовцы, исключая турианцев-Спектров и Явика, и к Британии, откуда родом Джон Шепард.
— Не скрою, мне хотелось бы начать издалека. Когда я читал всё это, — Явик указал рукой на укладку с кристаллами, — я о многом вспомнил снова и снова. В том числе и о том, как я встретился с Шепардом, как у нас развивались взаимоотношения, как я стал своим для обитателей фрегата 'Нормандия', а затем — в немалой степени своим — и для иден-праймовцев. Условно, конечно, своим, но, по ряду признаков — именно своим. Меня перестали бояться, опасаться, мной не стали привыкать пугать маленьких детей.
— И с детьми, Явик, у тебя взаимоотношения сложились — на зависть многим родителям, — сказала Тангрис.
— Возможно, — не стал отрицать протеанин. — Я неоднократно явно и неявно... советовал и даже рекомендовал Джону сохранить и даже развить взаимоотношения с Бенезией, я также постарался, чтобы он... не был слишком пессимистичен в оценке своих реальных перспектив во взаимоотношениях с Дэйной. Всё это я делал, понимая, что объединение сил формирующегося Сопротивления будет продолжаться и углубляться. Теперь наступил момент, когда на основе личных взаимоотношений Шепарда и Стрельцовой вырастет новая взаимосвязь между частями этого Сопротивления.
— К Альянсу, структуре проблемной и сложной, присоединяется Россия, как империя, — сказала Тангрис. — Присоединяется, хочу отметить, исключительно на своих условиях и в своём формате. Альянсу придётся с этим смириться, а в целом... Россия останется, как всегда, свободной и независимой. Эта выявленная нами слежка... Вроде бы вполне обычное явление, но здесь она... какая-то чуждая что-ли. Для нашей ситуации чуждая, уточняю.
— Нет, не чуждая, Тангрис, — возразил Явик. — Ты сама сказала, что слежка — обычное явление. А разумные органики склонны действовать стандартно. Не напрягаться, да. Даже, когда впереди — галактическая война, далеко не все разумные органики любят и умеют напрягаться. Тем более, Тангрис, учти, пожалуйста, что речь идёт о том, что слежку осуществляет земной человеческий корабль. И 'Нормандия' тоже — земной, человеческий корабль. Принадлежит Альянсу Систем Земли. Да, на его борту теперь — интеррасовый экипаж. Но корабль, в большинстве своём — земной, человеческий. Я помню, что построен он по древнему турианскому проекту, но уточню, что этот проект люди адаптировали и доработали. Да, получился фрегат-прототип, который, уверен, в недалёком будущем будет реконструирован и утратит статус 'прототипа', станет обычным кораблём. Слежка... — задумчиво сказал воин древней расы. — Да, слежка. Но, те же земные мудрецы-классики говорили и, причём, весьма доказательно говорили, что на Земле практически не было времён, когда никто из людей ни за кем не следил в масштабах планеты. Помнится, земные классики также говорили, что жить в обществе и быть свободным от общества — нельзя. Вот поэтому Россия и решила последить за 'Нормандией' и параллельно — за тем, что происходит на Иден-Прайме. Её право. И её законное, подчеркну, решение. Никакого своеволия со стороны командира 'Волги' каперанга Светланы Стрельцовой — нет, — подчеркнул Явик. — Я бы спорил относительно того, что Россия — именно 'присоединяется', но... Пусть это будет названо так. В определённом смысле Россия действительно присоединяется и нормандовцам и волговцам предстоит играть в этом объединении первенствующие роли.
— Не желая быть на острие Сопротивления, оба экипажа и оба корабля там, на этом острие, окажутся, — задумчиво произнесла Таэла.
— Да. Именно так, Таэла. Но это — оценочные суждения, — подтвердил Явик. — Мне, например, ясно, что такая сложная и серьёзная страна, какой всегда являлась и является Россия, знала намного раньше и о Жнецах, и о нас, протеанах.
— Её разведка считается экспертами и аналитиками многих рас... одной из лучших среди расовых разведок, — вставила своё слово Тангрис.
— Не только разведка, к счастью, — кивнул Явик. — Россия сильна своим народом, его возможностями и способностями. И она всегда прежде всего заботилась и заботится и, уверен, будет заботиться о своих двух самых основных и единственных союзниках — о своей собственной армии и о своём собственном военном флоте. Именно эти два союзника помогут ей выстоять в войне со Жнецами самой и, при желании, помочь остальным землянам. То, что мы получили ясный сигнал об интересе российских разведывательных спецслужб к происходящему на Иден-Прайме в целом и на борту фрегата 'Нормандия' в частности, говорит о том, что Россия подходит к вопросу о войне с 'креветками' фундаментально и очень взвешенно.
— Вы, Явик, уверены в том, что если бы Россия захотела, мы бы о слежке... не узнали? — спросила Тангрис.
— И это — тоже возможно, — согласился протеанин. — Главное, что нам дали понять: за нами — следят, о нас — знают и наше поведение и действия... весьма серьёзно отслеживаются. Это, конечно, напрягает, но мы и сами следим за очень многим, происходящим на Идене и вокруг него. Так что в самом факте слежки нет ничего особенного, — сказал Явик. — И потому я считаю, что столь большие и сложные вопросы нам следует пока отложить в сторону, сконцентрировавшись на том, что реально будет иметь значение для нас и для нормандовцев в самое ближайшее время.
— Имперские корабли любых типов никогда не швартовались к Цитадели, — сказала Тангрис, — значит ли это...
— Нет. — Явик посмотрел на старшего помощника командира фрегата. — Нет и ещё раз нет. Изменять своим правилам Россия — не будет. Ей вполне достаточно переводить грузы и пассажиров с кораблей на станцию и обратно с помощью челноков. Ни разу не было случая, чтобы эта технология, до мелочей отработанная имперцами, дала какой-либо сбой. Я хотел бы повторить: Империя — закрытая структура. С жёсткими правилами и чёткими процедурами взаимодействия со всеми, кто вовне. Особенно — с разумными органиками любой расы.
— Материалы говорят... — вставила снова своё слово Тангрис.
— Да, они говорят, что командир имперского разведывательного крейсера 'Волга' выполняет приказ своего военного руководства и осуществляет серию работ, позволяющих отслеживать происходящее — как на Идене, так и на 'Нормандии'. Но при этом в приказе, насколько мне известно, нет ничего, что бы регламентировало чисто человеческие межличностные взаимоотношения. И потому Светлана Стрельцова имеет полное право и все возможности влюбиться в кого угодно из разумных органиков и образовать с ним семью, наладить также взаимоотношения любого другого уровня.
— Имперцы говорят: 'сердцу не прикажешь' — встряла Тангрис.
— Они ещё очень много по данному поводу говорят — трудно даже сразу всё припомнить и перечислить. — Явик спокойно относился к проявляемому раз за разом нетерпению молодой протеанки. Таэла тоже воспринимала реплики своего старшего помощника с пониманием. Уловив настроение собеседников, Тангрис продолжила:
— И всё же я верю, что Стрельцова вполне может обойтись без Шепарда!
— Тангрис. Мне прямо сказать или ты сама поймёшь? — осведомилась Таэла, поняв, что Явику сейчас лучше не вмешиваться.
— Что именно? — молодая протеанка подняла взгляд на сидевшую за рабочим столом подругу.
— То, что ты только что сказала взаимоисключающие вещи.
— И почему они взаимоисключающие? — поинтересовалась старший помощник.
— Потому что обычно человек, да и любой разумный органик привыкает с детства отвечать за свои поступки. А в основе поступков лежат решения. И если Светлана Стрельцова руководствуется своим решением...
— Да?! Зовом сердца?! — спросила Тангрис.
— В том числе и этим, — продолжила Таэла, то... вряд ли она будет останавливаться на полдороге.
— Отмечу, Таэла, что Светлана Стрельцова — очень не похожа на других земных женщин, — сказал Явик. — Она, в частности, носит погоны каперанга в свои неполные тридцать лет, когда большинство её коллег такие погоны — да и то не всегда — получают не раньше, чем перешагнут сорокапятилетний рубеж своей жизни.
— Говоря проще, она очень сильна в профессиональной сфере. Но мы-то говорим о личной жизни или... — Тангрис не унималась.
— Вот как раз личной жизни у Светланы-то как раз и не было, Тангрис, — сказала Таэла, с недовольством поглядывая на распалявшуюся всё больше подругу. — Потому...
— И потому ей надо было срочно влюбиться и не в кого-нибудь из волговцев-соплеменников, а непременно в альянсовца и британца Шепарда! — с жаром сказала Тангрис.
— Ну, как говорят люди, когда возникает похожая ситуация, — проговорил Явик, — 'так получилось'.
— Угум. И вы предлагаете вот так просто сдать ей Джона?!
— Тангрис, что у тебя за словарный запас? — поинтересовалась Таэла. — Что это, в частности, за 'сдать'?
— Таэл, она права, — возразил Явик. — В конечном итоге речь-то идёт как раз о том, что Джону придётся 'сдаться' Стрельцовой. Заряд энергетики у этой дамочки — любое светило приличной по размерам и наполнению звёздной системы обзавидуется. Своего она — не упустит. Да и, прошу прощения, дамы, воздержание оно как раз и приводит к таким вот всплескам...
— И такие всплески мы склонны принять как смягчающее обстоятельство?! Джон уже, — Тангрис постаралась это подчеркнуть тоном своего голоса, — любим двумя женщинами! В том числе — одной землянкой, человеком, кстати! Которая имеет на него прав гора-а-а-здо больше, чем 'повёрнутая' на армейской службе имперка! Да, да, я говорю о Дэйне! Если Дэйна станет женой Джона, официальной и, подчёркиваю, законной, я слова против не скажу, даже если у них будет в очень близком будущем десять детей! А Стрельцова... Ну зачем Джону — такая головная боль, а?! Вполне достаточно ему переживаний за союз с Дэйной после атаки на него со стороны Бенезии. Да, да, той самой азари! Матриарх, а молодость захотела вспомнить, детей от Джона заиметь!... — недовольно пробурчала Тангрис. — Зачем Джону такие сложности, объясните мне, молодой и не слишком умной!
— А что, у Светланы Стрельцовой есть большой выбор в данном случае? — Таэла посмотрела на Тангрис не с вызовом, а вопросительно.
— В каком таком смысле? — не поняла молодая протеанка.
— Она уже влюбилась, Тангрис. Влюбилась в Шепарда. — Явик увидел, как старший помощник заметно вздрогнула. Наверняка упоминание фамилии возлюбленного рядом с вроде бы безличным, а на самом деле очень ясным для Тангрис 'она' причинило сути протеанки большие страдания. — Это — уже случилось. Да, она влюбилась в Джона Шепарда, — повторил Явик. На этот раз Тангрис уже не стала вздрагивать, но опустила голову, пряча глаза. — И что? Джона ей запрещено полюбить? Запрещено выйти за него замуж? Запрещено родить от него детей? — Явик смотрел на молодую соплеменницу своим фирменным долгим взглядом. Тангрис ёжилась, но отступать, как понимал воин, не собиралась. — Шепард — такой же землянин, такой же человек, как она. И я не уверен, что Стрельцова готовит именно 'кавалерийскую атаку' на старпома фрегата. При всём прочем она — очень рассудительна и умеет держать себя в руках. Если бы не умела — она бы не достигла такого уровня признания, — подытожил протеанин. — Да и сам Джон... — Явик помедлил. — Тангрис, ты же сама знаешь, что ни Дэйна, ни Бенезия так и не вступили на путь реализации стандартного сценария: беременность, дети. Джон не захотел осложнять им жизнь. Почему ты считаешь, что в случае со Светланой он поступит по-иному? Она, эта имперка, вроде бы, во многих 'направлениях' послабее, чем Бенезия будет.
— Не знаю, но... Она же — тоже человек! А Бенезия — азари. Несовместимость рас! — выпалила Тангрис.
— Какая-то у тебя каша в голове, Тангри, уж прости, но мы тут все сейчас неофициально, сняв погоны, разговариваем, — ответила Таэла. — Я, как женщина, ещё могу понять твои внутренние настройки, но говорить-то с Шепардом будешь не ты, а Явик. И думается мне, что разговор этот будет не до отлёта фрегата с Иден-Прайма, а после. До этого времени беспокоить Джона подобной тематикой... Небезопасно. Да и — не нужно.
— Тангрис, прости, но я скажу откровенно. — Явик не стал смотреть на молодую протеанку. — Ты сейчас повторяешь нашу общую расовую ошибку, которая привела, в том числе и наряду с другими ошибками, к тому, что мы не устояли перед Жнецами. Ты сейчас считаешь, что можешь определять собственными желаниями судьбы разумных, которые не являются протеанами. Я напомню тебе ещё и ещё раз: Джон Шепард и Светлана Стрельцова — люди. И им и только им обоим следует решать, как строить личные, подчёркиваю, взаимоотношения.
— Да?! Интересно получается! — Тангрис встала с кресла, будучи не в силах усидеть на месте, сделала шаг к рабочему командирскому столу, остановилась, повернулась к Явику. — Получается, что Шепарду можно было иметь достаточно близкие взаимоотношения с землянкой Дэйной. Потом — взаимоотношения, пусть и не настолько близкие — с землянкой Карин Чаквас. Потом — весьма и весьма тесные взаимоотношения со спасённой им Бенезией, принадлежащей к расе азари. А потом... Потом ему, оказывается, возможно иметь такие же близкие взаимоотношения с землянкой Светланой Стрельцовой. Он — один, а женщин — много. Интересно получается!
— Ты не поняла, Тангрис, сказанного мною, поэтому — уточню и расшифрую. Прошу прощения за резкость, но мы, присутствующие здесь, в этой каюте, протеане, в очередной раз упали в пропасть упрощенчества. Мы посчитали, что только наше мнение и наше суждение имеют вес, только наши решения — единственно правильны и обязаны быть выполнены и воплощены в жизнь. Результат, повторюсь — наше расовое исчезновение и исчезновение всех, руководить кем мы вроде бы согласились. Уже это заставляет меня, в частности, признать, что Шепард и Стрельцова имеют право, я подчёркиваю: имеют право самостоятельно без нашего вмешательства решать, как им строить межличностные отношения. Личные взаимоотношения, я подчёркиваю это в очередной раз. Мы, протеане, не можем вмешиваться в это! Единообразие, единомыслие, единоначалие уже один раз погубило развитую разумную органическую жизнь в галактике. И я думаю, что будет крайне опрометчиво давать этому возможность повториться ещё раз. Мы сейчас, к счастью, настроены на то, чтобы победить Жнецов. А для этого нужно разнообразие.
