Шепард понимал: прежде всего ему надо побывать у Андерсона — командир фрегата имеет все права знать о происшедшем в мельчайших деталях. Едва дверь в каюту, выделенную протеанину, обзавелась красным индикатором, старший помощник направился к командирской каюте.
— Прошу разрешения, сэр, — сказал Шепард, вставая на пороге и вопросительным взглядом окидывая сидевшего за рабочим столом Андерсона.
— Жду вас, Джон, — капитан взглядом указал на стоявшее рядом рабочее кресло. — Присаживайтесь. Мне придётся последовать примеру Карин и спросить вас, несколько изменив формулировку: вы хоть понимаете, что совершили крупнейшие открытия в истории человечества за последние двадцать лет?
— Командир, — в голосе Шепарда не слышалось укоризны. — Это никакие не открытия. Я не претендую на то, чтобы командовать восприятием других отдельных людей и коллективов разумных органиков любой расы, но сам не воспринимаю сделанное за последнее время как какие-то открытия. Надо было остановить этот корабль — мы его остановили. Мы не стали убивать его пилота, спасли... невольных пассажиров этого корабля. Затем — просто проверили повнимательнее планету и нашли то, что на ней уже было изначально, задолго до нас. Какие тут открытия? Просто более внимательное отношение к окружающему миру. — Он достал из пазов на боку скафандра 'коробочки' накопителей данных. — Вот — носители с записью происшедшего там, на археологической площадке. С пяти-восьми точек, включая периметр площадки. Если сказать откровенно, командир, то я никогда не верил, что протеане исчезли окончательно. Прошу вас, сообщить Сташинскому, что необходимо полностью закрыть район шахты для посещений. Там рядом — несколько подземных уровней. Есть там живые или нет — не столь важно. Сейчас не столь важно. Пока он, — старпом взглядом указал в сторону каюты, занимаемой Явиком, — не придёт окончательно в себя, мы не имеем права вторгаться туда. Это может быть кладбищем, а может быть последней надеждой. Он — командир этого последнего отряда. Ему и решать дальнейшую судьбу этого места.
— Согласен, Джон. — Андерсон убрал носители в свой сейф для информационных материалов. — Если я правильно понял, он выполнит своё обещание о суточном отдыхе. И вам советую провести это время во владениях Карин. А то она мне устроит 'ночь длинного скальпеля'. — Дэвид усмехнулся одними уголками губ. — Сташинскому я сообщу. Идите к Карин, отдыхайте. Скоро уже начнёт вечереть.
— Хорошо, капитан. — Шепард поднялся на ноги. — Передайте Сташинскому также, что остальные точные координаты некоторых протеанских артефактов будут переданы ему позднее, как только мы решим вопрос с нашим партнёром. Он сможет указать точнее, что лучше изучать... в первую очередь.
— Обязательно. А то они в порыве энтузиазма всю планету перероют, — ответил командир корабля. — Идите.
Шепард вышел. В арсенале фрегата он сменил батареи и расходные блоки скафандра, перезарядил оружие, после чего направился к медотсеку.
— Пришли наконец. — без тени сварливости, но с долей искренней заинтересованности произнесла Чаквас, поднимаясь из-за рабочего стола и подходя к вошедшему Шепарду. — Вы себя загоните, Джон. А вам с вашими нагрузками на психику... это чревато.
— Спасибо, док. Вот, пришёл сдаваться. — Шепард шутливо поднял обе руки с раскрытыми ладонями на уровень плеч. — Койку для меня выделите. Где-нибудь в уголке. Поставьте ширму и я — в вашей полной власти. Не буду скрывать — вымотался. Перед вами скрывать это — бесполезно. А он и так это понимает. Так уж случилось, что я, по его мнению, владею 'чтением' — он так называет эту способность — лучше, чем его сородичи... и он сам.
— Ожидаете, что он может сюда явиться? — врач явно была заинтересована узнать о новом партнёре нормандовцев побольше.
— Если честно, то — да. Дело в том... — Шепард замялся. — Он мне доверяет гораздо больше, чем кому-либо другому из разумных органиков, пребывающих сейчас на этой планете. То ли в силу моей способности, избавляющей его от необходимости использовать многословие вместо... стандартного для него способа общения образами, то ли в силу ещё чего-нибудь. Не знаю в деталях, Карин, — честно сказал Шепард. — Полагаю только, что в такой ситуации... нет необходимости лишать его прямого свободного доступа ко мне... Иначе он не будет спокоен, а с его возможностями... У нас может резко возрасти количество проблем. Так что, если можно, пропускайте его ко мне в любое время. Он умеет ходить тихо, так что вас не побеспокоит. Не пугайтесь его внезапным незаметным появлениям. Он — тоже воин, командир отряда. Весьма хорошо подготовлен. Если он разрешит... Я покажу вам то, что он сделал. Это запечатлено в моей памяти. О деталях этой своей способности я бы не хотел распространяться. Сам многого не знаю. У меня не получится пояснить это внятно словами, вслух. Тем более — письменно.
— Не хотите, чтобы я прописала вас в медотсеке фрегата пожизненно? — улыбнулась одними губами Карин, подводя Шепарда к дальней кровати и выдвигая из стены полотнища ширмы. — Броню и оружие сложите в пенал, наденьте новое бельё и — ложитесь. Я скоро подойду. Вам нужно поспать, Джон. Сон лучше всего восстанавливает любые человеческие... и не очень человеческие... силы и возможности. Так что — самые лёгкие транквилизаторы и — двенадцать часов сна как минимум... После всего этого вы снова будете в норме.
— Подчиняюсь, Карин. — Шепард присел на табурет, отстёгивая перевязь с оружием и кладя её на прикроватный столик. — Только вот транквилизаторов — никаких не надо. Дайте мне ваш отвар и этого достаточно. Я ещё не настолько плох, чтобы меня химией потчевать.
— Понравилось? — улыбнулась врач фрегата.
— Очень, Карин. Это же ваша собственная разработка, ваш рецепт, — кивнул Шепард, расстёгивая замки на скафандре.
— И это знаете? Я рада. — Чаквас было приятно признание капитана. — Ладно. Укладывайтесь, прикрывайтесь покрывалом, взбейте хорошенько подушку. Я подойду, как только вы устроитесь, — с этими словами Карин вышла, легко раздвигая полотна сегментов ширмы и закрывая их за собой. Шепард быстро освободился от брони и скафандра, сложил их в пенал вместе с комбинезоном, закрыл крышку и, переодевшись в новый комплект белья, лёг на спину. Несколько секунд — и он с удовольствием вытягивается и расслабляется, накрываясь лёгким пологом до плеч и погружая голову в податливую подушку.
В пространстве, ограниченном ширмой, возникла фигура Чаквас. Врач подала Шепарду чашку-поилку, снабжённую длинной гибкой трубочкой.
— Выпейте это не поднимаясь, Джон. Потом — поставьте чашку на столик. — Карин, откинув покрывало, быстро прикрепляла к телу Шепарда датчики, соединяла проводники с приборной декой. — Это — для контроля состояния. Здесь нет научных сенсоров. Только обычный расширенный медицинский комплект. Я не собираюсь делать вас объектом своих медицинских изысканий.
— А я бы согласился, док... — мягко и тихо произнёс Шепард, беря в рот мундштук гибкой трубки. — Умм. Вкусно. А какой дивный аромат!
— Я рада, что вам понравилось, — улыбнулась Чаквас. — Отдыхайте, Джон. Вам — нужно поспать, — с этими словами она вышла, задвигая за собой секцию ширмы и приглушая нажатием нескольких сенсоров на своём наручном инструментроне свечение ламп над кроватью Шепарда. — Сам пришёл. Даже настаивать не пришлось. Мечта для любого врача, — тихо произнесла глава медслужбы корабля, проходя в свой кабинет и включая инструментрон на столе в режим слежения за показателями, снимаемыми с тела старпома. — Хоть отдохнёт, а то ведь при таких нагрузках на психику и нервы... Даже он не сможет долго выносить такое напряжение. — Врач занялась ежевечерними заботами, разбирая инструменты и определяя, что следует ещё потребовать от интендантов Альянса.
Лёгкий стук в дверь медотсека.
Карин с удивлением смотрит на экран охранного комплекса. Перед дверью стоит полисмен, которого, как она знала, Шепард назначил на должность нового снабженца фрегата. Прежнего он перевёл на должность разнорабочего.
Взглянув на ширму, скрывавшую кровать Шепарда, врач встала и направилась к двери. Открыв её, она вышла, нажатием на интерфейс ВИ закрывая её за собой и блокируя.
— Мэм, — сержант-снабженец вытянулся, ювелирно отдал воинское приветствие старшему офицеру корабля. — Если вам потребуется что либо, то достану это в обход любых тыловых крыс Альянса. Через своих коллег и через своих покупателей. Только скажите и дайте знать, — он потупился. — Капитан Шепард, мэм. Он дал мне возможность снова ощутить себя человеком. Я хоть и в трюме нахожусь, но знаю. Он работает гораздо больше и тяжелее любого из нас, простых армейских копов. И кто мы, фрегатовцы, будем, если не поможем ему? — он прямо взглянул в глаза врача. — Давайте список, мэм. Я хоть и торговец, но для таких людей, как капитан, — он осёкся. — Вы знаете сами, мэм. Капитан Андерсон — в курсе. Надо будет — он отдаст приказ пропустить сюда грузовой корабль Торговой Гильдии. Мы умеем ходить незаметно. Пожалуйста, мэм!
— Давайте не будем решать это в обход старпома, — негромко произнесла Чаквас. — Я высоко ценю ваше стремление и понимаю ваше желание. Но сейчас любые движения такого рода вокруг него не будут способствовать сохранению нормальной обстановки, Фрэнк. Он будет отдыхать ещё минимум двенадцать часов. Затем вы сами в беседе с ним можете согласовать, как правильнее будет реализовать ваше желание. Поверьте, так будет лучше.
— Если вы так говорите... — задумчиво произнёс снабженец. — Значит, так оно и есть. — Он чётко козырнул, развернулся 'на месте кругом' и направился к лифту.
Чаквас несколько секунд смотрела ему вслед. Ей и самой не нравился прежний снабженец. Выскочка, не умеющий ладить с покупателями, с клиентами, с работниками и специалистами батальонов базового обслуживания.
Как старший офицер медслужбы фрегата, Карин была готова поставить вопрос о неприемлемости присутствия этого крысёныша на борту экспериментального корабля и доказать справедливость своего требования с помощью чисто медицинских аргументов. Но она знала и другое — процедура удаления и замены растянется на долгие недели.
Фрегат ушёл в секретный экспериментальный полет, имея на борту этого барыгу. Карин до сих пор была благодарна новому старпому: он решил назревающую проблему просто, чётко, по-мужски жёстко.
Низложенный снабженец с того момента тенью передвигался по кораблю, не пытаясь даже заговаривать с членами экипажа и десантной группы. Его все обитатели фрегата сторонились. Зато у нового снабженца сразу появились благодарные клиенты и покупатели. В трюм зачастили фрегатовцы — не только на работу или на вахту, но и перекинуться парой слов с профессионалом. Никто не обращал внимания на его сержантские лычки, никто не замечал его полицейский шеврон. Новый снабженец постепенно становился ещё одним неформальным центром притяжения на корабле. Чаквас видела, как его работа, его отношение к людям, помогают экипажу и десантной группе справляться со значительной частью напряжения, вызванного предельно нестандартной ситуацией.
Капитан Андерсон в своей каюте просматривал записи с накопителей, переданных ему Шепардом. Аппаратура скафандра и археологов запечатлела всё с максимально возможной для нынешней военной спецтехники точностью и полнотой.
Дэвид видел, как решительно и чётко протягивает Явик руку капитану Шепарду и дивился скорости принятия протеанином столь важного и, безусловно, сложного решения. Андерсон был не уверен в том, что смог бы в подобной ситуации вот так быстро и просто закрепить приязнь во взаимоотношениях с представителем другой расы. А протеанин смог. Не зная Шепарда до того момента ни часа, ни дня, ни недели. Что он, инопланетянин, смог разглядеть в нём, Джоне Шепарде, за столь короткое время? Что пропустила Служба Кадрового резерва ВКС Альянса?
Вот, спустя всего несколько минут они, Шепард и Явик, сидят рядом на крышке саркофага. Два воина, два офицера. Два солдата. И если бы Андерсон не знал, что их обоих разделяет пятьдесят с лишним тысяч лет... Эта сцена слишком напоминала известные Андерсону из истории войны Первого Контакта моменты. Тогда земляне впервые увидели, как после заключения мирного договора, двухметровые турианские солдаты и офицеры спокойно сидят рядом с недавними врагами — землянами, разговаривают с ними или просто молчат, наслаждаясь тишиной, наслаждаясь тем, что выжили, что остались в живых. Что их теперь не разделяет ненависть. Что им больше не надо пробуждать в себе звериные инстинкты.
Лёгкий, но чёткий стук в дверь.
— Сержант Ингвар Темпке, сэр. Пост РЭБ, — послышался тихий голос. — Прошу разрешения войти, сэр.
— Разрешаю. — Андерсон погасил экраны, разблокировал дверь. — Присаживайтесь, сержант.
— Тут такое дело, сэр, — негромко начал Ингвар, умостившись в кресле, стоявшем рядом с рабочим столом капитана. — Когда археологи пробурились до глубины двадцать пять метров, на экранах появился сигнал маяка саркофага. Я сравнил его сигнатуру с имеющейся базой. Подобных сигналов не было зафиксировано. Покопавшись в профильных базах и в своих архивах... В общем, сэр. Есть возможность проверить планету на наличие подобных маяков. Глубинное сканирование. Если сориентироваться на этот сигнал...
— Ингвар, я понимаю, — произнёс Андерсон, жестом остановив Темпке. — Вы же сами знаете. Включение сканеров на известных вам планетах в такой режим привлечёт к Идену ненужное нам сейчас внимание сотрудников Технического флота Альянса. А там — и боевой флот какой-нибудь явится. Вы что, хотите снова подпирать стенку на какой-нибудь базе? — он прямо взглянул в глаза коллеги. — Вы хотите сдать адмиралам всех троих и пилота этого уникального корабля? Вы хотите всё это подарить им, не сделавшим то, что вы только что мне предложили? Вы же профессионал, Ингвар, и понимаете, что земные крейсера разведки обязаны сканировать все доступные диапазоны. А планеты, на этапе первичной колонизационной "волны" — на всю полную глубину, на весь радиус и на весь диаметр. Если теперь будет документально и аппаратно доказано, что кто-то из пяти командиров крейсеров разведки, обследовавших район Иден-Прайма, не выполнил протокольные требования, — Андерсон помедлил, понимая, что командиры упомянутых кораблей — один или несколько — действительно три десятка лет тому назад не выполнили эти протокольные, заранее известные требования. — И будет установлено, что вы, Ингвар, качественно и полностью сделали это спустя столько лет. Адмирал Гочкинс, командующий военной полицией Альянса, конечно, сделает все, что сможет, но вряд ли это спасёт вас от ненависти.
— Какой же выход, сэр? — спросил сержант. — Вы же понимаете, что мы упускаем самое важное — время. Я не верю, что он... он один.
— Я — тоже. — Андерсон не прятал взгляд от коллеги. — Я молюсь всем известным мне богам, чтобы он... не оказался единственным выжившим... Ставя себя на его место... я не уверен, что сам в такой ситуации сохранил бы здравый рассудок. И искренне надеюсь, что протеанин поможет нам своими силами, своими знаниями, своими умениями и навыками. Это будет лучше, чем вариант, когда мы сейчас будем "фонить" на всю Галактику, — командир фрегата несколько секунд молчал, затем продолжил тихим, спокойным голосом. — Зависть, Ингвар, страшна. Она вполне может заменить и ненависть, и злобу. За ненависть и злобу ещё можно хоть как-то наказать, а как карать разумного органика за зависть? А ему... — Ингвар понял, что Андерсон имеет в виду протеанина Явика, — плюс — Шепарду... плюс — всем нам, нормандовцам. Очень скоро нам многие будут завидовать. Самой чёрной завистью.
