— Обязательно, мам. — Эшли сглотнула — комок в горле образовался как-то уж очень незаметно. К счастью, он был небольшим. И вздрагивать не пришлось. — Буду писать, мам. И буду звонить. Видео — не обещаю. Это пока сейчас не все ещё привыкли, а там...
— Всё равно, Эш, — улыбнулась женщина. — Вот и Линн скажет, — она повернула голову к дочери, сидевшей рядом. Та кивнула. — Пиши.
— Буду, мам. — Эшли надавила клавишу на виртуальной клавиатуре. Экран инструментрона померк, сворачиваясь в компактный квадратик, привычно и быстро спрятавшийся в браслете. — Вот и поговорила. Как же всё же хорошо, что у моих всё более-менее наладилось. Даже у отца и мамы всё стабилизировалось, — младшая Уильямс встала, задвинула складной табурет под столик, подошла к узкой армейской койке. — Надо выспаться. — Эшли села на койку, оглядела палатку, уменьшила яркость свечения софитов. — И — надо думать. И — о Кайдене и — о многом другом, — с этими словами она откинула покрывало, легла и, повернувшись на правый бок, закрыла глаза. Сон пришёл быстро.
Иден — Прайм нам ещё аукнется. Очень аукнется. Миранда Лоусон
Молодая женщина в строгой старшеофицерской форме — чёрно-белом комбинезоне с яркими знаками "Цербера" — знаменитыми "кристаллами" — шла по коридорам станции "Лазарь", расположенной в Туманности Конская Голова. Неподалёку — можно долететь на челноке — расположена станция "Минитмен", обращающаяся на орбите планеты, до сих пор имеющей только регистрационный номер-код в большинстве лоций и справочников. Её размеры более значительны, да и в "табели о рангах" "Цербера" она стоит выше станции "Лазарь". Оттуда на "Лазарь" поступают материалы и оборудование, которые необходимы будут для осуществления очередного проекта. Руководителем этого нового проекта и назначена Миранда Лоусон, принимавшая станцию "Лазарь" под своё командование последние несколько часов.
И станция "Минитмен", и станция "Лазарь" внешне совершенно обычны — знаков "Цербера" на их внешних поверхностях нет, во всех каталогах, справочниках и лоциях станции обозначены как научно-исследовательские и закрытые для свободного посещения. Только сотрудники "Цербера" — организации-владельца станций знают, что каждая из этих станций обладает и высоким уровнем безопасности и развитыми системами механизированной обороны.
Конечно, руководить "Минтменом" было бы и сложнее и почётнее, но предстоящий проект слишком важен и Призрак довольно толково пояснил своей помощнице необходимость принятия командования именно "Лазарем". А о "Минитмене" Миранда в силу своего статуса и звания в системе "Цербера" и так знает немало. Знает, например, что именно на "Минитмене" с грузовиков складируются оборудование и материалы — только склады "Минитмена" в состоянии укрыть и сохранить такую прорву материальных ценностей. Там, на "Минитмене", конечно, больше помещений, больше направлений работы, там даже есть огромные "крылья", в которых установлен самый начальный комплект оборудования — эти помещения ещё ждут своих работников, там будут осуществляться другие проекты "Цербера".
"Минитмен" был построен Альянсом Систем в 2165 году в качестве плацдарма, расположенного недалеко от пространства, контролируемого батарианцами. Первоначально предполагалось, что "Минитмен" будет использоваться в качестве приграничной фактории Альянса с Гегемонией, но этого не произошло — станция регулярно подвергалась нападениям со стороны как интеррасовых пиратов, так и батарианских наёмников.
Не желая и дальше тратить ресурсы на оказавшийся неудачным проект, Альянс фактически отказался от станции, которую прибрал к своим рукам "Цербер", как только смог оказывать некоторое существенное влияние на внутреннюю политику Альянса.
Большинство записей о станции "Минитмен" было впоследствии уничтожено — Призрак, как знала Миранда, планировал использовать её как основную базу своей организации в Туманности Конская Голова.
Получив власть над станцией, "Цербер" кардинально перестроил её, добавил двигательную систему и обширную комплексную автоматизированную оборону.
Обход станции, которой теперь предстояло командовать, Миранда проводила в обычной для себя жёсткой манере. Да, исследователи, входящие в состав подразделений "Цербера" и работавшие здесь раньше, уже покинули борт "Лазаря". Увезя и подопытных, и материалы, и аппаратуру, и отчёты. Теперь в помещениях размещались прибывшие вместе с Мирандой на принадлежащем "Церберу" большом транспортно-пассажирском корабле учёные, теоретики и практики, инженеры, техники. Людей не так много, но все они — высококлассные специалисты.
Функционально, как убедилась Лоусон, станция "Лазарь" разделена на несколько отсеков и помещений, среди которых особую важность имели медицинский отсек, биологическое крыло, серверные, технические лаборатории, складские помещения и стыковочные узлы. Всё это теперь — её хозяйство и Лоусон шагала по коридорам, раздавая указания и приказы, поглядывая на экран ридера и на экран инструментрона, набирая на клавиатурах команды и распоряжения. Многие новосёлы знали крутой нрав старшего офицера "Цербера", потому не удивлялись, а остальным... Остальным придётся привыкнуть и приноровиться. Иначе они быстро познакомятся с теневой стороной "Цербера", перейдя в разряд подопытных.
— Уилсон, — не оборачиваясь, сказала Миранда.
— Да, мэм, — помощник и заместитель возник слева и постарался не особо отстать от стремительно шагавшей шефини.
— Заставьте техников и инженеров ещё и ещё раз провести проверку систем всех лёгких и тяжёлых роботов охраны. И ЛОКИ, и ИМИРов.
— Есть, мэм, но...
— Я помню, Уилсон, что вы — учёный, сотрудник медицинской службы, старший медик отделения биотических исследований. — Миранда решила не обострять отношений с заместителем. — Тем не менее, распорядитесь и проконтролируйте. Нам не нужны неприятности на начальном этапе работы, — она строго посмотрела на идущего рядом помощника. — И вообще — не нужны. Ясно? Выполняйте.
— Есть, мэм. — Уилсон остановился и Миранда, сопровождаемая двумя сержантами-охранниками и тремя учёными, что-то поясняющими командиру "Лазаря", ушла к лестницам, ведущим на другой уровень станции.
Он боялся эту женщину. Боялся внутренне, пытался скрыть свой страх, прорывавшийся внешне. О Лоусон в "Цербере" говорили как о первоклассной стерве, способной покорить и подчинить любого мужчину, заставить его выложиться по максимуму столько раз, сколько потребуется. Женщины от Лоусон страдали не меньше — она как будто не испытывала потребности хоть в какой-нибудь пусть даже показной и лёгкой солидарности с ними. Многие "церберовцы" были убеждены, что Лоусон только внешне выглядит как земная человеческая женщина, а внутренне, во всяком случае, психически — она... неизвестно что такое.
Уилсон боялся Миранду ещё и потому, что она почти единственная из старших офицеров была способна докопаться до правды, которую он усиленно скрывал. Чёрт его дёрнул стать агентом Серого Посредника. Наниматель... Он его в глаза не видел, только слышал и получал файлы с заданиями. Всё. И этого своего работодателя он тоже боялся. Потому что чувствовал его силу. И физическую, и психическую. Даже если Серый Посредник, о котором никто в галактике, в исследованной её части толком ничего и не знал, далеко, часто Уилсон кожей ощущал близость своего нового нанимателя.
Как теперь совместить служение "Церберу" во главе с Призраком и Серому Посреднику — Уилсон не знал. Многие учёные и исследователи, техники и инженеры, назначенные в проект "Лазарь" искренне надеялись, что командовать ими будет кто угодно, но только не Лоусон. И вот теперь эта страшная стерва расхаживает по станции и является её командиром. А он... Он всего лишь её помощник. Которым она уже начала вовсю помыкать.
Как ему, медику, учёному, разговаривать с технарями? Лоусон забыла о несовместимости? Или желает, чтобы Уилсона эти повёрнутые на железках парни избили до полусмерти даже без помощи своих металлопластиковых болванов? Кто знает, что она приготовила Уилсону. И кто знает теперь, для чего Уилсон потребовался Серому Посреднику именно на этой станции и именно сейчас.
Вздохнув, медик поплёлся в технический сектор станции. Выполнять приказ надо, хотя формально "Цербер" — это не военизированная организация. Но дисциплина здесь — лучше, чем армейская.
Идя по коридору, Миранда продолжала слушать доклады и рапорты, отдавать команды и распоряжения. Обычная работа. Пусть знают, что теперь вольница кончилась. Если её, старшего офицера Лоусон считают стервой, пусть. Зато результат будет достигнут именно такой, какой запланирован. И — никак иначе.
Этот Уилсон... Мутный он какой-то. Да, назначил Призрак его в заместители и помощники к командиру "Лазаря", но... Похоже, он отчаянно пытается с недавних пор получить доступ к информации, к которой по стандартам "Цербера" имеет доступ только Лоусон. История "Цербера" доказывала, что в ряде случаев подобные Уилсону "кадры" впоследствии пытались саботировать выполнение проектов. И потому надо было усилить контроль и наблюдение за этим медиком. Да и самой неплохо прогуляться к технарям и попугать их дополнительно — этот хлюпик Уилсон не сумеет договориться как следует с властелинами металлопластиковых болванов.
Где-то в глубине сознания сверкал маячок опасности. Прислушавшись к себе, Лоусон отметила в памяти необходимость поставить Уилсона под усиленный контроль. Такие способны служить трём господам сразу и кинуть сразу всех. Нельзя такого допускать. Так что пусть Уилсон... работает. А у Миранды достаточно возможностей и способностей посадить этого медика под "колпак".
Да ещё этот Джейкоб Тейлор, назначенный начальником службы безопасности Станции. Знакомый персонаж. Не хотела Миранда видеть его на "Лазаре", но Призрак... Умеет убеждать. Ладно, пусть, чем сложнее задача — тем интереснее. Да и можно этого Джейкоба заставить надавить на Уилсона. Пусть парниши между собой поспаррингуют. Джейкоб вполне способен намять Уилсону бока. Профилактически. А если потребуется, то Миранда сама быстро спишет Уилсона в подопытные.
Войдя в свою командирскую каюту, Лоусон закрыла дверь на код и, подойдя к иллюминатору, постаралась расслабиться. Да, она потом пройдёт к технарям, проконтролирует работу с роботами и управляемость этих металлопластиковых болванов. Додумались всю охрану замкнуть на роботов. Да, вроде бы эффективно, но ни один робот не сравнится по изворотливости с разумным органиком. А это уже проблема. Которую, не дай бог, сложится ситуация, придётся решать очень быстро.
Ещё надо не пропустить момент появления на борту Тейлора. Поставить его сразу надо в подчинённое положение. Мужикам... свойственно воображать, что они как-то впечатлили или даже покорили женщину. Даже если большинство условий — против такой легкомысленности. Потому... Пока у неё есть около получаса на отдых. Можно заняться психологической настройкой, для чего потребуется погрузиться в воспоминания.
Миранда отошла от иллюминатора, подошла к рабочему столу, нажатием сенсоров на настольном инструментроне выключила в каюте "верхний" свет, оставив гореть только надкроватный и надстольный софиты. В полумраке легче вспоминается и лучше думается.
Устроившись в кресле, Лоусон расстегнула верхнюю "липучку" куртки форменного комбинезона и постаралась расслабиться, прикрыть глаза.
2183 год оказался очень сложным. Очень. Вроде бы особых сложностей не предполагалось, но... Этот Иден-Прайм... Теперь Призрак мне покоя не даст. Как же, он ведь считает меня универсальным бойцом, знает прекрасно, что я за свою жизнь побывала в самых разных частях галактики и у меня много "контактов" во множестве миров — начиная от Пространства Цитадели и Систем Терминуса до Немейской Бездны. Да, сейчас я — высокопоставленный член организации "Цербер", но мне это, как хорошо известно Призраку, не помешало сохранить и друзей и знакомых в Альянсе Систем. И уж насколько эта структура неповоротлива — и её проняло, едва пришли на Землю первые сведения о том, что именно произошло на Иден-Прайм.
Совсем по-другому приходится смотреть на очень многое. И, конечно, совсем по-иному придётся оценить своё прошлое. Мне больше тридцати лет, когда-то это был весьма критичный возраст для любой земной женщины. Не родила до тридцати лет — всё, старая дева, никому ты не нужна, ни на что ты не годна. И что, собственно, изменилось, когда люди стали доживать до ста пятидесяти лет? Всем приятны молоденькие дамочки, а вот дамочки в возрасте... мало кому интересны.
Особенно, если эти, с позволения сказать, дамочки — не совсем люди и уж точно не совсем землянки. Да, мне, возможно, повезло в этой жизни намного больше, чем другим девочкам-землянкам — я родилась в 2150 году, на Земле, в богатой семье. Имела все шансы жить обеспеченной, во многом — беззаботной жизнью. Могла... Если бы не отец. Богатый и влиятельный бизнесмен. Его зовут Генри Лоусон. Мне, его дочери, старшей дочери, если быть точной, совсем не хочется вспоминать, как именно его зовут, но после того, что мне пришлось прочесть по проблеме Иден-Прайма... Я и на себя саму и на своё окружение посмотрела как-то по-новому, что ли. Вот упомянула имя и фамилию отца. И как-то проскочило это мимо моего сознания, всегда болезненно реагировавшего на такие данные. А может быть — даже подсознания.
Отец... Пока я называю его только так. Никакой он мне не папа. Только отец. Да и то сейчас уже я не готова вот так просто и часто называть его именно так. Он хотел, чтобы я стала воплощением человеческого совершенства. И для этого искорёжил меня. "Его" дочь. Всё: интеллект, физические данные, биотические способности, внешний вид... Устанешь перечислять, но всё это и многое другое было не иначе как запрограммировано ещё до моего, с позволения сказать, появления на свет. Он, конечно, молчит, но я-то далеко не дура и знаю, что он лишил меня даже возможности нормально родиться, как это положено земной девочке, которой, между прочим, в нормативе самой положено быть готовой рожать. Если уж у детей, рождённых с помощью кесарева сечения, и поныне полно проблем и с психикой, и с физиологией, то, что же говорить обо мне, рождённой не из чрева женщины... Обычной земной женщины, которую я бы склонна была даже называть матерью. Не мамой — матерью. Так нет, отец лишил меня и этой необходимой малости. Рождённая не от женщины. Какая я женщина после такого акта рождения?! Теперь-то я знаю, что меня достали из биореакторной установки. Название, марка и модель мне тоже известны, но сейчас я вспоминать об этом не хочу.
Итого я имею запрограммированное тело, запрограммированную суть и запрограммированную судьбу. В результате осуществлённых генетических манипуляций моё тело обладает ускоренной регенерацией, старение организма — замедлено, благодаря чему я могу прожить лет до двухсот пятидесяти. Абсолютно не заморачиваясь ни с регулярностью физнагрузок, ни с лекарственной терапией.
Едва я родилась, мне пришлось понять, что отец... а матери-то у меня нормальной никогда и не было, не рад мне. Он никогда не выказывал одобрения или гордости в отношении меня. Всегда только ожидал всё больших и лучших результатов. Я всегда чувствовала себя загнанной лошадью. Он... он не видел во мне дочь, не видел во мне девочку. Навязал мне очень строгий образ жизни, запретил заводить даже друзей и участвовать в общественной жизни. Слишком рано я поняла, что он... он создал меня только для того, чтобы продолжить свою династию, чтобы прославить свою фамилию. Свою... Обо мне всерьёз и нормативно он, выходит, не думал никогда. Он меня использовал.
