— Хвостом! — ляпнула Листик, первое, что пришло ей в голову, оборотни многозначительно переглянулись, а девочка жалобно заныла: — Я бедная маленькая анкарра, мне и так плохо, а тут ещё вы насели. Два таких больших и могучих оборотня! Набросились на такую маленькую и слабенькую! И не стыдно?

Большим и могучим оборотням стало стыдно, действительно, Листик выглядела очень плохо. Её золотистая кожа стала бледной, почти белой. Ярко-зелёные глаза потемнели, даже рыжие волосы как будто стали не такими рыжими. Девочка жалобно посмотрела на Зырха и протянула ему руки. Оборотень, сам не понимая, почему он это делает, взял девочку на руки. Так они и вошли в аудиторию на следующее занятие, впереди шагал Зырх, бережно неся на руках изображаюшую умирающую, но при этом озорно блестевшую глазами, Листика. А за ними шёл Будом, демонстрировавший готовность защищать ношу Зырха от любой возможной опасности.

Глава тринадцатая. Заговоры и не только.

В большом кабинете сидело трое пожилых и роскошно одетых мужчин. Впрочем, роскошь их одежд была не вызывающая, а гармоничная, когда даже мелкие детали выглядят очень богато, но находятся на своём месте. Все трое молчали, что-то обдумывая. А обдумывали они рассказ мужчины, сидящего за большим письменным столом — хозяина кабинета.

— Так вы говорите, ваше высочество, что маги института в один голос утверждали, что ваших детей спасти нельзя? — спросил сидящий напротив хозяина.

— Да, Бэтинор, именно так и было.

— Но мэтр Шаис промолчала...

— Да, промолчала, будто она знала, что это не так, но промолчала.

— Возможно, она тоже была не уверена, что вашим детям можно помочь, ваше высочество. Скажем, она полагала, что спасти их всё-таки возможно, но сама она этого сделать не смогла бы. А вот потом, когда пришла та рыжая девочка... — раздумывая, произнёс граф Бэтинор, но хозяин кабинета, герцог Артуара, принц Торилионский, его перебил:

— Я же вам говорил, мэтр сказала, что Салли и Гренда может спасти только чудо, и она попытается это чудо сделать, но гарантии не дала.

— Да, ваше высочество, но сказала она это только тогда, когда появилась рыжая девочка. То есть, до появления этой...

— Лионеллы Тари, — подсказал третий мужчина, Бэтинор кивнул ему:

— Благодарю вас, господин ректор, так вот, до появления Лионеллы Тари мэтр Шаис не была уверена... А что вы, господин Нилор, можете сказать?

Ректор института задумчиво покачал головой:

— Вы знаете, я полностью разделял мнение моих коллег, тем более что среди них есть более опытные в этом вопросе, чем я. Заявление мэтра Шаис и для меня было полной неожиданностью.

— Уважаемый мэтр, эта девочка свободно говорит на языке змеелюдов. Из ваших же слов ясно: она и мэтр Шаис говорили настолько быстро, что ни вы, ни мэтр Арцимор не поняли и половины. Стало ясно только то, что эта змеелюдка просила студентку что-то выжечь, а вот что, вы уважаемый господин ректор, так и не поняли!

— Как раз что выжечь, уважаемый министр, — ректор института постарался вернуть голосом сарказм, прозвучавший в вопросе министра, — стало понятно из произошедшего в дальнейшем...

— Господа, я прошу вас, не ссорьтесь, мы всё-таки делаем общее дело, — повысил голос герцог Артуара. Он укоризненно посмотрел на замолчавших министра и ректора. Но те остались каждый при своём мнении. Первым не выдержал ректор института:

— Но всё же, в чём вы, уважаемый господин министр, хотите обвинить мэтра Шаис и студентку Тари? В том, что они спасли двух детей?

— Я должен рассмотреть любую вероятность покушения на членов правящего дома. Это моя прямая обязанность как министра безопасности короны!

— Но, господин Бэтинор, если бы студентка Тари хотела устроить покушение на герцога и его супругу, то с лёгкостью могла бы это сделать тогда, когда... — начал ректор Нилор, но министр его перебил:

— Это ваше упущение, мэтр Нилор! Не принять никаких мер безопасности, если бы ваша студентка планировала покушение, это у неё удалось бы! Из отчёта инспектора Валтани и десятников гвардейцев стало известно, что эта маленькая девочка обладает огромной магической силой! Упокоить вампира и уничтожить его птенцов...

— Не всех, только двух, остальных она пленила... — вставил ректор.

— Вот именно! — Министр безопасности поднял палец и кому-то погрозил, впрочем, на ректора это не произвело впечатления, он, повысив голос, продолжил возражать с прежним жаром:

— Именно! Вместо того чтоб устроить покушение на герцога и его супругу, эта девочка спасает его детей, доводя себя до полного магического и физического истощения! Вы знаете, что это значит? Любой маг такого не допустит! Каковы бы не были обстоятельства! Разве что будет непосредственная угроза его жизни! Кроме того, мэтр Шаис за неё поручилась!

Возразить было нечего, но министр пробурчал:

— Вашу мэтра тоже надо бы проверить на лояльность.

— Тогда уж и меня проверяйте! Возможно, я пришёл сюда с единственной целью — устроить покушение на его высочество! — обиженно поджал губы ректор. Министр безопасности тоже поджал губы, показывая, что он не исключает подобного. Герцог осуждающе покачал головой и поддержал ректора:

— Действительно, если бы эта девочка что-то злоумышляла против меня и моей супруги, более удобной возможности для покушения представить трудно.

Министр безопасности не стал возражать, но попытался зайти с другой стороны:

— А знаете ли вы, господин ректор, что дядя вашей выдающейся студентки принят в гвардию? Кстати, по протекции графини Арунской, она тоже преподаёт в вашем институте. Господин Усимт Тари командовал гвардейцами в операции по уничтожению гнезда...

— Господин министр, вы что? Ставите в вину Лионелле Тари и её дяде, что ваша операция была успешно проведена, а потом девочка, можно сказать, рискуя жизнью... — гневно начал возражать ректор института, герцог, резко прервал спор:

— Хватит, господа, хватит! Я нисколько не сомневаюсь в лояльности ваших сотрудников, господин ректор, тем более что Валина дэн Арунада — подруга моей жены, — кивнул ректору герцог и продолжил, обращаясь к министру безопасности: — Я согласен с мэтром Нилором, что эти Тари не готовят заговор против короны и меня лично, слишком уж хитроумная, вернее нелепая комбинация — сначала спасти детей, чтоб потом убить, тем более что эта студентка вполне могла это сразу сделать. Как я понял, если бы она собралась это сделать, ни у вас, господин ректор, ни у вас, господин министр, не нашлось бы ни сил, ни средств помешать этому. Я благодарю вас, мэтр Нилор, за всё что вы и ваши преподаватели, и студентка сделали для моей семьи.

Ректор понял намёк и откланялся. А министр остался, ожидая указаний. Они не замедлили последовать:

— Граф, я подписал указ о производстве этого Усима Тари в сотники. Он показал себя с самой лучшей стороны за столь короткое время, да и Валина просила... Продолжайте наблюдение за этим Усимом, но желательно делать это очень осторожно. Судя по всему, он очень опытный человек и может заметить ваш интерес к нему. Сами понимаете, если он действительно тот, за кого себя выдаёт, то не хотелось бы его обидеть недоверием. А его племянница... Да, граф, я прочитал ваш доклад, я так понял, что эта анкарра, если её разозлить, разнесёт весь магический институт и пол-Торилиона в придачу, поэтому постарайтесь её не раздражать. Не проявляйте излишней активности, только пассивное наблюдение. Вы говорили, студенты сами хотят узнать, кто она такая? Ну так не мешайте, в общем сами решайте...

— Дорогой, — произнесла герцогиня Артуара, входя в кабинет, — дорогой, я бы хотела видеть ту девочку, что проводила вместе с змеелюдкой тот странный обряд. Через две недели Гренду исполняется шестнадцать лет. Я думаю, надо устроить малый приём, с балом. Дети чувствуют себя хорошо и им, по утверждению лекарей, это только пойдёт на пользу. Да и слухи надо пресечь, сам понимаешь, уже шепчутся, что наши дети...

— Дорогая, — герцог поцеловал жене руку, при этом многозначительно посмотрел на министра безопасности, — дорогая, ты как всегда права, ты предложила наилучший вариант!

Министр безопасности понял, что герцогиня Артуара сидела в соседней комнате и всё слышала, что у герцогини по этому поводу сложилось собственное мнение и свой план действий, который она начала воплощать в жизнь.

— Я думаю пригласить эту девочку. Не только её, она без подруг не пойдёт. Она как-то умудрилась сдружить дроу и оборотней, причём у неё в друзьях есть как знатные, так и простолюдины, хотя то, что они маги, уже даёт им личное дворянство. Думаю, что её компания придаст оживление приёму и балу, создаст — такую неформальную обстановку. Наши дети мало помнят из того, что с ними случилось, но и то, что помнят, угнетает их. А эта девочка сумеет их успокоить и вернёт уверенность в себе.

Герцогиня величественно кивнула и удалилась, министр посмотрел ей вслед и с завистью произнёс:

— Столько информации! Откуда она это всё узнала?

— У женщин свои методы узнавать их интересующее, для этого им не нужна ни агентурная сеть, ни наружное наблюдение, — с улыбкой произнёс герцог и, продолжая улыбаться, добавил: — Леди Иллона очень умная женщина, то, что она предложила, как нельзя лучше раскроет сущность этой студентки.

— Вы хотите сказать, что она прямо на балу обернётся... — удивлённо начал министр, герцог отрицательно покачал головой:

— Граф, подумайте сами, молодёжная компания, танцы, угощение, что может лучше ослабить внутренний контроль молодой девушки? Я имел ввиду сущность не оборотня или кого там ещё, а именно настроения, устремления... Ну вы поняли... Кстати, граф, что она предпочитает из угощения?

— Мороженое и молоко, — ответил министр.

— Вот мы ей это и предоставим в избытке, а вы граф позаботьтесь об усиленных мерах безопасности.

Листик сидела за столом, зажатая с двух сторон Будомом и Зырхом. Напротив неё сидели два тёмных и два светлых эльфа. Рядом с ними примостились подружки Листика. Вся компания разместилась в одном из ресторанчиков, расположенных в институтском городке.

Эти ресторанчики были очень оригинальным решением организации питания студентов и не только их. Обычно, в столовых при подобных учебных заведениях кормят не очень вкусно, а в некоторых — откровенно плохо. Администрация магического института очень своеобразно решила этот вопрос. На территории институтского городка разрешили открыть несколько ресторанчиков. В них можно было поесть не только за деньги, но и за специальные талоны, выдаваемые студентам. В конце каждого месяца эти талоны рестораторы обменивали в бухгалтерии института на звонкую монету. Надо ли говорить, что эти талоны на территории городка ходили как полноценная валюта. Конечно, это порождало много проблем, даже злоупотреблений — этими талонами расплачивались, играя в азартные игры, их обменивали не только на еду, но и на другие различные услуги, не совсем приличного характера. Но проблема с полноценным, а главное — вкусным, питанием была решена.

— Листик, так кто же ты такая? — вкрадчивым басом спросил Зырх. Спросил уже который раз, этот вопрос девочке задавали постоянно, после ночи того знаменитого девичника, когда Листик упокоила вампира, посадив его на осиновый кол. Листик ответила, не отвлекаясь от сладких вафельных трубочек с шоколадной начинкой, которые ей со своей стороны подсовывал Будом:

— Анкава.

Понятно, что говорить с полным ртом трудно, но и не ответить не вопрос тоже невежливо.

— Мы это уже слышали, — кивнул один из эльфов, другой, с улыбкой глядя на большое опустевшее блюдо с пирожными, не менее вкрадчиво, чем Зырх, правда, не басом, поинтересовался:

— Разве анкарры едят столько сладкого? Я специально разыскал трактат о анкаррах, прочитал, но не нашёл ни одного слова о том, что они поедают сладости в таком количестве!

— Ага, а там сказано, что анкарры сладкого не едят? Сказано? — Девочка прожевала вафельную трубочку и с хитрым прищуром посмотрела на эльфа, тот отрицательно, но в то же время растерянно, покачал головой. Листик ещё раз произнесла своё "ага" и, победно всех оглядев, ухватила сразу две шоколадных трубочки. Эльф задумался и нашёл новый аргумент:

— Анкарры — хищники, а раз ты анкарра, то ты тоже должна быть хищником!

— Ага, — согласилась Листик, — я очень хищная, поэтому могу много съесть, особенно, если это сладкое!

— Действительно, Листик, ты уже третье блюдо доедаешь... — начал второй эльф, девочка возмутилась:

— Я же поделилась со всеми!

Конечно, Листик поделилась. Но парни от пирожных оказались, предпочтя солёные сухарики под пиво, эльфийки взяли по два пирожных, девушки-оборотни даже по три. Но блюда были очень большие, и Листик их уже опустошила. В это время подавальщица принесла большую кружку молока для девочки и не только для неё, подружкам-оборотням подали такие же кружки.

— И выпила ты...

— Так они тоже пьют! — Листик кивнула в сторону Миуллы и Мяуллы.

— Так они только по второй кружке. А ты уже седьмую! Вот объясни, хищная анкарра, куда в тебя столько влазит?!

Листик посмотрела на свой животик, он если и округлился, то не очень, примерно как у котёнка, выпившего блюдце молока. Девочка вздохнула и сообщила:

— Я, как всякий хищник, откладываю про запас! Может, потом долго голодать придётся!

— Листик, ты же не верблюд из пустыни, — засмеялась Хризонтэль.

— А верблюд — это кто? Такой пустынный хищник? — поинтересовалась рыжая девочка, не забывая про вафельные трубочки, которые запивала молоком.

— Листик, ты что, никогда в пустыне не была? Там же на верблюдах ездят, это такие ... Ну вроде пустынных лошадей, только побольше и с горбами, — пояснила эльфийка.

— Была я в пустыне, там на вромах ездят... Вернее ездят в таких повозках, которые эти вромы тащат. — Видя, что её не понимают, она попыталась объяснить кто это такие, рассказав о пустыне Айдары и её обитателях. Девочку слушали, затаив дыхание, о таких опасных пустынях мало кто слыхал, поэтому слушали с большим вниманием.

— Листик, ты так много видела! Ты, наверное, во многих мирах побывала? — уважительно спросила Мяулла и попросила рассказать о том, где Листик побывала и что видела. Девочка кивнула и пообещала, что как-нибудь расскажет. Всё хорошее когда-нибудь кончается, кончились и трубочки с шоколадным кремом, Листик посмотрела на Будома, тот посмотрел на ресторатора. Хозяин этого заведения питания виновато развёл руками, мол запасы сладкого кончились, никто ж не рассчитывал на такие аппетиты. Листик ещё раз тяжело вздохнула, при этом её слегка надутый животик приобрёл свой обычный вид, будто девочка ничего и не ела.