— А! — профессор МакГонагалл прервала неловкую паузу. — Должно быть, это Шизоглаз Хмури.
— Оставим на время этот вопрос, — сказал директор с некоторым облегчением и тоже повернулся к камину. — К тому же, полагаю, мы услышим сейчас какие-нибудь новости.
* * *
Гипотеза: Гермиона Грейнджер. (8 апреля 1992 года, 18:53)
Тем временем, в Большом Зале Хогвартса за четырьмя огромными столами ученики, которые не были приглашены на тайное совещание к директору, совмещали ужин с оживлённой дискуссией.
— Забавно, — задумчиво произнёс Дин Томас. — Я не верил, когда генерал говорил, что то, что мы выучили, изменит нас навсегда, и мы никогда не сможем вернуться к прежней жизни. Как только мы поймём. Как только увидим то, что видит он.
— Точно! — воскликнул Симус Финниган. — Я тоже думал, что это шутка. Ну, как и всё остальное, что постоянно говорил генерал Хаоса.
— Но теперь... — печально сказал Дин, — мы ведь уже не сможем стать прежними? Это же всё равно, что, побывав в Хогвартсе, опять пойти в магловскую школу. Нам... нам нужно держаться вместе. Больше мы ничего не можем сделать. Но иначе мы спятим.
Сидящий рядом Симус Финниган лишь молча кивнул и проглотил ещё один кусок степняка.[Здесь подразумевается животное, упомянутое в книгах Г. Бима Пайпера, в частности, в книге «Маленький пушистик» — Прим.перев.]
Вокруг них за столом Гриффиндора продолжался разговор. Он был не настолько бурным, как вчера, но время от времени все возвращались к той же теме.
— Я считаю, что здесь точно не обошлось без какого-то любовного треугольника, — говорила второкурсница по имени Саманта Кроули (она никогда не отвечала на вопрос, не родственница ли она). — Вопрос в том, к чему всё шло до того, как всё пошло наперекосяк? Кто был в кого влюблён, и была ли эта любовь взаимной... Даже не знаю, сколько тут получится возможных вариантов...
— Шестьдесят четыре, — ответила Сара Варябил, цветущая красавица, которой, скорее, следовало оказаться в Когтевране или Пуффендуе. — Нет, постойте, я ошиблась. Если, например, никто не любил Малфоя и Малфой никого не любил, то он бы вообще не был частью любовного треугольника... Так, тут нужна арифмантика. Подождите, пожалуйста, пару минут...
— Это так грустно, — у Шерис Нгасерин в глазах действительно блестели слёзы. — Они же... они же буквально были предназначены друг для друга!
— Ты имеешь в виду Поттера и Малфоя? — спросила второкурсница по имени Колин Джонсон. — Ну, да... их семьи так сильно ненавидели друг друга, они просто не могли не влюбиться...
— Нет, я имела в виду всех троих, — ответила Шерис.
Это заявление ненадолго приостановило сбивчивое обсуждение. Дин Томас захлебнулся лимонадом и теперь сидел тихо, чтобы не забрызгать всех вокруг. Лимонад капал у него изо рта и пропитывал рубашку.
— Ух ты, — воскликнула темноволосая ведьма по имени Нэнси Хуа. — Шерис, твоя теория такая... изощрённая.
— Люди, нужно мыслить реалистично, — заявила Элоиза Розен, высокая ведьма, которая была генералом в своей армии и потому говорила с ноткой авторитетности в голосе. — Мы знаем, что Грейнджер была влюблена в Поттера — ведь она его поцеловала. Поэтому единственная причина, почему она могла попытаться убить Малфоя, заключается в том, что она узнала, что Поттер бросает её ради Малфоя. Не нужно всё настолько усложнять — вы ведете себя, словно речь идёт о пьесе, а не о реальных людях!
— Но даже если Грейнджер была влюблена, странно, что она вот так вот сорвалась, — заговорила Хлоя, чья чёрная мантия в сочетании с чёрной, как ночь, кожей превращали её в тёмный силуэт. — Не знаю... Я думаю, что здесь, возможно, было что-то большее, чем трагическая история любви. Подозреваю, большинство даже понятия не имеет, что происходит.
— Да! Спасибо! — выпалил Дин Томас. — Послушайте... как вы не понимаете... нам Гарри Поттер так и говорил... если вы оказались не в состоянии предсказать, что что-то случится, если что-то полностью застало вас врасплох, значит, ваших старых представлений о мире недостаточно, чтобы объяснить... — Дин остановился, поскольку понял, что его никто не слушает. — Совершенно безнадёжно, да?
— А ты ещё не понял? — откликнулась Лаванда Браун, которая сидела напротив двух бывших легионеров Хаоса. — Как тебя вообще сделали лейтенантом?
— Ой, да помолчите вы! — рявкнула на них Шерис. — Очевидно же, что вы оба сами хотите эту троицу!
— Я серьёзно! — воскликнула Хлоя. — Что, если на самом деле происходит что-то совсем необычное, о чём не догадываются обычные люди? Что, если кто-то... заставил Грейнджер напасть на Малфоя, как и пытался всем сказать Поттер?
— Я думаю, Хлоя права, — сказал похожий на иностранца ученик, который всегда представлялся как Адриан Турнепс, хотя на самом деле родители назвали его Чокнутый Дронго. — Мне кажется, тут всё время был... — Адриан зловеще понизил голос... — некто в тени... — Адриан опять заговорил по-нормальному, — из-за которого всё и случилось. Человек, который стоял за всем этим с самого начала. И я совсем не о профессоре Снейпе.
— Ты же не хочешь сказать... — ахнула Сара.
— Да, — заявил Адриан. — На самом деле за всем этим стоит... Трейси Дэвис!
— Я тоже так думаю, — сказала Хлоя. — В конце концов... — она быстро оглянулась по сторонам. — После всей этой истории с хулиганами и потолком... даже деревья в лесах вокруг Хогвартса выглядят так, словно они дрожат... словно они напуганы...
Симус Финниган задумчиво нахмурил брови.
— Кажется, я понимаю, откуда у Гарри его... ну, вы понимаете... — Симус понизил голос, чтобы его слышали только Лаванда и Дин.
— О, я прекрасно поняла, что ты хочешь сказать, — Лаванда даже не старалась говорить тише. — Удивительно, что он не сломался и не начал убивать всех подряд ещё несколько лет назад.
— Лично меня, — Дин тоже заговорил тихо, — больше всего пугает, что на их месте могли бы быть мы.
— Ага, — ответила Лаванда. — Как хорошо, что мы теперь в полной мере разумны.
Дин и Симус серьёзно кивнули.
* * *
Гипотеза: Г. Л. (8 апреля 1992 года, 20:08)
В камине в кабинете директора взметнулись ярко-зелёные языки пламени. Огонь сгустился в крутящийся изумрудный вихрь, а затем пламя вспыхнуло ещё ярче и выплюнуло в воздух человеческую фигуру...
Двигаясь по инерции, приданной пламенем, фигура ловко — словно в танце — крутанулась, и огненный след описал вокруг неё оборот в 360 градусов. Одновременно она молниеносно выхватила палочку. После чего внезапно замерла на месте.
Первым, на что обратил внимание Гарри, увидев появившегося человека, были многочисленные шрамы на его руках и лице. Гарри их заметил даже раньше, чем глаз. Казалось, всё тело новоприбывшего было обгоревшим и изрезанным — хотя на виду были лишь руки и лицо. Всё остальное — закрыто, причём не мантией, а кожаным одеянием, которое больше походило на доспех, чем на обычную одежду. Тёмно-серая кожа подходила к его растрёпанным седым волосам.
Затем Гарри обратил внимание на правый глаз мужчины, сверкавший ярко-голубым.
Какая-то часть разума Гарри осознала, что человек, которого профессор МакГонагалл называла «Шизоглаз Хмури», — это тот самый «Аластор» из воспоминания, которое Дамблдор показал Гарри. Но с тех пор какое-то событие разукрасило шрамами каждый дюйм его тела и отхватило ему кусок носа...
Другая же часть его разума отметила выброс адреналина. Когда мужчина, вращаясь, выскочил из камина, Гарри совершенно рефлекторно выхватил палочку. Ощущения от его появления были схожи с ощущениями от попадания в засаду. Прежде чем Гарри успел остановить себя, его рука уже начала поднимать палочку для заклинания Сомниум. Даже сейчас человек в кожаном доспехе держал палочку точно на уровне глаз, словно солдат, целящийся из ружья. Она не указывала на кого-то конкретно, но охватывала всю комнату. Опасность сквозила в позе мужчины и постановке его ног, в его кожаной броне и в его сверкающем голубом глазу.
— Полагаю, ты считаешь, что эта комната безопасна? — едко спросил мужчина в шрамах, обращаясь к директору.
— Здесь только друзья, — сказал Дамблдор.
Голова мужчины дернулась в сторону Гарри:
— Включая его?
— Если Гарри Поттер нам не друг, — серьёзно сказал Дамблдор, — то мы все совершенно точно обречены. Поэтому мы можем допустить, что он — друг.
Палочка мужчины оставалась поднятой, но указывала немного в сторону от Гарри.
— Мальчишка на меня только что чуть не набросился.
— Э-э-э-э... — Гарри заметил, что его рука до сих пор стискивает палочку, и демонстративно её опустил. — Прошу прощения, просто вы выглядели немного... готовым к сражению.
Мужчина слегка шевельнул кистью, и палочка, направленная почти на Гарри, сдвинулась на несколько градусов, хотя и не опустилась. Затем коротко хрипло рассмеялся:
— Постоянная бдительность, да, парень?
— Вы не параноик, если за вами действительно следят, — перефразировал Гарри поговорку.
Мужчина полностью развернулся к Гарри, и, насколько мальчик мог прочитать выражение на лице в шрамах, сейчас мужчина выглядел заинтересованным.
В глазах Дамблдора снова появились те яркие искорки, что можно было заметить в его взгляде до побега из Азкабана. Улыбка под серебристыми усами словно никуда и не исчезала.
— Гарри, это Аластор Хмури, которого ещё называют «Шизоглаз», он примет командование Орденом Феникса после меня... если со мной что-нибудь случится, скажем так. Аластор, это Гарри Поттер. У меня есть все основания надеяться, что вы двое великолепно поладите друг с другом.
— Я много слышал о тебе, малец, — сказал Шизоглаз Хмури. Его единственный настоящий тёмный глаз был прикован к Гарри, в то время как сверкающий голубой глаз безумно вращался в глазнице, причём, судя по всему, во всех направлениях. — И не только хорошее. Слышал, в департаменте тебя называют пугателем дементоров.
После некоторого раздумья Гарри решил ответить понимающей улыбкой.
— Как тебе это удалось, парень? — мягко спросил мужчина. Теперь и его голубой глаз уставился на Гарри. — Я немного поболтал с одним из авроров, которые конвоировали того дементора из Азкабана. Бет Мартин сказала, что дементор вылетел прямиком из ямы и никто не давал ему каких-то особых инструкций по дороге. Хотя, конечно, она могла врать.
— Это не было хитрым трюком, — ответил Гарри, — я просто шёл напролом. Хотя, конечно, я тоже могу врать.
На заднем плане хихикал откинувшийся на спинку кресла Дамблдор, словно он был ещё одним устройством в директорском кабинете, которое издавало вот такой звук.
Мужчина в шрамах снова повернулся к директору, хотя его палочка по-прежнему смотрела приблизительно в сторону Гарри.
— Я напал на след недавнего носителя Волди. Ты уверен, что его тень сейчас в Хогвартсе? — резко и по-деловому заговорил он.
— Не вполне... — начал Дамблдор.
— Что? — воскликнул Гарри. После того, как он практически пришёл к выводу, что Тёмного Лорда не существует, такое будничное обсуждение этого вопроса его поразило.
— Носителя Волди, — коротко пояснил Хмури. — Человека, чьим телом он пользовался, до того как завладел Грейнджер.
— Если легенды правдивы, — сказал Дамблдор, — существует некий предмет силы, который привязывает тень Волдеморта к этому миру. И благодаря этому он может уговорить кого-нибудь дать завладеть своим телом. В обмен носитель получает часть его силы и его гордыни...
— Поэтому напрашивается вопрос — кто слишком быстро приобрёл слишком много силы, — отрывисто произнёс Хмури. — И выяснилось, что есть человек, который изгнал бандонскую баньши, полностью уничтожил вышедший из-под контроля вампирский клан в Азии, выследил оборотня из Вагга-Вагга и истребил шайку упырей с помощью чайного ситечка. И он старается выжать из этой известности всё, что можно — уже поговаривают об ордене Мерлина. Похоже, он становится интриганом и политиком, а не просто могущественным волшебником.
— Ничего себе, — пробормотал Дамблдор. — А ты уверен, что дело не в его собственных способностях?
— Я проверил его школьные оценки, — ответил Хмури. — Записи утверждают, что Гилдерой Локхарт на СОВах по Защите получил «Тролль». О ТРИТОНах и речи не шло. Именно такой болван и мог пойти на сделку с Волди, — голубой глаз бешено вращался в глазнице. — Но, может быть, вы помните Локхарта учеником и считаете, что у него хватало потенциала, чтобы совершить всё это самому?
— Нет, — нахмурилась профессор МакГонагалл. — Должна признать, что это невозможно.
— Боюсь, я вынужден согласиться, — с ноткой боли произнёс Дамблдор. — Ах, Гилдерой, несчастный глупец...
Смешок Хмури был больше похож на рык:
— Три часа утра тебя устроят, Альбус? Локхарт должен быть дома этой ночью.
С каждым словом Гарри беспокоился всё больше и больше. Даже если у Министерства и были какие-то правила о том, что ордер должен выдать судья, их точно не было у добровольческой нелегальной организации, к которой Гарри только что, судя по всему, присоединился.
— Прошу прощения, — сказал Гарри. — А что именно произойдёт в три утра?
Должно быть, что-то в голосе в голосе Гарри его выдало, потому что мужчина в шрамах развернулся к нему:
— У тебя с этим какие-то трудности, парень?
Гарри замолчал, стараясь придумать, как сформулировать это для незнакомого человека...
— Ты хочешь расправиться с ним сам? — продолжал давить мужчина в шрамах. — Хочешь отомстить за своих родителей?
— Нет, — ответил Гарри так вежливо, как мог. — Честно говоря... слушайте, если бы мы наверняка знали, что он добровольно стал носителем для Сами-Знаете-Кого, это одно. Но если мы не уверены, а вы отправляетесь его убить...
— Убить? — Шизоглаз Хмури фыркнул. — Мы хотим получить то, что спрятано у него в голове, — Хмури постучал себе по лбу. — Возможно, нам повезло, и Волди не смог стереть воспоминания этого простофили так же легко, как сделал бы это при жизни, и Локхарт помнит, как выглядит крестраж.
