В уголке сознания в панике билась мысль, что они старше и больше, и с лёгкостью его растопчут.
Другая часть его мозга сухо возразила, что если кто-то серьёзно навредит Мальчику-Который-Выжил, то этому кому-то очень не поздоровится, особенно, если это стая слизеринских старшекурсников при семи свидетелях-пуффендуйцах. Вероятность непоправимого ущерба стремилась к нулю.
И тут Гарри увидел, что мальчишка, которого они поймали, — Невилл Лонгботтом.
Ну конечно.
Тогда решено. Гарри планировал перед ним извиниться, а, значит, Невилл принадлежит ему, как смеют они?
Он схватил Невилла за запястье и выдернул его из круга слизеринцев с такой силой, что тот чуть не упал. Практически тем же движением Гарри скользнул на его место.
В результате Гарри оказался посреди группы старшекурсников из Слизерина, глядя снизу вверх на больших и сильных парней.
— Привет, — сказал он. — Я Мальчик-Который-Выжил.
Затянулось неловкое молчание. Судя по всему, никому не приходило в голову, как продолжить разговор.
Гарри посмотрел вниз и увидел разбросанные по полу книги и бумаги. Ага, знакомая забава: как только мальчишка поднимает одну из книг, её тут же снова выбивают из руки. Гарри никогда не оказывался жертвой подобного развлечения, но у него было хорошее воображение, и воображаемое бесило его всё сильнее. Что ж, когда ситуация разрешится, Невилл сможет спокойно собрать книги — если только слизеринцы не отвлекутся от Гарри и не додумаются с ними что-нибудь сделать.
К сожалению, его взгляд не укрылся от внимания слизеринцев.
— Ути-пути, — захихикал самый крупный, — малютка хоцет книзецки...
— Молчать, — холодно перебил Гарри. Вывести из равновесия. Быть непредсказуемым. Не вписаться в роль жертвы. — Это часть какого-то хитрого плана, который принесёт вам пользу? Или бессмысленная выходка, позорящая имя Салазара Слизерина, на что очень...
Самый крупный пихнул Гарри, и тот, вылетев из круга слизеринцев, растянулся на полу Хогвартса. А слизеринцы захохотали.
Гарри встал, двигаясь словно в замедленной съёмке. Он ещё не знал, как пользоваться волшебной палочкой, но и без неё можно кое-что попробовать.
— Хочу потратить сколько угодно баллов, чтобы избавиться от этого человека, — сказал Гарри, указывая на самого крупного. Затем он поднял другую руку и, щёлкнув пальцами, произнёс: — Абракадабра!
Невилл и один из пуффендуйцев вскрикнули, трое слизеринцев попрыгали в стороны, а самый крупный отпрянул назад. Что-то красное стекало у него по лицу и шее.
Даже Гарри такого не ожидал.
Самый крупный медленно поднёс руку к голове, отлепил от физиономии поднос с пирогом, подержал его в руке, разглядывая осоловелыми глазами, и уронил на пол.
Один из пуффендуйцев расхохотался. Кажется, он выбрал для этого не самое лучшее время.
И тут Гарри заметил на дне подноса записку.
— Всем стоять! — он подскочил и отлепил её. — Похоже, это мне...
— Я, — прорычал самый крупный, — тебя — сейчас...
— Нет, вы только посмотрите! — заорал Гарри, размахивая бумажкой. — Безобразие! Целых 30 баллов за доставку какого-то вшивого пирога? 30 баллов! Меня обдирают как липку, и это после того, как я бесстрашно ринулся на помощь невинным! И ещё доплата за хранение, пересылку и транспортировку крупногабаритных грузов? Какая, к чёрту, транспортировка крупногабаритных грузов! Это же просто пирог!
И снова неловкое молчание. Гарри мысленно проклинал на все лады всё никак не перестававшего хихикать пуффендуйца. Из-за этого идиота у него сейчас могут начаться настоящие неприятности.
Гарри отошёл назад и наградил слизеринцев своим самым смертоносным взглядом.
— Проваливайте, а не то я буду делать ваше существование всё более и более странным, пока не отвяжетесь. Должен предупредить, что шутки со мной часто заканчиваются несколько... неприятным образом. Всё ясно?
Одним быстрым и устрашающим движением крупный слизеринец выхватил волшебную палочку — и тут же получил сзади вторым пирогом, на сей раз ярко-синим черничным.
Текст послания на этом пироге был очень крупным и удобочитаемым.
— На твоём месте я бы прочёл записку, — заметил Гарри. — Похоже, она адресована тебе.
Самый крупный медленно отлепил от себя поднос, перевернул его, с громким хлюпом вывалив пирог под ноги, и прочитал следующее:
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ ИГРЫ ЗАПРЕЩЕНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ МАГИЮ ПО ОТНОШЕНИЮ К УЧАСТНИКУ О ДАЛЬНЕЙШЕМ ВМЕШАТЕЛЬСТВЕ В ИГРУ БУДЕТ ДОЛОЖЕНО РУКОВОДСТВУ ИГРЫ
Лицо слизеринца выражало такое недоумение, что с него можно было писать картину. Гарри даже проникся к Ведущему игры какой-то симпатией.
— Слушайте, — сказал он, — давайте на сегодня закончим? По-моему, ситуация начинает выходить из-под контроля. Давайте отложим это дело, и вы вернётесь в гостиную Слизерина, а я — в гостиную Когтеврана, хорошо?
— У меня есть идея получше, — прошипел крупный слизеринец. — Давай я случайно сломаю тебе все пальцы?
— Как, во имя Мерлина, можно выставить это случайностью, если ты, дурень, угрожаешь мне перед дюжиной свидетелей...
Самый крупный нарочито медленно схватил Гарри за руку. Та часть сознания, которая обратила внимание на силу и возраст противника, наконец пробилась и заорала: «ЧТО Я ДЕЛАЮ, ЧЁРТ МЕНЯ ПОДЕРИ?!»
— Подожди! — заволновался другой слизеринец. — Стой, только не надо по-настоящему этого делать!
Самый крупный пропустил это мимо ушей и, крепко обхватив кисть Гарри, взял указательный палец правой руки.
Гарри спокойно посмотрел слизеринцу в глаза. Что-то внутри твердило: этого не может быть, этого не должно быть, взрослые никогда не допустят, чтобы это на самом деле произошло...
Слизеринец принялся медленно загибать палец в обратную сторону.
Он ещё не сломал мне палец, и пока не сломает, я не дрогну, или я не Гарри Поттер. До тех пор это всего лишь очередная попытка меня запугать.
— Стой! — снова возразил другой слизеринец. — Стой, это очень плохая идея!
— Вынуждена согласиться, — холодно произнёс голос. Голос взрослой женщины.
Самый крупный выронил руку Гарри, будто обжёгшись, и отскочил назад.
— Профессор Спраут! — воскликнул один из пуффендуйцев радостным-прерадостным голосом.
В поле зрения прошествовала невысокая коренастая женщина с беспорядочно завитыми седыми волосами и в покрытой грязью одежде.
— Объясните мне, — прокурорским тоном заговорила она, указав пальцем на слизеринцев, — что вы здесь делаете с моими пуффендуйцами и... — она бросила на Гарри быстрый взгляд, — моим славным учеником, Гарри Поттером?
Ой-ёй. Точно, это же её урок я с утра пропустил.
— Он грозился нас убить! — выпалил тот самый слизеринец, который просил остановиться.
— Чего? — безучастно переспросил Гарри. — Неправда! Если бы я хотел тебя убить, я бы вовсе не стал прилюдно угрожать!
Третий слизеринец беспомощно рассмеялся, но быстро заткнулся под уничтожающими взглядами соратников.
— И каким это образом он угрожал вас убить? — недоверчиво уточнила волшебница.
— Смертельным проклятием! Он притворился, что использует на нас Смертельное проклятие!
Профессор Спраут взглянула на Гарри.
— Ничего не скажешь, ужасная угроза в устах одиннадцатилетнего мальчишки. Правда, с этим проклятием всё равно никогда не шутят, Гарри Поттер.
— Я даже не знаю его слов, — быстро вставил Гарри. — И палочки у меня в руке не было.
На этот раз недоверчивый взгляд заслужил Гарри.
— Получается, этот юноша сам себя измазал двумя пирогами?
— Это он не палочкой сделал! — выпалил один из пуффендуйцев. — Я тоже не знаю, как у него это получилось, но он просто щёлкнул пальцами — и появился пирог!
— Неужели, — задумалась Спраут и вытянула собственную палочку. — Я не буду настаивать, потому что вы, очевидно, жертва, но вы не будете возражать, если я это проверю?
Гарри достал палочку:
— Что мне?..
— Приори Инкантатем. Странно, — нахмурилась Спраут, — похоже, этой палочкой вообще не пользовались.
— Так и есть, — пожал плечами Гарри. — Я её купил всего несколько дней назад вместе с учебниками.
— В таком случае, — кивнула Спраут, — налицо пример спонтанной магии в опасной ситуации. В правилах школы ясно говорится, что за неё не наказывают. А что касается вас... — повернулась она к слизеринцам и демонстративно посмотрела на разбросанные книги Невилла.
Она долго и молча сверлила пятерых слизеринцев взглядом.
— По три балла, с каждого, — наконец вынесла она вердикт. — И шесть с него, — показала она на заляпанного пирогом. — И больше никогда, слышите, никогда не связывайтесь с моими пуффендуйцами и моим учеником Гарри Поттером. А теперь, брысь!
Повторять не пришлось: слизеринцы ретировались в мгновение ока.
Подошёл Невилл и начал собирать учебники. Он плакал, но совсем чуть-чуть. Возможно, из-за запоздалого шока, а может быть — потому что остальные пуффендуйцы принялись ему помогать.
— Спасибо вам огромное, Гарри Поттер, — сказала ему профессор Спраут. — Семь баллов Когтеврану — по одному за каждого пуффендуйца, которому вы помогли. Это всё.
Гарри моргнул. Он ожидал, что его отчитают за вздорность или за прогул.
Может быть, всё-таки стоило пойти в Пуффендуй? Спраут довольно крута.
— Скорджифай, — очистила Спраут пол от остатков пирога и ушла по коридору к зелёному классу самоподготовки.
— Как тебе это удалось? — прошептал один из пуффендуйцев, когда она пропала из виду.
— Я могу сделать всё, что угодно, — самодовольно заявил Гарри, — одним щелчком пальцев.
— Правда? — вытаращил глаза тот.
— Нет. Но когда будешь об этом случае всем рассказывать, не забудь рассказать и Гермионе Грейнджер, первокурснице из Когтеврана — у неё для тебя тоже найдётся забавная история, — он сам ни черта не понимал в произошедшем, но не собирался упускать столь удобный случай ещё поднадуть свою и без того легендарную репутацию. — Да, кстати, что это за бред они несли про Смертельное проклятие?
— Ты и впрямь не знаешь? — странно посмотрел на него мальчик.
— Иначе бы не спрашивал.
— Слова Смертельного проклятия, — мальчишка сглотнул, а потом расставил руки в стороны, словно демонстрируя отсутствие в них волшебной палочки, и продолжил шёпотом, — Авада Кедавра.
Кто бы сомневался.
Гарри добавил этот факт в список того, о чём он никогда-никогда не расскажет своему папе, Майклу Верресу-Эвансу. И так придётся объяснять, что он — единственный во всём мире человек, переживший ужасное Смертельное проклятие, необязательно при этом упоминать, что, оказывается, Смертельное проклятие — это «Абракадабра».
— Понятно, — протянул Гарри. — Что ж, больше я не буду произносить этого после щелчка пальцев.
Пусть оно и произвело тактически выгодный эффект.
— А почему ты тогда...
— Вырос у маглов, а они думают, что это смешная шутка. Серьёзно. Извини, но не напомнишь своё имя?
— Меня зовут Эрни Макмиллан, — сказал пуффендуец и протянул руку. Гарри её пожал. — Для меня честь с тобой познакомиться.
Гарри слегка поклонился.
— Мне тоже приятно с тобой познакомиться — давай отбросим эту ерунду про честь.
Остальные мальчишки окружили его и принялись представляться.
Когда знакомство закончилось, Гарри сглотнул. Для него это будет очень непросто.
— Кхм. Извините меня все, но... я хотел бы кое-что сказать Невиллу...
Когда все взгляды скрестились на последнем, тот испуганно попятился.
— Наверно, — робко начал Невилл, — ты хочешь сказать, что мне надо быть храбрее...
— Да нет, ничего подобного! — быстро перебил Гарри. — Я вообще не о том. Просто мне кое-что сказала Распределяющая шляпа...
Остальные мальчишки внезапно очень заинтересовались, а лицо Невилла сделалось ещё испуганнее.
Гарри хотел покончить с этим неприятным делом как можно скорее, сказать всё быстро и сразу, но слова камнями застревали в горле. Насилу совладав с губами, с трудом выуживая каждый звук, он наконец смог произнести:
— Из-ви-ни ме-ня, — выдох и глубокий вдох, — за то, что я вчера сделал. Не нужно проявлять ко мне снисхождение. Я пойму, если ты меня теперь ненавидишь. Я не пытаюсь строить из себя что-то эдакое, извиняясь перед тобой, и тебе необязательно прощать меня. Я поступил плохо.
Невилл молча прижал книги к груди.
— Почему ты так поступил? — спросил он наконец тонким, нерешительным голосом, смаргивая слёзы и стараясь не расплакаться. — Почему все надо мной издеваются, даже Мальчик-Который-Выжил?
Гарри захотелось провалиться под землю. Так гадко он себя ещё никогда не чувствовал.
— Извини, — повторил Гарри, внезапно охрипнув. — Просто... у тебя был такой испуганный вид, будто у тебя на лбу написано: «жертва». Мне захотелось тебе тогда показать, что не всегда всё заканчивается плохо, что иногда и чудовища раздают шоколадки... И тогда, подумал я, ты поймёшь, что нечего так бояться...
— Но ведь есть чего, — прошептал Невилл. — Сам сегодня видел, есть!
— Они бы ничего серьёзного не сделали при свидетелях. Их главное оружие — страх. Потому-то они и прицепились именно к тебе: они поняли, что ты их боишься. Я хотел помочь тебе побороть этот страх... показать, что на самом деле всё не так плохо... так, во всяком случае, я себе говорил, но Распределяющая шляпа объяснила мне, что это самообман и на самом деле я просто развлекался. Потому я и извиняюсь...
— Мне было больно, — сказал Невилл. — Только что. Когда ты меня схватил и дёрнул, — Невилл указал на руку, за которую его схватил Гарри. — У меня тут теперь будет синяк. Даже толчки слизеринцев не были такими болезненными.
— Невилл! — прошипел Эрни. — Он же тебя спасал!
— Извини, — прошептал Гарри. — Просто, когда я тебя увидел, я... очень-очень разозлился...
Невилл спокойно на него посмотрел:
— И потому ты так сильно дёрнул меня, встал на моё место и сказал: «Привет, я Мальчик-Который-Выжил».