Профессор Квиррелл вернулся в сопровождении тринадцати слизеринцев со старших курсов. Среди них Гарри узнал верзилу, которого угостил пирогом. Ещё двое присутствовавших тогда тоже были здесь. А вот слизеринец, который призывал остальных остановиться — отсутствовал.
— Повторяю, — очень строго сказал профессор Квиррелл, — Поттер не должен быть ранен. Любые случайности будут считаться умышленными. Понятно?
Слизеринцы закивали, ухмыляясь.
— Тогда милости прошу, вы вольны слегка осадить Мальчика-Который-Выжил, — сказал Квиррелл с многозначительной улыбкой, смысл которой поняли только первокурсники.
По какому-то молчаливому соглашению знакомый верзила оказался в начале очереди.
— Поттер, — сказал профессор Квиррелл, — познакомься, это мистер Перегрин Деррик. Он лучше вас, и собирается вам это доказать.
Деррик двинулся вперёд, а Гарри боролся сам с собой: не убегать, не сопротивляться...
Деррик остановился на расстоянии вытянутой руки.
Злости в Гарри пока не было, только страх. Как не испугаться стоявшего перед ним подростка, который выше почти на метр, с чётко выраженной мускулатурой, щетиной и полной предвкушения злорадной ухмылкой?
— Попроси мистера Деррика не трогать тебя, — сказал профессор Квиррелл. — Возможно, если он увидит, насколько ты жалок, то ему станет скучно и он уйдёт.
Со стороны слизеринцев-старшекурсников раздался смех.
— Пожалуйста, — срывающимся голосом сказал Гарри, — не трогай меня...
— Как-то неискренне, — сказал Квиррелл.
Ухмылка на лице Деррика стала шире. Этот неуклюжий имбецил, похоже, почуял превосходство...
Уже знакомый холод начал прокрадываться в вены...
— Пожалуйста, не трогай меня, — снова попытался Гарри.
Профессор Квиррелл покачал головой:
— Во имя Мерлина, Поттер, как у вас получилось из этой фразы сделать оскорбление? Теперь у мистера Деррика просто нет выбора.
Деррик целенаправленно шагнул вперёд и пихнул Гарри плечом.
Гарри отшатнулся на полметра, но потом холодно и решительно выпрямился.
— Нет, — покачал головой Квиррелл, — нет, нет, нет.
— Ты чего толкаешься, Поттер? — сказал Деррик. — А ну извинись.
— Извините!
— Чё-та не похоже, — хмыкнул Деррик.
Гарри распахнул глаза от возмущения, он ведь так старался, чтобы получилось похоже на правду.
Деррик сильно его толкнул, и Гарри растянулся на матрасе.
Синяя ткань перед глазами начала расплываться.
И в голове мелькнуло подозрение: а так ли благородны мотивы Квиррелла относительно этого так называемого урока?
Ступня ноги умостилась на ягодицах Гарри, а секундой позже его пихнули в бок, заставив распластаться на спине.
Деррик рассмеялся:
— А чё, весело.
Всё, что нужно сделать — сказать, что урок окончен. И доложить о происшествии в кабинете директора. Это будет концом профессора Защиты и его злосчастного пребывания в Хогвартсе и... профессор МакГонагалл, конечно, будет злиться, но...
(Лицо Минервы мелькнуло перед его внутренним взором, и она не злилась, просто выглядела печальной...)
— А теперь скажи ему, что он лучше тебя, Поттер, — раздался голос профессора Квиррелла.
— Ты лучше меня.
Гарри попытался подняться, но Деррик поставил ногу ему на грудь, уложив обратно на мат.
Картинка мира стала кристально чистой. Возможные действия и их последствия предстали перед ним как на ладони. Глупец не ожидает встречной атаки, быстрый удар в пах нейтрализует его на время, достаточное для...
— Попробуйте ещё раз, — сказал профессор и тут, внезапным резким движением, Гарри перекатился, вскочил на ноги и рванулся туда, где стоял его настоящий враг, профессор Защиты...
— У вас нет терпения.
Гарри дрогнул. Его разум, наученный пессимистически взирать на мир, тут же нарисовал в воображении мудрого старца, изо рта которого хлещет кровь, потому что Гарри вырвал ему язык...
Спустя мгновение Деррик вновь опрокинул Гарри на мат и уселся сверху, лишив возможности свободно дышать.
— Не надо! — закричал Гарри. — Пожалуйста, не надо!
— Уже лучше, — одобрил профессор Квиррелл. — Даже интонация похожа на искреннюю.
Самое ужасное и противное, что она и впрямь была искренней. Гарри тяжело давался каждый вздох, страх и холодная ярость волнами пробегали по телу...
— Проиграй, — сказал профессор Квиррелл.
— Я проиграл, — выдавил Гарри.
— Славно, — сказал Деррик, по-прежнему восседая на нём, — проиграй ещё.
* * *
Руки толкали Гарри, заставляя его крутиться внутри круга старшекурсников из Слизерина. Гарри уже давно не пытался сдерживать слёзы, теперь он просто пытался не упасть.
— Ну и кто ты, Поттер? — спросил Деррик.
— Н-неудачник, я проиграл, я сдаюсь, ты победил, ты л-лучше, чем я, пожалуйста, хватит...
Гарри споткнулся о чью-то любезно подставленную ногу и рухнул на пол, не успев выставить вперёд руки. На мгновение он перестал что-либо соображать, но потом вновь попытался подняться...
— Довольно! — голосом профессора Квиррелла можно было резать металл. — Шаг назад от мистера Поттера!
На их лицах проступило недоумение. Ледяная стужа внутри Гарри, переставая бесноваться, холодно и удовлетворённо улыбнулась.
И он безвольно повалился на мат.
Профессор Квиррелл что-то говорил. Старшекурсники охали и ахали.
— А ещё, мне кажется, наследник Дома Малфоев тоже хочет вам кое-что разъяснить, — закончил профессор Квиррелл.
Теперь говорил Драко. Так же резко, как до этого Квиррелл, используя интонацию, какую он применял имитируя голос отца. Что-то про могли подвергнуть опасности факультет и Мерлин знает сколько союзников, в одной только школе и полное отсутствие внимания, бездарные уловки и тупые громилы, годные лишь в лакеи, и что-то на задворках сознания Гарри, отбросив все очевидные возражения, сочло Драко союзником.
Всё болело, тело била крупная дрожь, разум был полностью истощён. Он попытался подумать о песне Фоукса, но феникса здесь не было и мелодия всё никак не шла на ум, а когда он попытался её вообразить, получился только какой-то невразумительный щебет...
Драко закончил речь и профессор Квиррелл разрешил старшекурсникам удалиться. Гарри открыл глаза и попытался сесть.
— Подождите, — каждое слово давалось с трудом, — я хочу им кое-что сказать...
— Слушайте мистера Поттера, — холодно остановил Квиррелл собравшихся уходить слизеринцев.
Пошатываясь, Гарри поднялся на ноги. Он старался не смотреть на своих однокурсников. Он не хотел видеть выражения их лиц. Зачем ему их жалость?
Вместо этого Гарри посмотрел на старшекурсников, которые всё ещё пребывали в шоке. Они во все глаза смотрели на него. Страх был написан на их лицах.
Именно эту картинку воображала себе его тёмная сторона, когда чуть ранее он притворялся проигравшим.
Гарри начал:
— Никто из...
— Стоп, — перебил Квиррелл, — если это то, что я думаю, пожалуйста, дождитесь их ухода. Они услышат об этом позднее. У нас всех есть уроки, которые нужно усвоить, мистер Поттер.
— Хорошо, — сказал Гарри.
— Вы. Ступайте.
Старшекурсники поспешно покинули класс, и дверь за ними закрылась.
— Я не хочу, чтобы кто-то мстил им, — хрипло сказал Гарри. — Такова моя просьба к любому, кто считает себя моим другом. Мне нужно было выучить урок, и они помогли мне в этом, а я им помог выучить свой. Вот и всё. Если будете рассказывать эту историю — не забудьте включить в неё и эту часть.
Гарри повернулся к профессору Квирреллу.
— Вы проиграли, — сказал профессор Квиррелл, и впервые в его голосе проскользнуло что-то мягкое. Странно: Гарри казалось, что профессор вообще не способен выказывать тёплые чувства.
Да, Гарри проиграл. Были моменты, когда холодная ярость полностью покидала его и оставался только страх, и тогда он искренне умолял слизеринцев его пощадить...
— Но остались живы? — в голосе Квиррелла по-прежнему была странная мягкость.
Гарри кивнул.
— Проигрыши не всегда похожи на этот, — сказал профессор Квиррелл. — Существуют ещё компромиссы и капитуляции с условиями. Есть другие способы успокаивать хулиганов. Притвориться покорным и исподтишка манипулировать людьми — это целое искусство. Но сперва нужно уметь думать о поражении. Вы запомнили, как это делается?
— Да.
— Вы сможете проиграть вновь?
— Я... думаю, да...
— Я тоже так думаю, — профессор Квиррелл поклонился так низко, что почти коснулся головой пола. — Примите поздравления, Гарри Поттер, вы победили.
Не было постепенного нарастания аплодисментов — овации начались разом, внезапно, словно раскат грома.
Гарри не смог сдержать изумления. Он бросил осторожный взгляд на однокурсников и не увидел жалости, он увидел восхищение. Аплодировали и Когтевран, и Гриффиндор, и Пуффендуй, и даже Слизерин, вероятно потому, что Драко тоже аплодировал. Некоторые хлопали стоя, а половина Гриффиндора даже залезла на столы.
А Гарри стоял, покачиваясь, и купался в их уважении и восторге, чувствуя, как прибывают силы и даже пропадает боль.
Профессор Квиррелл подождал окончания аплодисментов. Ждать пришлось долго.
— Удивлены, мистер Поттер? — весело поинтересовался он. — Вы только что обнаружили, что мир не всегда является отражением ваших самых страшных кошмаров. Да, будь на вашем месте какой-нибудь бедный неизвестный мальчик, он бы не завоевал такого уважения. Они бы жалели и ободряли его, не поднимаясь со своих насиженных мест. Увы, такова человеческая природа. Но вы им известны как человек, с которым нужно считаться. И они видели, как вы боретесь со своим страхом, хотя могли в любой момент отвернуться и уйти. Вы же не подумали обо мне ничего плохого, когда я рассказывал, как покорно сносил плевки?
У Гарри защипало в глазах, он стиснул зубы. Уважение уважением, но как бы снова не расплакаться.
— Своим исключительным успехом вы заслужили исключительную же награду, Гарри Поттер. Примите её вместе с поздравлениями от лица моего факультета и впредь запомните, что не все слизеринцы одинаковы. Есть слизеринцы, а есть Слизеринцы, — профессор Квиррелл широко улыбнулся. — Пятьдесят один балл Когтеврану.
Все остолбенели. А потом на стороне Когтеврана началось светопреставление — ученики вопили от радости, свистели и аплодировали.
(И в тоже время Гарри почувствовал в этом что-то неправильное — профессор МакГонагалл была права, должны быть последствия, должна быть расплата, нельзя вот так вот всё просто взять и вернуть вспять...)
Но он видел ликование на лицах когтевранцев и понимал, что не сможет отказаться.
Мозг Гарри внёс предложение. Предложение оказалось хорошим. Ай да мозг! Мало того, что каким-то чудом всё ещё удерживает его на ногах, так ещё и хорошие предложения подбрасывает.
— Профессор Квиррелл, — Гарри старался говорить чётко невзирая на пересохшее горло. — Вы олицетворяете всё, чем должен гордиться представитель вашего факультета. Я думаю, именно таких, как вы, представлял себе Салазар Слизерин, помогая создавать Хогвартс. Поэтому я хотел бы выразить благодарность вам и вашему факультету, — Драко еле заметно кивнул и неуловимо шевельнул пальцем: «продолжай». — Мне кажется, Слизерин заслуживает троекратного ура. Ну, все со мной? — Гарри сделал паузу.
— Ура! — только несколько человек поддержали его с первого раза.
— Ура! — теперь присоединилось и большинство когтевранцев.
— Ура! — проревел почти весь Когтевран, несколько пуффендуйцеви почти четверть Гриффиндора.
Рука Драко шевельнулась в лёгком, быстром жесте с оттопыренным большим пальцем.
Большинство слизеринцев пребывало в полном замешательстве. Некоторые из них завороженно смотрели на профессора Квиррелла. Блейз Забини наблюдал за Гарри с изучающим, заинтригованным выражением на лице.
Профессор Квиррелл поклонился.
— Вам спасибо, Гарри Поттер, — всё с той же широкой улыбкой сказал он, а потом повернулся к классу. — У нас, хотите верьте, хотите нет, есть ещё полчаса до конца урока. И этого достаточно, чтобы познакомить вас с заклинанием Простого Щита. Мистер Поттер, конечно, свободен. Он заслужил отдых.
— Я могу...
— Дурачок, — беззлобно сказал Квиррелл, и класс рассмеялся. — Вас позже научат одноклассники — или даже, если потребуется, я сам в индивидуальном порядке. Но прямо сейчас вы выйдете в третью дверь слева с другой стороны помоста, и там вы найдёте кровать, широкий выбор разнообразных сластей и кое-что полегче из библиотеки Хогвартса. Свои вещи оставьте тут, особенно учебники. Вперёд.
И Гарри покинул класс.
Глава 20. Теорема Байеса
То, что может быть уничтожено Роулинг — должно быть уничтожено.
* * *
Гарри смотрел в серый потолок небольшой комнаты, в которой он лежал на мягкой складной кровати. Он порядком уменьшил запас сладостей Квиррелла — изысканных пирожных и шоколадок, усыпанных карамельной крошкой и бусинками сахара. На вид они были очень дорогими и оказались достаточно вкусными. И он не чувствовал ни малейшего угрызения совести — всё-таки это заслуженное угощение.
Гарри не пытался уснуть — он боялся того, что произойдёт, когда он закроет глаза.
Он не пытался читать — сосредоточиться было бы невозможно.
Удивительно, несмотря на усталость, мозг Гарри продолжал работать и работать. Он, конечно, терял остроту, но отключаться не желал.
Гарри переполняла радость победы.
Тут явно не обойтись начислением одного балла по программе «Как не стать Тёмным Лордом». Интересно, что бы сейчас сказала Распределяющая шляпа?
Профессор Квиррелл не зря говорил, что Гарри последовал тропой Тёмного Лорда. Он и сам мог бы увидеть сходство, если бы соображал чуть быстрее...
Вполне очевидно, что Тёмный Лорд не выиграл в тот день. Его целью было изучение боевых искусств, но не получил ни единого урока.
Гарри вошёл в класс зельеварения с желанием научиться зельеварению. Но не получил ни единого урока.
Профессор Квиррелл узнал об этом, понял всё с пугающей ясностью, дотянулся до Гарри и сдёрнул с пути, который превратил бы его в копию Сами-Знаете-Кого.
Раздался стук в дверь.
— Урок закончился, — послышался тихий голос профессора Квиррелла.
