Я снова нырнул вниз, чтобы укрыться в застройке, но меня остановило силовое поле. Такое же, какое окружало моего противника. Черт... когда несколько способностей, даже не самых мощных, оказываются в одних руках, это подлинный гемор. До этого герои пытались навалиться на меня группой, и с ними было не так тяжело, как против одного Эйдолона. Ну, тогда у меня еще был неожиданный союзник в лице клона Уильяма Мантона. И рабочий телепорт.
Мысли пронеслись в голове мгновенно, а меч уже вывалился мне в руку. Черно-белое лезвие коснулось сияющего силового поля, и оно мгновенно исчезло. Герой снова применил аэрокинез, но я успел немного приспособиться и смог выскользнуть из воздушного потока. Или, возможно, этому поспособствовал меч, который я держал в руках.
В падении я обернулся и вытащил из пространственного кармана рейлган. Я выстрелил, не капсулой с антиматерией а обычной вольфрамовой болванкой. Мой доспех держался только чудом, молитвой и честным словом, и еще один ядерный взрыв в непосредственной близи убил бы меня еще вернее, чем Эйдолон.
Это, к моему ужасу, почти сработало. Силовое поле, окружавшее Эйдолона, на мгновение моргнуло, когда снаряд рейлгана врезался в него. Защита была пробита. Но. Я стрелял из очень неудобного положения, у меня не было времени прицелиться, а прицельный комплекс шлема барахлил после того, как по нему настучала Александрия. Снаряд, вместо того чтобы разорвать героя пополам, лишь еле-еле чиркнул его по ребрам и сгорел где-то в атмосфере.
Боже, я чуть не убил Эйдолона.
В следующее мгновение воздушный пресс ударил опять, но на этот раз он не поднимал меня вверх, а наоборот, прижимал к земле. Я попытался выйти из-под давления, но Эйдолон впервые с начала боя сдвинулся с места и продолжил наращивать давление. Я поначалу не сообразил, чего он добивается, а когда понял, было поздно. Эйдолон не просто ограничивал мою подвижность. Он с настойчивостью опытного охотника гнал меня именно туда, куда ему было нужно.
Энергетические вихри над плечами героя ожили, выстрелив чем-то похожим на плазму, но таковой точно не являвшейся. Что-то с трудом поддающееся анализу, не материя, не вещество вообще, а разрыв в самой ткани пространства-времени. Моя правая рука от плеча до кисти перестала существовать, как и левая нога выше колена. Прежде, чем я успел почувствовать боль, то успел заметить, что Эйдолон держится за бок, по которому скользнул выстрел рейлгана, весь немного скрючился.
Он ранен. Ему очень больно, и поэтому он промахнулся, не убил меня этой атакой, не смог прицелиться.
Я слышал и раньше, что Эйдолон стар, что он слабеет. Такие слухи ходили и на ПЛО, и среди героев.
Но если предо мной действительно ослаблевший Эйдолон, то, черт побери, каким он был в полной силе?!
Я все еще пытался бороться. Даже без осознанного усилия, на чистом инстинкте, я все равно шел до конца. Моя левая рука подняла рейлган, попыталась навести его на цель. Сквозь туман адской боли я силился разглядеть своего противника, совместить его контур с прицельными метками на ретинальном дисплее...
Я выстрелил и промахнулся. Потом закрутившийся воздушный вихрь вырвал оружие у меня из рук и отшвырнул прочь. Эйдолон перевернулся в воздухе и ринулся ко мне.
Нет. Пожалуйста...
Он занес кулак, вокруг которого сияние силового поля стало особенно ярким. Белая безликая маска не выражала ничего, потустороннее свечение под капюшоном и черные провалы глазных отверстий обещали неминуемую смерть.
Нет, сэр, не надо! Не лезьте в ближний бой! Убейте меня издалека! Ведь иначе я...
Я остался в роли бессильного наблюдателя. Словно моим телом и доспехом управлял кто-то другой, а я следил за происходящим издалека. И все тянулось медленно-медленно.
Вот Эйдолон приближается на расстояние удара и выбрасывает вперед кулак.
Вот моя левая рука поднимается, будто в отчаянной попытке защититься.
Вот кулак Эйдолона насквозь пробивает мою грудь в районе сердца, и я могу слышать его крик, наполненный яростью и душевной болью.
Вот черно-белый меч телепортируется в левую руку, и его лезвие проходит через защиту Эйдолона так, словно ее нет.
Что-то очень сильно бьет в спину. Похоже, это земля. Мне настолько больно, что боль перестает ощущаться, оставляя только что-то вроде уведомления. Тело Эйдолона лежит на мне мертвым грузом. Его верхняя половина. Нижняя шлепнулась где-то рядом.
И именно в этот самый миг вопль Симург в моей голове достигает ослепительного крещендо. И замолкает.
Мне больно. Холодно. Темно. Почему вокруг так темно? Еще ведь не ночь.
— Система самоуничтожения активирована, — произносит кто-то мне в ухо.
Какая еще сист...
Безлюдная местность где-то в штате Нью-Йорк
Первый вдох.
Так просто и так сложно.
Я помню, как это делается, но мои легкие впервые принимают в себя воздух. Теперь я это знаю наверняка, а потому не строю иллюзий и не впадаю в панику.
Я дышу долго и тщательно, стараясь прочувствовать напряжение диафрагмы, сокращения собственного сердца, расширение альвеол. Оцениваю работу своего тела, как оценивал бы работу любого собранного устройства при первом запуске. Кто как не Технарь способен обнаружить неполадки в своем изделии?
Тело функционирует нормально, и наступает черед диагностики воспоминаний. К моему удивлению, ничего не потеряно. Ничего сверх того, что утратил мой предшественник. Каков бы ни был механизм сохранения памяти, задействованный моим демоном, он не подвел.
Первый шаг из капсулы в мир — в мир, где мне нет места. Где я проклятый изгой, исчадие ада и персонификация абсолютного зла. Я к этому готов. Я знал, что так будет. Я говорю в первом лице, чтобы избежать путаницы, хотя конечно, нынешний 'я' к этому печальному положению вещей отношения не имеет. Постарались 'альфа' и 'бета'.
Я — 'гамма'. Я безгрешен как младенец, и столь же наг.
Одежда лежит рядом. Я-'бета' оставил ее тут, перед тем как отправиться в последний бой. Ужас от осознания гибели Эйдолона все еще живет во мне, но мне некогда разбираться с ним. Я наслаждаюсь тишиной и начинаю одеваться.
Простая, неброская одежда. Джинсы, толстовка, кроссовки — не подходит для кейпа, но идеально, чтобы исчезнуть в толпе. Рядом лежат менее будничные предметы. Скейт с антигравитационной подвеской. Многофункциональный технарский визор. Два маломощных наручных бластера. Ну, мне не нужно исчезать полностью, достаточно пересечь пару штатов.
Последнее по порядку, но не по значению. Пакет с остывшим обедом из 'МакДональдса'. Такое себе хрючево, но в моем положении не до привередства. Это просто топливо, чтобы подпитать организм, пусть и малость вредное.
Но вкусное.
Заглотив пищу, я надеваю на руки бластеры и тщательно режу сфокусированными лучами упаковку. Та же участь постигает капсулу-принтер. Остатки прячу в кустах.
Потом я надеваю визор, встаю на скейт и осторожно отправляюсь в полет. Никогда не понимал восторгов Криса по поводу этого скейта. Я немного летал на нем и раньше, но всегда невысоко и с большой опаской, потому что свалиться с него было проще некуда, а Крис без проблем выделывал такие вензеля, что невольно жуть брала. С другой стороны, он тоже не смог освоиться с моей старой мантией, так что тут чет на чет.
Высоко подниматься я не рискую и сейчас, чтобы не засекли радары, но скорость приходится держать предельную, иначе мне не добраться до места назначения до рассвета. Спать мне не хочется, второй триггер забрал эту потребность, и несколько часов дороги я заполняю размышлениями.
О своих ошибках и о чужих попытках удержать меня от них.
О взаимосвязях действующих в мире крупных игроков: Протектората, Гильдии, Гезельшафта, Янгбань. Котла.
О словах клона Мантона, что Триумвират — это и есть Котел.
О природе сил и их подлинных мотивах.
О том, что же я должен предпринять, и должен ли вообще что-то делать. Ведь до сих пор любые мои усилия так или иначе обращались во зло.
Я прорабатываю несколько возможных сценариев, но окончательное решение откладываю. Сначала мне нужно кое-куда сходить, кое-что сделать и, если повезет, с кое-кем поговорить.
Надо отдать должное Крису, его скейт это нечто. Простая, как четвертак, машинка, надежная и неприхотливая. До рассвета оставалось еще полтора часа, когда впереди показалась моя конечная цель — карантинная зона Мэдисон.
Я сделал круг, чтобы набрать предельную высоту. Это должно было дать мне выигрыш во времени на тот случай, если охрана окажется достаточно бдительной, чтобы засечь приближение к периметру. Вопреки слухам, назначение на охрану карантинных зон не было подобием ссылки для неугодных и проштрафившихся. Сюда шли только добровольно, просто контингент подбирали соответствующий. Тех, кто не станет и секунды колебаться, убивая ребенка, пытающегося пересечь границу карантина. Потому что так надо. Что может произойти, если бомба Симург оказывается на воле... ну, мой пример достаточно красноречив.
Счастье, что следили часовые за тем, чтобы никто из карантинной зоны не выбрался, а чтобы в нее никто не залез. В основном потому, что таких идиотов еще поискать надо. Под покровом темноты я на большой высоте пересек границу, а потом спикировал прямо в центр зоны.
Может меня заметили, может и нет. В любом случае, это не играло роли. Никто в здравом уме не сунется в Мэдисон. Не после того, как Симург два года назад открыла здесь портал в другие миры и наводнила город чудовищами. В этом плане ночь снова сыграла мне на руку. Появись я тут днем, и вместо поисков мне пришлось бы сражаться, что кончилось бы столь же быстро, сколь и плачевно. Под покровом темноты же, пока немногочисленные обитатели карантина спали, я прочесал местность. Благо моя обновленная сила очень живо отзывалась на чужие силы и их проявления.
Его можно было спутать с грудой мусора, и это было недалеко от истины. Чокнутый Профессор прославился тем, что был единственным Технарем в истории, способным открывать порталы в параллельные вселенные. Симург скопировала технологию и воссоздала ее буквально из того, что оказалось под крылом. Теперь остатки устройства валялись то тут, то там, совершенно бесполезные.
Моя сила подобралась и вцепилась в эти ошметки, точно голодный тигр. Рваными зигзагами я исчеркал несколько кварталов, собирая буквально по крупицам фрагменты портала и скрепляя их слюной, кровью, выдернутыми их одежды нитками.
Пока я работал, забрезжил рассвет. Скоро проснутся местные жители, и вряд ли они будут рады вторжению. Я осмотрел результат трудов. Неуклюжее, уродливое нечто размером с баскетбольный мяч, в чем едва ли можно заподозрить функциональный предмет, а не кошмарный сон мусорщика.
Сейчас или никогда.
Я взял устройство и вручную соединил клеммы.
В воздухе передо мной возникло что-то вроде круглого окна диаметром около двух метров. За рябящей завесой виднелся город — тот же самый Мэдисон, но совершенно целый, не изуродованный битвой с Губителем и двумя годами запустения. Богатый и благополучный.
Я оглянулся в последний раз на алеющий рассвет.
И ступил в другой мир.
7.3
Город еще дремал. В отличие от мегаполисов, где жизнь не замирает ни на минуту, Мэдисон-Алеф мог позволить себе роскошь на несколько часов погрузиться в тишину. Улица была пустынной, только вдалеке слышался шум редких автомобилей. Кажется, на этот раз Фортуна повернулась ко мне лицом, и моего прибытия никто не заметил.
Проход за моей спиной схлопнулся когда я разомкнул клеммы. С этого момента портал придется беречь, повторить такую технологию будет ой как непросто. Взяв его подмышку и держа другой рукой скейт, я поглубже натянул капюшон толстовки и пошел вдоль по улице. Без конкретной цели, просто чтобы осмотреться вокруг и не торчать на одном месте.
Прогулка по городу другой реальности по определению должна вызывать жадный интерес, но для меня это было сродни сну наяву. После трущоб и свалок Броктон Бей, после затопленных руин и пылающих кварталов в атакованных мной городах, Мэдисон-Алеф казался чем-то вроде рая земного. Чувство нереальности происходящего только усилилось, когда я прошел мимо припаркованной у тротуара полицейской машины. Один из копов просто спал, отклонив назад сиденье, другой вяло озирался по сторонам, но всем своим видом показывал, что тоже не прочь вздремнуть. На руле перед ним стоял пустой бумажный стаканчик из-под кофе. Я сбавил шаг и попытался прикинуть, сколько бы прожил этот наряд, вздумай они так расслабленно вести себя в тех же Доках.
Полицейский за рулем перехватил мой взгляд и опустил окно.
— Эй, парень! — окликнул он меня.
Я остановился. Я что, настолько отличаюсь от местных, что это бросается в глаза?
— Проблемы, офицер?
— Классные очки, — полицейский беззлобно показал пальцем.
Черт, визор же еще. Он настолько удобно сидел, что я даже забыл о его существовании.
— А... — я непроизвольно дотронулся до визора. — Мне они тоже нравятся.
— А что у тебя за хлам? — продолжил допытываться коп. Похоже, не из-за подозрений, а просто от скуки. Мое сквозное зрение, где же ты? Как мне общаться с людьми, когда я не вижу их внутреннюю секрецию и физиологическую активность?! Это же все равно, что водить машину вслепую!
Я открыл было рот, чтобы что-нибудь соврать, и меня скрутило так, будто я откусил лимон. Хватит. Хватит лжи. Я уже жил так, и ни к чему хорошему это не привело.
— Это мой межпространственный портал. Я суперзлодей из параллельной реальности, прибыл в ваш мир просить политического убежища.
Вот теперь коп насторожился. Да настолько, что вылез из машины и расстегнул кобуру с пистолетом.
— А теперь не делай глупостей и покажи глаза, — сказал он посуровевшим тоном.
Я пожал плечами и снял визор. Мысль о том, что этот пузанчик даже с пистолетом может представлять для меня угрозу, казалась смешной. Я мог без труда прикончить его даже голыми руками, но наступил на горло всем своим привычкам и рефлексам, и решил не раздувать конфликт.
— Зрачки нормальные. Вроде не под кайфом, — он заметно расслабился. — Ладно, иди, только не надо больше нести херню.
— Когда я захвачу этот мир и введу для старшеклассниц школьную форму с миниюбками, то вы пожалеете, что не поверили мне. Может быть, это ваш единственный шанс остановить жестокую тиранию.
— Если это твоя предвыборная программа, то считай, что мой голос у тебя уже есть, — хохотнул коп и полез обратно в машину.
И все.
Я невольно усмехнулся и пошел дальше, и где-то через полчаса вышел к набережной. В отличие от Броктон Бей, стоявшего на берегу океана, Мэдисон мог похвастаться только относительно небольшим озером, но общий смысл набережной от этого не терялся. Самые дорогие магазины, летние кафе с красивым видом да срач у самой кромки воды, который обычно не попадает в кадр туристических путеводителей. Единственное, что меня смутило — отсутствие охраны. Набережная Броктон Бей была самым безопасным местом в городе, потому что полиции там не было вообще. Охраной порядка занимались вооруженные до зубов наемники, которые только искали повода кого-нибудь отправить купаться в бетонных башмаках.
