— Да, этот человек проходил регистрацию в качестве посетителя "Дворца", — сказала вендилийка спустя несколько секунд. — Он заплатил две тысячи фунтов и поднялся в апартаменты Ареты Лоуланд.
— Две тысячи фунтов за какую-то б.?! — несказанно удивился Хермани. — Нихрена себе!
— Арета стоит таких денег, уж поверьте мне на слово, — произнесла Рейнн. — Она настоящая мастерица своего ремесла, но вы, похоже, действительно не за этим сюда пришли. Поднимитесь по лестнице на третий этаж и пройдите по коридору до Золотой Арки, там увидите украшенную орнаментом дверь красного цвета со стилизованными буквами А и Л. Вы её не сможете не заметить, — как-то совсем по-девчоночьи хихикнула вендилийка. — Полагаю, что он всё ещё там, ибо редко кто проводит в обществе Ареты меньше трёх часов.
— Благодарим за содействие, — невозмутимо произнёс Кесслер, выключая проектор и кивая Хермани.
— Если вы вдруг всё-таки передумаете, то меня можно будет найти на этом самом месте, — сказала Рейнн, обращаясь уже в спины наёмников. — Всего четыреста фунтов — и время, проведённое со мной, вам покажется настоящим райским блаженством.
— Спасибо, Рилла, — в тон ей отозвался дакарец. — Мы подумаем.
— Ты что, всерьёз собираешься её потом завалить? — спросил Хермани, поднимаясь вслед за Кесслером по лестнице, устланной дорогими коврами с Сансифара. — Девочка, конечно, шикарная, что и говорить, да и умеет многое, судя по всему...
— На данный момент меня подобного рода развлечения не интересуют, — проговорил Дитрих, не спеша поднимаясь по ступенькам и не обращая никакого внимания на попадающихся им на пути совершенно обнажённых девиц, которые с некоторой долей удивления и любопытства поглядывали на двоих охотников за головами.
— Э-э... та девчонка у тебя в машине...
— Она просто заказчик, Халид. И больше ничего. Она меня сегодня наняла для своей охраны. Она — историк с Лероны, её сегодня какие-то соко изнасиловать пытались.
— А-а, вот оно что! — понимающе кивнул эридуанец. — Понятно! И ты этим гадёнышам руки-ноги пооотрывал?
— Я им встречу с Проводником Душ организовал.
Хермани лишь хмыкнул в ответ.
Третий этаж здания ничем не отличался по своей роскоши от остальных. Всё те же сансифарские ковры, тяжёлые люстры на платиновых цепях, свисающие с украшенного причудливой лепниной потолка, покрытые пробуждающими желание фресками стены, резные столики из дорогих пород древесины и шикарные кожаные диваны, на двух из которых в данную минуту происходило действо совершенно определённого характера, вызвавшее на физиономиях охотников понимающие усмешки. Разумеется, эти происходившие на глазах откровенные сцены против воли подействовали на Кесслера и Хермани, но оба наёмника были далеко не юнцами и прекрасно себя контролировали. Они лишь удостоили предающиеся пороку парочки насмешливыми взглядами и прошествовали мимо них дальше по коридору, нарочито громко топая ботинками. Впрочем, даже раздайся прямо здесь и прямо сейчас выстрел из полевой масс-драйверной пушки, он бы навряд ли отвлёк тех, кто находился на диванах, от своего занятия.
Нужная им дверь обнаружилась примерно в середине длинного коридора, и пройти мимо неё действительно было затруднительно. И дело было не в том, что из-за неё доносились звуки определённой тональности — как раз звукоизоляция во "Дворце" была на высоте и ни единый стон или крик не проникал из-за плотно закрытых дверей в коридор. И не в цвете было дело. И даже не в орнаменте, изображавшем, вопреки ожиданиям, всего-навсего переплетающиеся лианы. Дело было в трёхмерных проекциях не просто фривольного, а прям-таки порнографического характера, которые спрятанный где-то в дверной коробке мини-проектор проецировал прямо в воздух. Кесслер и Хермани при их виде переглянулись между собой, после чего эридуанец сказал Дитриху, что в ТАКИХ позах это могут делать только профессиональные акробаты, на что дакарец ответил, что, может быть, так оно и есть. Халид презрительно фыркнул и сказал, что пора уже и честь знать. В конце концов, они сюда не для того прибыли, чтобы девиц в борделях пользовать. На эти слова Хермани Кесслер согласно кивнул и внимательно оглядел дверь. Хмыкнул при виде того, из чего она была сделана. Неудивительно, что никакие звуки не проникали из комнат наружу — судя по всему, все двери в этом здании были сделаны из ордианского "алмазного" дерева, древесина которого не пропускала акустические волны. Но не только этим она была известна в Галактике и не зря она носила такое название, которое на самом деле никакого отношения к алмазам не имело. Дерево с Орди-III славилось своей необыкновенной крепостью и могло выдержать даже взрыв фугасной гранаты. Высадить его можно было двумя способами — используя детонирующий шнур "Орзек-12" или пробойный заряд для уничтожения замков. Оба способа были сравнительно малошумными, но при использовании детонирующего шнура дверь высаживалась внутрь и она вполне могла кого-нибудь просто-напросто прибить. Причём того, за кем они сюда явились. Поэтому Дитрих, не мудрствуя лукаво, вытащил откуда-то из своей разгрузки небольшую коричневую тонкую пластинку, по виду похожую на обыкновенный жевательный табак, и, слегка размяв её пальцами, прилепил к панели электронного замка. Затем вставил точно в её середину детонатор, надавил пальцем на сенсор активации и сделал знак Хермани отойти в сторону.
Хлопок, который последовал спустя несколько секунд, был слышен только им одним. Переглянувшись с эридуанцем, Кесслер, вынув из кобуры на правом бедре бластер, со всей силы саданул правой ногой в тяжёлом армейском ботинке по роскошной двери из "алмазного" дерева. И буквально ввалился внутрь. Хермани, сжимая в руках лазган, грузно последовал вслед за коллегой...
... и врезался на полном ходу в спину замершего на месте дакарца. Выругался и выглянул из-за спины Кесслера. И расхохотался.
— Очень интересно! — услышал он невозмутимый голос Кесслера. — Похоже, здесь можно спокойно палить из орудий крейсера проекта "881" или завалиться сюда на "Терминаторе" — эти двое всё равно нихера не услышат!
Хермани был вынужден признать, что дакарец был совершенно прав. Всё, что сейчас мог видеть эридуанец своим единственным глазом — это широко раздвинутые поднятые вверх очень соблазнительные ножки и широкая мужская спина, лоснящаяся от пота и неистово двигающаяся взад-вперёд. Громкое сопение мужчины заглушалось пронзительными воплями дёргающейся под ним полногрудой длинноволосой смуглокожей брюнетки, которая, судорожно цепляясь пальцами за смятую шёлковую простыню, этими самыми воплями лишь подзадоривала своего партнёра. И, ясное дело, оба совершенно ничего не замечали вокруг себя.
— Есть три вещи, на которые может неотрывно смотреть любой разумный, — с ехидцей в голосе произнёс Дитрих. — Это текущая вода, огонь в очаге и работающий другой разумный. Но вот это, — дакарец кивнул головой в сторону огромной кровати, на которой без труда уместился бы полный взвод космодесантников, — не относится к этим вещам. Да... кхм...
Дакарец, переложив бластер в левую руку, решительно шагнул вперёд и, подойдя к кровати, правой рукой обхватил мужчину за живот и с силой дёрнул его на себя. Тот, находясь в состоянии эротического экстаза, не сразу сообразил, что происходит и даже сделал пару возвратно-поступательных движений, будто всё ещё находясь на девице, отчего Хермани заржал, как дикий заратустранский степной жеребец. И лишь когда Кесслер его от души приложил спиной об стену, он сообразил, что происходит что-то непонятное.
— Тихо, девка, не пищи! — строго проговорил Хермани, наставляя на дёрнувшуюся было Арету Лоуланд лазеружьё. — Тебя мы не тронем. Мы вот за этим сучонком пришли, чтоб его фасталы в своё гнездо утащили и выклевали ему печень!
— Что... что происходит? — сдавленно выдохнул мужчина, которого Кесслер крепко держал пришпиленным к стене. — Что вам тут надо? Кто вы такие?
— Кто мы такие, тебя касаться не должно, соко, — усмехнулся Дитрих, отпуская того, так, что мужчина упал на шикарный ковёр, на котором была искусно вышита эротическая сцена. Подумав немного, дакарец от души врезал ему носком ботинка под рёбра, после чего приложил коленом в живот. — Ты — Торвальд Джеймисон?
— А если так, то что? — прохрипел подельник Бешеного Фрица, бросая на дакарца полный злобы взгляд.
— Ты свои буркала на меня не выпячивай-то! — угрожающе процедил Кесслер, врезав тому наотмашь по физиономии. — Тебе был задан вопрос, гадёныш — изволь отвечать!
— Ну, я. Дальше-то что?
— Одевайся, паскудыш! — бросил ему дакарец. — С нами поедешь!
— Это ещё куда? — с подозрением спросил Джеймисон.
— Прокатишься перед смертью, гнида! — усмехнулся Хермани. — Подышишь ночным воздухом! Это приятно тонизирует!
— А? — только и смог выдавить из себя вмиг посеревший бандит.
— Ага! — Кесслер заехал ему кулаком в живот. — Сказано тебе — одевайся, значит — одевайся! И нехрена здесь из себя героя строить!
— Да кто вы такие, мать вашу через колено?! — прохрипел ничего не понимающий Джеймисон.
— Твой самый страшный кошмар! — Дитрих повёл стволом бластера. — Одевайся давай, соко! Хватит уже пиписькой своей размахивать!
Хермани швырнул Джеймисону его одежду и обувь и вопросительно взглянул на Кесслера. Тот лишь пожал плечами в ответ и демонстративно убрал свой бластер назад в кобуру. Эридуанец поцокал языком, но своё лазеружьё убирать не стал.
— Так ты, стало быть, и есть та самая Арета Лоуланд? — дакарец перевёл взгляд на тихо сидящую на кровати девицу, которая, закутавшись в атласную простыню с рисунками фривольного содержания, во все глаза глядела на охотников за головами. — И ты действительно стоишь таких денег, которые отваливают, чтобы тебя поиметь?
— Н-не з-знаю... к-клиентам в-виднее... — пролепетала Лоуланд.
— Хм... Может, стоило бы всё-таки тебя... протестировать... но, к сожалению, у меня есть очень важные дела. Да и вываливать две тысячи фунтов на то, чтобы тебя отодрать — как-то жаба грызёт. Даже если ты действительно стоишь таких денег. — Кесслер перевёл взгляд на почти одевшегося Джеймисона и криво усмехнулся. — Готов? Тогда пошли.
— Куда? — просипел Джеймисон.
— На Кудыкину гору! — Дитрих с силой толкнул бандита, так, что тот едва удержался на ногах. — Меньше пасть разевай — дольше проживёшь!
Оказавшись на улице, Кесслер, не обращая ни малейшего внимания на вытаращивших глаза охранников-фасканов, снова пнул ногой незадачливого подельника Делиоса, причём Джеймисон не смог от этого пинка удержаться на ногах и растянулся на пыльной грунтовой мостовой, после чего посмотрел на Хермани.
— Не против, если этот кусок дерьма поедет с тобой? — спросил он эридуанца. — У меня места не очень много в "Леопарде", а ты его в багажный отсек запихни, чтоб не выкаблучивался.
— Куда его везти-то? — Халид безо всякого интереса рассматривал своим единственным глазом бандита, небрежно поигрывая лазерной винтовкой.
— Думаю, что окрестности космопорта будут вполне подходящим местом для того, чтобы закопать эту падлу, — Кесслер сплюнул сквозь сжатые зубы. — Но для начала зададим ему пару вопросов.
— Если вы собираетесь меня грохнуть — делайте это прямо здесь! — просипел Джеймисон. — Я вам нихера не скажу!
— А ты нам не указывай, куда нам тебя везти! — Дитрих наподдал Джеймисону ногой. — Мы тебе не таксисты!
— Но ведь вы же всё равно меня пришьёте! — огрызнулся Джеймисон. — Толку от того, скажу я то, что вы хотите услышать, или не скажу — один хер грохнете!
Кесслер задумчиво посмотрел на бандита, потом перевёл взгляд на эридуанца.
— Что? — спросил Хермани.
— А нам стоит его вообще трогать? — прищурился Дитрих. — Я, вообще-то, не его ищу, а его подельника...
— Если тебе западло с ним возиться — отдай его мне! — некое подобие улыбки возникло на лице Халида. — На Волмексе его ждёт очень тёплый приём! И деньги неплохие за него заплатят!
— Волмекс? — дакарец почесал себя за левым ухом. — Хм... Ну, если ты так хочешь...
— Ты же его не потащишь с собой, ведь так, Дитрих?
— Да на кой фрайг он мне сдался?!
— Ну, стало быть, на том и порешим! — Хермани вынул откуда-то из-под бронежилета шоковые наручники и, пнув Джеймисона ногой, рывком развернул его лицом к себе. — Руки давай, падла!
Джеймисон покорно протянул руки. Он уже начал понимать, что здесь брыкаться и качать права не пройдёт — его просто пристрелят и бросят где-нибудь в глухом переулке. Эридуанец сноровисто защёлкнул наручники на запястьях Джеймисона и активировал их. Толкнул бандита, направляя того в сторону своего вездехода.
— Топай давай, гнида! — пробубнил Хермани. — Поедешь в грузовом отсеке! Будешь пищать — башку отстрелю! Усёк?!
Джеймисон покорно кивнул. У него явно пропала всякая охота спорить с наёмниками.
— Быстро вы как-то там управились! — ехидно заметила Аллана Родан, едва только Кесслер появился в кабине "Леопарда". — Не понравились девочки?
— Мы, вообще-то, туда не за этим заходили, если вы успели заметить, — сказал Дитрих совершенно спокойным тоном, садясь в кресло водителя и запуская двигатель. — Хотя там есть не только на что посмотреть, но и кого, так сказать, потрогать. И не только потрогать.
— Избавьте меня от подробностей, Кесслер! — скривилась леронийка. — Вы, мужчины, все одинаковы! Вам только одно и подавай!
— Не стоит так судить обо всех представителях мужского пола лишь на основании каких-то соко и личного опыта, — всё тем же спокойным тоном проговорил дакарец, трогая машину с места и направляя её в сторону выезда из Красного Квартала. — Будь я таким, каким вы себе тут меня представляете, я бы вас давно уже... кхм... где-нибудь здесь...
— О, только не надо мне говорить, что вы со мной сделали бы, будь на то ваша воля! — окрысилась Аллана. — Вы все одним ладаном мазаны! Так ведь, кажется, вы, люди, говорите?
— Мирром мазаны, не ладаном, док, — поправил её Дитрих. — И чего это вы завелись? Я же вовсе не собираюсь так поступать.
— Вы уверены? — прищурилась Родан.
— Док — вас какая муха укусила? — удивился Кесслер. — Просто не стоит так судить обо всех. Если я — охотник за головами, то это вовсе не значит, что я могу нехорошо повести себя по отношению к женщине. К тому же, я — дакарец, а мой народ уважительно относится к женщинам. И вам, уж поверьте мне на слово, нечего опасаться с моей стороны. Я никогда не... мм... не поступал неуважительно по отношению к женщинам. Так что вам нечего опасаться.
— Надеюсь, — Аллана слегка успокоилась. — Ладно, так что вы сумели выяснить в этом "Дворце"?
— Говнюка видели, которого мы с Халидом приволокли? Это подельник Бешеного Фрица. Мы его сейчас допросим, потом Хермани доставит его на Волмекс. Говорит, там за голову Джеймисона неплохо заплатят.
— Понятно...
— А вы что? Разобрались с медальоном?
— Как вам сказать... Это, вне всякого сомнения, медальон Салима Колтара, но вот чем он является на самом деле, я не знаю. Однозначно, он не только ради украшения был при Колтаре, но вот для чего генералу он был нужен, я понятия не имею.
