— Вечер добрый, парни! — Дитрих решил для начала проявить вежливость и попытаться уладить дело без излишней жёсткости. В конце концов, боевики "Боевых Братьев" не были дебилами и слова дакарца, сказанные Аллане, являлись истиной. — Как дела?
— Вроде как неплохо, — отозвался один из охранников, чья бледная кожа выдавала в нём уроженца арктического Тресголда и который, по всей видимости, являлся командиром заставы. — А вас каким ветром занесло сюда? По вашему виду не скажешь, что вы ищете дешёвых развлечений.
— Ты прав, приятель, — прогудел Хермани, становясь рядом с Кесслером. — Мы сюда не ради того, чтобы девок поиметь, прилетели. Мы ищем одного соко.
— Соко. — Тресголдец понимающе хмыкнул. — Понятно. И вы думаете, что этот соко находится именно в Красном Квартале?
— Мы так предполагаем, — ответил Дитрих.
— Понятно, — повторил командир заставы. — Собственно, в дела охотников за головами мы не встреваем — это не наш профиль. Мы лишь следим за тем, чтобы никто не обижал шлюх и не пакостил клиентам. А вы, судя по тому количеству оружия, которое на вас навешано, вполне в состоянии устроить здесь маленькую войнушку. Нам, как вы уже это успели понять, такого счастья не надо.
— Мы не собираемся разносить Квартал, — заверил его Кесслер. — Мы всего лишь найдём гадёныша и уберёмся отсюда.
— А вы уверены, что он именно здесь находится?
— Вероятность этого велика. — Дакарец дотронулся до своего инфора, вызывая трёхмерное изображение Джеймисона. — Вот такого типа вы не видели здесь?
Тресголдец внимательно всмотрелся в изображение.
— Да, похожий на этого типа мудак проходил через блокпост некоторое время назад, — сказал боевик. — Интересовался, как попасть в "Дворец тысячи удовольствий".
— Ага! — произнёс Кесслер, выключая три-проектор инфора и переглядываясь с Хермани. Халид задумчиво поскрёб подбородок ногтем указательного пальца левой руки. — Стало быть, "Дворец тысячи удовольствий"... Мы можем туда проехать?
Боевик внимательно оглядел охотников.
— Слушайте, парни — если вы по-тихому сцапаете этого урода, то у нас не будет к вам никаких претензий. В конце концов, каждый зарабатывает себе на кусок хлеба так, как может. Но если вы начнёте тут палить из бластеров и кидаться гранатами, то уж тогда не обессудьте.
— Мы не станем палить из бластеров, — пообещал Хермани. — Мы просто дадим ему по морде и заберём с собой.
— Ну, если так... — боевик сделал знак своим товарищам, чтобы те открыли проход. Броневик, взрыкнув мотором, слегка отодвинулся в сторонку, освобождая проезд. — Но за вход вы должны заплатить. По десять эридуанских фунтов с рыла.
— Чего так дорого? — пробурчал Хермани, выуживая из кармана брюк купюру в десять фунтов Федерации. — В иной музей и то дешевле вход стоит!
— Так тут же не музей! — хохотнул командир заставы. — Тут несколько иного рода заведения располагаются! К тому же, вы не пешком входите, а въезжаете на своих говнодавах! Отсюда и цена!
Кесслер без лишних слов протянул тресголдцу деньги и, кивнув Хермани, направился к своему вездеходу. Взобравшись по лестнице в кабину, он задвинул за собой дверь и, пройдя к водительскому креслу, уселся в него и запустил двигатель.
— Договорились? — спросила Аллана, глядя на дакарца.
— Я же говорил, что парни "Братьев" вполне адекватные, — сказал Кесслер, направляя машину в ворота, за которыми начиналась собственно территория Красного Квартала. — Они всё прекрасно поняли и пропустили нас, взяв плату за въезд. Так что нам осталось только найти Джеймисона и культурно с ним побеседовать. Мы с Халидом пообещали охранникам, что не будем шуметь.
— Да вы и без оружия кого угодно способны в рог крайты скрутить! — усмехнулась девушка.
Кесслер пожал плечами — дескать, так уж есть.
Оба вездехода медленно катили по главной улице Квартала и Дитрих внимательно оглядывался по сторонам. Где находится упомянутый охранником "Дворец тысячи удовольствий", он хорошо знал, но спешить дакарец не собирался. Раз Джеймисон направился в этот бордель, то можно было быть уверенным на все сто процентов, что он всё ещё находился там. Ибо во "Дворце" невозможно было провести полчаса или час — обычно там торчали подолгу, ибо было из-за чего.
Кесслер отнюдь не был ни монахом, ни моралистом, однако ему всё-таки подобные места не очень нравились. Одно дело — этот самый "Дворец", в котором, собственно говоря, предавались самым обычным плотским утехам, и совсем другое — всякие притоны для отъявленных извращенцев. Такие места, по мнению Дитриха, следовало выжигать факельными огнемётами, но сейчас у него не было такой задачи.
Тихо урча турбинами, оба вездехода подъехали к большому пятиэтажному зданию, имевшего форму куба, над входом в который ярко горела неоновая вывеска аж на шести языках, а сверху над ней в воздухе висела голограмма, на которой две полностью обнажённые девицы вытворяли невесть что. При виде этой картины Аллана недовольно нахмурилась и покосилась на Кесслера, однако дакарец никак на это не отреагировал. Ну, похабщина — и что с того? В конце концов, он сюда не за этим прибыл.
— Останетесь в машине? — обратился Дитрих к доктору Родан.
— Разумеется, — отозвалась леронийка. — Мне как-то не очень хочется видеть, что за гадости там происходят.
— Ну, не все так считают! — усмехнулся Дитрих, поднимаясь на ноги. — Ладно, сидите здесь, док. Только ничего не трогайте.
— Почему вы так часто любите это говорить? Уже второй раз вы мне напоминаете, чтобы я ничего не трогала в кабине.
— Да просто есть у меня кое-какие примочки, которые в неумелых руках могут быть очень опасны, — пояснил наёмник. — Потому и говорю.
— Я не собираюсь экспериментировать с вашими примочками! — фыркнула Аллана. — Если я чего-то не понимаю — то я и не полезу туда.
— Это очень правильно вы мыслите.
Халид Хермани уже поджидал Кесслера возле "Леопарда". Эридуанец несколько разоружился — вместо двух лазеружей у него было только одно, снайперская винтовка исчезла, но зато к поясу были пристёгнуты сразу две кобуры с бластерами.
— Что? — хмыкнул Хермани при виде выражения лица Кесслера. — Это тебе, с твоим-то владением бинду, легко с одним бластером шастать. А я человек немолодой, к тому же, увечный.
— Молчал бы уж, увечный! — усмехнулся Дитрих, направляясь в сторону входа во "Дворец". — А кто чуть ли не одной левой разделал под орех Крига Мешлера на Тувангре-II?
— Было дело, да! — в ответ усмехнулся эридуанец. — Так и Мешлер на тот момент уже был неплохо покоцан местными законниками. Мне всего лишь и оставалось тюкнуть его суггестором и закинуть в багажник.
— Тем не менее, Халид.
У входа в здание, который представлял собой огромный арочный проём, перегороженный тяжёлой дверью из армированной микростали, с угрюмыми и настороженными выражениями откровенно бандитских рож, стояли, поигрывая импульсными карабинами, двое дюжих громил, оба — фасканы с Ийктара. При виде двоих вооружённых незнакомцев, которые явно намеревались войти внутрь вверенного им здания, ксеносы тут же насторожились ещё больше и шагнули навстречу, подняв стволы карабинов. К "Боевым Братьям" они не принадлежали, поэтому для себя Кесслер здраво рассудил, что, в случае возникновения неприятной ситуации, их можно будет и мордами о землю приложить.
— Куда намылились? — пробурчал один из охранников на галапиджине.
— Туда, — на том же языке ответил ему дакарец, указывая головой на запертую дверь. — А что — нельзя, что ли?
— Можно-то оно можно, — отозвался второй дуболом, — только я погляжу, что стволами вы увешаны по самое не могу.
— И что? Разве вход сюда с оружием воспрещён?
— Не то чтобы воспрещён, — первый фаскан переглянулся со своим товарищем, — но за это взимается отдельная плата. Мало ли что вы там вздумаете учудить!
— И сколько ты собираешься с нас содрать? — недобро прищурился Кесслер.
Охранник, может быть, и был дуболомом, но с мозгами, судя по всему, у него было всё в порядке. Окинув двоих наёмников цепким внимательным взглядом своих красноватых глаз, фаскан сразу смекнул, что эти двое, если захотят, всё равно пройдут внутрь и никакие стоящие у входа охранники, вооружённых хоть корабельной лазерной пушкой, им не будут помехой. Поэтому он незаметно — ну, это он так считал — толкнул в бок своего напарника и что-то тихо прогундосил на своём языке. Потом снова обратил своё внимание на Кесслера и Хермани.
— Стандартная плата в размере пяти фунтов Федерации, к оплате принимаются любые настоящие, — он выделил интонацией это слово, — деньги. По официальному курсу, кстати.
— Что подразумевается под словом "настоящие"? — не понял Хермани. — Что, кто-то пробовал вам фальшивые купюры всучить?
— Не, таких убогих ещё не было за всё то время, что мы тут работаем! — хмыкнул второй фаскан. — Мы имели в виду деньги Братства, Салузианского Союза или Консорциума. Валюты Новой Дакары, Вендина-IV и Зестафона тоже принимаются. А всякое недоразумение типа рейдианских "ракушек" или малукарских зирри можете себе в жопу засунуть!
— У нас нет ни зирри, ни "ракушек", — несколько недоумённо произнёс Кесслер, протягивая фаскану купюру в пять фунтов. — Вот, держи.
— Это другое дело! — охранник взял деньги и сунул их в висящий на поясе футляр из литого пластика. Туда же отправилась и монета того же достоинства, которую протянул ему Хермани. — Желаю хорошо поразвлечься! Выберите себе девочек по вкусу и оттянитесь на всю катушку!
— Мы, вообще-то, не за этим сюда прибыли, — сказал Дитрих, включая инфор и вызывая проекцию Джеймисона. — Нас интересует вот этот соко.
— Я так и знал! — сказал второй фаскан. — Охотники за головами!
— Так что насчёт него? — кивнул в сторону голограммы Хермани.
— Да, заходил сюда этот тип, — сказал первый охранник. — И он до сих пор ещё там. Думаю, вы найдёте его где-нибудь на третьем этаже, у Ареты Лоуланд или же в "комнатах раскрепощения". В общем, ищите его там.
— Только постарайтесь обойтись без стрельбы, — вставил второй фаскан. — Нам это здесь совсем ни к чему.
— Не обещаем, но попробуем! — усмехнулся Кесслер.
Охранник молча посторонились, открывая проход. Тяжёлая дверь медленно отползла в сторону, пропуская охотников за головами внутрь здания.
Глава 4.
Едва переступив порог "Дворца тысячи удовольствий", Кесслер и Хермани очутились словно внутри пахнущей всеми возможными благовониями с доброй полутысячи планет бочки, притом герметично закрытой. Внутрь здания от входной двери вёл небольшой прямоугольный в сечении переходной тамбур, почему-то стилизованный под шлюзовой отсек звездолёта и освещённый приглушённым фиолетовым светом. Эридуанец брезгливо сморщился и сказал, что такой свет сильно бьёт по его глазу, на что Дитрих спокойно ответил, что здесь освещение меняется с периодичностью в две минуты и что никогда нельзя угадать, каким оно будет в следующий раз. Хермани, покосившись на дакарца, ехидно заметил, что Кесслеру, судя по всему, очень хорошо известен план здания, раз ему ведомы такие подробности. Дитрих в ответ лишь пожал плечами и сказал, что ему и вправду доводилось здесь бывать пару раз, но исключительно по работе. На это Хермани заметил, что работу свою, очевидно, Кесслер совмещал с приятным времяпровождением и при этом эридуанец хитро подмигнул своему коллеге. Дитрих ответил, что это было необходимо исключительно в целях маскировки.
Толкнув причудливо украшенную переплетающимися узорами дверь из аральского кедра, охотники очутились в просторном холле, богатству убранства которого мог бы позавидовать любой храм Братьев-Близнецов. Пол из отполированного до зеркального блеска вендилийского мрамора устилали роскошные ковры с Сансифара, которые производили на одном из миров Корпоративного Правления, за пол-Галактики отсюда. За стоимость одного такого ковра на родной планете Дитриха можно было купить скромный двухэтажный особняк где-нибудь в пригороде столицы Новой Дакары — Веллингтона. С высокого украшенного изысканной лепниной потолка свисали на толстых цепях из чистой платины тяжёлые многорожковые люстры с фотонными лампами, благодаря очень хитроумно сфокусированному свету которых создавалось впечатление куда больших размеров холла, нежели это было на самом деле. В центре располагался огромный овальный бассейн с фонтаном, выполненным в виде головы пустынного дракона с Лефани, в котором с видимым удовольствием нежились полтора десятка абсолютно нагих девиц с разного цвета кожей, и не все из них принадлежали к человеческой расе. Две причудливо изогнутые мраморные лестницы вели на верхние этажи здания, и такие же сансифарские ковры, как и те, что устилали пол, вились по ним. Ещё несколько девиц, одетых так же, как и те, что сидели в бассейне — то есть, абсолютно голые — возлежали на роскошных кожаных диванах, ожидая своих клиентов.
За полукруглой стойкой, явно вырезанной из цельного куска "алмазного" дерева, восседала одетая — вернее, раздетая в такой же самой манере — хорошо сложенная чернокожая уроженка Вендили, жителей которой легко можно было опознать по характерным лицевым татуировкам. Перед ней на бликующей в свете фотонных ламп поверхности стойки лежал портативный компьютер, на котором вендилийка просматривала какие-то файлы. При виде появившихся перед ней двоих посетителей она опустила крышку-монитор и с призывной улыбкой воззрилась на Кесслера и Хермани, из чего оба охотника сделали вывод, что и эта особа, которая здесь выполняла роль администратора-распорядителя, тоже являлась дарительницей плотских радостей.
— Добро пожаловать в "Дворец тысячи удовольствий"! — приятным голосом произнесла она на галапиджине. — Я — Рилла Рейнн, администратор-распорядитель этого заведения! Рада вас видеть в нашем милом уютном уголке! Какого рода развлечения господа предпочитают?
Кесслер и Хермани переглянулись между собой, потом, как по команде, уставились на Риллу Рейнн. Безусловно, там было на что посмотреть, и вендилийка совершенно логично — для себя — истолковала устремлённые на неё взгляды двоих стоявших перед стойкой мужчин. Она томно потянулась всем телом и облизала свои полные губы кончиком языка.
— Если вы желаете, я и сама могу удовлетворить ваши сексуальные фантазии, — интимным тоном сообщила она. — Вам это обойдётся всего лишь в...
— Дамочка — мы здесь не затем, чтобы удовлетворить свои сексуальные фантазии! — усмехнулся Кесслер, демонстративно кладя ладонь правой руки на рукоять бластера. — В другое время я бы, возможно, с удовольствием уединился бы с вами на некоторое время, но сейчас я занят гораздо более важной работой, которая, к тому же, не убавит, а прибавит мои финансы. — Он дотронулся до своего инфора, проецируя голограмму Джеймисона. — Мне известно, что вот этот вот соко находится здесь. Если вы будете столь любезны, что сообщите нам, куда он направился, миновав стойку регистрации, мы будем вам очень признательны.
Рилла Рейнн внимательно оглядела стоящих перед ней двоих мужчин. Судя по всему, эти странные посетители относились к той категории, которую лучше всего было не раздражать. Охотники за головами — и причём явно не из числа последних. Поэтому она старательно вгляделась в голограмму, висящую над инфором дакарца.
