Покончив с вознёй со зверьём, проводник вытащил из сумки свёрток с припасами и спросил инопланетян, не желают ли они угоститься местными продуктами. Кесслер и Аллана, памятуя о том, что биохимические процессы жителей Фаффхрда были, несмотря на то, что дышали х'дарры тоже кислородно-азотной смесью, отличны от биохимических процессов людей и леронийцев, вежливо отказались, пояснив Унсоку, что от местной еды у них могут случиться серьёзные проблемы с пищеварением. Проводник понимающе кивнул и более к ним не приставал.
Пожелав Унсоку спокойной ночи, Дитрих сунулся к своим сумкам и, порывшись в одной из них, вытащил оттуда два пластиковых контейнера и нажал на сенсоры самоподогрева, включая встроенные в днища термоэлементы. Подождав две минуты, он протянул один из контейнеров Аллане, сам же, усевшись на землю, раскрыл второй, из которого сразу же потянуло будоражащими вкусовые рецепторы ароматами.
— Это что такое? — принюхалась Аллана.
— Жаркое из мяса флипа в подливе из карнарвонского овощного соуса, картофельное пюре и запечённые стручки дакарского перца, — отозвался, жуя, Кесслер. — С последним поосторожней — с непривычки он может перехватить дыхание.
— Постараюсь. А флип — это что за штука такая?
— Это не штука, это одна из пород одомашненных птиц с одной из наших колоний, с Карнарвона. Довольно вкусно, между прочим...
С последним утверждением Дитриха девушка не могла не согласиться. Жаркое и вправду оказалось очень вкусным, а подлива из овощного соуса весьма сочеталась с едой. Запив свою порцию целой бутылочкой сойжавы, леронийка закрыла пустой контейнер и протянула его наёмнику. Тот, молча взяв его из её рук, сунул его обратно в сумку и взглянул на Унсока, который уже закончил ужин и теперь, накрывшись пледом, готовился отойти ко сну на своей лежанке.
— Пора и нам на боковую, — сказал Дитрих, кивая Аллане. — Спать будешь в палатке.
— А ты что же?
— А мне не привыкать! — хмыкнул охотник за головами. — Грунт здесь не слишком твёрдый, так что, думаю, что...
— Дитрих — не глупи! — насупилась леронийка. — Места в палатке вполне хватит! К тому же, "дозорный", если что, нас разбудит!
Кесслер некоторое время молча глядел на девушку, потом, покачав головой, сделал ей приглашающий жест.
— После вас, доктор Родан! — слегка поклонился он.
Аллана, дёрнув плечами, отодвинула клапан и прошмыгнула внутрь палатки. Дитрих собрался было последовать за ней, но леронийка внезапно обернулась к нему и упёрла в его грудь свою ладонь.
— Уважаемый господин наёмник, быть может, в курсе, что девушке надо приготовить себя к отходу ко сну? — улыбаясь, произнесла леронийка.
— Э-э... ну да, всё верно... — Дитрих смутился и подёргал себя за мочку правого уха. — Я пока побуду снаружи.
Аллана кивнула ему и исчезла внутри палатки, плотно застегнув за собой входной клапан. Кесслер же, оглядев мерно жующих пищевую смесь зозара и афу, прошествовал к охранному периметру и придирчиво его осмотрел. Не найдя никаких изъянов, он удовлетворённо кивнул сам себе и прошёлся взад-вперёд по пещере, придирчиво оглядывая её. И здесь ничего предосудительного он не обнаружил, что положительно сказалось на его настроении. Взглянув на экран радара, Дитрих удостоверился, что поблизости нет никого подозрительного; о том же сообщал и мультисканер. Решив про себя, что пора и честь знать, охотник за головами пробормотал себе под нос некую неудобоваримую фразу на языке обитателей Чевака-IV и направился к палатке.
Подойдя к входному клапану палатки, Кесслер протянул руку к запирающему устройству, но, поразмыслив секунду, не стал бесцеремонно входить внутрь. Вместо этого он слегка постучал по клапану.
— Да-да? — донеслось до него изнутри.
— Я могу войти? — спросил он.
— Да, разумеется. Я уже переоделась.
Хмыкнув, Кесслер расстегнул входной клапан и вошёл внутрь. Плотно застегнув за собой клапан, он с подозрением уставился на сидящую на мягкой ринтексной лежанке Аллану, которая переоделась в коротенькие облегающие бежевые шортики и тонкую маечку из всё того же кармулианского шёлка, явно предназначенную для сна.
— И что вас так, достойный господин, беспокоит? — лукаво улыбаясь, поинтересовалась Аллана, глядя на дакарца снизу вверх.
— Обязательно надо было переодеваться? — проворчал Кесслер, снимая с себя оружейный пояс и жилет-разгрузку. Что-то нажав на его поверхности, около самой верхней застёжки-липучки, он положил его и пояс у противоположной стенки палатки и опустился на лежанку.
— Конечно! — ответила Аллана. — А ты так и пойдёшь спать?
— Я же снял жилет!
— А всё остальное?
— Прошу прощения? — прищурился Дитрих.
— У вас, дакарцев, так принято — ложиться спать в штанах и ботинках?
Кесслер несколько секунд молча смотрел на леронийку, затем недовольно нахмурился.
— Но здесь ведь даже ионного душа нет — как мне освежиться?
— Что бы вы, мужчины, делали без нас, женщин? — улыбаясь, Аллана потянулась с лежанки к небольшой коричневой сумочке, что лежала на полу палатки, возле её ботинок. При этом тонкая ткань маечки натянулась так, что сквозь неё отчётливо проступили контуры её полных грудей, заставив дакарца судорожно сглотнуть. Определённо, не стоило ему лезть в палатку — ему не составило бы труда переночевать на голой земле. Доводилось спать и в куда худших местах. Однако теперь было уже поздно отыгрывать назад.
Повозившись немного, Аллана что-то вытащила из сумочки и протянула дакарцу. Наёмник с интересом уставился на небольшой продолговатый прибор непонятного предназначения, окрашенный в светло-синий цвет.
— И что это за хренота такая? — осведомился он.
— Портативный ионизатор, — пояснила девушка, протягивая ему прибор. — Своего рода полевой ионный душ. Держи.
— Ну... спасибо, наверное... — пробормотал Кесслер, принимая устройство из рук леронийки и поднимаясь на ноги.
— Ты куда? — не поняла Аллана, видя, что охотник за головами направился к выходу.
— Как это куда? Туда, наружу. Мне где прикажешь раздеваться? Здесь?
— А что в этом такого? — улыбнулась Аллана. — У тебя очень красивое тело, так что стесняться тебе точно нечего.
— Нечего стесняться? — нахмурился Дитрих. — Фрайг, Аллана — я как-то по-другому о приличиях думаю, нежели ты! Спасибо, конечно, за комплимент, но мне как-то всё же неловко...
— Да что тут неловкого? Можно подумать, ты в первый раз наедине с женщиной остаёшься!
— Да не в этом дело!
— А в чём тогда? — леронийку начинал уже злить этот бестолковый разговор.
Дитрих несколько раз открыл и закрыл рот, явно не в силах подобрать нужные слова. Отчаявшись, наконец, что-либо сказать, наёмник сердито махнул рукой и зло пробормотал себе что-то под нос.
— Раз так — включай этот хренов ионизатор и ложись уже спать, наконец! — рассердилась Аллана, отворачиваясь от Кесслера и ложась на бок. — Завтра вставать рано!
Дитрих некоторое время молча стоял с ионизатором в руке и смотрел на девушку, потом, покачав головой, отошёл к противоположной стенке палатки и, включив устройство, принялся обдавать себя потоками очищающих ионов. Стянув с себя майку, он аккуратно обработал её ионизатором, после чего сложил вчетверо и пристроил поверх оружейного пояса, старательно держась подальше от разгрузки. Ещё не хватало случайно задеть её и получить поражающий центральную нервную систему заряд! Потом он снял ботинки и проделал с ними ту же самую процедуру. Но штаны дакарец снимать не стал. Выключив прибор и положив его на пол, он осторожно улёгся на лежанку и повернулся спиной к Аллане, положив голову на мягкий анатомический валик, которым оканчивалась лежанка. И прикрыл глаза.
Обычно, ложась спать, Кесслер засыпал очень быстро — буквально за считанные секунды. Но не на сей раз. По-видимому, путешествие через джунгли подействовало на леронийку ровно в противоположном ключе. Девушка никак не могла уснуть и всё время ёрзала на лежанке, то и дело толкая дакарца плечами, спиной и упругой задницей. Конечно, Дитрих мог без проблем уйти в сон, дав команду мозгу на отключение, но что-то глубоко внутри него противилось такому решению. Разумеется, Аллана Родан ему нравилась, что уж тут скрывать, но ему как-то не хотелось форсировать события. Но, фрайг его раздери, как тут оставаться спокойным, когда за спиной ворочается такая роскошная девушка!
Очередной толчок в спину окончательно вывел Кесслера из равновесия. Дакарец резко повернулся, чтобы высказать Аллане всё, что он думает по поводу тех, кто мешает честным охотникам за головами спокойно засыпать... и едва ли не нос к носу столкнулся с леронийкой. Карие глаза доктора Родан в упор глядели на дакарца и в их глубине Кесслер различил некие огоньки, которые ему не очень понравились.
— Что? — полушёпотом произнесла девушка.
— Ты ещё долго ворочаться собираешься? — проворчал Дитрих, сердито глядя на Аллану. — Я, вообще-то, стараюсь заснуть!
— Я тоже.
— Тогда какого фрайга ты ворочаешься, словно на раскалённых углях лежишь? Нам завтра весь день трястись через джунгли и хорошо, если на нас не нападут!
— Я не знаю, что на меня накатило, Дитрих... — Аллана резко села на лежанке и от этого движения тонкая ткань маечки натянулась до предела, отчего вдоль спины дакарца пробежал холодок, а из головы враз пропали все мысли. — Наверное, ты прав, когда говорил, что было бы лучше, если бы ты остался снаружи, но теперь...
— Я и сейчас могу выйти! — неожиданно охрипшим голосом произнёс Кесслер. — Какие проблемы?
— Ты уверен, что сможешь? — кончик языка девушки пробежался по губам.
— Чего ты хочешь, Аллана? — Дитрих приподнялся на локте и пристально вгляделся ей в глаза.
— Не знаю... но уж точно не спать...
Совершенно неожиданно для Кесслера Аллана резко села на лежанке и, прежде чем дакарец смог что-либо сказать или предпринять, одним плавным и стремительным движением стянула с себя маечку, которую швырнула куда-то в дальний угол палатки. Затем её руки взялись за поясной ремень Дитриха и принялись его расстёгивать.
— Что ты творишь, Аллана? — Дитрих перехватил её руки и осторожно сжал своими.
— Не знаю... наверное, всё то, что обычно и бывает в подобных ситуациях...
Кесслер вздохнул и подумал про себя, что, скорее всего, вывернуться ему из сложившейся ситуации не получится. Поступить по-иному означало обидеть Аллану, которая явно тянулась к нему. То, что с момента их знакомства прошло совсем немного времени, ничего не значило — здесь всё зависело от конкретных индивидуумов.
— Ты уверена в своей мотивации? — спросил он, заводя руки леронийки себе за спину, чем она тут же воспользовалась, обняв его за талию.
— Уверена! — прошептала девушка, глядя на него широко распахнутыми глазами.
— Н-да, как интересно всё получается...
Договорить ему не дали. Аллана, мгновенно переместив свои руки с талии Дитриха к его шее, обхватила его голову и притиснула к себе, впившись в его губы и просовывая ему в рот свой язык. И с большим для себя удовлетворением ощутила, что Дитрих ответил на её поцелуй, причём в такой же манере.
— А как же твоя дакарская сдержанность? — прошептала Аллана, отрываясь от губ Кесслера и глядя в его по-прежнему спокойные серо-зелёные глаза. — Или это напускное?
— Мне тебя прямо сейчас отшлёпать по твоей сексуальной попке за такие слова? — спокойно осведомился дакарец, проведя пальцами правой руки вдоль её позвоночника, отчего по всему телу девушки прошла горячая волна. Всё так же глядя Дитриху в глаза, она быстро опустила руки к его поясному ремню и сноровисто расстегнула пряжку, после чего замерла.
— И что дальше? — улыбнулся дакарец.
— Сам знаешь, что дальше будет! — отозвалась Аллана.
— Ну да, в общих чертах, конечно, представляю!
— А раз так — то чего же ты ждёшь, дакарец?!
Кесслер хмыкнул и прищурился, глядя на леронийку. Потом решительно крякнул и повалил Аллану на лежак, после чего сноровисто принялся стаскивать с неё шортики.
— А не быстро ли? — прошептала девушка, проделывая аналогичные действия с поясным ремнём и штанами Дитриха.
— Мне кажется, мы оба хотим получить кое-что, что может быть очень приятным и расслабляющим, — спокойно произнёс Кесслер, избавляя леронийку от последнего предмета одежды. — Но, если ты полагаешь, что происходящее...
— Дитрих — я сейчас в нос тебе дам! — рассердилась Аллана. — Опять ты со своей... как вы там, люди, говорите? А вот! Со своей колокольни заговорил! Хватит уже с меня твоей дакарской философии! — она шумно засопела, пытаясь понять, как всё-таки расстёгиваются штаны наёмника. — Да что там у тебя за фигня такая, никак не пойму?! Сразу лучше бы кодовый замок повесил!
— Не получается? — Дитрих мягко, но решительно отстранил её руки и быстро скинул с себя штаны. — Как-то так, по-моему...
— "По-моему"! — фыркнула Аллана. — С чувством юмора у тебя, как я погляжу, всё в порядке!
— Да вот такой я забавный зверёк! — усмехнулся Кесслер, притягивая девушку к себе.
— Забавный... — неожиданно Аллана замолчала и широко распахнула глаза. — Ой!
— Что такое? — не понял дакарец, проводя языком вкруг её изящной шеи.
— Наверное, женщины от тебя и вправду... как это выразить можно... тащились, вот!
— С чего вдруг ты так решила? — хмыкнул Кесслер, принимаясь исследовать грудь девушки.
— Он такой большой!
— А, ты об этом! — усмехнулся Дитрих, обведя языком вокруг левого соска Алланы и втягивая его в рот, отчего девушка издала протяжный стон и сильно стиснула пальцами левой руки его мужское достоинство. — Эй! Полегче, пожалуйста! Это всё-таки не кусок арматуры!
— По структуре похоже! — выдохнула леронийка.
— Ну... кто какие аналогии предпочитает...
Аллана закрыла глаза, не в силах противостоять накатившей на неё волне. Где-то на задворках её сознания мелькнула мимолётная мысль — а вдруг это и есть её судьба? Простой наёмник... да какой, нафрелл, простой! Дитриха Кесслера до одури боялись все соко в этой части Галактики и их единственным желанием было, чтобы никто не вздумал послать его по их чёрные души, ибо тогда самым лучшими вариантом было застрелиться самим.
Но мысль эта мелькнула и исчезла, потому что Дитрих, не прекращая ласкать её груди, решительно раздвинул бёдра Алланы и пустил в ход пальцы свободной правой руки, отчего девушка издала сдавленный стон и выгнулась под дакарцем, одной рукой обнимая его за шею, а другой... ну, вы сами понимаете...
Мерно посапывал под своим пледом проводник-х'дарр, спали, насытившись питательной смесью, верховые животные, из-за призрачной энергетической стены охранного поля доносились различные голоса, принадлежащие ночным обитателям джунглей, а из флексовой палатки, что стояла почти в середине пещеры, время от времени доносились звуки совсем иного характера. И тем разумным, которые эти звуки производили, в данный момент было наплевать на весь остальной мир. В этом не могло быть ни малейших сомнений. Для этих двоих сейчас, кроме друг друга, не существовало ничего во всей Вселенной. Даже маркабиане и Божественные Братья ушли на второй, если не на сто второй план.
