— Где? — Аллана сделала попытку повертеть головой, чтобы увидеть того самого пресловутого гельха, но услышала только раздавшийся рядом визг тормозов какого-то наземного кара. А в следующую секунду Кесслер резко развернул её к себе и впился своими губами в её губы, полностью заслонив собой обзор.
Кто-то прошёл мимо них, и краем сознания Аллана услышала насмешливые голоса, говорившие почему-то на галапиджине. Один из них показался ей довольно противным — говоривший то ли не выговаривал некоторые звуки, то ли это у него просто был такой акцент. Но всё это происходило словно где-то в иной вселенной, которая была невероятно далека от этой. А эту вселенную целиком и полностью заполняли сильные и уверенные руки Дитриха Кесслера, прижимавшие её к себе, и его губы, которые с наглой уверенностью приникли к её губам. Впрочем, совершенно неожиданно для себя леронийка обнаружила, что ощущение это было совсем не из неприятных. Наоборот — очень даже приятным, и от этого затяжного поцелуя в голове у неё завертелся целый калейдоскоп. Она даже плотнее прижалась к дакарцу, отвечая на его поцелуй и обхватив его руками за шею, и в какой-то момент осмелев, просунула в его ротовую полость свой язык.
— Во имя бронзовых копыт Котора! — выдохнул Дитрих, отрываясь от Алланы, не выпуская её, однако, из кольца своих рук. — Это ещё что за фокусы такие?!
— К-какие фокусы? — пролепетала совершенно растерянная леронийка, глядя на Кесслера окосевшим взором.
— Язык свой зачем мне надо пихать в рот? Это же всё маскировки ради, ванг шиист! Зиркс прошёл мимо нас и нихрена не заподозрил!
— Это... хорошо... — Аллана явно пребывала не в своей тарелке после этого "маскировочного" поцелуя. — Но тогда зачем надо было меня так прижимать к себе?
— Я что, должен был целовать тебя, находясь в метре от твоих губ, что ли? — усмехнулся дакарец. — Док — не смеши меня! Кстати — ведь тебе понравилось, разве нет?
— Хрм... пшш... — только и сумела выдавить из себя девушка, пытаясь привести себя в порядок.
— Эге, да тебя совсем развезло, док! — забеспокоился Кесслер. Он осторожно взял девушку за руку. — Я что — перестарался, что ли?
— Н-нет... не перестарался... — Аллана отвела глаза. — Но я сама от себя такого не ожидала...
— Того, что язык свой мне в рот пихать станешь? — хмыкнул Дитрих, видя, что леронийка начинает приходить в себя. Вот только глаза у неё были, словно у укушенной дакарской степной гадюкой домашней кошки-фелии. — Слушай, я без задней мысли всё это проделал. Правда, маскировки ради. Если я тебя этим обидел... хотя фрайга лысого я тебя обидел! — хохотнул наёмник. — Тебе же понравилось!
— Слушай, дакарец — ты всегда такой нагловатый? — прищурилась леронийка. — А тебе разве не понравилось?
— Не скрою, мне было приятно, — Дитрих не отрывал от Алланы своих серо-зелёных глаз. — Я уже говорил, что ты очень красивая девушка и вполне способна вызвать у мужчины естественную реакцию. Нет, не ту, о которой ты, возможно, подумала... — он оглянулся через плечо. — Соко уже ушёл. А ты заметила тварь, что с ним приехала?
— Полагаешь, я была в состоянии что-либо замечать?
— Ну... наверное, нет.
— А кто с ним был?
— Маркабианин.
— Мар... О-о! Но при чём тут Зиркс?
— Это очень интересный вопрос, — нахмурился Кесслер. — Но он очень хорошо вписывается в мою теорию о причастности маркабиан к смерти Озана.
— Ну да, если четырёхглазые начинают попадаться там, где их по определению быть не должно, то это и вправду наводит на нехорошие мысли. И что мы будем делать?
— Мне не очень хочется тебя подставлять под бластеры, док...
— Кесслер — ты меня уже достал со своим "док"! У меня имя есть, вообще-то!
— Имя есть. — Дитрих остался абсолютно невозмутим. — И оно, надо признать, тебе очень идёт. Ладно, постараюсь больше не называть тебя "док". Хотя это будет непросто.
— Да что...
— Сейчас не время для пустых разговоров, Аллана! — нахмурился наёмник. — Пошли!
И он подтолкнул её по направлению к дому, в котором, если верить данным, полученным с сервера местного отделения СКБ, проживал Кайран Зиркс, являющийся доверенным лицом Фрица Делиоса.
Войдя внутрь здания, наёмник и леронийка очутились в просторном холле, пол которого был выложен плиткой из гранитной крошки и покрыт коврами с Джастринаса, известного своими коврами во всём Триумвирате. Конечно, до знаменитых на всю Галактику ковров с Сансифара джастринасским коврам было далеко, но они по праву занимали на галактическом рынке второе место. В центре холла располагался бассейн идеально круглой формы с облицованными ирокинским мрамором бортиками и с фонтаном в виде какого-то чудища в середине, из широко раскрытой пасти которого величаво изливалась струя прозрачной воды. Расставленные в художественном беспорядке кожаные диваны для посетителей были пусты, а за дежурной стойкой со скучающим видом восседал пожилой виндикани, держащий в руках какую-то местную газету. Больше никого в пределах прямой видимости не наблюдалось.
Дитрих сделал знак Аллане и уверенно направился к стойке, при этом леронийка заметила, как изменилась походка дакарца. Только что он был самым обычным посетителем, который зашёл к кому-то в гости, но вот уже в его поступи явственно читается смерть. Почему Аллана так решила, она и сама не поняла — ведь до этого у неё не было никакого опыта общения с подобными Кесслеру разумными. Но так было, и девушка совершенно неожиданно для себя сравнила Алдира Крейна и Дитриха Кесслера, словно ставя их на одну доску. Сравнение выходило отнюдь не в пользу машиностроительного магната, хотя того тоже нельзя было назвать хлюпиком — Крейн уделял немало времени физическому совершенствованию своего тела и добился в этом неплохих успехов, что Аллана когда-то видела воочию. Однако против Кесслера мускулы Крейна ничего не значили. Леронийка вспомнила, как походя дакарец разделался на Вольной с пятью насильниками, и попробовала представить на его месте Крейна. Скорее всего, те пятеро там бы его и оставили, в том мусорном контейнере. Правда, Крейн хвастался как-то, что он изучал древнее леронийское боевое искусство уттара-кхуру, однако Аллана сильно сомневалась, что эта система рукопашного боя, созданная в глубокой древности монахами Эвинора, сможет хотя бы на десять очков опередить бинду — дакарскую школу рукопашного боя. Кесслер ничего ей не показывал из приёмов бинду, но ведь существует же Интерстар. Доктор Родан нашла информацию об этой школе рукопашного боя. Если приёмы уттара-кхуру изначально были ориентированы на то, чтобы отвадить у нападающего желание затевать свару, то бинду было целиком ориентировано на уничтожение врага. Причём жестоко и беспощадно.
Портье заметил идущего в его сторону незнакомца и, отложив в сторону газету, внимательно воззрился на Кесслера.
— Здравствуйте, — поприветствовал его Дитрих на виндикани, подходя к стойке.
— И вам доброго дня, — неспешно отозвался портье. — У вас какое-то дело, уважаемый?
— Я ищу одного человека и я очень сильно подозреваю, что он проживает в этом доме. Не могли бы вы помочь мне в этом вопросе?
Дакарец улыбнулся — одними уголками губ. Глаза же охотника за головами оставались холодными и внимательными.
— А имя того, кто вас интересует, вам известно? — спросил портье.
Виндикани явно не относился к числу недалёких умом разумных и он сразу просёк, что заглянувший сюда "на огонёк" человек в простом недорогом наряде вовсе не тот, за кого себя выдаёт. Скорее всего — охотник за головами. Однако портье ничем этого не показал. Чем меньше знаешь — тем крепче спишь.
Аллана Родан уже подходила к дакарцу, когда тот совершенно неожиданно резко дёрнулся в сторону — в её сторону — и резкой подсечкой сбил её с ног. Девушка не успела толком ни понять, что происходит, ни испугаться — она лишь почувствовала, как поверху прошелестел раскалённый заряд плазмы, вдребезги разнёсший изящную деревянную кадку с каким-то местным растением.
Кесслер, деактивируя нанофляж "крестоносца" и выхватывая оба бластера, метнулся влево, уходя с линии огня, но не стреляя. Из бронированного воротника веером выдвинулся шлем, полностью закрывший голову наёмника.
Леронийка, вытащив из кобуры на своём бедре бластер, ужом поползла к бассейну, прекрасно понимая, что Дитриху она ничем не сможет помочь. Новый заряд плазмы пролетел поверху, разнеся вдребезги электронное табло над стойкой портье, который проворно забился под неё, успев нажать, впрочем, "тревожную" кнопку вызова местных правоохранителей. Что, разумеется, не входило в планы Кесслера.
Охотник за головами бросился в направлении ведущей наверх лестницы, откуда, собственно, и вёлся огонь из плазмагана, однако сам он не стрелял. Аллана, прижавшись к бортику бассейна, осторожно выглянула из-за него, чтобы быть в курсе событий, и замерла, поражённая увиденным.
Доселе она никогда не предполагала, что живое существо может двигаться так, как сейчас это проделывал Кесслер. Разумеется, о дриблинг-режиме передвижения мастера бинду она никогда не слышала, а именно так сейчас и двигался дакарец. Он словно превратился в штрихпунктирную линию, размазанную и расплывчатую, в которую было очень трудно попасть.
Что-то шевельнулось в дальнем углу холла, за стоящей у лифта абстрактной скульптурой известного в Звёздном Братстве скульптора-авангардиста с Каспия, в свете потолочных светопанелей блеснул массивный ствол какого-то неизвестного Аллане оружия, направленного в сторону дакарца, который, уходя от очередного разряда плазмы, споткнулся о край одного из ковров и, не удержавшись на ногах, рухнул на пол, при этом не выпуская из рук бластеры и продолжая вести ответный огонь. И девушка среагировала совершенно инстинктивно — вскинув руку с ТХ-44, она, не целясь, нажала на спусковую скобу, посылая в ту сторону энерголуч.
Разумеется, она не рассчитывала попасть в кого-либо или во что-либо из такого неудобного положения, да ещё и не целясь. Однако, похоже, сегодня Старший Брат был благосклонно настроен по отношению к одной из своих последовательниц... ну, пусть не совсем последовательниц, так как леронийцы всё-таки исповедовали собственную религию, но в Братство ведь они входили, а значит, могли считаться последователям Божественных Братьев. Красный энерголуч пронзил отделявшее Аллану от неизвестного пространство и угодил тому прямо в голову. Абсолютно без звука ассасин повалился на роскошный джастринасский ковёр с обугленной дырой в переносице — вот уж действительно, слепое стечение обстоятельств! — и выпуская из рук тяжёлый чёрный излучатель неизвестного Аллане типа и предназначения.
Стрельба по Дитриху прекратилась. Зиркс — а это был именно он — понял, что удача от него на сей раз отвернулась. Махнув через перила, он швырнул в сторону Кесслера какой-то шарообразный предмет, который, упав на пол, выбросил из себя густое чёрное облако, практически непроницаемое для взгляда. Промчавшись через холл подобно арваксу, гельх выскочил на улицу, едва не своротив плечом дверь, размахивая своим плазмаганом...
... и угодил прямёхонько в крепкие и отнюдь не дружелюбные руки местных блюстителей порядка. Надо отдать должное жандармерии Братства — появились они буквально минуту спустя после того, как портье нажал на кнопку тревоги. Хотя, вполне возможно, что именно в данное время какой-нибудь патрульный мобиль просто находился вблизи от Шестого массива квартала Герфеле и поэтому так оперативно среагировал на поступивший на центральный пульт сигнал тревоги. Закованные в дюрасталевую броню жандармы, вооружённые бластерами и станнерами, мигом скрутили Зиркса, даже не дав тому ни единой возможности применить своё оружие. Впрочем, они вообще ни с кем не церемонились. Аллану двое жандармов вежливо, но, вместе с тем, очень настойчиво поставили на ноги и отобрали у неё бластер, после чего стянули запястья рук самозатягивающимися наручниками из пластолита. С дакарцем они были куда как менее вежливы. Сразу два бластера уставились в лицо Кесслера, весьма недвусмысленно намекая на то, что при малейшей попытке взбрыкнуть пары зарядов в голову ему не избежать. Однако провоцировать жандармов у дакарца не было совершенно никакого желания. Он спокойно отбросил в сторону оба своих бластера и с абсолютно невозмутимым выражением лица протянул подошедшему к нему рослому жандарму руки. Тот, не медля ни секунды, защёлкнул на запястьях Дитриха шоковые наручники и знаком приказал тому двигаться в сторону выхода из здания.
Глава 8.
Кесслера и Аллану вывели под конвоем из здания и посадили в один из двух патрульных аэроджипов, что были припаркованы перед самым входом. Крайне немногословные жандармы приказали дакарцу и леронийке забираться в заднюю часть машины, после чего задвинули за ними бронированные створки и залезли в кабину. Включился антигравитационный двигатель и джип поднялся в воздух, включив проблесковые маячки, но без сирены. Вторая машина, в которую запихнули Зиркса, пристроилась позади.
— И что теперь? — Аллана всмотрелась в невозмутимое лицо дакарца. Кесслер едва заметно усмехнулся.
— Ничего, — отозвался он. — Я не в первый раз имею дело с жандармерией Братства и могу сказать, что они не очень лезут в дела охотников за головами. Конечно, ради соблюдения буквы закона они могут нас немного помариновать, но не думаю, что это долго продлиться.
— Ох-хо-хо! — тяжело вздохнула леронийка. — Вот уж не думала я, что мне доведётся быть арестованной жандармерией Братства! Вот что значит — связалась с охотником за головами!
— Жалеешь уже? — хмыкнул Дитрих.
— Да как тебе сказать... — Аллана взглянула сквозь толстое бронестекло на проносящиеся под брюхом аэроджипа городские здания. — Всё-таки одной искать следы Младшего не так уж и безопасно. Сам видишь, сколько разных мерзавцев вокруг! Просто здесь такие странные дела творятся, что остаётся лишь пожимать плечами. При чём здесь маркабиане и какое отношение они имеют к Младшему? Неужто и впрямь в его исчезновении проглядывается их след?
— Это как раз и предстоит выяснить. И я думаю, что Бешеный Фриц не просто так связался с Йакаром Шимо. Я тут, пока летели на Фаффхрд, кое-что о нём узнал из своих источников.
— И что он из себя представляет?
— Он действительно ганфайтер, но не с самого Маркаба. Родился в одной из колоний четырёхглазых, на Кродди-II, участвовал в ряде операций ганфайтеров против дакарских рейнджеров и поселений в контролируемых нами системах, но самое интересное — источник предполагает связь Шимо с маркабианской службой безопасности. Значит, он не просто ганфайтер, а полевой агент МАД. А тип, которого ты так ловко уложила из бластера, не маркабианин — просто какой-то соко...
— Ой, мамочка! — Аллана прижала ладонь ко рту. — Я же буквально пару минут назад разумного убила!
— И что с того? — пожал плечами Кесслер.
— Тебе легко говорить, дакарец! Ты скольких уже убил? Роту? Батальон? А может, целую дивизию? Я ведь всего лишь историк и археолог, а не охотник за головами! — Аллану передёрнуло и лицо её исказила гримаса отвращения. — Ой, меня сейчас стошнит!
