Поллукс захохотал, давно он так не веселился. И ведь ничего смешного в этом не было: такими темпами мальчишка разнесёт весь особняк. Но когда увидел, как солидарно хихикает на его руках внучек, его ещё больше разобрало. До слёз. Пришлось ребёнка посадить на стол, чтоб ненароком не покалечить.

Вальбурга заглянула в кабинет первой, всегда была самой смелой из его детей.

— Что там с племянницей? — спросила она, заходя полностью и сразу колдуя два стакана с водой. — Пейте!

Дед и внук послушно попили воды, приходя в себя.

— Пока сказать не могу. Может, и обойдётся.

— Ничего криминального?

— Пока нет. Подождём. Я отправил Бель на бал. Руди горяч, как бы большего не натворил уже из сожалений.

— А если...

— Зная Ричарда, он уже поговорил с сыном. Это ж не Том Реддл, никогда не владевший волшебным домом. Уж то, что происходит внутри, Дикон видит.

— Тома ты вспомнил неспроста?

Поллукс улыбнулся и погладил по голове Финни, который успел лечь на живот прямо на столе и сунуть нос в книгу рода.

— Что за занавеску поджёг настоящий Блэк?

Вальбурга фыркнула:

— Родовой гобелен.

— Что-о-о?

А Финеас, оказывается, мог и от деда перемещаться. Раз — и нету ребёнка. И это притом, что даже не всем эльфам позволено в этом кабинете аппарировать. А из людей допуск дан только Друэлле.

— Гобелен сильно пострадал?

— Да что ему будет, — отмахнулась Вальбурга. — Закоптился слегка — и только. Пойду малыша найду. Не волнуйся, пап.

А что ему волноваться, в самом деле? Поллукс достал из ящика хрустальный графин и два кубка. С сыном бы обсудить... Подумал, и один кубок убрал. Ещё подумал, и убрал оба. Графин тоже вернулся на место.

Книга рода была открыта на странице с рисунком из пучка прутьев и записью: "Не жалей розог, пока твой сын поперёк лавки помещается". А теперь вместо пучка розог рисунок изображал метлу. И текст изменился: "Не жалей метлы для маленького Финни".

Поллукс недоверчиво протёр глаза. Закрыл книгу и открыл вновь. Ничего не поменялось. Впору было возвращаться к алтарю и благодарить родовую магию за нового великого Блэка. Поллукс вскочил, решительно покидая кабинет. Надо было срочно глянуть, что там с гобеленом. Дети могли и не заметить нюансов.

* * *

Магнус Нотт был предупредителен и ненавязчив, кружа её по залу, но Санни совсем не могла думать ни о нём, ни о танце, слишком много навалилось разом. Из головы не выходили Руди и Бель, и вопрос: "Как же так?" — мучал неимоверно. Ведь если у них ничего не получилось... додумывать не хотелось. Всё разрешится, она просто уверена! И уже пора было собраться и прийти в себя. Ведь сама настояла на разговоре с Ноттом. Санни подняла взгляд на партнёра, его синие глаза были серьёзны, даже как будто с ноткой печали.

— Вы хотели что-то сказать? — первым заговорил Магнус, медленно ведя её в танце. — Или передумали?

Санни невольно вспомнила взгляд Рабастана, он сегодня тоже был серьёзным. И невольно вспомнилась песня, любимая с юности. "Голубые глаза хороши, только мне полюбилися карие".

— Мне правда надо вам рассказать, — она запнулась. Так страшно это, но пора, пора, расставить всё по местам. — То есть мне надо признаться...

— Я могу остановить вас? — Магнус подмигнул, сбивая с мысли.

— Пожалуйста! Мне и так сложно, — она посмотрела жалобно, и Нотт тут же кивнул.

— Прошу прощения. Говорите, Санни. Я обещаю держать себя в руках, независимо от того, что вы скажете.

Она кивнула и глубоко вздохнула, собираясь с силами. Опустила глаза, отдаваясь танцу и пытаясь хоть немного сосредоточиться. Нотт терпеливо ждал, продолжая её кружить. Очень остро ощущались его сильные пальцы, сжимающие её ладошку. Вторая его рука едва касалась талии... С первой встречи он умудрялся действовать на неё так волнующе. Только стоило расстаться, как ощущения забывались, стирались из чувственной памяти, сны с поцелуями и то снились недолго. А другого забыть так легко не удавалось.

— Я люблю другого и намерена выйти за него замуж, — она сказала это, так и не подняв головы. Потолок не обрушился, даже танец не закончился, а Магнус Нотт молчал. Санни готова была вырваться из его рук и сбежать, но трусливо продолжала двигаться и даже получать удовольствие от скольжения под прекрасную музыку. Нотт был великолепным партнёром!

— Мистер Нотт? — она всё же посмотрела на него и увидела жёсткую складку губ и нахмуренные брови.

— Позвольте узнать, — медленно заговорил он, и Санни затаила дыхание. — Всё уже решено? О помолвке договорились?

— Ещё нет, но...

— Помните, Санни, вы просили у меня время?

— Да, конечно. Но, мистер Нотт!

— Не перебивайте, я же вас выслушал, — он горько улыбнулся, когда она судорожно вздохнула. — Дайте мне ещё пару недель. Не говорите пока ему ничего.

— Это ничего не изменит! Я не могу пообещать такого!

— Вы всё решили, не так ли? А если ошиблись? Впрочем, что это я? Обещания я не требую. Просто, если получится, не торопите события.

— Но зачем вам это? — её охватило отчаяние, ей снова предстояло идти по кругу, снова неопределённость, ожидание, неразбериха в чувствах, сомнения. Когда она всё решила и готова была всё изменить, она думала, что всё будет просто. Но стоило только начать осуществление задуманного, и всё пошло наперекосяк, возвращая на исходную позицию. И почему у неё никак не получается твёрдое и категоричное "нет"? Злость заставила заглянуть в глаза Нотта как можно решительней. — Не отвечайте. Я вас поняла, но ничего не могу обещать.

Взгляд Магнуса смягчился:

— А можно узнать, почему он? Почему не я?

— Нет! — ощетинилась Санни, про себя решив, что Нотт вообще обнаглел. — Я не могу этого объяснить, и не стану пытаться.

Магнус вдруг наклонился, почти коснувшись губами её уха.

— Я мог бы сделать вас счастливой, — вкрадчиво и печально прошептал он. — Наш дом наполнился бы смехом наших детей, мы могли бы принимать гостей, навещать ваших родных, быть на праздниках ковена. Я был бы верен...

Санни вздрогнула и попыталась сбросить наваждение:

— Хватит! Не нужно!

Он усмехнулся. Её охватила противная дрожь. Хорошо, что танец закончился. Как в тумане она дошла до Гидеона и Валери. Магнус тут же исчез, а Валери шагнула к ней.

— Что такое? — спросила тихо. — На тебе лица нет. Что сказал мой брат?

Санни покачала головой, обсуждать это было выше её сил.

— Оставь, Вэл, — Гидеон тоже подошёл и погладил её по плечу. — Санни. Если ты идёшь веселиться в родовой замок Лестрейнджей, то пора. Мы только тебя ждали.

Она улыбнулась брату, но даже сама понимала, что выглядит жалко. Дрожь никак не желала униматься. И как она сейчас встретится снова со всеми? Но пришлось кивнуть и идти за Гидеоном. Хорошо, Флинт появился рядом, самовольно положив её руку на своё предплечье.

— Слышала новость? — заговорщически шепнул он. — Там будет выпивка и не будет взрослых.

Санни невольно округлила глаза:

— Серьёзно? — выпивка и всё остальное, прилагающееся к ней, заботила её меньше всего на свете. — Полный дом детишек? Я просто счастлива!

— Сарказм твой даже обиден, — огорчённо поведал Флинт. — Руди уже там, наверное, Бель тоже исчезла. Посмотрим, как устроился Рабастан. Славный подарок ему сделал папаня, как считаешь?

Санни тут же стало ужасно стыдно. Она совсем забыла про Руди и Бель! Захотелось застонать вслух. Вечер заранее был испорчен. Даже до танца с Магнусом, скользким гадом и вообще змеем-искусителем! Вот!

И почему она вдруг опустила руки? Да что ж такое?! Всё так мило начиналось... Вроде бы. А может, ещё можно что-то исправить? Ведь даже от малого события всё может измениться. И для начала, она просто не станет поддаваться упадническим настроениям! К сожалению, за этими мыслями она вообще не слышала Флинта, и даже через камин перешла как-то автоматически. Но зато успела сгруппироваться и в замок Басти войти с улыбкой. Да, тяжело далось, но она улыбалась всем назло.

Всё испортил Флинт, подавший руку при выходе из камина:

— Тебя в камине подменили? — спросил он, нарочито внимательно оглядев с ног до головы. — Безумная улыбка делает тебя похожей на Беллатрикс в момент, когда задевают честь сестёр.

— Дурачок, — тут же хмуро ответила Санни, убрав дурацкую улыбку с лица. Тем более, никого не интересовало появление мисс Прюэтт. Просторный холл был набит молодыми людьми, многих из которых она не знала по имени, а некоторых вообще видела впервые. Радостное общение, куда более громкое и непринуждённое, чем в Лестрейндж-холле, давало понять, что она всего лишь одна из сотни, ладно — из трёх дюжин гостей, ничем не примечательная особа, не способная даже сказать твёрдое "нет" одному наглому... да никому!

— Есть немного, — задумчиво сказал Флинт, очистив палочкой её слегка запылённое платье. — Пойдём скорее, там лимонад для тебя и... короче, для меня тоже что-то найдётся.

Басти она увидела почти сразу, едва они попали в толпу молодёжи.

— Солнышко, — затормозил он перед ней, слегка взъерошенный, с решительным взглядом. — Ты прости, это такой кошмар. Я чуть позже освобожусь. Флинт, ты присмотришь?

— Да, я самая лучшая нянька на свете! — Квинтус уже отвечал в стремительно удаляющуюся спину. — Каково, а? Ладно-ладно, я не в обиде. Ну, Санни, подожди!

У столика с лимонадом она оказалась первой. Развернулась, чтобы высказать Флинту некоторые мысли по поводу бесцеремонных, наглых, бессовестных мерзавцев, но замерла, заметив входящего в холл Рудольфуса. На лице Лестрейнджа царила обычная чуть надменная улыбка и ничто не напоминало о случившемся. Такой же лощёный самоуверенный префект. Вот он насмешливо улыбнулся двум гарпиям, вот усмехнулся на шутку какого-то парня, поцеловал в щёку рыженькую красотку...

— Ты словно привидение увидела, — Флинт крутанулся на месте. — О, тебе нравится Бен Сметвик? Или постой, угадаю. Тебе не нравится Джессика Келли?

— Кто? — обалдела Санни.

— Дочка Хьюберта Келли, попечителя.

Она опомнилась:

— Да при чём тут попечители... Флинт! Квини, пожалуйста. Ты должен мне помочь!

Квинтус перестал глазеть на гостей в конце холла и развернулся, сверкнув глазами:

— Какой вариант помощи требуется моей госпоже? Мне нравится тот, давний — лишение девственности, ночь безумной страсти и побег! — в руках нахала плескалось что-то подозрительное в серебряном кубке. Неужели, правда, алкоголь?

— Клоун, — огорчилась она.

— Пошутить нельзя. Что делать, я весь внимание!

— Я иду туда, — она махнула рукой в сторону неприметной двери совсем недалеко от них. — Приведи мне Руди! Будь другом!

— Интересно, зачем тебе Руди, когда рядом...

— Квин!

— Да ладно, и как его привести?

— Как угодно! Хоть свяжи, но мне нужно, чтоб через пять минут он был в том коридоре!

— Охренеть! — восхитился Флинт. — Награда стандартная, как за убитого дракона? Понял-понял, ну что ты сразу...

Санни, чувствуя распирающую изнутри энергию, быстро чмокнула его в щёку, заставив этим заткнуться, опалила дезориентированного Квинта воинственным взглядом, и стараясь не привлекать внимания, неспешно пошла к указанной двери.

С чего она взяла, что там коридор? Впрочем, не так уж и ошиблась. За дверью начиналась лестница всего в семь ступенек, ведущая как раз в коридор. Санни поднялась по ней, и принялась нетерпеливо мерить этот коридор шагами. В длину он был метров двадцать, свет попадал в него лишь в самом конце из открытого проёма. По четыре тёмно-коричневые гладкие двери с обеих сторон она успела изучить в подробностях. Отличались они резными изображениями в верхней части. При ближайшем рассмотрении эти панно величиной с мужской кулак изображали фигурки зверей. Санни с интересом рассмотрела каждую. По порядку располагались: дракон, единорог, мантикора, олень, а в обратную сторону: сфинкс, химера, цербер и хищная кошка, может, барс. До проёма в дальнем конце она не доходила, почему-то побаивалась. Пропасть там, что ли? Может, дом, то есть замок, был не совсем достроен. Может, в этот коридор вообще не следовало заходить?

Санни закусила губу и осторожно подёргала одну из дверей. Мало ли, пригодится, если сюда придёт не Рудольфус. Заперто. Собственно, заперты оказались почти все. Только одна с изображением химеры легко поддалась напору, распахнувшись легко и бесшумно. Сердце тут же провалилось в пятки, но по крайней мере, Санни быстро оправилась. Тем более что комната неожиданно оказалась большой, просторной и очень светлой. В дальнем конце располагалась кровать поистине королевских размеров. По остальной площади было разбросано несколько кресел, пуфиков и диванчиков. Широкий стол у окна с парой деревянных кресел и раскрытым фолиантом так и манил пойти и присесть за него. На полу лежали шкуры диковинных зверей, а в камине, прямо напротив двери, пылал уютный живой огонь. Всё выглядело так, словно хозяева только отошли на минутку.

То есть, что это она?! Хозяин. Кошмар! Неужто она вторглась прямо в спальню Басти?

— Так-так!

Голос Рудольфуса заставил её подпрыгнуть. От неожиданности и злости на него, вместо того, чтобы покинуть спальню, Санни схватила его за рукав, втянула в комнату и захлопнула дверь.

— Ты что творишь? — удивлённо спросил Руди, тем не менее вальяжно занимая ближайшее кресло. — Ладно, что случилось? Только быстро. Не хватало, чтобы мой брат застал нас у себя в спальне.

Санни тут же подтащила к нему пуфик и устроилась на нём. Пытаясь сосредоточиться на нужных словах, она сначала решила пронять Рудольфуса взглядом. Только не на того напала. Бессовестный префект забавлялся, насмешливо глядя ей в глаза. Переглядеть его она бы, наверное, не смогла. Зато убедилась, что у Руди глаза тёмно-карие, а у Рабастана радужка с золотистыми лучиками. Особенно на солнце.

— Легилимент из тебя никакой, — всё же Руди не выдержал первый.

— Что, даже не почувствовал? — решила она его поддразнить.

И добилась-таки, что парень вздрогнул, на секунду растеряв свою невозмутимость. Но тут же взял себя в руки, нахально ухмыляясь.

— Артефакт цел, так что не стоит блефовать. Итак! Чем обязан?

— А мы больше не друзья? — расширила она глаза.

— Э-э...

Сработало! Руди перестал улыбаться, мрачно поднялся, подошёл к камину и пнул дрова, лежащие у решётки.

— Санни, я сдерживаюсь изо всех сил. Зачем ты меня мучаешь? Друзья? Конечно! Я никогда не беру назад своих...

Лестрейндж осёкся и повернулся к ней. Санни прижала ладонь к губам, увидев, как изменился в лице её друг.

— Руди...

— Ты всё видела, да? Что мне делать, подскажи!

Теперь ей стало страшно, особенно когда Рудольфус метнулся к её пуфику и опустился на колени. Всё, что могла, она сделала — погладила по склонённой голове. А как помочь? Она не нужна, если он сам всё понимает, сам хочет исправить. А что там у них случилось — не её дело. Но ведь любовь может всё преодолеть, если она настоящая!