— Ну-с, что тут? — она деловито пробежала глазами весь текст, ещё раз улыбнулась и с выражением принялась читать: — "Дорогая Лисс, прости, что не успел прислать тебе подарок на Рождество. Обстоятельства не позволили. Надеюсь, ты примешь мой подарок, почти всё там сделано моими руками только для тебя и от чистого сердца. Внутри сундучка есть ещё шкатулка. Если получится, не могла бы ты передать её вашему лорду Нотту? И да, сундук под чарами уменьшения. Не забудь расчистить место вокруг него и применить заклинание отмены. Твой друг Лаудан Забини с надеждой на понимание и прощение". — Сделав многозначительную паузу, Мэйси выдохнула: — Вух, вот это послание! Так, стоп! Переходим обратно на обеденный стол. Хорошо, что мы успели с него всё убрать.
Покрасневшая Лисс закивала, схватила сундучок и водрузила его на край стола. Подруги затаили дыхание, когда Лисс махнула палочкой, отменяя уменьшение. Сундучок принялся медленно расти, пока не замер, становясь довольно приличных размеров сундуком, похожим на те, которые первокурсники тащат в школу на вокзал Кингс-Кросс.
— Открывай же! — Мэйси смахнула с крышки несуществующую пыль. — Твой парень полон сюрпризов!
— Он не мой парень...
— Без разницы, открывай!
Крышка, наконец, была откинута.
— Косметика! — тут же определила Мэйси дрогнувшим голосом. — И ларец для лорда-дракона. Давай его сразу в сторонку. Пусть Стив отдаст.
— Ага, — Лисс отложила в сторону ларец, а потом бережно принялась вытаскивать из сундука штативы с флаконами. Сами по себе хрустальные флаконы уже представляли собой произведения искусства.
— И каждый подписан! — восхитилась Мэйси. — Так, что тут — о Мерлин, крема для кожи! Ой смотри — вот этот сводит любые шрамы! Стив! Милый, подойди сюда! Лисс, мы же должны на ком-то проверить!
Стив покорно снял рубаху, подставляя под женские руки шрам, пересекавший спину.
— Баловство, — усмехнулся он. — Бадьян тогда не помог. Сказали, что свести нельзя.
— Кто сказал? — Мэйси осторожно втирала в шрам мазь. — Вот и проверим! Не дёргайся!
— Уй, щиплет же. А теперь горит, — Стив виновато кашлянул. — Ладно, потерплю, давай дальше.
Шрам покраснел, потом начал синеть. Лисс зажала рот руками, сочувствуя брату. Мэйси хмурилась и втирала мазь круговыми движениями, как было сказано в этикетке.
— Светлеет! — выдохнула Лисс. — Ой, мамочки, опять покраснел. Стив, ты как?
— Нормально, — сквозь зубы сообщил брат и опёрся обеими руками о стол. И сразу заглянул в сундук, чтобы отвлечься. — Ого, сколько добра! Кто этот Санта-Клаус?
— Исчезает! — благоговейно выдохнула Лисс. — Это Забини, Стив.
— А, твой дружок? Жутко чешется теперь! Он не садист, твой Лаудан?
— Он гений-зельевар! — стукнула его по плечу кулачком Мэйси. — Попрощайся со своим боевым шрамом, милый.
Больше на эксперименты Стив не соглашался, трусливо сбежав в гостиную. От шрама осталась едва заметная розовая полоска.
Остальное разбирали не меньше часа. Тут были духи, несколько кусков ароматного мыла, шампуни, целая батарея средств для улучшения кожи. Зелья для улучшения зрения и снятия усталости с глаз, для роста и блеска волос, для укрепления ногтей... Всего сразу и не запомнить.
— Бери, что нравится, — щедро сказала Лисс. — Я в этом мало смыслю. Маме можно мыло отдать, и эти... Духи? Не знаю.
— Вот эти понюхай, — велела Мэйси.
— О! Это же как те, французские!
Сундук, наполовину опустошённый, был снова уменьшен только спустя ещё час.
— Я разве могу это принять? — с тревогой спросила Лисс, всё ещё взбудораженная осмотром подарков. — Я даже не могу представить, сколько всё это стоит!
— Потому что это бесценно, — Мэйси оторвала её руки от чемоданчика и отвела обратно на кресло. Чай тут же был подогрет и придвинут к мисс Пранк. — А теперь, шутки кончились, Лисс, рассказывай всё!
— Всё?
— А я тебе расскажу, как я выбрала Стива!
— А разве не он тебя?
— Ни слова не узнаешь, пока не поведаешь мне свою печальную историю.
Пришлось Лисс запинаясь и краснея рассказывать, как Лаудан — при всех! — сказал: "Будешь моей!". И ничто ведь не предвещало.
— А ещё ту песню — помнишь, я рассказывала, как он пел на столе в Большом зале — он сказал, что пел для меня. Я думала, что пошутил...
— Вот это я понимаю! — мечтательно покивала Мэйси. — Такая любовь к глупой рыжей девчонке! А она только ушами хлопает, маленькая ещё.
— Думаешь, любовь? — ужаснулась Лисс. Закрыла ладошками лицо и пробормотала чуть слышно: — Мне так стыдно. Я же вела себя с ним... Ужас! Думала, просто друг. Как у Ники Питер. Я не вернусь в школу!
— Глупая, разве любовь — это стыдно? Прекрати сейчас же и ответь мне. Лаудан тебе нравится?
— Конечно, иначе я бы с ним не дружила с первого курса!
— А хотела бы, чтоб он тебя поцеловал?
Лисс охнула, расширила глаза и отчаянно замотала головой. Потом сникла и прошептала:
— Да.
— Ну хорошо, с этим определились, — деловито сказала Мэйси. — Лаудан тебя любит, ты его тоже, но ужасно боишься поверить во всё это. Поправимо. Ближе к школе попробую тебя натаскать немножко. Теперь про меня. Успокойся уже и послушай.
Рассказывать Мэйси умела, и вскоре уже глазки Лисс блестели от любопытства и восторга. Собственные переживания были на время забыты, а жизнь горцев представлялась уже не такой туманной.
В тот вечер, когда глава клана объявил им решение лорда-дракона, все девушки, вынужденные предстать назавтра перед женихами из ковена, собрались в комнате Мэйси на "военный совет".
Дэну, конечно, косточки перемыли, но без фанатизма. Кого пришлёт ковен было очень любопытно. Шумели очень громко, пока Алиса не перекрыла шум, наколдовав громкий голос.
— Расставим приоритеты! — решительно сказала она. — Минусы обсудили, ковенцы сволочи и гады, мы несчастные, теперь о плюсах. Итак, кому выгодно сбежать из клана? То есть — кого выберем в невесты?
Тишина стояла ошеломительная, а Марго вдруг засмеялась и захлопала в ладоши.
— Я поняла! Алиска права, — воскликнула она. — Помните, как Лесли МакЭвой к Данке сватался?
Дана, строгая черноволосая красавица, вскинулась, но промолчала. Остальные, заблестев глазами, закивали. План рождался быстро. Оставалось выбрать двух жертв, точнее — двух счастливиц.
— Во-первых, Мэйси! — заявила Алиса. — Ей точно замуж пора.
— А отец её фиг кому отдаст, — мрачно покивала Дана. — Останется старой девой. Мэйси, колись, хочешь замуж?
Мэйси ломаться не стала, она уже с самого начала решила, что это её шанс, так что просто кивнула:
— Хочу!
— Кто за то, что Мэйси выбирает первая?
Решили единогласно. Со второй девушкой было сложнее. Всем было боязно, не у всех было всё так безнадёжно, как у Мэйси.
— Ну что же вы? — горячилась Алиса. — Это же будет крутой боевик, уж абы кого не пришлют. Наверняка красивый и состоятельный. И потом, жизнь в ковене не сильно от нашей отличается. Мэйси, опять же, там будет.
— Так почему тебе и не пойти за боевика? — буркнула Дана. Остальные вдруг бурно поддержали, а Алиса смутилась почти до слёз.
— Я не могу.
Мэйси обняла Алиску и зашептала:
— Соглашайся! Будем собираться у меня на кухне или у тебя, и сплетничать! И девчонок в гости звать, и чаи гонять, и на гиппогрифах полетаем. Ну а работы нам ли бояться? Что тут, что там, хозяйками будем. Только тут у тебя три сестры, а там ты одна будешь королевой! Ну?
Дана, Эсми и Грета, её младшие сёстры, показывали Мэйси большие пальцы. А Алиса шмыгнула носом:
— А если он мне не понравится?
— Выберешь первая, — самоотверженно заявила Мэйси.
— Нет уж, вместе будем выбирать.
Остальные захлопали — кто с облегчением, кто с лёгкой грустью. И начались тренировки. Учились улыбаться как Дана, та своей улыбкой смогла не кого-нибудь, а самого Лесли прогнать. А тот парень упёртый и не трус. Так что взяли на вооружение.
— А вы не улыбайтесь, — учила сердцеедка Дана, — смотрите в глаза тому, кого выбрали. И немножко грусти, немного радости, и немножко смешливого кокетства. Нет, Алиса, не годится! Сейчас я сама от тебя сбегу! Никаких горящих глаз.
Утром все были слегка не выспавшиеся, но полные сил и решимости. Алису и Мэйси одевали особенно тщательно. Продумана была буквально каждая деталь туалета. От сапожек до платка. Прически девушкам соорудила мастерица Марго. Для храбрости ещё и эля выпили по паре глотков, только для тепла.
Вышли в главный двор замка уже полностью готовые. Выстроились у стеночки и принялись ждать. Сюрпризом стал первый жених. Ахнули все.
— Мерлин, да он даже больше Лесли! — сдавленно воскликнула Дана.
— Жуть какая, — простонала Марго.
— Мост под ним не рухнет? — пискнула самая мелкая, Грета.
— Идёт, как танцует, — не согласилась с девушками Алиса, не сводя мечтательных глаз со здоровенного боевика. — Вот это я понимаю, мужик! Эй, Мэйси, отдашь его мне?
— Забирай, — слабо отмахнулась Мэйси, немножко оживая. Боялась, что придётся ей выбрать этого, а всё внутри воспротивилось.
Кто будет второй, Мэйси ждала с трепетом. А вдруг такой же? Если совсем край, Кристина обещала подменить, но так хотелось нормального мужа для себя. Ведь не отдаст отец иначе, правы девчонки!
И замерла, когда увидела Стива. Крепкий паренёк едва ли намного выше её ростом, выглядел даже изящным. Волосы на солнце горели расплавленным золотом, а лицо... Такое потерянное и в то же время решительное. У Мэйси защемило в груди. Только бы дошёл! Когда он споткнулся, сердце у неё оборвалось. И только когда ступил с моста на твёрдый гранит скалы, смогла выдохнуть.
— Ты как? — с тревогой спросила Дана, стоящая рядом. — В порядке? Кристину попросить?
— Он мой! — улыбнулась Мэйси. — Никому не отдам.
— Забирает себе, — прошипела Дана, передавая остальным. — Всё девки, приготовились. Бычару — Алиске, солнышко — Мэйси!
Алиска от такой клички будущего мужа еле удержалась от смеха, но её быстро угомонили. Арес уже подходил. Хорошо, она в самом конце стояла, успела подготовиться. Боевик шёл вдоль ряда медленно, но уверенно. Нахально оглядывал каждую. Кривился от безумных улыбок девиц, шёл дальше, а возле Алиски остановился. Та смотрела ему прямо в глаза с вызовом. И без улыбки.
— Что? — спросил он. — Не нравлюсь?
— Нравишься, — тихо сказала Алиса.
— Пойдёшь за меня?
— Не боишься? — дерзко спросила девчонка. И выдержала раздражённый взгляд боевика, улыбнулась ласково: — Алиса. А вас как?
— Арес Шелби. Я выбрал, пойдём.
— Пойдём, коли не шутишь!
Мэйси тоже всё это слушала и в душе аплодировала. Но больше из-за второго жениха переживала. Вдруг не получится? И на отца поглядывала с опаской. Утром он вызвал её и велел на женихов ласково не смотреть. Пока Мэйси, строя из себя дурочку, спрашивала, что это значит, и как ей в таком случае улыбаться, и не надо ли одеться как нищенка, глава клана успел выйти из себя и выгнал её вон. Тоже нервничал перед приёмом ковенцев.
— Не дёргайся, — прошипела Дана. — Все готовы, ты тоже. Главное — болтай с ним бойко, как ты умеешь.
Ну Мэйси и болтала, тихо и весело, только Стив её уже очаровал, и не будь Даны, щипавшейся очень больно, любовалась бы она этим "Солнышком" молча, но подруга помогла, и кончилось всё хорошо. Правда, Дана явно палку перегнула, запугивая парня. Но получилось же!
Лисс смеялась от души, даже в ладоши захлопала, Мэйси усмехалась с нежностью.
— Вот как всё было! — раздалось от двери. Подруги оглянулись — Стив стоял в дверном проёме, скрестив руки на груди и привалившись к косяку плечом. — Я-то думал... Спасибо тебе, Мэйси!
— Да что ты, — его жена смутилась. — Не сердишься?
— На что? — удивился он. — Ты же меня выбрала. Я радуюсь. Снова!
— Ох, солнышко, — Мэйси легко вскочила, подбежала и потянувшись, поцеловала его в губы. — Возьми тот ларец и прогуляйся к своему лорду. Хорошо? Это от поклонника Лисс, мистера Забини.
— Отнесу, — кивнул он, — но не сегодня. Они на приёме у Прюэттов. Завтра с утра будет нормально?
— В самый раз.
Лисс с новым интересом посмотрела на эту парочку и вскочила, поняла, что лучше их одних сейчас оставить, и принялась спешно натягивать шубку. Сундучок уменьшила снова и положила в карман, письмо заранее внутрь сунула. Но хозяева словно о ней забыли, всё продолжали целоваться, бормоча какие-то глупости. Вся красная от смущения, Лисс выскочила на мороз и побежала по сверкающему в свете луны снегу. Ей тоже некогда по гостям рассиживаться! Надо письмо Лаудану написать. И поблагодарить. И помириться. И кое-что спросить. Пусть знает!
* * *
Август научился иронично улыбаться, ну как улыбаться — слегка приподнимать краешки губ, при этом глаза оставались совершенно холодными. Приятель Вернер говорил, что лучше бы не улыбался, совсем, мол, от этой улыбки мороз по коже, и хочется аппарировать сразу на континент.
Приятелем Билли Вернер стал совсем недавно благодаря довольно скучному и нелепому случаю. Руквуд по своей воле в чужие отделы не лез. С головой уйдя в свой проект, он вообще ни с кем не общался, за исключением своего молчаливого помощника. С этим хмурым парнем они довольно быстро нашли общий язык — если молчание, устраивающее обоих, можно так назвать. Хватало буквально нескольких слов, чтобы они полностью понимали друг друга. Более того, зачастую они выполняли свою работу в разное время, ограничивая общение короткими записками на длинном рабочем столе. Магией их крепили над готовым узлом будущего артефакта, либо над не совсем готовым, поясняя, что надо доработать или на что обратить внимание.
Билли Вернер был полной противоположностью Августу, и даже немножко напоминал ему Руфуса Скримджера из "прошлой" жизни. Большой, шумный и весёлый Вернер заражал весельем всё вокруг, ему улыбались все дамы — от зелёных восторженных стажёрок до старых индифферентных грымз. Его похлопывали по плечам мужчины, радостно здороваясь и с удовольствием хохоча над не всегда приличными шутками Билли.
Вернер был женат на пухленькой дочери своего начальника и нажил к своему сорокалетию трёх не менее шумных и весёлых сыновей и одну дочку, которую обожал больше всего на свете. Родные были свято уверены, что Билли — клерк средней руки в благословенном Мерлином Министерстве Магии, жена обожала главу семейства и ни в чем не нуждалась. Но о настоящей работе домашние не знали ничего.
И Руквуд порой с завистью слушал рассказы Вернера о семейной жизни, полагая, что ему такое не светит никогда. И дело не в том, что он не мог ни одну женщину сравнить с Мюриэль, просто уверился как-то сразу, что он в принципе не способен быть семейным человеком. Не хватит у него тепла души ни на кого другого, а повторять жизнь отца, который плевать хотел не только на сына, но и на трёх тётушек, проживавших вместе с ним, Август точно не собирался.
Как же так получилось, что Билли Вернер стал в одночасье его приятелем, Август и сам толком не понял. Билли не унывал никогда. Почти каждый день он теперь заходил забрать Августа на обед, убедившись, что, несмотря на обещания, тот напрочь забывает о еде, увлекаясь своим проектом. А под вечер Вернер буквально силой вытаскивал его из лаборатории, конвоировал в бар на верхнем этаже Отдела Тайн, и чуть ни силком заставлял опорожнить кружку-другую великолепного эля.
