Солнце посылало косые лучи сквозь затянувшие небо низкие облака. Лёгкий ветерок едва слышно шелестел в мёрзлых кустах и словно нашёптывал ей что-то неразборчивое и романтично-глупое. Мэдисон легко приноровился к её шагу. Он держал её за руку, и даже то, что её ладошка полностью тонула в его руке — безумно нравилось. Она искоса поглядывала на жениха, такого большого и сильного, даже опасного. И было жутко приятно и в то же время немного грустно, что такой парень ждал её с третьего курса, а она узнала об этом так поздно! И почему молчал?!

Стало немного жаль, что впереди уже показались ворота. С Реганом даже молчать оказалось легко.

— А вон и мой племянник! Джеффри Бэддок.

— А Малькольм Бэддок ему... вам не родич? — оживилась Эжени.

— Откуда знаешь?

— Дедушка его знает, — призналась она. — Он драконолог, живёт в Ирландии, в заповеднике драконов.

— Интересный у тебя дедушка... Надеюсь с ним познакомиться. А Малькольм — муж моей сестры и отец Джеффа. Племянник старше меня на полтора года, будущий целитель и тоже водник, а ещё умный и начитанный, только не смей им увлекаться! Моей сестре было шестнадцать, когда она его родила. Я вас познакомлю на каникулах.

— Мне показалось, что твоя мама совсем молодая. Да и отец...

— Отцу почти шестьдесят. Просто хорошо сохранился. А мама у него вторая жена. Потом расскажу... Привет, Джефф!

— Моё почтение, дядюшка Реган, — весело приветствовал Мэдисона высокий худой парень с добродушным взглядом. — А это, полагаю...

— Моя невеста, Эжени Вуд.

— Мне уже можно называть вас тётушкой, милая леди?

— Полегче, — осклабился Реган, отчего Бэддок поднял руки в шутливом жесте. — Не слушай его, птичка. Он так больше не будет. Ты принёс, Джефф?

* * *

— Артур!

Севший голос Риты прозвучал так странно, что рыжик рванул к ней через всю лабораторию, едва не снеся по дороге какой-то котёл. Тот завертелся волчком, но устоял. И парень успел удивиться, что в такие мгновения умудряется думать о какой-то ерунде.

— Что тут? — он тоже уставился на стену, бывшую совсем недавно дверью, и охнул. Ровный прямоугольник пошёл пузырями, словно за дверью скрывалась комната, которая раскалилась от бушующего в ней огня.

— Мне страшно! — тихо призналась бесстрашная Мантикорочка, отчего у Артура по спине пробежали мурашки. — Так, быстрее! Ты помнишь, где находилась эта дверь? Ну, вход в лабораторию Вестерфорда?

— Помню! — сквозь зубы выдавил парень, рванув к новому выходу лаборатории. Ноги казались ватными. Предчувствие катастрофы заставляло сбиваться дыхание. Одно только утешало — несмотря на его спринтерский бег, Рита не отставала.

В голове билась мысль, что слишком поздно, и сожаление, что после зачёта они сразу не пошли в лабораторию, а задержались в своём "убежище", чтобы выпить чаю и поговорить. А что если за дверью чей-то труп? Насколько опасным было то заклятие, что Рита оставила в качестве сюрприза для директора? А вдруг это тот мальчишка Рой зачем-то пошёл к лаборатории Дамиана?

Бежать пришлось чуть ли не в другое крыло — как ни странно, к тупику, в котором находилась раньше дверь в лабораторию, нужно было подниматься по другой лестнице. Артур взлетел по ней одним махом, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Потому у тела, распростертого на полу возле совершенно гладкой стены, он оказался первым. Ещё издали он понял, кого увидит — цветастая мантия в звёздах могла быть только у директора. А оказавшись подле него, едва сдержал рвотный порыв.

Тело лежало на спине. Всё лицо Дамблдора заливала кровь, успевшая превратиться в отвратительные сгустки. Бороды не было вовсе. Тяжело дышавшая Рита подлетела к нему и ухватилась за локоть.

— Умер? — выдохнула она. — Мордред! Я не хотела...

— Подожди! — сжав зубы и преодолевая тошноту, Артур осторожно опустился на колени и приложил пальцы к запястью. Они как раз недавно выясняли, как можно определить без магии, жив человек или умер. Пульс не прощупывался, и тогда его осенило — магия же!

Но Рита уже и сама подняла палочку, произнеся диагностическое заклинание.

— Жив, — растерянно произнесла она. — Так, посмотри, нет ли чего... Нет, я сама.

Он придержал её, когда девушка наклонилась над жутким лицом директора и вдруг зажала руками рот. Едва удалось её оттащить. Не хватало ещё упасть в небольшую лужицу крови, натёкшей возле головы.

— Там... Там дротик! Погоди, надо вынуть без магии. Наши палочки могут проверить.

— С какой стати? — возмутился он. — Ты же не собираешься сама вызывать помощь? Рита, воспоминания тоже проверить могут, надо как-то иначе сообщить.

— Хорошо, Артур, делай как знаешь. Мне... сейчас полегчает.

— Акцио дротик! — он схватил прилетевший окровавленный дротик заранее приготовленным платком и сунул его в карман. Стон, раздавшийся с пола, едва не лишил остатков самообладания. — Уходим, быстро!

Ближе всего отсюда было дойти до кабинета директора. Оттуда спускалась ещё одна лестница. Артуру показался такой путь более безопасным. Риту он крепко держал за руку, приноравливаясь к её шагам. Но остаться незамеченными не удалось, так как у горгульи, охраняющей вход в директорский кабинет, стояла Минерва МакГонагалл, недоумённо повторяя пароль.

Пройти мимо неё незамеченными не представлялось возможным. Просто руки опускались от того, как всё неудачно складывалось. И верно — декан Гриффиндора обернулась, видимо, услышав шаги.

— Что случилось? — воскликнула она, поменявшись в лице. — Что с вами? Мисс Скитер? Артур?

Он замер, поскольку все мысли словно улетучились, оставив голову совершенно пустой.

— Там, — он обречённо махнул на коридор, из которого пришли. — Мы шли за помощью!

Рита вдруг упала на колени и её вырвало прямо под ноги профессора.

МакГонагалл, не растерявшись, велела оставаться на месте. Сама же поспешила в указанный коридор. Кажется, она отправила патронус — Артур был уверен, что видел вдали серебристую кошку. Он помог Рите подняться, обнял её и вздохнул, когда девушка с силой прижалась к его груди, вцепившись в свитер.

А вот МакГонагалл удивила. Она снова оказалась рядом, всё такая же собранная, лишь немного побледневшая.

— Что вы там делали? — спросила она Артура, пристально заглядывая в глаза.

— Целовались, — буркнул он. — Там нет портретов.

И наплевав на всё, осторожно погладил по голове всхлипывающую Риту.

— Профессор! Он жив? — глухо и жалобно прозвучал голос девушки.

Минерва покачала головой и направила палочку на пол:

— Эванеско! Живо уходите. — Её голос неожиданно смягчился. — Артур, уведи мисс Скитер куда-нибудь подальше. Не хватало ещё, чтобы вас заподозрили... Он жив, мисс Скитер, хотя очень плох. Но я не удивлена, учитывая последнее заклинание в его палочке. Ох, Альбус... Хорошо, что больше никого не было рядом. Ну же, идите, сейчас здесь будет целитель. Авроры тоже, хоть и немного позже, как я думаю.

Они поспешили воспользоваться разрешением, а за углом Рита вдруг ожила, и теперь уже она бежала впереди, ухватив его за руку. Никаких признаков слёз не осталось, когда они влетели в своё "убежище". Рита заметалась по кабинету, наконец схватила что-то с полки шкафа и рванула в лабораторию. Артур успел понять, что это подслушивающий прибор.

Они больше не разговаривали, просто слушали, как кроет матом каких-то помощников целитель Уайнскотт, как твёрдо отвечает кому-то Минерва: "Да, это я обнаружила директора. Нет, ничего не слышала, просто пошла в эту сторону, не застав его в кабинете..." Дальше уже было не разобрать. Затихли вообще все звуки.

Рита громко выдохнула и как-то отключила прибор. Они сидели прямо на столе, который был придвинут к стене.

— Ну вот. Остаётся ждать, что предпримет МакГонагалл. Она меня удивила, если честно.

— А меня нет, — Артур поёжился. — Она решительная и справедливая, хоть и слишком молодая для декана. Это как раз в её духе. Ну и твоя реакция, видимо, повлияла. Не ожидал, что тебе станет так плохо.

Рита негромко хихикнула.

— Вытяжка из корня ипекакуаны, — призналась она. — Боюсь, в мои слёзы она бы не поверила.

Он покачал головой, восхищаясь.

— Как думаешь, он выживет?

— Честно? — Рита испытующе посмотрела на парня. — По мне, так лучше бы сдох. Совсем.

— Удивляюсь тебе, — вздохнул Артур и обнял её за талию. — Упыря тебе жаль, а директора нет.

— Сравнил, — фыркнула Рита, кладя голову ему на плечо. — А тебе что, жалко директора?

— Честно? — повторил он её вопрос. — Нет. Знаешь, я только сейчас понял. Я всегда его боялся. Это очень неприятное чувство.

— С Забини придётся повременить, — задумчиво произнесла Рита. — Займёмся после каникул. Хотя... кое-что я ему сообщу. Пусть мозги напрягает, умник, а не другие части тела.

Он только кивнул, потом спрыгнул со стола и потянул её за собой.

— Пойдём, Мантикорочка. Выпьем огневиски. У меня припрятано здесь полбутылки.

— И ты молчал! — Рита снова была похожа на себя. И это радовало куда больше, чем известие, что Дамблдор всё ещё жив.

Пили по очереди прямо из горла. А потом почему-то стали целоваться. Артур с трудом смог остановиться, понимая, что несмотря на свою стойкость, Рита просто всё ещё не в себе. Снова выпили, а потом устроились на диванчике, прямо в мантиях.

— Разбуди меня утром, — попросила она заплетающимся языком.

Он кажется кивнул, прижал её к себе покрепче и отрубился.

* * *

Ричард Лестрейндж задумчиво жевал травинку, стоя на высоком холме и осматривая далёкий остов малого замка. Издали родовое гнездо, оплетённое растениями, сейчас потерявшими все листья, с пустыми глазницами тёмных узких окон — выглядело пугающе. На той стороне реки оно было единственным, не считая пары пристроек и бывшего домика привратника — он смотрелся отсюда нелепым скворечником на высокой ноге. Избушка старой ведьмы из славянских сказок, да и только!

Тропинка к развалинам некогда была широкой мощёной дорогой, но сейчас практически не различалась среди кустов и деревьев, несмотря на то, что детвора лихо преодолевала полуразрушенный горбатый мост и наверняка лазила по опасным развалинам, точнее по той части, что была им доступна. Большая часть бывшего замка, включая единственную башню, всё ещё находилась под защитными чарами, которые давно уже нуждались в обновлении, да только руки всё не доходили.

Как полноправный владелец этих земель, Ричард видел все детали замка, а любой другой мог бы только различить часть полуразвалившейся стены у правой неплохо сохранившейся пристройки. Там и пытались свернуть себе шеи малолетние разбойники ковена, несмотря на все запреты наставников.

Да что далеко ходить, сам Дикон, будучи мальцом, тоже страсть как любил полазить среди готовых рухнуть на голову стропил и перекрытий, забраться на невидимую никому, кроме хозяйского сына, крышу и исчезнуть с глаз приятелей с какой-нибудь книгой. А потом вдохновенно врать, что побывал в другом мире, где небо голубее, земля чернее, солнце ярче, а деревья зеленее и вдвое, нет, втрое выше здешних.

Слушали его скептически, но с тайным вниманием, просили взять с собой, а он лишь разводил руками — не могу, я-то, дескать, особенный, и только мне можно...

Ричард усмехнулся своим воспоминаниям, запахнул тёплую куртку, но застёгивать не стал — утро выдалось тёплым и не по-зимнему солнечным. Вызвав Темпус, убедился, что до условленного времени осталось полминуты, и резко развернулся на звук. Сухопарый высокий волшебник криво усмехнулся, протягивая руку и зорко оглядываясь вокруг.

— Не опоздал?

— Минута в минуту, — ухмыльнулся Дикон, сплёвывая травинку.

Рукопожатие вышло крепким, старик Картер Кросби хоть и подряхлел изрядно, а хватку не растерял.

— Там? — уверенно ткнул он крючковатым пальцем в сторону развалин.

— Оно! Прогуляемся?

— По тому мосту? Уволь, Дикки, я ещё пожить хочу. Перенеси старика. Будь добр.

Аппарировали почти к самым развалинам. Старый мастер лишь усмехнулся и бодро зашагал к облупившейся стене малого замка, пока Ричард, не скрываясь, морщился, поглаживая живот — не любил он парных аппараций, да и вообще никаких, к тому же ещё на голодный желудок. Скрывать от Кросби не имело смысла, тот знал его ещё мальчишкой как облупленного. Наверняка нарочно заставил аппарировать, припомнив эту слабость...

— Как тебе домик? — догнал его Дикон.

— Чары снимай, мог бы и заранее подготовиться, — проворчал старик. — Сколько башен? Подвал есть? Сколько этажей, высота потолков, жилые помещения, камин?

Лестрейндж поспешно занялся снятием чар, которые оказались на удивление крепкими, умели деды ставить охрану. Отвечал на вопросы отрывисто:

— Башня одна, каминов два, на первом этаже почти целый, на втором почти разрушен. Два этажа и мансарда с выходом на крышу. В башне внизу чулан, лестница, один верхний этаж и чердак. Подвал шире дома примерно вдвое и настолько же длиннее.

— Расширение пространства?

— Разумеется, — Ричард порадовался, что накануне еще раз внимательно изучил план здания с пояснениями, сделанными ещё его дедом — министром Рудольфусом Лестрейнджем. — Не поле для квиддича, конечно, но только потому, что высоты не хватает.

— Что там будет?

— Ритуальный зал, думаю, сохранился. Мастерская — обязательно, заодно верстаки разные, ну, что там ещё для артефакторов...

— Знаю, сделаем. Любой артефактор ахнет. Я даже все защиты поставлю практически даром. А ещё тренировочный зал? Так?

— Так, обязательно нужен.

— Что-то ещё интересное?

— Да, в общем-то... Хотя есть. По планам там имеется подземный ход, который из этого подвала ведёт в южную башню Лестрейндж-холла, но состояние явно непригодное — сотню лет не пользовались.

— Это интересно, — оживился Кросби. — Восстанавливать будем? И разумеется, под клятву.

— Дом? Или ты про...

— Конечно, я про подземный ход, умник. Про дом уже и так понятно. Что, не хочешь пасовать перед лордом-драконом?

— При чём тут Нотт? — Ричард опустил палочку и мрачно поглядел на веселящегося Кросби. Не зная его, можно было подумать, что старик пытается кого-то устрашить своим оскалом.

Но глянув на проявившуюся башню, старый мастер скалиться перестал и присвистнул:

— Хороша! А как сохранилась-то!!! Зубцы подправим, обновим...

— Кросби, ты мне про Нотта скажи. Позже о зубцах!

— Ну как же, лорд-дракон сыну домишко купил, у Кавендишей. Хороший дом, куда можно будет после мелкого ремонта и молодую жену привести.

— Вы это что? — Ричард сплюнул под ноги, и прищурился: — Ставки делаете, проходимцы? И откуда прознали?

— Шило в мешке не утаишь, милорд, — хохотнул Кросби. — А нашим парням всё развлечение, не обессудь. Дальше нас не пойдёт, ты же знаешь. Если тебе станет легче, я ставил на твоего парня.

— И сколько ставил?

— Пятьдесят золотом.

— А на Нотта?

— Как можно, Дикки?!

— И кому ты врёшь, Глухарь? Кто за тебя ставил, сын, внук?