— А пописать в лодке нельзя! — крикнул из второго «вагона» Сивый.
— Ладно, причаливаем! — признав справедливость заявления, Римус взялся за весла.
Сказать оказалось легче, чем сделать — лодку сносило течением, к тому же отыскать подходящее место для лагеря на каменистом склоне было затруднительно. Лишь спустя двадцать минут удалось разглядеть более или менее пологий берег и с большим трудом причалить к нему.
Так как им еще предстоял очередной марш-бросок, палатки и вещи вынимать не стали, достали только продукты, котелок для чая и кое-какие инструменты, чтобы расчистить место для костра и нарубить дров. Вообще рубка дров противоречила представлениям Гермионы о тишине, но деваться было некуда.
Пока Люпин и Сириус, в соответствии со списком Гермионы назначенные первыми дежурными по лагерю, рубили мелкий сухостой и таскали воду, сама она увеличила заклинанием две толстые коряги, превратив их в бревна для сидения. Заботливая миссис Уизли затолкала им наверх сумки кучу бутербродов на перекус, так что по меньшей мере с обедом проблема была решена. Снейп, едва ступив на твердую землю, с возгласом «Побеги шипоглазки!» схватил мешочек для трав, вломился в кусты, словно медведь в малинник, и исчез из виду. По настоянию Эйвери Люциус отправился с ним.
Лес не зря назывался Мрачным — он и выглядел под стать названию. Большинство деревьев были мертвыми, с кривыми стволами и голыми ветками, птичьего пения, как в любом другом лесу, слышно не было, хотя горное солнце ощутимо пригревало, а после многочисленных напутствий Эйдана каждый куст виделся затаившимся монстром.
Пока члены Ордена, послушно передвигаясь исключительно парами, обследовали окрестности, вода в котле закипела. Гермиона и Марьяна заварили чай, и через десять минут вся компания уже сидела на бревнах около костра, уплетая бутерброды и булочки и запивая обжигающим чаем. На свежем воздухе аппетит у всех разыгрался просто зверский.
— Рон, может не стоит тебе зря переводить продукты? — спокойно поинтересовался Фред у брата. Тот испуганно сглотнул и уставился на Снейпа.
— Профессор, а что, это зелье дает только временный эффект? — осторожно спросил он.
— Любое зелье дает только временный эффект, — буркнул зельевар, запуская в котелок поварешку и подливая себе еще чая. — До завтра вам хватит, а потом я выдам новую порцию.
— Спасибо, сэр, — признательно поблагодарил Рон.
— Какова вероятность, что Серебряные клыки согласятся принять нашу сторону? — спросил у Эйдана Сириус.
— Пятьдесят на пятьдесят, — хмуро ответил тот, — с одной стороны, они не меньше нашего желают свергнуть правительство Волдеморта, а с другой — Дармир потерял слишком многих в первой войне, он может отказаться, особенно если учесть, что они и так неплохо спрятались. В Мрачном лесу им ничего не грозит.
— Есть что-то, способное убедить их?— спросила Гермиона, помешивая в костре узловатой палкой.
— Гражданский статус, — уверенно сказал Эйвери, — племя Серебряных клыков обладает могущественными знаниями, накопленными веками, которые могли бы быть очень полезны магическому сообществу, но они не станут ими делиться с волшебниками, пока не получат права на уровне волшебников. Дармир мечтает об этом больше всего на свете. Но есть кое-что, способное помочь нам убедить его.
— И что же? — Гермиона подняла взгляд на Эйвери.
— Если он узнает, что Вендиго встали на сторону Волдеморта, он не остановится ни перед чем, чтобы не дать им вершить зло, — тихо сказал Пожиратель.
— Они настолько непримиримые враги?— нахмурилась Белла.
— Хуже — они родственники, — невесело усмехнулся Эйдан. — Когда вожак племени Серебряных клыков принял решение отказаться от убийств, не все его сородичи были с этим согласны. Те, кто не последовал за Данаем, предком Дармира, со временем превратились в настоящих монстров. Данай сделал все возможное, чтобы вернуть их в лоно семьи, но ему это не удалось. На смертном одре он проклял их, и с тех пор эти два племени — злейшие враги, хотя почти все из них связаны по крови.
Посидев молча какое-то время, члены Ордена начали собираться в дорогу, у костра остались только Рон, допивающий чай, и Марьяна, решившая погреться у костра.
— Во сколько мы будем останавливаться на ночлег? — спросил у нее Рон, беря еще одну булочку. — Как только стемнеет?
Марьяна разинула рот, чтобы ответить, но, подняв глаза, застыла на месте. Рон, не дождавшись ответа, взглянул на нее — девушка с ужасом смотрела куда-то мимо его плеча.
— Что? — сердце у парня ушло в пятки. — Что там?
— Не двигайся… — прошептала девушка.
-Е-мое! — повернувшись, вскрикнул Дадли, стоящий за спиной Марьяны. — Вот это хреновина!
Нервы Рона не выдержали, и он резко обернулся. Позади него стоял здоровенный паук размером с небольшого пони и глядел на Рона восемью красными глазами. Все, кто находился на поляне, обернулись, услышав восклицание Дадли, и торопливо выхватили палочки.
— Нет, — быстро сказал Эйвери, — даже если вы его убьете, на Арахнус сбежится целая толпа таких же тварей. Нужно его прогнать.
— Как? — прошипела Белла, осторожно обходя бревно, где сидел Рон. Эйвери лишь пожал плечами.
Заметив всеобщее внимание, паук лязгнул жвалами, шагнул к застывшему Рону и угрожающе поднял кверху передние лапы.
— Мама! — Рон с визгом сорвался с места, швырнул в паука булочку и, перескочив через бревно, спрятался за широкую спину Дадли.
Паук, получивший плюшкой промеж глаз, сердито застрекотал и плюнул в Марьяну струей паутины. Девушка поспешно увернулась, паутина попала в огонь и с тихим шипением съежилась. Пока остальные пытались обойти паука с флангов, Луна подняла с земли разлапистую ветку и сунула в костер. Подождав, пока остатки сухих листьев займутся пламенем, девушка смело шагнула вперед и ткнула горящей палкой прямо в глаза пауку.
Чудище заверещало так громко, что все зажали уши пальцами. Шустро развернувшись и ловко перебирая многочисленными ногами, паук рванул в кусты и исчез, оставив после себя лишь запах паленой шерсти.
— Фу-у-у… — Рон выступил из-за Дадли и без сил плюхнулся на бревно, — я чуть…
— …не наклал? То есть, не наложил? — весело закончил Фред, и они с Джорджем дружно заржали.
— Дебилы… — беззлобно буркнул Рон, — вам бы так…
— Слава Мерлину, он ушел, — облегченно вздохнула Гермиона, — все закончилось.
— Боюсь вас расстроить, — Эйвери с сомнением поглядел на кусты, в которых скрылся паук, — но все только начинается.
Глава 92. Первые кошмары
После происшествия с пауком члены Ордена долгое время находились в подвешенном состоянии. Рон старательно обходил кусты по большой дуге, Снейп, Люпин и Люциус с палочками наизготовку нервно озирались по сторонам, а остальные спешно собирали вещи. Упаковав посуду, Марьяна и Гермиона углубились в заросли в поисках туалета.
— Не представляю, как мы сможем выжить в этом лесу, не применяя магии, учитывая количество монстров на квадратный метр, — проворчала Марьяна, осторожно раздвигая кусты длинной палкой и опасливо осматриваясь.
— Нужно быть очень осторожными, для всех этих тварей мы добыча, — ответила Гермиона, — а они — привыкшие охотиться хищники, причем очень хитрые и опасные.
— Зато у нас есть два оборотня с потрясающим нюхом, — бодро заявила Марьяна, схоронившись в густой траве.
— Точно, — согласилась подруга, углубляясь чуть дальше в заросли.
Марьяна уже собиралась вылезать, когда зацепилась за пуговицу брюк и, чертыхаясь, принялась поправлять перекрученный пояс. Внезапно поблизости что-то отчетливо зашуршало. Девушка скосила глаза и обмерла от ужаса: из травы выбралось нечто длинное, скользкое, черное и направилось к дереву. Пока Марьяна пыталась вернуть утраченный дар речи, тварь добралась до дерева и преспокойно принялась взбираться по стволу. Девушка на миг перевела дух — ей показалось поначалу, что это обычная змея — но потом она заметила по обе стороны туловища ползучей мерзости множество крохотных лапок. Крик застрял в горле, а сердце ухнуло куда-то вниз.
Сороконожки были самой жуткой Марьяниной фобией. Длинные, гладкие, блестящие — они водились в огромных количествах в подвале ее дома в Москве. По весне снега начинали таять и подвал подтапливало. Сороконожки дружным пионерским строем выбирались через подвальные окошки и начинали миграцию в соседнее здание, а для Марьяны начиналась неделя бега с препятствиями. От крыльца до автомобиля она добиралась кенгуриными прыжками, веселя дворников, собачников, местных алкашей и мамаш, выгуливающих розовощеких бутузов. Даже сороконожка размером с мизинец наводила на нее неконтролируемый ужас, но то, что сидело сейчас перед ней на дереве, вообще не поддавалось описанию.
— Герми… Ты где? — тихо позвала Марьяна и, торопливо застегнув молнию, медленно попятилась.
— Здесь! — подруга возникла за спиной так внезапно, что Марьяна наскочила на нее и оттоптала ногу. — Что случилось?
Марьяна сделала еще шаг и, не отрывая взгляда от монстра на дереве, указала на него пальцем. Гермиона повернулась и подпрыгнула от неожиданности, в ее горле что-то отчетливо булькнуло.
— Мерлин… — простонала она, вцепляясь в руку Марьяны, — это то, о чем я думаю?
— Да… — с трудом выдавила девушка, — пойдем отсюда?
— Какая пакость! — Гермиону передернуло от отвращения. — Пойдем на стоянку. Ужинать сегодня точно не буду.
— А я, возможно, еще и спать, — сообщила Марьяна, отступая за ней, — если такая мразь заберется в палатку, Гарри в борьбе с Волдемортом придется расчитывать только на себя, потому что Радана скончается от разрыва сердца.
— Не переживай, я поставлю самые слабые защитные заклинания, — успокоила ее Гермиона, — от подобного неприятного визита они вполне способны защитить.
Стоило девушкам выбраться на полянку, как к ним тут же метнулись Драко и Сириус, напуганные зелеными перекошенными лицами любимых.
— Что? Что такое? — наперебой загалдели они, прижимая к себе Марьяну и Гермиону.
— Ужас какой! — пробормотала Гермиона, едва дыша в крепких объятиях Драко. — Мы пошли в туалет, а там в кустах… Бр-р…
— Что там в кустах? — напрягся Сириус.
— Гадость жуткая, — сообщила Марьяна, — черная… длинная… и совершенно омерзительная.
— Что, Снейп за вами подглядывал? — брови Блэка поползли на лоб.
— Сириус! — возмутилась девушка, укоризненно глядя на него.
— Да ты в своем уме, бульдог припадочный? — раздался гневный голос и из противоположных кустов на поляну выбрался зельевар в сопровождении Люциуса и с очередной охапкой сена в руках. — Может, я не слишком приятный человек, но не до такой же степени!
— Это была гигантская сороконожка! — ответила Гермиона, уже слегка успокоившись.
— Нам пора отправляться, пока течение довольно интенсивное, мы сможем одолеть максимальное расстояние за день, не потратив на это много сил, — поторопил всех Эйвери, вернувшись с берега.
Собрав последние пожитки, члены Ордена расселись по лодкам, и водная кавалькада заплясала по волнам. Изначальный план рассадки несколько изменился по настоянию Беллатрисы — Драко с Гермионой сели во вторую лодку, а их места заняли Гарри и Невилл. Чем дальше продвигались лодки, тем опаснее начинал казаться лес. По правую сторону реки торчали почти отвесные скалы, противоположный же берег радовал глаз пологим склоном, поросшим редкими кустиками, которые иногда начинали шевелиться.
— Чем собираешься заняться, когда все закончится? — спросила Гермиона у Марьяны, задумчиво глядящей на пенящуюся воду.
— Останусь в Англии, очевидно, — пожала плечами та, — только придется продать московскую квартиру и забрать собак. Я не предполагала, что когда-нибудь захочу здесь жить, но теперь у меня есть семья — вы, папа и Сириус.
— У тебя много животных? — Гермиона поправила платок и облокотилась на борт лодки.
— Нет, не очень, но все они много значат для меня, — улыбнулась Марьяна, — они были моей семьей долгие годы. До тех пор, пока я не узнала о своем происхождении, всегда очень удивлялась их способности понимать меня.
— Расскажи о них что-нибудь, — попросила Гермиона.
— Одним из первых у меня появился Шах, огромный ротвейлер, — кивнув, начала Марьяна, — люди пытались убить его, ему чудом удалось выжить. Пока он был слаб, я держала его в квартире, ухаживала за ним, лечила, кормила. Еду я всегда давала ему после прогулки. Когда Шаху стало немного лучше, я вышла на работу. В первый же день я вернулась, а Шах встречал меня у двери. Когда я вошла, он повернулся и побежал на кухню, я направилась следом за ним, — Марьяна тихо рассмеялась. — Он скреб лапой дверцу холодильника, пока не открыл ее, потом всунул туда голову, вытащил сосиски и принес мне. Я не сразу сообразила, а потом поняла: я ведь пришла с прогулки, значит, мне полагается обед.
— Мне бы очень хотелось увидеть твоих животных, — посмеявшись, сказала Гермиона.
— Увидишь, в чем же дело? — пожала плечами Марьяна. — Ты сможешь приехать ко мне в любой момент, да и к тому же, я скорее всего перевезу их сюда.
— А как же Сивый? — внезапно спросила Гермиона. — У вас все в порядке?
— Да, а почему ты спрашиваешь? — удивилась Марьяна.
— Он вроде как боиться лишний раз заговорить с тобой, будто опасается, что ты его отвергнешь, — неуверенно ответила подруга.
— Да, я тоже заметила, — кивнула Марьяна, — но это он зря.
— Он просто примеряет твое отношение на всех остальных, — уверенно сказала Гермиона. — Ты ведь сама знаешь, как относятся к оборотням.
— Знаю, но ко мне это неприменимо, — усмехнулась Марьяна, — я и сама не пойми кто — не волк, не человек, — она повернулась и посмотрела на Фенрира, дремлющего на корме впередиидущей лодки. — Он мой отец, о котором я всегда мечтала, и никакие предрассудки не смогут отнять его у меня.
— Не думаю, что на это кто-нибудь осмелиться, — с сомнением вздернув брови, проговорила Гермиона, и обе девушки засмеялись.
