Пытаться повторить ритуал было бы воистину глупо. Так что я отдал приказ после ночевки — сниматься с лагеря и на максимально возможной скорости, не приводящей к истощению сил, двигаться к Беленджеру. Может быть, если предатели сумеют выполнить обещанное, ритуал удастся провести в городе, под защитой стационарных заклятий...
Иста, подруга Пьена
Темные эльфы и Кэра, постоянно кружившие возле лагеря Будаха, довольно-таки точно срисовали график движения и маршруты патрулей. Так что мы с Пьеном, прилетев в указанное нам место, избежали внимания кочевников. И, укрывшись в небольшой балке — задействовали маскирующие артефакты, выданные нам Учителем, и приготовились к длительному ожиданию.
Я вспомнила военный совет, после которого мы и отправились на эту миссию...
— Кэра докладывает, что проклятье обнаружено, — произнес Учитель, склоняясь над макетом местности с отметками, отражающими положение войск, который периодически правили по докладам смотрящих и поисковых партий дальнего действия, таких, как Кэра, отряд дроу и воздушных патрулей.
— Возможно, не следовало отправлять виверн? — спросил Язид-нойон.
Учитель покачал головой.
— Хороший полководец — не тот, кто найдет один Путь-к-Победе. У хорошего полководца к победе ведут все пути. Да, без налета виверн проклятье осталось бы не обнаруженным дольше и гарантировано ослабило бы луа. Но... — жесткая улыбка Учителя осветила шатер. — ...их было бы больше. А главное, сейчас перед нами открываются варианты, которые остались бы закрытыми без этой атаки. Хотя, если бы проклятье не было обнаружено — это мало что изменило бы для Будаха. Не стоило ему принимать посланцев Гхыртыкбургуза и соглашаться на союз против меня. Не стоило. До этого я предполагал необходимой экспансию на север. Но если что-то само падает в руки — надо брать. Эта угроза должна быть уничтожена, а домен Семендер — присоединиться к моим владениям.
— Но теперь Будах снимет проклятье... — начал было Язид-нойон, но Учитель покачал головой, прерывая речь военачальника.
— "Обнаружить" проклятье и "снять" его — вещи очень и очень разные. Если бы мобеды Будаха поняли, что произошло сразу после наложения проклятья — они могли бы решить проблему быстро и без потерь. Сейчас же... Либо вмешательство Посвященного Света высшего ранга, перешагнувшего Предел Смертного... либо ритуал с жертвами. Многочисленными жертвами. На избавление от проклятья каждого Луа нужно столько жертв, чтобы их жизненная сила была равна силе проклятого до наложения проклятья. То есть, даже принеся в жертву половину своих луа — не факт, что Будах сможет избавить остальных от проклятья. Самые сильные, самые опытные луа... У них жизненных сил столько, что хватит на двух младших, недавно нанятых. И, соответственно, наоборот — двух младших едва хватит, чтобы избавить старшего от проклятья. Полагаю, Будах скорее решится принести в жертву сотни рабов, чем половину своих луа. Но рабы... Их нужно еще доставить из Семендера.
Учитель посмотрел на свою возлюбленную. Иримэ кивнула и продолжила.
— Таким образом, у Будаха сейчас есть три основных варианта, видимых в Десяти тысячах Зеркал: ускориться, чтобы взять Беленджер до того, как проклятье ослабит луа слишком сильно. Стоять на месте, ожидая караван рабов и снять проклятье. Отступить, чтобы встретить караван поближе к Семендеру, и провести ритуал там. В принципе, есть еще и четвертый вариант, оптимальный для Будаха, и, соответственно, худший для нас: вернуться в Семендер, провести ритуал там, и подготовиться к атаке получше, возможно — синхронизировав свои действия с гномами, пообещав им скидку на продовольствие и охрану караванов на поверхности... Но этот вариант почти не просматривается. Лишь считанные единицы из Десяти тысяч Зеркал отражают его...
Она вопросительно посмотрела на Учителя, и тот ответил.
— Мне удалось немного... вклинится в контрразведку тархана. Совсем уж ложные сообщения были бы подозрительны, но... немножко передвинуть акценты, чуть-чуть исказить интерпретацию — и вот уже Будах считает, что вернувшись в Семендер — он столкнется с бунтом худшим, чем тот, который прервал его прошлый поход на Азир.
— И что из этого — ложь? — поинтересовался Пьен.
— Да, практически ничто, — криво усмехнулся Учитель. — Недовольство нарастает, в том числе — и моими стараниями. Заговоры плетутся. Только... Потери прошлых мятежников — велики. Нойоны — изрядно запуганы. Сподвигнуть их к бунту будет нелегко. Нет, даже если Будах поступит наилучшим для него образом — я справлюсь. Но это будет дольше, дороже, да и Семендер будет разорен гораздо сильнее.
— Вас тревожит благосостояние Семендера? — удивился Язид-нойон.
— Конечно, — кивнул Учитель. — Ведь это будет мой домен. И восстанавливать его после войны — тоже мне. Была такая история... Воевали как-то два царя. И один из них захватил столицу второго, и его самого пленил. И заставил смотреть, как солдаты грабили город и убивали горожан. И тогда поверженный и плененный царь сказал: "они грабят не мой город — они грабят Ваш город!" Грабежи были прекращены, а пожары потушены. Я не желаю повторять глупость победителя в той истории, и допускать грабеж и разрушения моего имущества.
— А как же Беленджер? — удивился Язид-нойон. — Вы же подталкиваете к бунту...
— Подталкиваю, — согласился Учитель. — Цена за то, чтобы избавиться от змей в своем доме — редко бывает слишком высокой. Пусть предатели — предадут, а трусы — струсят. И тогда со мной останутся те, кому я смогу доверять. Золото и камни — всего лишь камни и золото. А золото, как известно — мягкий металл...
Я вспомнила, как Учитель на очередной проповеди читал нам "Балладу о мягком золоте"1, и не могла не кивнуть. Сила и могущество правителя — это руки труженников, которые собирают доход в его сокровищницу, и бойцов, что вознесут сталь и магию в его защиту. А золото — это только золото. Мягкий металл.
Остальные варианты были разобраны довольно подробно. Главным образом для того, чтобы Иримэ могла просмотреть варианты, проистекающие из ее действий, связанных с нашей предполагаемой реакцией на те или иные возможности Будаха. Как оказалось, некоторые идеи, предложенные играющим "за Будаха" Язидом — не пришли в голову ни эльфийке, ни Учителю. Так что, в итоге, для парирования одного из вариантов, мы и сидим в этой лощинке, прикрывшись маскирующими артефактами. А над головами висит, удерживаемая шаманами и магами Природы, которых передал под командование Учителя д'Ин Амит, Завеса Тьмы — низкие плотные облака, периодически разражающиеся дождем. Маги периодически сменяются, отправляясь на ездовых крикунах в Серые холмы — отдохнуть и восстановить ману. Но облака держатся непрерывно.
Когда Кэра передала сообщение о начале ритуала, мы взлетели. Срок, в течение которого нас можно было увидеть с земли, был невелик. И засечь нас мог только один из патрулей... который и полег благополучно под темноэльфийскими болтами. В облаках мы летели, направляемые волей Учителя и его странной, непохожей на любую другую, магией Неумирающих.
Но вот мы и на месте. Я еще не могу называться Оракулом, или же Видящей. Но некие навыки боевого предвидения есть и у меня, и у Пьена. Мой возлюбленный управляет полетом крикуна, удерживая его на боевом курсе. Я же прослеживаю, как и куда полетят фиалы с Пламенем Фей, когда я уроню их...
Ветер почти стих. Но крикун отнюдь не висит неподвижно. Он хоть и немного, но шевелит своими стальными крыльями. И потому точки приземления фиалов все время смещаются. Но вот я подловила момент, когда при любом раскладе в моих видениях хотя бы один фиал ударялся в камень, приспособленный "светлыми" магами нашего врага под алтарь. Мы не надеялись уничтожить мобедов, несмотря на всю силу алхимического огня. Но вот испепелить жертву, разозлить темных духов, собравшихся на запах крови — было вполне реально.
Момент настал. Я расслабляю руку, и фиалы, блеснув хрустальными гранями, отправляются в полет. Последний полет вниз, к земле.
Цицак, аристократка Каганата
Я предавалась отдохновению, полосуя розгой спину наглой служанки, посмевшей не явиться на мой зов немедленно. Видите ли, "у нее болела нога, в которую я ее вчера пнула", и потому она не смогла достаточно быстро подняться по лестнице. Тьфу, дрянь худородная! По хорошему, следовало бы, конечно, наказать ее не розгой, а плетью... Но, боюсь, девка такого не переживет. А новую не купить, пока наш план не будет завершен, и над Беленджером не взовьются знамена истинного Повелителя — тархана Будаха.
Я сместила удары вниз, с расписанной кровавыми полосами спины на круглые ягодицы. Прислушиваясь к воплям уродины, не умеющей вести себя с подобающей служанке благородной дамы сдержанностью, и принять наказание, не тревожа слух хозяйки бессмысленными криками, я обдумывала идею отправить ее на конюшню — развлекать конюхов. Не сейчас, конечно, сейчас она такого просто не выдержит. Но обдумать эту идею до конца я не смогла. В дверь поскреблась ночная грелка моего брата.
— Госпожа Цицах! Ваш брат, сиятельный господин Бусир, просил Вас подняться в его покои, — пробормотала она, опустившись на колени, как и подобает худородной подстилке в присутствии высокорожденной. Все-таки, брат неплохо ее выдрессировал.
Я оставила согрешившую служанку висеть в крайне неудобной позе. Вернувшись, я подумаю о том, как продолжать ее наказание. А пока, покинув женскую половину, я отправилась к брату. Он сидел в общем зале в окружении своих друзей и товарищей по делу спасения и вызволения города из-под власти проклятого колдуна, в неистовой жажде власти желающего поработить и подчинить себе всех истинно благородных людей в городе.
— Итак, — советник Мазхар, которого колдун прогнал за якобы "мздоимство" и "утрату доверия", но титул которого мы все здесь признаем, поднял руку. — Настал великий день. Верные мне люди сообщили, что сегодня войска тархана Будаха встретятся с жалкими силами ничтожного колдуна, только и способного, что полагаться на грязные трюки, и, несомненно, одержат победу. Нам необходимо выступать немедленно!
— Почему? — спросил Джифуджи, трусоватый наследник одной из младших семей, примкнувший к нашему Делу только потому, что их делу вредит монополия на работорговлю, введенная колдуном. Думаю, если бы не это — Джифуджи, как и всегда ранее, бросились бы лизать сапоги тому, кого посчитали бы сильным. Фу таким быть! — Возможно, стоит подождать более определенных известий, чем "армии сходятся"? В конце концов, даже если мы просто откроем ворота перед подходящей армией тархана — Истинный Владыка все равно вознаградит нас!
Дебил! Разумеется, вслух я ничего такого не сказала. "Молчи, женщина" — это лучшее, что я могла бы услышать в ответ на столь глупое выступление. Но он же и вправду — дебил! Если бы не бездонные сундуки его семьи — никто и не подумал бы приглашать этого труса!
— Подумай, Джифуджи, — вздохнул брат. — С тарханом Будахом придет множество верных людей. И он должен будет их всех вознаградить. Часть, конечно, он возьмет за счет тех недоумков, кто верит, что колдун может их защитить от гнева Истинного Владыки. Но... Людей — много. А хороших должностей, земель и запасов золота и товаров — мало. На всех — точно не хватит. Так что чем раньше мы начнем, чем больше заслуг у нас будет перед тарханом — тем громче будет наш голос перед тарханом, когда настанет время делить добычу...
...и тем меньше останется тех, на кого ее придется делить. Разумеется, этого я тоже вслух не сказала, но... Хоть сил колдун и оставил в городе мало, но их еще надо одолеть. Кто-то точно налетит на меч или зловещие чары прислужников колдуна или его приспешников, предателей Истинного Владыки. А кому-то в этом можно будет и помочь. И чем раньше начать — тем больше таких возможностей может представиться.
— Хорошо, — кивнул Джифуджи. — Я по-прежнему не убежден. Но, очевидно, что я — в меньшинстве. Так что, ради сохранения единства я должен присоединиться к мнению большинства. Мы выступаем!
Маргер, советник тарахана, а потом — и наместника Беленджера
Служба советника, даже в таком небольшом и окраинном владении, как Беленджер — опасна. А уж если власть недавно сменилась, и положение нового правителя не совсем устойчиво — опасна вдвойне. Если же рядом есть тот, кто претендует на это владение — втройне, если не более. Так что, получив предложение сюзерена ходить повсюду с охранником и спрятать семью в резиденции отбывшего по делам господина наместника — я и не подумал ослушаться. Хотя боевые возможности пешего охранника представлялись мне несколько... сомнительными. В конце концов, мы же не подземных коридорах гномов, где верхом — действительно не пройти?
В жаркий день я вышел прогуляться к фонтану, когда город полыхнул. Охранники торговых складов семьи Джифуджи накинулись на городскую стражу. И, поскольку стража готовилась в лучшем случае — гонять воришек на рынке, ее сопротивление было быстро подавлено.
Правда, на меня с охранником люди Джифуджи внимания не обращали. Так что мы почти смогли дойти до резиденции наместника. Почти...
— Предатель Маргер, ты аре...
В этот момент голова говорящего бойца в цветах семейства бывшего казначея отделилась от тела, и покатилась под ноги тем, кто стоял за его спиной.
— Он показал себя врагом, — холодным, металлическим тоном, от которого по спине побежали мурашки, размером со стрепета, — а, как говорит Учитель, "Ненавидеть врага — излишняя трата сил и времени. Врага надлежит просто убивать".
— Ах ты... — один из бывших подчиненных нынешнего трупа выхватил саблю, и кинулся вперед... чтобы тут же присоединиться к своему командиру.
— Вы еще не враги, — мой охранник сверкнул глазами в сторону остальных. — Пока еще. Но если не уйдете с дороги...
И он двинулся вперед. Неторопливо, но не предполагая возможности сопротивления. И он оказался прав: доблестные, до зубов вооруженные воины храбро кинулись наутек.
Надо сказать, что я их даже понимаю. Как я обошелся без позорной необходимости менять штаны — мне и самому непонятно. Возможно — потому, что я находился за спиной у охранника, а его сила распространялась более вперед, чем назад. В конце концов, моя семья давно уже не поставляла Владыкам воинов, хотя мы по привычке носим титул "нойонов". Но вот уже много поколений мы не воины, а советники и торговцы...
Мы прошли в резиденцию. Если снаружи она казалась сонной и спокойной, то вот внутри "это" было скорее похоже на военный лагерь.
— Сариен? — старший из охранников выглядел на голову ниже моего охранника, и серьезно щуплее. Но, тем не менее, массивные и, признаться, довольно страшные охранники беспрекословно подчинялись ему. Видимо, Владыка Кайларн — могущественнен и опасен, раз уж даже отблеск его величия создает такой эффект на сильных и агрессивных охранников.
— В городе — беспорядки, — рапортовал мой охранник, имя которого я услышал в первый раз. — Подопечного попытались арестовать. Угроза — уничтожена.
— Принято, — кивнул старший. — Мелисса?
