Свет Беспощадный

— Сестра!

Брат устроился за столом, на котором лежала обнаженная наложница. На ее теле были разложены закуски, а струйки крови, текущие по телу, намекали, что брат не слишком аккуратно пользовался столовыми приборами. В конце концов, ему легче, чем мне. Ведь взять наложницу из простых — это не купить рабыню, а практически жениться. Да и семья благодарна будет за избавление от лишнего рта. Вот и получается, что умерла у него очередная простушка — так он новую себе и берет. И никто ему слова не скажет!

— Брат!

Я поклонилась старшему, стащив с полной груди девки невиданную роскошь — копченую рыбу, доставляемую аж с северного побережья остроухих1, при этом резко сжав длинными ногтями нежно-розовый сосок. Девка задрожала от боли, но будучи хорошо выдрессирована — не посмела вскрикнуть, или же забиться в судорогах, сбрасывая разложенные на ней блюда.

— Итак? — брат вопросительно посмотрел на меня.

Я не стала рассказывать ему всю цепочку, по которой поступили ко мне нужные сведения. Как и все мужчины, брат просто не понимает важности подобной информации, и считает это глупыми бабьими сплетнями. Так что я дала ему только сухую выжимку.

— Колдун отзывает своего наместника. Он отправляется куда-то на восток, во владения союзника узурпатора. И забирает с собой большую часть своей охраны. Во дворце Менахем-мобеда остаются только десяток пехотинцев, — мы с братом переглянулись. Пехотинцы, жалкая чернь, не сумевшая раздобыть себе хотя бы коней, не смогут противостоять отрядам Высокородных. — А предатель Язид уводит верные ему войска на учения куда-то на север. В городе останутся конники Барджин-нойона. Но он — на нашей стороне. А также — Чародейский совет.

— Мобеды поддержат правое дело? — брат несколько неловко разрезал отбивную, и белоснежную кожу наложницы украсила очередная алая полоса.

— Увы, не все, — вздохнула я. — Те, что пришли позже смерти тархана... — имя я не произнесла: и так понятно было, что я говорю о настоящем Владыке — тархане Захарии. — останутся верны узурпатору... если не увидят превосходящую силу.

— Тогда Чародейский совет пока не трогаем. Когда войска тархана Будаха войдут в город, они поймут — на чьей стороне сила, и, следовательно — правда. Но будет поздно.

Брат хищно улыбнулся, вонзая остро отточенную вилку в нежную плоть. Понятно, что самые вкусные куски достанутся тем, кто организовал победу истинного Владыки, потом — оделят тех, кто успел вовремя присоединиться... Ну а тем, кто придет последними — останутся кости. И пусть будут благодарны, что их не казнят.

Будах, тархан Семендера

В одеждах, подобающих тархану и властителю домена, я горделиво восседал на троне, принимая изъявления верности от выживших после мятежа сановников. Верности... Ха! Да там половину можно сразу на кол сажать за измену, а вторую — после недолгого, но тщательного следствия. Но придется терпеть. Просто потому, что заменить их особенно некем.

Мой каменный лик привычно выражает довольство и внушает подданным уверенность в том, что все идет хорошо. Увы, сам я такой уверенности отнюдь не испытываю. Проклятый мятеж! Так и не удалось проследить, откуда мятежникам пришли деньги и завиральные идеи. Но вот последствия — последствия очевидны. Денег нет! Многие племена, что раньше платили дань — ныне разбежались по дальним пастбищам и ничего не платят. А сил их принудить — после мятежа нет. Тех доходов, что поступают в казну, едва хватает на то, чтобы оплачивать существующую, изрядно уменьшившуюся армию. Чтобы набрать больше воинов — нужны деньги, чтобы были деньги — нужны налоги, чтобы были налоги — нужны воины, готовые их вышибать. А чтобы набрать этих воинов... Правильно — нужны деньги, которых нет.

А есть еще ведь и те, кто поддержал меня во время мятежа. И они — как бы не большая проблема, чем все остальное вместе взятое. С ними надо расплачиваться! А чем? Денег-то нет... Землями? А с чем я тогда останусь? Подданными? Особенно — теми племенами, которые не платят? Дескать — пусть сами разбираются? Так в следующий раз они, вместо того, чтобы поддержать — сами мятеж поднимут! И я бы поднял... В конце концов — Что может оправдать бунт против законной власти? — Успех бунта. А мятеж против дебила, неспособного осознать элементарные вещи, вроде того, что бойцов нужно прикармливать заранее, а не когда враг начнет шнырять по твоему гарему — его даже мятежом не назовешь. Скорее — справедливым возмущением, обреченным на успех. Хотя, если кто осмелится произнести это вслух... Безумного глупца я немедленно казню.

— Господин, чьи златоверхие чертоги... — длинное и пышное титулование я привычно пропускаю мимо ушей, размышляя о том, с чего бы это мой визирь левой руки, занимающийся такими делами, как торговля, доставка ресурсов, и прочими важными, но не престижными делами, так возбудился? Чуть ли не подпрыгивает. Неужели придумал что-то, что позволит нагреть казначея, с которым у него давние дружба и сотрудничество? — ...известные и уважаемые торговцы с безупречной репутаций... — ага! Опять с контрабандистами спутался. Вот поймаю я его за общением с этими известными и уважаемыми, и всех вместе вздерну. Высоко-высоко. Для пущего поднятия безупречной репутации. — ...о зверствах творимых беззаконным колдуном во владениях Вашего высокоуважаемого... — оп! А вот это уже интересно. Беззаконный колдун который может творить зверства и притеснения над благородными людьми у меня в соседях только один... По крайней мере — достаточно близко, чтобы об этом имело смысл докладывать.

— Н-да? — поощрил я визиря, демонстрируя заинтересованность. Конечно, владения троюродного кузена Захарии я давненько собирался принять под свою руку. Вот только если до этого глупого мятежа я мог рассчитывать задавить войска колдуна своими силами и взять город на копье, то теперь моего войска для этого просто недостаточно.

— Они сообщают, что в городе не осталось войск, верных оккупанту, за исключением немногочисленных пешцев, и десятка предавших веру предков мобедов, — правильно понял меня визирь. — Так что, как только блистательные знамена золотобронных ратей...

Так... опять пошло бессмысленное славословие. Можно отключиться и обдумать ситуацию. Если я успею занять город — картина резко изменится. Я смогу оставить в замке сильный, но немногочисленный гарнизон, а сам с быстрой конницей — пойти в набег. Тогда даже если город я не удержу — золота в мою сокровищницу попадет немало. Ведь пока колдун будет осаждать Беленджер — сил перехватывать все мой набеги у него просто не будет. А уж если удержу... Я посмотрел на неприметного человечка в серой одежде, что никогда не рвался в первые ряды. Машхур-нойон, визирь Темной опоры, вопреки собственному имени, никогда не стремился к известности, либо же публичным выражениям моего благоволения, не в пример иным прочим. Зато он частенько знал многое, недоступное остальным. Вот только с мятежом он меня подвел. Но за тот провал я его не казнил: он сам убивался вполне искренне. Заметив мой взгляд, Машхур-нойон кивнул, подтверждая, что сказанное Аарон-визирем не противоречит тем сведениям, что есть у него. Так что шанс удержать город... скажем, вовремя предложив колдуну почетный мир — есть. А это значит... Что война — дело такое, непредсказуемое. И ее пламя равно опаляет и трущобы бедняков, и дворцы вельмож. Не хорошо, если у владыки — такие долги. И если от своих я могу отделаться, только щедро оплатив их услуги, то чужие... Чем меньше их будет к моменту заключения мира — тем лучше. А если кто и выживет... нетрудно будет обвинить их в предательстве и попытках выдать наши планы проклятому колдуну, что и привело к гибели множества благородных. Только тут уж Машхур-нойону придется сработать без осечек. Или я пересмотрю свое решение о его наказании. Второго подряд провала я не потерплю!

Пьен, ученик колдуна, наместник Беленджера

Перемещались мы неспешно, несколько раз по дороге останавливаясь в организованных Учителем трактирах. Поступающие от Учителя сообщения рекомендовали нам не слишком спешить: д'Ин Амит пока что собирал посольство к гномам, но еще не договорился о составе посольства и месте его пребывания. Впрочем, мои, а точнее — Учителя дела также требовали некоторой неспешности и плавной неторопливости.

Так что в Серых холмах мы задержались аж на целые сутки: утром прилетели, а на следующее утро — отправились дальше в путь.

Надо сказать, что со времен моего прошлого посещения Серых холмов город не сильно изменился. В основном — разрослись небольшие поселения вокруг города. Причем каждое из них было ограждено частоколом, достаточно мощным и высоким, чтобы вплотную подбираться к понятию стена. И, судя по тому, что на полях возле этих поселений работали именно люди, предназначались эти укрепления для того, чтобы, с случае нападения банды орков — продержаться за ними достаточно долго, чтобы из замка успел прибыть железный дракон, который и наведет порядок. Почему я говорю именно о железных драконах в качестве экстренно наводящих порядок? Ну, я же видел эти порождения сумрачного гремлинского разума в бою. Так что характерные черные проплешены, вызванные плевками драконьего напалма — опознанию поддавались без малейших сомнений.

Следующим отличием новых Серых холмов от прежних был парящий над городом храм Истары — покровительницы Конфедерации Четырех стихий. Вообще-то, еще когда я был послушником Церкви Света, нам рассказывали о том, как вокруг этого имени вспыхивали дискуссии, плавно переходящие в мордобой, а то и полноценные боевые действия. Города сгорали, а замки — равняли с землей, чтобы утвердить свою, единственно правильную Истину: является ли Истара ангелом Владыки Света, или же святой подвижницей, отдавшей жизнь ради просвещения людей в тайнах священной магии Света... И только попав в ученики к жрецу Темного бога, я узнал, что, оказывается, Хранители Древних считают Истару — одной из тех самых Древних. А сами волшебники Конфедерации (маги, чернокнижники и болотные ведьмы) почитают ее как независимую, и стоящую в стороне от конфликта Владыки Света и Древних богиню. И даже некроманты Ковена, хотя и лишены практически любого религиозного чувства вследствие гипертрофированного рационализма, и почитают скорее Совет своих бессмертных правителей (и тут еще совершенно неясный вопрос: считать ли этих троих бессмертных — смертными, или уже богами, покровителями Ковена) не стесняются в некоторых случаях призвать Истару для помощи в особо сложных ритуалах.

Я отметил себе, что надо будет обязательно зайти в это строение, расположенное, подобно замку Азир, на парящем острове. Основы моей веры запрещают хулить чужую. Так что коснуться посоха-хеки, священного символа богини, полюбоваться ее серебряной диадемой, и попытаться прочесть хоть страницу ее Книги — дела достаточно важные, чтобы посвятить им некоторое время. Конечно, открывается Книга Богини не каждому, а уж тех, кто сумел в ней что-то прочесть — и вовсе немного, но попытаться — дозволено каждому. Так почему бы не попробовать? Хотя бы просто ради демонстрации амбиций?

Менее заметными, но все-таки важными переменами был весело шумящий у самых ворот внутренней цитадели рынок. Конечно, в случае чего все эти шатры торговцев будут снесены, а рыночная площадка, как и раньше будет простреливаться со стен. Но сейчас там толпилось довольно-таки много людей, как продававших, так и желавших купить чего-то. Видны были и стальные плечи големов, используемых в качестве носильщиков. Да и зеленые плечи орков без тени сомнения нагружались поклажей. В общем, всем было весело и нескучно.

Взгляд мой привычно обратился на восток. Там, за стенами Серых холмов виднелись древние руины. Конечно, с того места, где на крикуне парили мы с Истой, деталей было не разглядеть... Но в прошлое свое пребывание в этом городе я успел довольно-таки детально рассмотреть их... Башни и стены из камня цвета запекшейся крови располагались так... В общем, человек, имеющий хотя бы какое-то представление о фортификации — так их никогда бы не расположил. А уж входные двери внутренних помещений... Такие же кроваво-красные, как и остальные стены, но расположенные почему-то в наклоненных участках стен, и украшенные металлическим изображением паутины... Они почему-то были поставлены так, чтобы защищать их от штурмующих было максимально неудобно. По сведениям, что удалось получить, ваивода Гхыртыкбургуз регулярно каждую неделю отправлял туда два-три десятка орков... и обратно они не возвращались. Что это такое — неведомо. Ходят разные слухи. Паутина на дверях намекает на какое-то строение дроу. Возможно — перед нами немое свидетельство попытки темных эльфов захватить себе владения на поверхности... или, хотя бы, возвести себе торговый пост. Но против этого говорит то, что руины построены в весьма не характерном для чернокожих обитателей Подземья стиле. Так же есть версия, что это — былая крепость некоего культа, оказавшегося слишком темным даже для Хранителей Древних, а потому — истребленного... или, по-прежнему прячущегося где-то в глубинах подземелий. Впрочем, также существует с десяток версий разной степени безумности, объясняющих происхождение этих руин. Вплоть до того, что волей сильного мага Хаоса это место оказалось совмещено с каким-то из хаотических планов... Но вот что странно: обычно такого рода места сопровождают слухи о чудесах и сокровищах, ожидающих того, кто осмелится ими завладеть... Или же о проклятьях и чудовищах, скрывающихся в глубине. Но пот эти руины — ни слова. Только молчание. Даже рассказы о пропадающих в глубинах этого строения орках не несут упоминания какой-то конкретной угрозы. Вошли и не вышли. Как будто бы так и надо...

Разумеется, подлетать на крикунах к самым дверям донжона было бы верхом невежливости. Так что мы опустились перед западными воротами города. Нас встретила миловидная девушка-гнома, сопровождаемая тремя стальными големами. Она предложила нам пролететь до монстровязи возведенной рядом с рынком, чтобы прибывающим было где оставить самых разнообразных ездовых монстров. Разумеется, мы согласились. Путь по улицам занял довольно-таки длительное время. Но в конце концов и он завершился. Когда же ездовые крикуны были обустроены, гнома, со все той же вежливой улыбкой предложила сопроводить нас до гостевого дома, а своих големов — в качестве носильщиков. В этом не было особой необходимости: мы и так взяли с собой необходимый минимум вещей, а запасы флешетт, и прочих остро необходимых в дороге вещей, вроде боевых свитков и материальных компонентов для сложных заклинаний, вполне могли полежать и на охраняемом складе возле монстровязи. Все же прочее, что могло нам пригодиться именно в гостевом доме, либо — вещи слишком ценные, чтобы доверять их кому бы то ни было, разумеется, мы решили нести сами. И, весело болтая с разговорчивой и довольно-таки осведомленной девушкой, мы двинулись к гостевому дому.

Фариха, заговорщица

Очередная заколдованная монета привела меня к Учителю. На этот раз встреча состоялась в довольно-таки роскошном особняке. Как ни странно, охрана не прогнала от дверей чересчур назойливую шлюху. Напротив, меня провели во внутренние покои.