Свет Беспощадный

Лар кивнул, попросил убрать карту и подать вино с изысканными лакомствами, производимыми в Семендере. Появление спиртного знаменовало завершение серьезного разговора. Так что дальше мы просто болтали о всяческих милых пустяках. Все-таки для человечки Арго Недзуми — удивительно милая девушка, с которой легко общаться...

Анрэн, предводитель наемников, эльф

Возвращение с патрулирования прошло нормально. Мне уже несколько раз доводилось наблюдать, как отряды, возвращающиеся из патрулирования, и считающие, что все уже закончилось, нарывались на неприятности. И в двух случаях эти неприятности оказывались последними для всего отряда. Да и нас тогда потрепало.

Но на этот раз все вышло нормально. Так что, когда ворота внешнего города Азир остались за спиной, я мог констатировать, что обошлись без потерь. Ну а что трех копейщиков-эдайн придется заменить... Это совершеннейшие мелочи. В Гильдии всегда полно желающих занять подобные вакансии в сильных отрядах, подобных моему.

Вообще, текущий контракт мне понравился. Платили, конечно, несколько меньше среднего для подобных контрактов... Но при разделе трофеев наниматель не скупился. А трофеев, благодаря регулярным набегам искаженных Силой тварей из Курганья — было весьма и весьма прилично. Это не говоря уже о том, что один из давних нанимателей, имя которого Гильдия, разумеется, не собирается никому открывать, время от времени пересчитывает неустойку по давнему контракту, и на счет отряда время от времени падают подобающие ситуации средства. Впрочем, полагаю, что для хозяина домена источник этих средств, и основания, на которых производится перерасчет — тайной не являются. Все-таки, две Видящих и один пророк, пусть и в официальном статусе ученика, вряд ли пропустят обмен сообщениями с дальними родственниками в Вечном лесу. Но пока что ни разу мне не были высказаны претензии по поводу писем к единственному оставшемуся у меня родственнику5 в Вечном лесу... Эльгору, главе Тихой руки Вечного князя. Так что ничего особенно тайного я ему не сообщил, поскольку к этому особенно тайному, ни меня, ни Неллас, ни иных членов моего отряда предсказуемо не подпускают. Но и открытая информация, видимо, сильно интересует то ли самого Эльгора, то ли даже Вечного князя.

Но вот отчет сдан, деньги за очередное патрулирование — получены, трофеи — сторгованы в Гильдию Торговцев по вполне приличной цене, и можно, вроде бы, отдыхать...

Но, когда я зашел в таверну, где расслаблялись мои соратники, я увидел, как на стол перед лучницами, еще не заставленный едой, опускается серая сова.

— Приветствую тебя, Птица Дикой охоты! — в один голос произнесли сестры Глангараф6 и Митгараф7. Дом, из которого они происходят, был под сенью Стальных волков, но ослаб после набега орков и был добит в Игре Домов. Так что они предпочли добровольное изгнание вхождению в другой Дом в статусе приживалок, чтобы не сказать — наложниц. И, наверное, правильно сделали.

Девушки сняли с лапки сове тонкую шелковую ленту с посланием, и принялись читать. Когда они закончили... Ну, что сказать, судя по всему, известие их порадовало, но вот виноватые взгляды, которые они стали бросать на меня — мне откровенно не понравились.

— Что случилось? — поинтересовался я у девушек.

— Капитан... — Глангараф, старшая из девушек заметно смутилась. — Полагаю, Вы знаете, что у любого из Стальных волков есть мечта: поучаствовать в возрождении Сумеречного дома?

— Конечно, — кивнул я им.

— Нам предложили... возможность, — потупившись, сказала Митгараф.

Я посмотрел в сторону Неллас. Видящая на секунду задумалась, а потом резко кивнула. В конце концов, у нее тоже много родственников среди Волков, так что чаяния молодых (еще и ста пятидесяти лет не проживших) эльфиек ей близки и понятны. Ну а ее согласие говорит, что у девочек есть приличные шансы справиться.

Девочки рвались пройти предложенный им ритуал немедленно... Но я настоял на том, чтобы они переночевали с этой мыслью, все хорошенько обдумали, и уже тогда...

На следующий день мы двинулись в замок Азир. Посты, как внешний — у входа на мост, так и внутренний — у замковых ворот, пропустили нас без малейших возражений. Сумеречный меллорн заметно вырос со времен нашего прошлого посещения. Под его сенью сейчас раскинулся не только сумеречный сад младших фейри, но и шатры Дикой охоты. А неподалеку растет Древо Воинов. Надо сказать, что Древом его называют скорее по традиции. На самом деле это — скорее традиционный эльфийский поселок, вроде тех, в которых обитают глупые туима, что, только получив лук, стремятся навстречу приключениям. Те, что поумнее, предпочитают вдобавок в луку изучить Пути Меча... Но и они также селятся похожим образом. Вот те, к кому эпитет глупые уже не отнесешь, понимают, что для Перворожденного постижение магии — не роскошь, но осознанная необходимость. И вот они-то живут по другому... Но, в сущности, это сейчас не важно.

В окруженном жилыми деревьями внутреннем дворике соответствующих Дерев Вечного леса обычно располагаются тренировочные площадки (Древо Меча), или же стрельбища (Древо Лука). Здесь, в Древе Воинов Сумеречного Дома располагались сложные ритуальные круги. Вообще, в построении начертательных фигур просматривалась некоторая нарочитая грубость, присущая скорее шаманским построениям орков8.

Волчицы встали в указанные им места одного из Узоров. Признаться, я немного удивился, увидев, что на ритуал пришли сам хозяин домена, лорд-жрец Кайларн и его подруга — Видящая Иримэ. Лорд кивнул мне, и, к моему удивлению, не безошибочно, но вполне понятно совершил достаточно сложный жест, предлагающий гостям расслабиться и отказаться от некоторых формальностей. После этого и сам лорд, и его подруга опустились в энва-хамбэ, и я счел возможным последовать их примеру.

Вообще, в подобной ситуации уместно было бы предоставить гостям возможность отхлебнуть анта'алассэ, или же, хотя бы, вина. Однако секрет приготовления анта'алассэ мало распространен за пределами Вечного леса (а настоящие мастерицы-лоссэ — редкость и там), а вино... Видимо, предстоящий ритуал и следующий за ним разговор не предполагали возможности затуманить рассудок. По крайней мере, так я расценил извиняющийся взгляд Видящей и ее изысканный поклон с упором на руки.

Говорящий-с-лесом, что проводил ритуал, пошел вокруг замерших девушек посолонь, вбивая колотушку в бубен. Все-таки в шаманской школе Сумеречного дома отчетливо видны признаки орочьего происхождения... Сделав два круга, Говорящий остановился, и посмотрел на лорда Кайларна. Тот кивнул. Ученики Говорящего вынесли Книгу, бубен с колотушкой и варган, и положили к ногам Глангараф. Та удивленно посмотрела на все принесенное, и дернулась, чтобы то ли возразить, то ли спросить что-то. Но наткнулась на взгляд Говорящего, и замерла.

Две девушки в традиционных одеяниях эльфийских воинов, одна — с неплохим мечом, вторая — с таким же луком, подошли к Митгараф и помогли ей раздеться. Та без вопросов обнажилась, но при этом щеки ее заалели. Впрочем, понимание того, что многие обряды следует проводить в том же одеянии, в котором пришел в мир по воле Матери — наличествует даже у тиума... Так что Митгараф молча улеглась там, куда ей указали.

Помощницы Говорящего удалились, но через несколько мгновений вернулись, принеся с собой довольно-таки дорогой и изысканный лук, подобающий скорее кому-то из Старших довольно-таки крупного Дома. Вывозить такие вещи из Леса не то, чтобы запрещают, но не слишком-то охотно разрешают. Так что приходится признать, что лорд Кайларн неслабо потратился на этот ритуал.

Одна из учениц Говорящего опустилась на колени возле головы Митгараф, и запела, помогая себе ударами бубна. Пройденное мной обучение в качестве Говорящего-с-лесом, пусть способности мои в этой области и невелики, позволили мне разглядеть малого духа Разума, распростертого над лежащей девушкой. Суть призыва тоже была понятно, поскольку заклятье относилось к простейшим: ученица просила духа разума убрать боль, не позволить ее ощущать. В практике Говорящих, занимающихся целительством — такие вещи использовались в обязательном порядке. Сейчас Митгараф не почувствует боли даже если ее будут сжигать живой. Завершив воззвание ограничением пока живо это тело, ученица поднялась. Вообще-то, к таким вот ограничениям прибегают нечасто. Отсутствие боли — опасно для того, кого подвергли заклинанию. Но в данном случае... Не думаю, чтобы это тело прожило долго.

Теперь мотив Призыва завели уже обе ученицы. Одна из них взывала к еще одному духу Рама, другая — к духу Жизни. Вот теперь уже их воззвание вышло за пределы моего обучения навыкам общения с духами. Я понял лишь, что речь идет о каком-то соединении и переходе. Но ни ограничений, ни платы я разобрать не смог, хотя и они, разумеется, присутствовали.

Закончив воззвание, ученицы не поднялись, как я, признаться, ожидал, но продолжили сидеть, сохраняя контакт со своими духами. Дух разума ожидаемо разместился возле головы Митгараф, а дух жизни — там, где ее стройные ножки соединялись с телом.

Теперь за дело взялся старший Говорящий-с-лесом. Он завел еще один Призыв... И вот тут я потерялся практически сразу. Знакомых мне тактов в заклятии не было вообще. Тем более, что было заметно, что хотя тело старшего находится в тварном мире, дух его блуждает где-то далеко в высших Планах, общаясь с духами, осознать присутствие которых мне просто не дано.

Проводящий ритуал опустился рядом с левой рукой Митгараф, и в его руках сверкнуло лезвие атейма. Кровь девушки не полилась на землю, но струйкой взлетела вверх, а потом стала литься, создавая сложны асимметричный узор над луком, который положили девушке на грудь. Через некоторое время Говорящий повторил свои манипуляции с правой рукой Митгараф, и узор усложнился.

Эдайн или туима, не знакомый с магией Жизни и не удостоенный общения с духами, сказал бы, что я наблюдаю, как медленно убивают мою давнюю соратницу. Я видел и понимал несколько больше. Жизнь и разум Митгараф, покидая ее тело, вливались в предоставленное для этого оружие, искажаясь и изменяясь. Суть этого изменения я понять не мог. Но вот то, что она продолжит жить в новом качестве — стало мне очевидно.

— ... рэ! — завершил воззвание Говорящий.

После этого меня, как, подозреваю, и всех присутствующих, на мгновение ослепила яркая вспышка. Когда же я проморгался и вернул себе способность видеть — на ритуальном узоре стояла Глангараф, нервно сжимающая переплет Книги, и лежал лук. Прошлое тело Митгараф — исчезло. Остался только лук.

— Что стоишь? — рыкнул Говорящий в сторону Гленгараф. — Забирай Атрибут, — он кивнул в сторону лежащего у ног лучницы бубен, — сестру, и иди. Завтра с рассветом — жду тебя для обучения. Девочки, — теперь он уже обращался к ученицам, — помогите. Что-то мне нехорошо.

Бледный вид говорящего и его шатающаяся походка намекали, что цена, запрошенная духами за Изменение, была высока. Ученицы Говорящего подхватили его под руки, и повели к Аспекту Исцеления, в обязательном порядке присутствующему на любой тренировочной или же ритуальной площадке Перворожденных. Ко мне же, пересекая остывающий ритуальный узор, подошли Кайларн и Иримэ.

— Кондотьер Анрэн, — обратился ко мне хозяин домена. — Следующие три недели уйдут на то, чтобы Митгараф пришла в себя после ритуала, а Гленгараф — научилась хотя бы минимально тому, чему ей надо научиться. За это время вы с отрядом можете либо отдыхать в моих владениях, либо взять еще один контракт на патрулирование. Но по истечении этого срока я хотел бы нанять вас для еще одного важного для меня дела, — я вопросительно посмотрел на жреца и Видящую. — Я хотел бы, чтобы Ваш отряд сопроводил Гленмитгараф и дары, избранные Изменчивыми ветрами, во владения Дома Стальных волков.

— Думаю, им предложат место под сенью одного из Домов Стального волка, — предположил я. О том, что место это будет не приживалки и не наложницы я упоминать не стал.

— Возможно, — кивнул лорд Кайларн. — И, возможно, девушки захотят принять это предложение. Если же нет... Они могут захотеть остаться в Вашем отряде, или же — вернуться сюда. Любой из этих вариантов меня устраивает. Неприемлема только их смерть.

Лори, предводительница разведчиков, гнома

Марш начался... не слишком удачно. Мы ожидали атак орков, с которыми привычны по Войне в Рудниках, да и вообще — часто встречающихся в Подземье. Но вместо этого походную колонну атаковали кочевники, демонстрируя, что мысли о том, что союз двух магов Поверхности не развалится с уничтожением угрозы Гхыртыкбургуза, но будет продолжен — не глупости не смыслящей в дипломатии девчонки, слишком молодой, чтобы ее вообще звать на Совет, но вполне себе реальность.

Впрочем, убедить Фраара и его штаб в своей правоте мне все равно не удалось. Набеги посчитали истерикой диких кочевников, сбежавших от проклятого чернокнижника в степи, освобожденные от давления орочьей Орды.

Однако менее опасными эти кочевники от их непризнания не стали. Конечно, походный строй основных сил, закованных в тяжелую броню, терпел мало ущерба от стрел конных лучников. Да и обозники, скрытые под толстыми крышами тяжелых фургонов, терял разве что замешкавшихся, невнимательных и неуклюжих. Но вот разведка и дозоры... Мои гномы! Они не имели ни тяжелых доспехов, ни стены щитов, которые прикрыли бы их от стрел. Так что гибли гномы-саперы регулярно. А иногда их просто хватали арканами, и утаскивали. Гнаться по степи за легкой конницей... было неразумно. Естественно, попытка выдернуть гнома из строя простой веревкой обернулась бы гибелью дурного всадника. Но вот одиночный дозорный, а тем более — дозорная, оказывались легкой мишенью.

Постепенно я начала понимать, почему на командование легкими силами поставили именно меня. Если Фраар одержит победу, то меня — осудят, как допустившую излишние потери.

Дойдя в своих размышлениях до этого места, и осознав, что думаю о том, что поражение экспедиционного корпуса станет для меня единственной возможностью избежать изгнания — я чуть было не рухнула на пол штабного фургона службы разведки и охранения в истерике.

— Что с тобой, девочка? — подошел ко мне мастер Хефти.

Я изложила ему свои глупые размышления в надежде, что он их опровергнет. Но, к моему ужасу, он погладил меня по голове и вздохнул.

— Да уж. Попала ты, девочка. Думал я о том, почему именно тебя поставили на эту собачью должность... На нее обычно ставят молодых, чтобы сбить спесь... Или тех, кого надо утопить перед таном и Советом. А ты, похоже, и то, и другое, — я вопросительно посмотрела на старого сапера, и он продолжил. — Но, девочка ты вроде разумная. Так что я поговорю с ребятами, и от политиканов мы тебя прикроем. В конце концов, мое слово еще кое-что весит в глазах тана. А разведка всегда несет потери. Особенно — если разведывать приходится не родные пещеры, а эту проклятую Поверхность. Но вот как сделать, чтобы потерять поменьше... Ума не приложу. Все, что предки заповедывали — сделано. Что сами придумали — тоже. Но проклятые кочевкники... Налетакют слишком быстро, кого — стрелами побьют, кого — арканами похватают, и бегут! И что тут...