Свет Беспощадный

— Убивайте всех. Господь отличит своих!

Даламар, учитель магии Темного круга

Вот и очередная порция учеников в школе Темного круга... Подростки, желающие стать культистами, Всадниками, а то и Одержимыми... И, как всегда, среди желающих — немедленно находились те, кто считал себя существенно равнее прочих.

— Такие, как ты — не имеют права здесь находиться! Вы крадете крохи истинной магии у тех, кто владеет ей по праву, и...

Ну, что сказать. Приходится, как говорят знакомые Неумирающие, косплеить Полного Песца. В смысле — подкрасться незаметно, и похлопать мягкой лапкой по плечу зазнавшегося юноши.

— Что... — парень повернулся, и начал было что-то говорить, но запнулся, поняв что видит перед собой того, кого серебряная роспись по черной мантии однозначно идентифицирует как старшего преподавателя Школы Культов, иными словами — того, кто обладает здесь полной и непререкаемой властью.

— Прошу заметить, — улыбнулся я, проявляя ритуальный асимметричный узор на своем лице (а точнее — убирая скрывавшую его иллюзию), — что мы находимся на землях Темного круга. А Круг — не знает родства. Круг — не помнит титулов. Круг — не ведает милости, — не повышая голоса, я вбивал эти очевидные истины всем, кто меня сейчас слышал.

Паренек немедленно продемонстрировал некоторую... нехватку разума, о которой мне, впрочем, сообщило тестирующее заклинание. Впрочем, для ученика низшего круга такая характеристика, как интеллект — необязательна, а вот магические способности у него есть, и вполне достаточные для обучения, хотя и ничего выдающегося. А ум... Ум — вобьем, и если потребуется — через нижние ворота. Массаж больших ягодичных мышц вообще способствует повышению интеллекта, частенько — до невиданных высот.

— Да кто ты такой?! Вот узнает мой отец...

— Узнает, — кивнул я. — Обязательно узнает. И сделает то же, что и его отец, и отец его отца... — я, Даламар Полуэльф, Даламар Сын Ночи учу в этой школе уже далеко не первое поколение. И даже не третье... Так что узнать представителя жречества Каскара, одного из Древних богов, пошедших на союз с демонами — мне нетрудно. Но вот слегка одернуть парня — не помешает. — ...и сделает то же, что и они все — втянет язык туда, где ему самое место, и поблагодарит меня за науку.

Я слегка отпустил контроль над нерожденной тварью, что разделяет со мной тело и сознание, позволив ей влиять не реальность. Девочка, на которую наезжал белобрысый, побледнела, однако подняла руки, и начала формировать какую-то до предела кривую, но тем не менее — вполне рабочую версию Стрелы Хаоса. И скорость формирования, и сила, влитая в заклятье были ниже любого приемлемого предела... Но для ученицы, не успевшей даже пройти инициации — неплохо. Совсем неплохо.

Универсальным движением брови я отменяю ее усилия, но киваю с тем уважением, которого девочка заслуживает.

Иссиня-бледный потомственный маг, даже не попытавшийся сотворить заклинание, завопил, как будто его режут:

— Вы не имеете права!

Я согласился.

— Вызвать на дуэль еще не поступившегося первогодку — действительно не имею права, — белобрысый было вздохнул с облегчением, и что-то уже собирался сказать, но я продолжил: — однако потребовать дополнительного испытания поступающего, скажем, в форме спарринга на выносливость (в смысле — пока не перестанешь вставать) — и по его итогам скорректировать индивидуальную программу обучения — мне никто и ничто в этой школе не помешает...

— А мне? — я с удивлением посмотрел на девчонку, что дрожащим голосом, но все-таки посмела ко мне обратиться, преодолев даже Ауру Ужаса, которую я начал излучать, пусть и на минимальном уровне.

— Что — тебе? — заинтересовался я.

— Мне — можно дополнительное испытание и корректировку индивидуальной программы?!

Я внимательно посмотрел на нее. Темные волосы с яркой белой прядью надо лбом — привлекли мое внимание. Любопытный экземпляр. Тестовое заклинание показало мне неплохие предпосылки к успехам в области Хаоса и Тьмы, что намекало: девочка из народа оказалась здесь далеко не случайно, и вполне подходит для обучения. Возможно — стоит подумать о том, чтобы взять личную ученицу... Давненько я уже такого не делал...

— Можно, — кивнул я. — Знаешь, какой навык для боевого мага — самый важный?

— Составление заклятий, — поторопился белобрысый.

Я посмотрел на его соперницу. Та вздохнула, видимо, поняв меня правильно. И немедленно подтвердила мое мнение о своем уме:

— Бег?

— Именно, — кивнул я. — Убежать от сильного и не дать уйти слабому — для БОЕВОГО, — я подчеркнул это слово, — мага — очень важно. А потому, в качестве дополнительного испытания вы оба будете бегать вокруг здания Школы... — круг тут получается не такой уж большой, но и не маленький. Метров четыреста.

— Как долго бегать? — поинтересовался потомственный маг.

— Пока не надоест, — белобрысый расплылся было в улыбке. Ну как тут было не обломать наивного ученика? — Пушку, — и я выдернул из Плана Хаоса Малого пса — тварь не то, чтобы сильную, или быструю, но выносливую и запредельно игривую. — На старт! — я придержал нерожденную тварь за сформированный моей волей ошейник. — Внимание! — хвост Малого пса заходил из стороны в сторону, выбивая немаленькие такие ямки по обе стороны от меня. — Марш!

Ламиранэ, освобожденная рабыня, эльфийка

Ну, вот мы и добрались до Олваирина. Признаться, мне было очень приятно смотреть на традиционную архитектуру Перворожденного народа, так сильно отличающуюся от громоздких и угрожающих строений недоживущих. Но... Я боюсь. Не принесла ли я в Дом Эльфов — зло?

Странные сны, странные мысли, странные видения... Все, что началось после пребывания в гнезде темной ереси — преследует меня, и не дает радоваться прибытию в Марку Олваирин.

С трудом преодолевая страх, опустив голову, чтобы не оглядываться по сторонам, я вошла в Дом Матери, ее храм в Олваирине.

— Оскверненная!!! — настоятель Храма грозно нахмурился в мою сторону. — Как ты посме...

И тут он запнулся. Каменный феникс, сидевший на плече статуи Матери, расправил крылья, и слетел на плечо ко мне. Как ни странно, но меня не придавило к земле, и даже не перекосило. Как будто огромная птица, способная сражаться с драконами и испепелять целые армии — ничего не весила.

Феникс запрокинул голову и запел. И в этом пении все, присутствовавшие в Храме услышали Гнев Матери.

— Как ТЫ посмел? Любой Перворожденный может прийти в Храм и получить Ее помощь, какие бы раны он не понес, что бы не совершил! Сим я лишаю тебя Ее благословения, лишаю звания и поста. Покинь храм и задумайся о неправде своего служения! И когда поймешь, в чем причина Ее гнева — ты сможешь вернуться!

Поникнувший уже бывший настоятель, с одежды которого исчезли знаки благоволения Матери, двинулся к выходу.

Я же опустилась на колени перед статуей, и взмолилась о помощи. Внезапно все сущее на мгновение мигнуло... а когда я снова смогла видеть... Я сидела в правильной позе на площадке мар'гуилдэ. Передо мной дымилась чаша анта'алассэ. А напротив, в традиционном одеянии лоссэ — сидела та, кого я только что видела в Храме... статуя... Нет — Мать Лесов!

Я чуть было не упала, но, с трудом смогла взять себя в руки и, совершив подобающий жесто почтения, произнесла:

— Элен сейла люменн оменнтиэльво...

Мать улыбнулась мне, и свела руки в отрицающем жесте.

— Нет нужды в древнем этикете. Выпей анта'алассэ — это поможет тебе прояснить сознание и отогнать туман погибшего города...

Я оглянулась. Мар'гуилдэ оказалась стоящей посреди странного города, затянутого туманом. Странный серый снег падал на город... везде, кроме самой площадки, где сидели мы с Матерью.

— Сильна девочка, — улыбнулась Мать. — Даже здесь, в сердце моей Силы — она держит Окно-и-ключ, разворачивая свой город. Но, не бойся, дитя. Я не отдам тебя Хаосу.

Я хотела было уже пасть ниц... Но тело, повинуясь вбитым намертво нормам, подняло чашу и отхлебнуло анта'алассэ. Туман немного развеялся, а через руины города, так не похожего на обычные города эдайн, начали проступать обычные дома-деревья Перворожденных.

— Путь должен быть избран, дочь моя, — улыбнулась Мать.

— Но, Госпожа... я... Хаос... — я и сама не поняла, что хотела сказать. Но, как выяснилось, Мать поняла меня лучше меня самой.

— Огонь отгонит от тебя злых зверей долгой ночью, поможет приготовить пищу, выковать оружие, доспехи и инструменты... Но допусти ошибку — и огонь пожрет и тебя, и твой дом, и город — все исчезнет в ярости всепожирающего пламени. Будь осторожна, дитя. Ты идешь по тонкой грани. Но Дар, что ты несешь — необходим моему народу.

Я подняла лук, что оказался со мной даже здесь, и осмотрела его. Камень, которым было украшено дерево — выглядел как-то совсем не так, как там, на палубе галеры. Его грани сходились под какими-то нелогичными, немыслимыми углами. Мне даже показалось, что они двигаются сами по себе...

— Сияющий трапецоэдр, — улыбнулась Мать. — Окно-и-Ключ. Малая частица Дара, что ты приняла, взяв в руки это оружие.

— Оно... — я задохнулась, но все-таки смогла говорить дальше. — Оно нужно... Народу?

— Иногда уроки могут быть горьки и болезненны. Знай, что в свое время я допустила Падение дома, чье имя более не называется среди Перворожденных. Я могла бы предупредить, могла... многое я могла сделать. Но тогда Несущий Свет стал бы единственным богом не только эдайн, но и квенья. Мать лесов исчезла бы из мира, и осталась бы только Госпожа Паутины. Я не захотела этого допустить — и принесла жертву, отойдя в сторону. Но и сейчас я еще борюсь за их души, пусть это и почти невозможно там, в сердце силы Архидемона. И иногда у меня даже получается вырвать своих детей из-под его власти...

Я взглянула на Мать... Это было... Откровение. Шрути. Вейда. То-что-знают.

— А... Журавль? — спросила я, опять-таки, не уверенная в том, что сама знаю, о чем спрашиваю.

— Да, — кивнула Мать. — Золотой Журавль предал и меня, и Лес, и всех Перворожденных. Но зато теперь против Единения... Хотя враждебные друг другу силы и не вступят в союз, но действовать против Культа Генокрадов — будут вместе, стараясь не мешать враг врагу.

Иримэ, Отвергшая Свет, эльфийка

Существует поверье, что темные дела, как правило делаются, или, хотя бы — замышляются в темноте. Ну, или, как минимум — в глубинах подземелий. Так что на этот раз мы вместо того, чтобы устроиться в просторном и светлом тронном зале — собрались в самой глубине катакомб под Азиром. В месте, которое существовать просто не может. Под городом — лишь тонкий слой почвы, а дальше — массив известняка. Здесь же — сплошной гранит. И это — не облицовка. Сколько бы кобольды под руководством Лара не бурили — гранит и все. А еще веселее то, что мы попытались прокопаться, и сделать второй вход... И ничего! Наклонная шахта прошла под входом в катакомбы — и так себе спокойно и шла через вышеупомянутый известняк. Попасть сюда можно только через дверь и никак иначе! Но, тем не менее, это помещение — есть, и мы в нем сидим. Это — магия, Иримэ! — так сказал мне Лар.

Частенько мы приходим именно сюда, в место, где прозрачно-кристаллические стены сходятся под немыслимыми, нелогичными углами. Где среди бесчисленных отражений мелькают видения возможного будущего и вероятного прошлого. Где посреди главного зала стоит кристалл, откуда на нас смотрит высокая девушка в броне паладина Империи Света. Как сказал Лар — финальный рейд-босс этого данжа, хотя я, признаться, не очень понимаю смысла этих слов языка Неумирающих. Вроде, даже по отдельности они имеют какой-то смысл, но вот все вместе... Хм...

По крайней мере одно ясно. Древний элементал огня, стоявший у ворот восемью ярусами выше, охранял не эту девицу от опасностей мира, но мир от нее.

Я прикрыла глаза, вспоминая битву. Наше первое поражение. Призывы были выбиты из реальности одним ударом. Еретики и оборотни десятками гибли под ударами невзрачной девушки. Даже двое Одержимых Хаосом и один из Всадников — погибли, получив заклятья невзрачного, но запредельно сильного бойца! Видимо, после ритуала она оказалась где-то в Серых пределах живой. Она шагнула за рамки седьмого ранга и за Предел Смертного...

Я коснулась оплавленного, но каким-то неведомым образом сохранившего прозрачность кристалла, и, прикрыв глаза, вспоминала...

— Отступайте! — скомандовал Лар, окутываясь дымкой сразу нескольких заклинаний.

Я хотела было отказаться, но Серг'Ра буквально схватил меня на руки, и рванул назад, к дверям, которые мы так неосторожно открыли. Уже проскочив их, всадник Хаоса остановился, и, удерживая меня от рывка туда, где Лар в одиночестве сдерживал ту, которую сдержать не удавалось всему отряду, пропустил мимо нас спешно бегущих культистов, еретиков и выживших оборотней. Увы, последних было немного. Далеко не все из них сумели остаться в своем уме, не впасть в раж берсерка и осознать приказ. Так что к тому моменту, когда мы выскочили из зала — обезумевшие оборотни уже полегли, несмотря на то усиление, которое дарует им их проклятье.

Всадники Хаоса, задействовав силу своих кошмаров, налегли на толстые створки. И, когда они уже практически закрылись, я увидела, как падает Лар, сраженный клинком твари, обретшей облик недоживущей.

Тяжелая ситуация усложнялась тем, что еще перед посещением закрытого уровня подземелья мы с Ларом провели ритуал предвидения. Результат получился... Странный. В варианте пройти в последний зал нас могло ждать поражение, но могла получиться и победа. Все было смутно и размыто. В варианте же не ходить — страшное поражение и многочисленные проблемы просматривались однозначно.

И главной проблемой этого последнего зала с рейд-боссом было состояние закрывающей проход туда двери. Да, когда мы вскрывали ее — мы повредили запирающее заклинание, и у нас теперь было от недели до десяти дней до его падения и выхода паладина смерти на поверхность. Однако, если бы мы не трогали эту дверь — она бы сама открылась через три недели. И мы получили бы ничем не сдерживаемую угрозу, о которой ничего бы не знали.

Шесть дней мы с вернувшимся Ларом не отходили от закрытой двери, почти непрерывно медитируя, либо проводя провидческие ритуалы, чтобы найти в лабиринте Десяти тысяч будущих тропинку к устранению опасности. Нам пришлось даже выплатить немалый штраф Торговой гильдии за приостановку договора: все серебро с шахт Двуглавого кургана уходило на наши исследования.

Самым информативным, но и самым глупым нашим действием было проведение ритуала Взгляд Феникса. Мы искали, как могло получиться такое чудовище, как то, что пока что закрыто за дверями последнего уровня... И мы нашли. Только... Тот кошмар, что мы увидели... Духам Разума, приносившим присягу домену Азир и Лару лично, пришлось изрядно потрудиться, чтобы хотя бы снизить эмоциональный откат от этих видений. Там все было бессмысленно. Воздух, сопротивляющийся движению, как песок. Подземный ручей, полыхающий струями огня. Камень под ногами, колышущийся, подобно водной глади... А самое чудовищное — крик девчонки, что хотела защитить слабым и помочь нуждающимся, чью душу рвали в клочья схватившиеся между собой демоны. И это были не опасные, но, в сущности, привычные, демоны, приходящие в наш мир из пространства, именуемого Инферно... Приходящие, и сражаемые даже вполне себе обычным оружием смертных. Нет, за душу приносимой в жертву сражались твари куда более могущественные, хотя и лишенные физических тел, опасные, даже когда они были всего лишь воспоминанием в смутных видениях. И Око огненным взором пронзало пространство и время, слитые в нерасторжимом единстве...