Свет Беспощадный

В том, что, собственно, произошло, разбирались довольно-таки долго. И только применение Познания четвертого круга дало результат: труп, одержимый инфернальным духом.

— Н-да... — пробормотал Орстон.

— Ага... — согласился Мертон.

На мой же вопрос о смысле прозвучавшего, они ответили, что о возможности того, что в местах, где ткань реальности надломлена — могут проявляться не только вполне себе материальные демоны, но и невоплощенные инфернальные сущности, то, чего нет — они оба слышали, но, признаться, считали это чистой теорией, не имеющей шансов на практическую проверку: слишком уж хитрая комбинация условия требовалась.

— Полагаю, теперь теорию можно считать проверенной? — спросил я учителей.

И они со мной согласились.

Увы, понимание природы угрозы мало что дало в плане ее предотвращения. Заклинания школы Воздуха, предназначенные отфильтровывать ядовитые газы — никак не мешали мраку воздуха воздействовать на души, умы и тела. Так что приходилось растрачивать ману, периодически проходясь по шагающей колонне массовыми экзорцизмами. Это помогало. По крайней мере — умершие и погибшие в бою не поднимались более против нас самих. Искаженные гневом, гордыней, похотью лица расслаблялись, снова возвращаясь в нормальное состояние. И мы шли дальше.

Мне вспомнился разговор, случившийся в самом начале нашего пути...

— Учитель, — спросил я инквизитора Орстона, — а почему мы не пошли по тому же пути, которым нас вел отец Вульфрик? Да, дорога получилась бы более длинная... Но, думается, времени на нее мы бы потратили столько же, а если учитывать возможность спуститься вниз по Данаису — так еще и меньше. А потери были бы меньше однозначно.

Учитель вздохнул.

— Большая река — большой торговый путь. А у гильдейских торговцев есть свои способы связи... Кто знает, кому они продали бы сведения о нашем передвижении...

Я пожал плечами.

— Неубедительно. Как раз, двинувшись вниз по Данаис — мы ввели бы колдуна Азира, да и Торговую гильдию в заблуждение. Скорее всего все, узнавшие о том, что мы пошли так — решили бы, что мы идем к какому-то из городов-Самоцветов Внутреннего моря. Там целей для нашего похода — хоть отбавляй. На любой вкус. И анклавы Хранителей Древних, и некрополи Конклава, и порты Морских Владык... даже гнезидилища Единения на месте древних городов орков... Да хотя бы поддержать Берилл против еретиков из Изумруда.

— Отлично! — Орстон кивнул своему другу. — Ты был прав.

— Что отличного? — смутился я. — То, что вопрос, с которого следовало начинать, я задал, когда поход уже приближается к цели?

— То, что ты его вообще задал, — усмехнулся учитель. — Некоторым на такое не хватит и всей жизни...

— Это радует, — покачал я головой. — Но мы несколько отвлеклись. Вернемся к нашим баранам. Почему?

— Потому что на том пути мы не смогли бы найти вот это...

Мератон достал из-за пазухи кожаный, расписанный рунами мешочек, из которого извлек сияющий огненный камень.

— Истинная кровь Святой, — пояснил Орстон на мой недоуменный взгляд. — Ее Свет, ее Воля... ее жизнь, отданная ради закрытия Адских Врат. Покровительница нашего Ордена, святая Рависсара, Гонительница Демонов, указала нам этот путь, сообщив, что именно на нем мы получим эту величайшую святыню.

— Не знаю, что пообещали Томасу, раз он столь же яростно отстаивал короткий путь, — подхватил Мератон. — Но, полагаю, что-то не менее интересное. Говорят, он незадолго до похода купил эльфийскую Видящую, захваченную в Союзнической войне. И в тот же день резко поменял свое мнение. Если раньше он рвался побыстрее добраться до проклятого колдуна, даже если это означало необходимость сделать крюк, который ты и описал, то после... После он стал яростным сторонником предложенного нами варианта.

— Верить Видящей... — покачал я головой, произнося древнюю мудрость эльфийского народа, известную даже смертным.

— ... такая же глупость, как и не верить ей, — подхватил Орстон. — А истина, о которой говорит она — не обязательно та истина, которую слышишь ты.

Лори, пленница, гнома

Из сундука меня вытаскивали всего пару раз в день, позволяли прогуляться по довольно-таки обширному шатру, кормили, поили... В общем, состояние моего тела опасений не вызывало. В отличие от состояния моего разума. Пребывая в, по сути — безделии, я маялась от скуки и терзалась тревожными мыслями. Пытаясь отвлечься от них, я строила планы мщения предателям... Но, увы, пока что мой разум был еще достаточно ясен, чтобы оценить вероятность их воплощения. И сказать, что эта оценка была далека от какого бы то ни было оптимизма — значит промолчать.

Шатер, в котором меня везли, охранялся опытными стражниками, из числа тех самых разведывательных отрядов, которыми я, как выяснилось, командовала. И предполагать, что молодая девчонка, которую весь поход спокойно водили за нос, сможет обмануть многочисленных и опытных разведчиков, избавиться от оков, покинуть шатер... И все это прежде, чем меня убьют, а тело — спалят алхимическим пламенем — уже глупость. Но даже если допустить, что я смогу это провернуть... Что у меня есть в качестве доказательства? Ничего! Только мое слово — против их. И что им будет стоить обвинить меня в дезертирстве, в том, что это я облыжно обвиняю почтенных гномов, чтобы избежать наказания за оное?! Вот именно. Ничего. И если уж даже я до такого хода додумалось, то, полагаю, у предателей все необходимые свидетели и прочие доказательства обвинения — уже заготовлены, и лежат в шаговой доступности.

Так что я старалась хоть как-то отвлечься от тревоги за судьбу танства... да и за свою личную. Перебирала в уме компоненты алхимических зелий и ритуалов, пыталась в уме проектировать артефакты (без какого бы то ни было успеха), а чаще всего — просто спала, теряя счет времени.

Однажды мне показалось, что сквозь сон я расслышала грохот недалекого сражения... Но дрема укутала мое сознание тяжелым темным плащом прежде, чем я смогла хотя бы попытаться понять: а что, собственно, происходит? И снова потянулись тоскливое тревожное время, счет которому я не теряла разве что благодаря врожденному свойству гномов ощущать его течение.

Из разговоров моих тюремщиков я узнала о проигранном сражении... которое стало таковым потому, что войска под командованием Глоина не поспешили на помощь передовым отрядам, но во весь опор стояли на месте, выжидая, пока призванные гидры и летучие твари громили тех, кто уже ввязался в бой.

Но вот однажды меня извлекли из моего узилища и вывели из шатра. Мне уже было понятно, что верных тану воинов — перебили твари колдуна. Так что помощи я тут не найду... Но все же какая-то надежда у меня еще оставалась. Хотя бы на то, что меня сейчас попытаются склонить к предательству... Ия, разумеется, немедленно склонюсь. Ведь предавший однажды — предаст дважды. И я обязательно сумею правильно предать предателей, донеся до тана Дорлет весть об опасности... пусть это и приведет меня к изгнанию из холда.

Меня вывели на виа принципалис8. Значки отрядов, нанятых кланом Моршез, ожидаемо отсутствовали. Зато рядом со значками легиона предателей возвышались значки одного из легионов, что должен был оставаться на защите холда... и личный штандарт тана! Неужели тан сам сунулся в эту ловушку?

И точно! Сам тан Дорлет сидел за низким столиком в палатке командующего, рассматривая какой-то документ. К счастью, возле него были не только офицеры предавшего легиона, но и те, что пришли с ним... Но все равно, кидаться к тану с воплем Измена! я не стала. Прошлый раз, когда я поверила, что не могут быть сразу такое количество гномов — предателями, меня многому научил. Конечно, наедине меня с правителем никто не оставит... Но я могу хотя бы попробовать передать записку...

Тан поднял взгляд на меня.

— Неплохо. Совсем неплохо, — кивнул он предателю Глоину. — Кстати, ты показывал ей...

— Нет, господин... — предатель громыхнул кулаком по нагрудной пластине доспеха, салютуя преданному. — Как Вы и сказали, только по Вашему прямому приказу, или же в критической ситуации.

— Н-да... — тан побарабанил пальцами по столу. — Недодумал я тут... Недодумал. Что ж. Теперь мой прямой приказ у тебя есть.

— Садись, — кивнул мне Глоин, указывая на место у стола командующего.

Не понимая, что именно происходит, я на деревянных ногах подошла и села, где было указано.

Глоин вытащил из командного тубуса свиток, сломал печать и раскатал пергамент передо мной. Первой мне бросилась в глаза печать тана. Не вырубишь топором.

Конечно, Морские волшебники могут посоперничать с гномами в рунных зачарованиях. А волшебники Бракады — в создании артефактов. Но чтобы в обоих областях сразу?! Так что подделать личную печать тана — задача... Ну, та еще! А уж выкладывать документ, скрепленный поддельной печатью, перед самим таном...

Только убедившись в подлинности печати, я начала читать короткий текст свитка. А прочитав — немедленно перестала верить собственным глазам. Потому что документ гласил: Все, сделанное подателем сего, сделано по моему приказу и для блага танства и Подгорного Престола.

— Я... — голос подвел меня и я запнулась. — Я не понимаю...

— Это хорошо, — кивнул тан, еще больше увеличив мое смятение. — Признание наличия проблемы — первый шаг к ее разрешению. Хуже было бы, попытайся ты построить хорошую мину при плохой игре. Но, чтобы ты поняла, что происходит, мне придется рассказать довольно-таки длинную историю... — тан посмотрел на меня, и улыбнулся. — Нет, не от сотворения мира. И даже не от падения Нараг-Зигила. Наша история началась несколько позже. Уже при правлении моего прадеда, второго тана Дорлет. Хм... — тан задумчиво посмотрел на меня. — По географии, у тебя, помнится, были исключительно отличные отметки. Тебе что-нибудь говорит название Дзанч?

Я стала копаться в памяти...

— Кажется... — я сделала паузу, подбирая формулировку... — Кажется, это был один из холдов на берегу Сайсы, крупной подземной реки, впадающей в Саисское море... Кажется, он был уничтожен...

— Неплохо, — кивнул тан, хотя в его словах мне почудилось но могло быть и лучше. — Место Силы Дзанч расположено исключительно удобно. Там, рядом с хорошей бухтой Сайсы располагается и Место Силы, и подъем на Поверхность, к торговым городам Каганата. Очень удобное место. Туда приходили по реке торговцы из других холдов, спускались вниз обитатели Каганата, даже дроу, лучшие охотники и искатели Подземья, — я внутренне сморщилась... Но недостойно гнома отворачиваться от истины только потому, что тебе эта истина не нравится, — ...приводили туда захваченных тварей и артефакты Глубин, чтобы продать их и закупиться едой с поверхности... и черным деревом. Дзанч богател, — тан сделал паузу. — Холд стал достаточно велик и силен, чтобы туда перебрался Янсир — изгой и отступник Конфедерации Четырех стихий, но все-таки — Великий маг, шагнувший за Предел Смертного. В качестве платы за право поселиться в холде, он предложил создать и настроить систему безопасности... И его предложение было принято. Отныне могущественные и неуязвимые адамантовые големы зорко стерегли покой подземного города!

— Но... — я подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза тану. Очередная пауза это но явно подразумевала.

Тан кивнул.

— Но однажды мирное сосуществование с иллитири прекратилось. Возможно — по самой природе коварных и неспособных на дружбу и союзы поклонников Хозяйки Паутины... Правда, полагаю, если спросить у самих иллитири, то они скажут, что жадные гномы установили монополию на торговлю черным деревом как раз тогда, когда Валшарэсс потребовала проведения особенно крупной гекатомбы, так что жадность правителей Дзанча угрожала уничтожением сразу нескольким Домам... Но кто будет спрашивать мнения проклятых дроу, а тем более — поверит их объяснениям?

По ироничному тону я поняла, что как раз тан этим проклятым дроу верит.

— Как бы то ни было, — продолжил свою речь рассказчик, — однажды дроу сумели-таки то ли пронести в холд какие-то опасные артефакты, то ли отравить городские резервуары с питьевой водой.... На холд обрушилось древнее и темное проклятье. Слова, что не должны были быть произнесены, слова, что были древними, еще когда стояли стены легендарного Аскалхорна, еще звучали, когда обитатели Дзанча начали умирать. Не помогали ни стойкость гновом ко всякой магии, ни могущественные амулеты... Даже вся мощь Великого мага не спасла Янсира. Холд вымер. Кстати, дроу, уничтожившие населения Дзанча, так и не смогли занять его: не справились то ли с големами Янсира, то ли с собственным проклятьем.... Тем не менее, холд был уничтожен. И ныне его руины возвышаются над темными водами Сайсы. И только големы-охранники гулко топают по его каменным мостовым, да призраки бывших хозяев холда стенают о своей жалкой участи.

Признаться, я не понимала, какое отношение эта история имеет к нынешней войне. Помнится, в школе нам рассказывали что-то такое, выводя мораль: нельзя верить коварным дроу даже в самой малости. Но тут тан явно имеет в виду что-то другое.

— Жил в Дзанче некий клан Моршез, — тан, отпив из чаши, стал говорить дальше. — В торговле они были доками. Но при этом — среди них не было ни мастеров почитаемых в Подгорном народе искусств, ни воинов, ни правителей. Так что клан был богатый, но малоуважаемый. И вот, незадолго до падения Дзанча, клан распродал свое имущество, и собирался отправиться в торговую экспедицию куда-то за Саисское море. Причем собирались они на острове Грязного краба, что к востоку от стен холда. Так что текущая вода защитила их от проклятья. Лишь несколько членов клана, задержавшихся в городе, погибли там. Узнав, что произошло, и понимая, что даже с нанятой охраной — не смогут противостоять дроу, клан отправился в путь вниз по Сайсе, к Сайсскому морю. Долгое странствие привело их в танство Дорлет, ко двору моего деда. По дороге талантливые торговцы закупились многими интересными товарами. Так что беженцам было чем купить расположение деда. Они устроились в холде, и начали то же, что прервало было падения Дзанча — стали покупать подешевле, продавать подороже... В общем — богатели, как могли, оставаясь такими же, как пришли — богатыми, но малоуважаемыми. А потом дед умер. И его сыновья, мои отец и дядя — схватились за власть, привлекая каждый на свою сторону как младших братьев, так и прочих жителей холда. В итоге именно деньги клана Моршез и нанятые ими наемники склонили весы на сторону моего отца. В благодарность, отец позволил клану сохранить нанятые отряд как гвардию клана, отдал немногие удобные для выращивания арга пещеры и выдал послабления в пошлинах на торговлю с Поверхностью. И клан воспользовался всем этим. Но постепенно, богатство вскружило головы верхушке клана... А может, головы кружились и раньше, просто это не было так заметно. Клан нанимал все больше и больше воинов. Советники танства все меньше смотрели на интересы жителей, и все больше — в кошельки своих настоящих хозяев... Все чаще звучали среди кланеров сначала тихие, а потом все более громкие и все менее скрываемые разговоры о том, зачем им вообще какой-то там тан. Между тем, отец погиб в несколько странной стычке с глубинной тварью, и престол достался мне. Я начал разбираться с делами танства... и пришел в ужас. Оказалось, что последние годы правления мой отец буквально сидел на троне исключительно из милости клана Моршез. У них было больше воинов, больше денег, большая часть Совета — были советниками клана, а не танства... От правления их отделяла незначительная мелочь... То, что у клана не было собственных владений. Они попытались забрать себе домен Аграч... Но мне удалось спровоцировать недовольство воинов. И на престол в завоеванном холде сел, как мне показалось, сторонний гном. К сожалению, позже я выяснил, как сильно ошибался. Этот сторонний гном по сути оказался ставленником клана Моршез. Но, формально Аграч — все-таки не владение клана Моршез. А им, кровь из носу, нужен полководец и правитель. Если бы таковой нашелся в составе клана — я бы не усидел на престоле и трех дней.