Свет Беспощадный

Я выкрикнула команду... Крики командиров, возня расчетов, и вот уже очередной залп ушел туда, где начала скапливать для атаки вражеская конница. А отдельные всадники, крутящиеся возле каре — не представляли опасности... По крайней мере — для самого каре. Увы, для отдельных бойцов — все было далеко не так радужно. Каре несли потери.

Атаки пошли сплошной чередой, так что я, сосредоточившись на своих обязанностях, упустила из вида общий ход боя. Так что меня несколько даже удивило, когда я увидела как группу всадников, на которую я собиралась направить огонь моей батареи с только что обновленным благословением удачи, просто смела туча стрел.

Копьем, нацеленным точно на бунчук тархана, из-за невысокой гряды холмов летел конный отряд. Наконечником этого копья были два десятка Рыцарей Хаоса, материализовавших свои кошмары, и нагоняющих ужас самим своим присутствием.

Будах, тархан Семендер

— Ил'лиссэ эренамирэн шах энтан эш! — от волнения я перешел на иллитири, язык проклятых темных эльфов, скрывающихся под землей от гнева Тенгри-хана. Увы, в людских языках терминов, способных адекватно описать сложившуюся ситуацию — не существовало.

Войска проклятого колдуна перекрыли самую удобную дорогу к Беленджеру. Более того, несмотря на донесения разведки, здесь была не ничтожная часть вражеского войска, а силы, вполне сравнимые с моими. Или... или это и есть — ничтожная часть? Но тогда я проиграл, даже не успев начать...

Тем не менее, отступление все еще остается невозможным, или, по меньшей мере — смертельно опасным.

Мои верные нукеры пытались пробить строй, заступивший дорогу на Беленджер. Они пытались снова и снова, атаковали и откатывались, несли потери... Система обороны была хорошо продумана. Это явно было не только что пришли, и, встретив врага, отбиваемся, как можем. Расположение каре, сектора обстрела полевой артиллерии, зоны действия магов — все было подготовлено, размечено и вызубрено на зубок. Не говоря уже о том, что присутствие на поле боя големов явственно говорило, что гномы не успели с атакой на д'Ин Амита, и тот смог подать помощь своему союзнику.

Мобеды попытались обратиться за помощью к духам предков... Но духи не отозвались. Видимо, шаманы врага сумели своим нечестивым колдовством изгнать союзных, или хотя бы нейтральных духов. Те же из служителей Тенгри-хана, кто предпочитал Небесное волшебство3... Они благословляли, воодушевляли, исцеляли раненых... Но всего этого было мало. Очень мало. Очень не хватало тех мобедов, что погибли во время ритуала, призванного избавить луа от проклятья.

— Мой господин... — Вирхон обратил мое внимание на атаку сильного отряда, вырвавшегося из-за холмов и разгоняющегося в направлении ставки, где пока еще гордо реял мой бунчук. Пока еще... Я уже решил. Я не уйду с этого поля. Меня отсюда унесут. Но, тем не менее...

Я взмахнул рукой, и отряд Ябги-нойона устремился навстречу атакующим. Вряд ли он сможет что-то сделать... Но все-таки, хоть задержит врага...

Внезапно ощущение опасности кольнуло мне ладони. Я оглянулся. Выражения лиц окруживших меня нойонов были... странные. Верность павшему владыке не сильно распространена в землях, благословенных величием Тенгри-хана... Но все-таки, настолько откровенно радоваться...

— Машхур, — выделил я среди радостных лиц каменную маску начальника Темной руки.

— Да, мой господин, — кивнул он, подтверждая мою догадку. — Это все время был я.

— Но почему?! — я взвыл, не понимая, как меня мог предать тот, кто зависел от меня буквально во всем. Или он рассчитывает на пост наместника Семендера?

— Вилина, — ответил он, и я наморщил лоб, пытаясь понять, что это значит. — Вот видите, господин, — вздохнул Машхур. — Вы даже не помните ее. К чему Вам помнить простую девку, которую Ваши слуги притащили Вам для развлечения... Знаете, если бы Вы оставили ее в своем гареме, если бы она осталась, хотя бы простой наложницей... Я бы порадовался ее счастью, пусть и не со мной. Но Вы, наигравшись, выкинули ее на улицу. Она не захотела жить опозоренной, не захотела принести позор в мой дом. И, как я не убеждал, как я не уговаривал ее... Она просто не захотела жить и угасла. С тех пор я искал только возможности... И, как видите, я ее нашел!

Я полностью проиграл. Я даже не поднял сабли в свою защиту, когда острая сталь кинжала в Темной руке предателя вошла мне в горло...

1 Пехов Хроники Сиалы.

2 Внимание! Богиня Гея против насилия! Следующая сцена содержит большое количество жестокости и расчлененки, потому будет вырезана божественной цензурой. Вместо него найдите фото лисенка и посмотрите на него. Лисята милые. Вот и вы чаще смотрите на милоту и не думайте о насилии. Богиня Гея одобряет милоту и лисят! Айтбаеев Т.А. Мастер Слуг, кн.2

3 Т.е. магию Света

Глава 4. Шепот Листвы

Иримэ, Отвергшая Свет, эльфийка

Вообще-то, после тяжелого сражения, в котором решились судьбы Беленджера и Семендера, следовало бы отдохнуть. Или, по крайней мере, выступить то ли на бунтующий Беленджер, то ли, положившись на силы оставленные там — отправиться захватывать Семендер, благо, войск там уже практически нет, а те, что есть — подчиняются скорее главам своих культов, заботливо внедренных Пурпурной дланью, а не приказам номинальных лидеров. Но Лар сказал, что пути служения его принципалу требуют его присутствия в ином состоянии (это — цитата). И вот теперь мы с ним, на спине ездового крикуна, парим над настоящим воплощением понятия огненный ад.

Я знаю, что воздуха вокруг нет, что мы не дышим, и не нуждаемся в этом. Но при этом я отчетливо чувствую касание разноцветных изменчивых ветров, которых тут нет и быть не может... Ведь ветер — это движение воздуха. Которого тут нет.

Лар говорил, что мы пребываем в плане Хаоса. Но я буквально всей душой чувствую, что это не так. План Хаоса есть часть нашего мира. А то пространство, лишенное какой бы то ни было логики и симметрии, лишенное благотворного влияния богов, даже таких кошмарных, как Бальшие Зиленые орков... Оно было чем-то совершенно чуждым.

Я посмотрела вниз. Там, под железными псевдокрыльями крикуна, медленно и величественно проплывал темный мир, чей лик искажали постоянно смещающиеся огненные разломы. Сначала мне показалось, что движение этих разломов — полностью случайно и не подвержено никакой закономерности. Но чем дольше я вглядывалась в кипящую тьмой, перевитую багровым пламенем Удуна поверхность, тем сильнее мне казалось, что подвижные узоры, будто бы ударами огненного копья высеченные в поверхности темного мира — имеют смысл. Что они пытаются рассказать нам нечто... великое. Я попыталась рассказать это Лару, и он улыбнулся.

— Каждый, кто видит Пылающую Гробницу, — сказал Лар, разглядывая что-то, чего я так и не смогла увидеть, — читает в движении ее огненных разломов что-то свое. Я вот смог прочитать лишь малую часть истории тех, кто пытался то ли воссоздать Рай, то ли открыть Врата в него. Об их великих подвигах... и ужасном конце.

— И что же с ними случилось? — спросила я, просто чтобы не молчать.

— Не знаю, — пожал плечами Лар. — Возможно — их попытку просто пресекли. Среди моего народа известна легенда о том, что, изгнав смертных из Рая, Начавший Начало поставил на восток от Эдема ангела с мечом огненным, Звезду Зари*, что хранит Врата, не пропуская в них недостойных. Так что о тех, кто строил тут Врата Рая, я могу сказать только одно: их тела и души были стерты со всех слове реальности и уровней Истины. Но их крики и стоны до сих пор слышат те, кто обращает извне свой взор сюда, чтобы найти дорогу среди вихрей варпа к чудесам и сокровищам... ужасам и кошмарам, что скрыты в Вопящем Вихре.

/*Прим. автора: в Библии имя херувима с пламенным мечом обращающимся не названо... Но кто еще сделал столько для того, чтобы не пускать людей в рай?*/

Я села на плечо крикуна, свесив ноги вниз, к смертоносной бездне, и вгляделась в нее, рассматривая узоры Чертогов Безбрежной смерти. И, будучи Видящей, я Увидела... Увидела Путь. Путь Света и Возрождения, Тени и предательства, Возвышения и Погибели вечной. Я рассматривала бесчисленные ответвления, извивы и обрывающиеся в никуда нити этого Пути, и понимала, что именно сейчас я могу сделать Выбор. Выбор, который определит будущее на многие годы, если не века, а то и эпохи. Маленький выбор крохотной в масштабах мира эльфийки.

А потом я встала и потянулась, расстегивая фибулу, скреплявшую меняющий цвета плащ на моих плечах.

— Кровь должна пролиться, — озвучила я вывод из смутных видений. — Рано или поздно, так, или иначе...

Высокородному эльфу, и, тем более, эльфийке, по статусу положены одежды, которые даже снять без помощи двух-трех слуг затруднительно, не то, что одеть. Но то — там, под благой сенью Листвы и взглядом Богини. Те же, кто покидает сияющие Волей Богини Границы Леса, носят одежду куда более функциональную, хотя и не менее изящную. Так что выскользнуть из нее не представляло сложностей. Я давно уже предполагала, что мне придется это сделать. Но сейчас... Сейчас я поняла, что делаю это не для того, чтобы своим телом оплатить решение проблем маленького кусочка Вечного Леса, но потому, что сама этого хочу!

Высокий лорд фейри, эмиссар Хаоса, служитель темного бога ласкающим движением коснулся своей ладонью моей щеки, и я, продолжая раздеваться, потянулась к нему губами...

Когда огненный Акши прекратил кружить нас на своих полыхающих крыльях, мы сидели на спине крикуна, вдвоем рассматривая узоры Пылающей Гробницы.

— Я понимаю, что уже несколько поздно спрашивать... — произнес Лар, щелчком пальцев восстанавливая броню с Печатями Чистоты и узорами, славящими Архитектора судеб. Я же, хоть и понимала, как он это сделал, и великолепно сознавая, что могу также, предпочла остаться такой, какая я есть. — ... но... Ты разделишь со мной Изменчивый Путь? Пойдешь рядом со мной по этой дороге, вымощенной красным кирпичом, к волшебнику Лазурного Лабиринта? Ради наших заветных желаний...

Я улыбнулась, хотя все еще ощущала боль завершения прошлого этапа своей жизни, пусть и частично смягченную алым ветром. Книгу, на которую намекал Лар, книгу, привнесенную в наш мир Неумирающими, я уже читала. И ответ мог быть только один:

— Конечно. Веди меня, верный Тотошка!

И мы оба рассмеялись, стоя над Бездной.

Лори, участница Совета, гнома

Партия Дурина пробила решение выступить как можно быстрее, мотивируя это тем, что самые сильные бойцы лорда-мага д'Ин Амита отправились на помощь его союзнику — колдуну Кайларну. Когда Глоин рассказал мне об этом, я с трудом удержалась от того, чтобы спрятать лицо в ладонях. С одной стороны — мы не дождались подхода подкреплений из Аграча, так что нанесенный удар будет явно слабее, чем это возможно. А с другой... С другой — железные драконы... Они — быстры. Так что добраться оттуда, где они сейчас, туда, где они понадобятся д'Ин Амиту — вряд ли займет у них много времени. А вот марш к Семи башням, столице волшебника — как раз будет долгим. Увы, но армии Подгорного престола как раз не славятся скоростью передвижения. Короткие (по сравнению с иными расами) ноги, тяжелые доспехи, многочисленный обоз — все это не способствует быстрому перемещению.

Гномы сильны. Я вспомнила стих, принесенный Неумирающими:

Почтение внушает гномов строй,

Суровы лица воинов могучих,

Щиты несокрушимою стеной,

И эхом отдаваясь в горных кручах,

Наводит ужас клич их боевой.

Почтение внушает гномов строй.

Даже наши извечные враги — дроу, признают это, пусть и в своеобразной форме. Они просто никогда не нападают, когда видят перед собой противника в более-менее равном числе и рангах. Увы, но гномы, хоть и живут многие тысячи лет в Подземье — все также остаются детьми Света. Конечно, рунная магия позволяет поддерживать необходимый нам уровень освещенности... но только в тех тоннелях, которыми мы часто пользуемся. За пределами же городов — тьма тоннелей, и только тот свет, который мы несем с собой. И дроу великолепно научились этим пользоваться. Каким-то образом они научились двигаться по тоннелям, вообще не пользуясь освещением. К тому же, они вообще быстрее гномов, хотя и слабее нас. Так что война с дроу — та еще морока... Прямые сражения — редкость. Мы — расширяем сеть опорных пунктов, заполняем подземелья чующими заклятьями магии рун, отправляем патрули, частенько — зная, что они уже не вернутся... Дети же Подгорной Тьмы создают ловушки, стараются уничтожить точки фокуса поисковых заклятий... Если собирают достаточно сил — пробуют разрушить те опорные пункты, гарнизоны которых представляются им слабыми... Так и живем.

Домены же вообще переходят из рук в руки крайне редко. Просто потому, что снабжать осаждающую армию через кишащее опасностями Подземье — нелегкий труд даже в отсутствие противодействия. И именно поэтому Аграч, выбитый из рук дроу — предмет гордости танства Дорлет. И именно сейчас, когда есть шанс его удержать — Дурин и те, кто его поддерживают — втягивают нас в войну наверху из-за одной-единственной дроу... Конечно, жрица дроу — это опасность, и опасность немалая. Но сейчас она в большей степени угрожает этому волшебнику, д'Ин Амиту, чем нам. Стоило бы оставить ее в покое, а не лезть войной, в которой нам ничего не светит.

Война на поверхности — она совсем иная, чем в Подземье... И, боюсь, что Дурин и его партия сильно недооценивают риски и опасности этой войны...

Тин, ученик инквизтора, человек

Определенные фракции в Светлой Церкви продавили-таки карательный поход против проклятого колдуна. Как ни странно, но среди карателей всплыл и отец Вульфред, которого я, признаться, уже считал давно и надежно потерянным во внутренних интригах Церкви. Но нет — вот он, во всей своей красе, при бороде и регалиях прелата... Правда, когда он проповедовал в Ветровске до Пылающей ночи, регалии были те же самые. Так что за счет подвига, когда он вывел верующих из обители колдуна — подняться ему не удалось.

— Тин, — обратился ко мне нынешний учитель. Разумеется, скрыть настоящее имя от мага-инквизитора я даже не пытался. — Помнится, из Азира ты бежал вместе с Вулфредом? — я только кивнул. Признаться, я не понял смысла этого вопроса: я же сам инквизиторам всю эту историю рассказывал. — Подойти поздороваться не хочешь? — я отрицательно покрутил головой.

— И правильно, — кивнул инквизитор. — Проповедник он, конечно, хороший... Яростный, умеет зажечь сердца... Вот только... Ни ума, ни фантазии! Да и в магии... Минимум, необходимый для прелата, выдаст, конечно. Но вот расти дальше — то ли не хочет, то ли не может.

К нам подошел человек среднего роста в парадной мантии инквизитора... Вообще-то, учителя Орстон и Мертон упоминали, что носить парадные мантии в быту считается среди инквизиторов не то, чтобы неправильным, скорее — дурным тоном. По крайней мере — среди боевых орденов. Но всегда находятся те, кто формальные вопросы служения вере ставят выше, чем реальную пользу.