Девушка, хрупкая и низенькая, особенно — на фоне Сариена, открыла глаза.
— В храме бунт. Трое мобедов попытались захватить власть... но тени о них позаботились, не привлекая внимания иерархов.
— Артер? — этот вопрос был адресован такому же невысокому пареньку, застывшему в каком-то подобии молитвенного экстаза.
— Дворец тархана — захвачен. Там идет грабеж и насилие, — отозвался он.
— Понятно, — мрачно кивнул глава охраны, и, как я подозреваю — настоящий начальник верных князю Кайларну войск в городе. — Что еще?
— Предмостное укрепление и воротная башня не подверглись нападению.
— Чего?! — шок и полное изумление. — Эти дебилы даже не попытались атаковать важнейшие объекты в городе? Ну, кроме Дворца... Даже нас здесь не атаковали. И ворота... Как они собираются впускать Будаха, если тот подойдет? Чем они вообще занимаются?
Признаться, я не сразу понял, что происходит. И только через несколько секунд я осознал, что бунт был не просто "предвиден" — он был "спровоцирован". И позже, очевидно, будет кроваво подавлен. Дворец тархана никто не посчитал "важным объектом", а вот дворец наместника, куда собрали более-менее пригодных для работы чиновников, и, похоже — архивы, Храм с мобедами и хирбадами, и укрепления ворот — были заранее защищены так, чтобы атакующие их мятежники умылись кровью. Вот только они не атаковали.
— Чем занимаются? — переспросил тот, кто, насколько я понял, колдовскими силами наблюдал за происходящим в городе. — Грабят ремесленный район и обращают в рабство его жителей. Жгут трущобы. Занимаются междоусобными разборками, маскируя выпады против "условно своих" под наши атаки.
— И это в то время, когда в городе еще есть силы, верные Учителю? — не понял глава.
— Похоже, да, — ответил Артер.
— Позвольте ничтожному развеять недоумение могучих, — вздохнул я, ожидая, что за подобное хамское обращение мне в лучшем случае велят заткнуться, если не что-нибудь похуже... Но на меня посмотрели с интересом, что я посчитал разрешением продолжать. — Понимаете... в противостоянии с орками город понес большие потери. Военные старших рангов были частью выбиты, частью — дезертировали, в том числе — к тархану Будаху. Свои силы и опытных командиров сохранил только Язид-нойон... Но их как раз сейчас в городе нет, поскольку Язид-нойон сохранил верность князю Кайларну. Оставшиеся же... Они... Мы умеем толкаться локтями у трона, умеем интриговать, некоторые — еще и торговать, большинство — красть из казны. Но вот воинов среди оставшихся представителей знати — просто нет. Воины сплотились вокруг Язида.
— Но как же... скажем, начальники охраны? Командиры наемников? — удивилась Мелисса.
— А кто будет их слушать? — пожал плечами я. — Чернь, прислуга... Их дело — выполнять то, что скажут господа и не лезть со своим мнением туда, куда не просят...
— Понятно, — кивнул главный воин. — Что ж. Приказы, полученные нами — однозначны. Мы должны удержать город. Наилучшим вариантом действий в сложившихся обстоятельствах я считаю — выпустить призывы и зачистить ремесленный и черный кварталы. А усобицу в Благородном квартале и Цитадели — пусть продолжают. Не надо показывать врагам, что все идет не совсем так, как они хотят. Есть вопросы, замечания, дополнения? Высказываемся, по обычаю, начиная с младшего.
Цицак, аристократка Каганата
Очередной раб-евнух принес на женскую половину известие, что брат снова зовет меня. Я кивнула, и ласкающим движением погладила чучело моей предыдущей служанки. Кожу с нее снимали большие мастера своего дела, так что она радовала меня своими криками очень и очень долго. Благо, сейчас, когда наш славный город освободился из-под власти проклятого колдуна, замену найти труда не составило. Хотя, конечно, новых девок еще придется должным образом обучить... Но этот процесс мне никогда не приедался, и всегда доставляет удовольствие.
Я пнула девку, чересчур сильно затянувшую ремень моих сандалий, и пошла туда, куда меня позвали.
В комнате Совета, наряду с уже знакомыми борцами за свободу и истинную веру, находился невысокий мужчина в меняющем цвета плаще, явно эльфийской работы. А еще говорят, что эльфы разбираются в красоте! Да никто, хоть сколько-нибудь в этом понимающий, не стал бы делать плащ таких невзрачных цветов! Вот чуть отведешь взгляд, а этого незнакомца уже вроде как и нет рядом, и даже в комнате снова его заметить — довольно трудно, пусть даже он и не двигается с места.
— Сестра, позволь тебе представить Субедей-нойона, посланника и представителя тархана Будаха.
Тот коротко поклонился. Признаться, я взглянула на него скептически. Кажется, он не из истинно благородных, а из тех, кто, родившись в грязи, получил право на титул "нойона", подставляя свою голову под вражеские мечи и копья. Однако, имя тархана придавало этому черноногому определенный вес, так что мне пришлось поклониться.
— Итак, что у вас тут творится? И каковы успехи вашего выступления? — поинтересовался посланник Будаха. Вот интересно, почему тархан не прислал кого-то более благородного?
— Мы практически полностью контролируем город, — ответил брат. Остались только незначительные моменты, которые мы обязательно исправим...
— Вроде так и удерживаемых врагом ворот? — грозно нахмурился Субедей-нойон. — Вы хоть понимаете, что творите? Ворота — важнейшая цель! Пока они в руках врага — говорить о взятии города...
— Но мы удерживаем Дворец! — возмутился Джифуджи.
— И что? — спросил посланник. — Кто из вас принял на себя контроль над Местом Силы?
— Мы... — Джифуджи запнулся, но потом, видимо, решил, что правду посланник все равно узнает, так что врать бессмысленно. — Рабы Дворца говорят, что Камень Силы, к которому нужно приложить Кольцо Благородного, слуги колдуна куда-то унесли еще до того, как его наместник уехал.
— Кристалл нельзя вынести за пределы города, — твердо произнес Субедей-нойон. — Думайте, где он сейчас! Пока Камень в руках колдуна и его слуг — город тоже остается "его городом". И никакие дворцы и городские кварталы этого не изменят!
Мы с братом переглянулись, и он озвучил очевидный вывод:
— Его перенесли в домик наместника! — назвать "дворцом" эту халупу у него язык не повернулся. И правильно.
— И вы даже не попытались его захватить! — да что этот черноногий вообще себе позволяет? Как он смеет с таким презрением смотреть на лучших, чем он?! Когда тархан заберет этот город, надо будет потребовать наказания для наглого простолюдина, по недосмотру введенного в благородное сословие! — Понятно, — насмешливо протянул этот... этот... — Вы хоть с начальниками охраны и командирами наемников посоветовались, прежде чем планировать восстание?
Мы переглянулись, не понимая сути вопроса. О чем советоваться с прислугой? Разве эти черноногие могут посоветовать что-то дельное тем, кто бесконечно выше их? Каждому благородному человеку известно, что он во всем, а особенно — в разуме, превосходит крестьян. Ведь именно наши предки веками управляли этим быдлом!
— Н-да... — покачал головой посланник тархана. — А хоть кто-то из вас в армии тархана Захарии служил? Хотя бы на каких-то должностях?
Мы снова переглянулись. Поговорка, занесенная то ли из восточных провинций Империи Света, то ли вообще — Неумирающими, гласит: "хорошее железо не идет на гвозди, хороший человек — не идет в солдаты!"
Посланник снова кивнул собственным мыслям. Видимо, как черноногий, он осознал, какую глупость спросил, и приготовился внимать мудрости вышестоящих. Но в этот момент в палаты Совета ворвался человек в форме нашей стражи и закричал:
— Чудовища! Чудовища напали на ремесленный квартал!
Иримэ, Отвергшая Свет, эльфийка
Сай'Рех, Одержимый Хаосом, поставленный командовать нашими силами в Беленджере, рвался с самого начала мятежа "зачистить силы мятежников до белых костей, чтобы тряслись в Дворце тархана и Золотом квартале, и носу не думали оттуда высунуть!"
Но Лар тормознул излишне ретивых военных.
— Пусть ребята как следует заработают себе правильную репутацию. Чтобы, когда будем их вешать — ни у кого не возникало вопросов "за что?"
— Так за что? — задала я вопрос, чтобы дать возможность Лару произнести ответ, который он почему-то посчитал остроумным... Хотя, надо признать, мне он в данной ситуации тоже нравится.
— За шею, разумеется! За ноги — это уже садизм. Хотя, надо сказать, после видений того, что сейчас воплощается — немного хочется побыть садистом.
Поскольку те же видения созерцала и я, мне ничего не оставалось, кроме как обнять его, и сказать:
— Ты — жрец Темного бога. Тебе — можно!
— Ага, — вздохнул Лар. — Чтобы "зачлась им мученическая кончина и обрели они на Последнем суде не Справедливость, но Милосердие"? Не дождутся!
Я молча кивнула, признавая, что подобный подход к садизму и Темным богам — имеет смысл.
Вот так мятежники и резвились два дня, накапливая ненависть народа. Чтобы, когда Лар вернется "в силах тяжких" — его точно встречали, как освободителя и защитника. Но всем, кто сумел добраться до привратных укреплений, или дворца наместника Пьена — давали помощь и убежище. Так что сведения о силах мятежников, их состоянии и перемещениях — поступали с минимальной задержкой. И ненависть копилась не только в народе, но и среди бойцов, уже готовых "убивать, на куски разрывать и купаться в крови".
Но вот время, по каким-то своим соображениям выбранное Ларом, пришло. И он дал отмашку.
Звезды холодно смотрели с небес на творящееся внизу, когда культисты призвали стаи орнисов, а трое Всадников Хаоса материализовали кошмары, и выдвинулись в сторону ремесленного квартала.
Лар, присматривавший за творящимся глазами Сариэна, вздохнул, и выпал из транса.
— Н-да, — произнес он. — "Богиня одобряет милоту и лисят"2.
Признаться, я не очень поняла, при чем тут лисята... Но поскольку не последовало объявления тревоги, и мы не седлали экстренно ездовых крикунов, чтобы нестись на помощь, прошло все вполне в пределах планируемого...
Иста, подруга Пьена
Войска сошлись. Стрелы летели сплошным потоком. Широкая степь благоприятствовала маневрам конницы, а не тяжелому, но неспешному шагу железных големов... Но, несмотря на кажущийся простор, обоз можно было провести только по дороге... И как раз на дороге стояли, перекрывая ее, каре, внешние ряды которых составляли железные големы. Конечно, мне рассказывали о том, как штурмовали источник ртути в домене Азир, и как стрелами заклинивали суставы железным големам... Но то — железный голем, оставшийся без погонщика, и бил по нему мастер-стрелок с расстояний, чуть большего, чем "рукой дотянусь". Массовым стрелкам, каковыми, собственно, и были кочевники, такие подвиги меткости были... не слишком доступны. Да и сталь, которую пускал даже на свою "предэлитную", но все-таки не входящую в элиту пехоту д'Ин Амит, все-таки сильно превосходила то дрянное железо, из которого были собраны относительно дешевые охранники свихнувшегося на поисках бессмертия алхимика. Так что обстрел довольно скоро перенесли с передних рядов в глубину строя. Но еретики закрылись сверху щитами, так что, хоть время от времени бойцы и падали, но все-таки эффект от обстрела был отнюдь не такой, на какой степные конники, видимо, рассчитывали.
Вот отряд нукеров, возглавляемый одним из нойонов, подлетел к строю стальных воинов, и попытался, набросив арканы, вырвать бойца из строя... Ага. Три раза. Буквально стальная плоть придает голему неодолимую силу, вполне сравнимую с мощью не легкой степной лошади, а настоящего рыцарского дестриэ. Да и масса у них, если и меньше, то ненамного. Так что результат рывка был... В общем, несколько нукеров повылетали из седел. Прежде чем они успели опомниться от падения, клин стальных големов по приказу погонщиков, выплеснулся вперед, и тяжелые удар обрушились на поверженных и неспособных сопротивляться бойцов. Чтобы забить такую мишень — особой ловкости не требуется.
Видимо, решивший продемонстрировать боевую удаль нойон приходился родственников многим из круживших поблизости. Взбешенные родовые вожди разгорячили коней, и, наставив копья, рванули вперед... Вот только кроме явно не успевающих отойти, рядом были и другие големы. Они вскинули правые руки, и рой болтов, злобно жужжа, ушел в сторону атакующих. С меткостью в частности, и ловкостью вообще у големов... не очень. Но для того, чтобы попасть по цели вида "плотный строй атакующей конницы" особая меткость и не требуется. Конечно, большая часть болтов досталась не всадникам — мишеням относительно небольшим и столь же относительно хорошо защищенным, а их коням, что отнюдь не были упакованы в броню, подобно уже упомянутым дестриэ. Получился настоящий завал: сзади идущие всадники отнюдь не всегда успевали среагировать на падение переднего, и рушились следом, образуя кучу-малу.
Я взмахнула рукой. Командиры расчетов выбили стопора, и рычаги онагров ударили в упоры, отправляя в получившуюся крупную и малоподвижную мишень десятки не слишком крупных камней. Отступники из обслуги заскрипели рычагами, готовя машины к следующему залпу.
На левом фланге группа всадников, возглавляемая рыцарем (Откуда они только взялись у Каганата? Хотя, возможно — наемники?) сумела проломить-таки строй железных големов. Но при этом всадники потеряли разгон, и копейщики-еретики из задних рядов сумели заткнуть брешь. Однако, каре, потерявшее как бы не десяток големов разом, оказалось ослаблено. И было необходимо помочь им.
— Грузи чеснок! — скомандовала я на батарею.
Камни, уже загруженные для следующего залпа, вытряхнули из пращей, и туда засыпали чеснок — множество небольших стрелок из дрянного дешевого железа, сверенных между собой таким образом, чтобы, как не упади данная конструкция на землю, одно острие — обязательно останется торчать вертикально вверх.
Воззвав к Низшим исчислениям, я охладила и стандартизировала собственный разум, получив нужные данные для стрельбы, и начала диктовать их командирам расчетов. Они, в свою очередь, отдали приказы обслуге, чтобы те повернули осадные машины на нужные углы.
Я снова взмахнула рукой. Гулкие удары рычагов, и чеснок относительно равномерно засеял участок степи, по которому на ослабленный строй уже разгонялся на маленький отряд, но серьезная конная лава.
Результат получился... немного предсказуемый. Очередной завал, куда влетела еще порция каменной картечи с соседней батарей, командир которой вовремя заметил и верно оценил происходящее.
Сверху рухнул, разбивая крылья о твердую землю, железный дракон. Это был не первый союзник, сбитый в этом бою. Но, к счастью, немногочисленные драконы, и присутствующие в гораздо большем числе виверны, сумели оттеснить ослабленных проклятьем луа. Так что все, что рушилось сверху — падало на головы врагов.
Стрела разочарованно взвизгнула, ударив вместо горячей, податливой плоти, в твердые построения магии, и ушла в сторону. Благословения Удачи и Защиты от стрел, наложенные перед боем, в очередной раз спасли мне жизнь. Но вот "Защита от стрел" — уже практически погасла, и ее пришлось подновлять. А вот расчетам машин повезло меньше. Один из отступников уже лежал, тоскливо глядя в серое небо. Еще двоих спешно утаскивали под телеги обоза, чтобы перевязать раны. Оттуда, из-под телег, вполне способных послужить заменой гуляй-городу, уже бежали на подмену.
