— А мы не шутили, — обиделся Финни. — Мы всерьёз! Не позволишь?
Малыш воинственно вскинул подбородок, сверкая глазками.
— Ни под каким видом! — грозно ответил Поллукс, чтобы не было даже мысли, что можно уговорить.
— Во-от, — сразу расслабленно улыбнулся мальчишка, ничуть не расстроенный. — Я так и знал. И Рег угадал.
— А Сириус? — заинтересовался дед.
— Сириус теперь мне должен олшебную красную онфету от ортескью. Такие большие, знаешь? Там мороженое внутри.
— Предположим, знаю. И в чем же ошибся Сириус Блэк?
Финни фыркнул:
— Он сказал, что ты исполнишь любое моё желание, стоит сделать бровки домиком. Вот так.
Поллукс смотрел в огромные умоляющие глаза внука и понимал, что воспитание малыша пошло куда-то не туда.
— А на самом деле? — что думает о такой вседозволенности Финни, стало вдруг очень интересно.
— На самом деле, деда, все тебя боятся. И я не могу понять почему. Но это точно, знаешь, я почувствовал. Любят, но боятся.
— Правильно делают, — не удержался Поллукс, выпуская на пару мгновений свою магию, её сила в такие моменты растекалась вокруг, заставляя склониться самые буйные головы.
Финни охнул и радостно улыбнулся:
— Ух ты, как тёплое одеялко. А ещё можешь?
— Одеялко? — опешил Поллукс, готовый утешать испуганного ребёнка. И рявкнул, заметив, что тот тянет руку к родовой книге: — А ну марш отсюда!
Миг — и Финни исчез, оставив бардак на всегда аккуратном столе Поллукса.
Расстроенно он хотел швырнуть подарок Сигнуса в мусор, но самопишущее перо не далось. Заплясало по бумаге.
Поллукс с удивлением прочитал.
"Не надо, прошу! Я могу ещё принести пользу!"
— Какого... Каким образом?
"Хозяин привязал меня к родовой книге Блэков, хозяин напитал своей магией, хозяин дал капельку разума".
— Кто твой хозяин?
"Чудовище. Простите, он потребовал так его называть. Его настоящее имя Финеас Поллукс Блэк, Путеводная Звезда Рода".
— Звезда, — почти не удивился Блэк. — Ну-ну. Ладно, живи пока, только не маячь, отдохни, что ли. Мне надо подумать.
Перо рухнуло на стол и замерло. Поллукс покачал головой и вздохнул. Пора было подумать об учителях для мальчика. То, чему учится он самостоятельно, приобретает угрожающие формы. Но для начала надо принять странного визитёра, которого Поллукс просто из вредности заставил ждать несколько часов в тесной обшарпанной гостиной, специально устроенной для подобных случаев. Главное, выйти из неё невозможно, так что и передумать посетитель никак не мог.
— Пригласи гостя, — велел Поллукс появившемуся домовику.
Мужчина, вошедший в его кабинет, оказался знаком. Здоровенный и косматый кабатчик из Хогсмида одет был в потрёпанный коричневый плащ с глубоким капюшоном. Поклонился низко, но с удивившим достоинством. Занять гостевое кресло отказался. Молча выставил прямо на стол свою видавшую виды кожаную котомку. И опустил её стенки, дёрнув за горловину.
Поллукс, готовый уничтожить приношение странного типа одним взмахом палочки, потерял дар речи и всякое соображение. Молча таращился на до боли знакомую бутыль, светящуюся золотом и бриллиантовыми всполохами.
— Мерлин... — прошептал Блэк, боясь шевельнуться. А вдруг это иллюзия, насланная маленьким Финни? Как исполнение самого сильного желания на данный момент.
— Аберфорт Дамблдор к вашим услугам, — прогудел кабатчик и скривился от волны магии, отменяющей иллюзии. — Так оно вам нужно, милорд?
— Отблагодарю, — коротко кивнул Блэк. По щелчку пальцев бутыль просто исчезла со стола. — Что хотите? И откуда взяли это?
— Ничего не нужно, милорд. Я просто возвращаю ваше добро. Где взял, там уже нет. Прошу прощения, но это не только моя тайна, — Аберфорт коротко поклонился. — Разрешите откланяться, милорд?
— Постойте! — лорд Блэк впился глазами в гостя, надеясь прочитать ответ в непроницаемом лице мужчины. — Ваш брат ведь Альбус Дамблдор? Какие отношения между вами?
— Это личное, — спокойно ответил Аберфорт. — Я бы не хотел говорить об этом... человеке.
— Понимаю. Этого достаточно, — тонко улыбнулся Поллукс, отпуская гостя. — Проводите!
По незаметному сигналу от хозяина вошёл лакей, старый Мердок, уже пять минут дожидавшийся за дверью. Поллукс решил проявить уважение к мрачному кабатчику, что тот оценил лишь кривоватой улыбкой. Крепкий орешек этот брат Альбуса Дамблдора, хоть и прикидывается невежей и равнодушным грубияном. И если Поллукс правильно прочитал его, а он вряд ли зря гордиться своим умением разбираться в людях, брата Аберфорт, мягко говоря, не любит. А если быть точнее, даже такому скрытному типу не удалось утаить мгновенную и сразу глубоко скрытую эмоцию, блеснувшую в глазах, — незамутнённую ненависть.
Стоило подумать о том, как привлечь Аберфорта на свою сторону в предстоящей борьбе... даже не борьбе, а некоем перераспределении сил в магическом мире Великобритании. Такие люди тоже понадобятся.
И как славно, что Реддл сумел правильно и своевременно погасить конфликт, принеся извинения. Без него все их планы могли претерпеть не просто изменения, а полностью разрушиться.
А самое главное — переговоры с Малфоем принесли неожиданный и очень важный бонус. Приватная услуга от самого Реддла. Именно это право оставил за собой Поллукс, принимая извинения от весьма скользкого и умудрённого опытом лорда Малфоя. Да, яд василиска сильно впечатлил и был принят благосклонно. Извинения тоже, но, когда Блэк молча глядел на Абраксаса, размышляя, не помучить ли ещё немного сиятельного лорда, тот сам вдруг озвучил:
— И одна услуга от Тома Реддла, такая, как участие в ритуале, либо равная по значимости безвозмездно.
И Блэк согласился, а кто бы смог отказаться? Такого сильного мага и в ритуал, хотя бы... да в любой! В итоге с лордом Малфоем они расстались довольные друг другом, заодно закрепив соглашение по поводу помолвки его наследника с младшей дочкой Сигнуса.
Поллукс вернул бутыль с эликсиром на стол, зажёг щелчком свечи под потолком и залюбовался живым блеском. Он уже понял, какую услугу попросит у Тома Реддла. Решение само напрашивалось. Сильнейший тёмный маг и очень решительный человек. По слухам, знаток чуть не во всех областях магических наук. Реддл объехал множество стран, набираясь знаний и опыта, обучаясь у магов, чьи имена знают лишь избранные. А как хорош был во время ритуала! Уж если он не поможет доработать эликсир, то... останется ждать, пока Финни станет совершеннолетним и заработает хотя бы одно мастерство.
А пока вся надежда на Тома. И ещё на Уэсли. Точнее, на их родовой замок. Записи эксперимента должны находиться в открывшемся мэноре. И пусть Артур так и не откликнулся на предложение посетить Блэк-хаус, Поллукс не переломится, сам нанесёт визит Уэсли ещё раз и уже серьёзно поговорит с молодым Артуром, а лучше с Джинни. Должна же она понять!
Две совы послушно унесли два послания. И обе вернулись почти одновременно, принеся положительные ответы.
Альфард выбрал именно этот момент, чтобы наконец соизволить навестить отца. Занятой и деловой стал в последнее время, просто удивительно. И с Алленами успешно договаривается, и за архивы Блэков засел с энтузиазмом. Словно подменили парня.
— Звал, отец?
— Собирайся, мы идём свататься, — Поллукс хохотнул. — Я пошутил, можешь не сверкать глазами, но, даст Мерлин, и до этого дойдёт. Уэсли пригласили нас на обед. Мать я предупредил, тебе следует собрать сына, будет не лишним. И не волнуйся, Финнеас достаточно окреп, ничего с ним не случится. И манерам его уже вполне выучили бабушка и две тётки, благо схватывает на лету.
— Я не волнуюсь, просто удивлён, — Альфард усмехнулся. — Буду рад сопровождать тебя, пап. Дай нам несколько минут.
— Полчаса, Альф. Встречаемся здесь, я активирую камин. Нам открыли доступ, так что желательно прибыть вовремя.
Альфард кивнул и поспешно вышел. Финеаса Поллукс взять решил неспроста, в качестве секретного оружия. Вдруг умилится дитём прекрасная Джиневра и более благосклонно взглянет на отца мальчугана. Но это не главное, найти записи — вот что важно. И надо будет — он лично поможет искать, сколько бы времени это не заняло. И в случае успеха можно будет сразу позвать Реддла. В случае поражения тоже, но без записей эксперимента с эликсиром справиться будет гораздо сложнее. Могут уйти годы, а не хотелось бы.
— Я готова, милый, — жена неслышно появилась в кабинете. — Что ты задумал?
— Ты не поверишь, — сверкнул глазами глава рода Блэк. И взмахом палочки левитировал на стол драгоценную бутыль.
Ирма прижала руку к сердцу и шагнула ближе к столу.
— Не может быть. Откуда? А ваш архив, записи...
— Увы, но как раз туда, где они могут быть, мы сейчас и отправимся. Готова, милая?
Она с нежностью откликнулась на объятие:
— С тобой хоть на край света, Пол. И надо уже как-то решить с ночными перемещениями Финни, я соскучилась.
— Решим, — он засмеялся и закружил её по комнате, чувствуя себя помолодевшим. Вот что делает с человеком одна лишь надежда!
* * *
— Эжени, — Роб, как всегда без стука, ворвался в её комнату, плюхнулся сразу на диван и заложил руки за голову. — Ну вот, на один день тебя отпустили из этого ковена, и ты засела в своей комнате, опять что-то рисуешь. А родного брата словно не существует.
— На два дня, — улыбнулась она, откладывая кисть и заправляя за ухо выбившийся локон. — Завтра девичник, Санни с Чарити устраивают. И прямо оттуда в воскресенье утром мы с ними отправимся на мою свадьбу. А, кстати, ставлю десять кнатов, что будет мальчишник. Тебя пригласили?
— Какие десять кнатов? О чём ты, моя прелесть? — дурашливо округлил глаза Роб.
Она вдруг заметила, что у него тёмные круги под глазами, да и весь вид слегка усталый. Неужели все дни, пока она жила в ковене, занимался без передышки? С него станется, мечтает получить максимум Тритонов и пойти дальше учиться на Мастера трансфигурации. А может, ещё хандрит, что Эмили Гамп с родителями укатила в Грецию? Хорошо, что они уже скоро вернутся и даже будут на её свадьбе.
— Ладно, не говори, — легко отмахнулась она. — Сегодня последний свободный вечер дома, и у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— И какое же? — скептически осведомился брат. — Кстати, а кто это?
— Да так, — Эжени пожала плечами. — Один заказ. Там, в ковене сейчас живёт Лаудан Забини. Сказал, заплатит пять золотых за портрет Лисс Пранк. Я взялась, пять галеонов на дороге не валяются. Тем более и с Лисс я там несколько раз пересекалась и хорошо её рассмотрела специально для портрета.
— А я думал, есть способ попроще разжиться галеонами в твоём ковене, — хитро усмехнулся Роб.
— Да ну тебя, — Эжени опустилась на табуретку, вытирая руки платочком. Удалять краску с рук магией она не любила, потом кожа казалась сухой. — Я ума не приложу, какую такую незамужнюю девицу могла бы привести в ковен. Так что лучше воспользуюсь своим способом зарабатывать.
— Твоё право, — хмыкнул Роб. — Хотя вот, кузина Грейс вроде рассталась со своим крокодилом.
— Ты всерьёз хочешь подсунуть нашей Грейси грубых боевиков? — укоризненно посмотрела на брата Эжени, присаживаясь на табуретку.
— Кто бы говорил, — хохотнул Роб. — Сама-то втрескалась в такого же грубого боевика. А Грейс не из пугливых, хоть и поёт в группе. У неё Дурмстранг за плечами. Она сделает твоих ковенцев, как детей.
— Она из городских, жизнь в ковене её вряд ли привлечёт. Кто ей петь там позволит? И Картер не крокодил, он бизнесмен и умница. И они не расстались, а просто временно в ссоре. Ну ты же знаешь Грейс, вечно её расстраивают мелкие несовершенства окружающего мира. Кстати, на моей свадьбе она обещала быть.
— Во-от! — сел на диване Роберт, радостно блестя глазами. — Мы и обозначим её присутствие, как привод незамужней девушки! Класс, да? И что значит "из городских"? Она же бредит охотой и всё время жалуется, что никуда не берут.
— Не говори глупостей. Её дед пару раз брал на сафари. И к себе в драконий заповедник, пока его не продал. А ещё на мою свадьбу она придёт с Картером. Правда, это она обещала до их ссоры, но тем не менее.
— Ладно, тогда Эву. Эву Стенли. У неё же никого вроде нет. Пусть грязнокровка, но вдруг прокатит.
— В своём уме? — фыркнула Эжени. — Да они там тёмные маги через одного. Хочешь, чтобы неженка Эва умерла родами? И она всё равно неровно дышит к Бену Хиггинсу. Да и мы совсем не подруги. Нет уж. И вообще, хватит болтать, ты хочешь узнать, куда мы сегодня отправимся?
— Говори уже, я весь внимание! — Роб состроил ей дурацкую рожицу. — Только не в магловское кино. У меня от него потом голова болит жутко.
— Наш двоюродный дед сегодня окончательно передаёт заповедник Прюэттам. Кстати, они братья Санни, если ещё помнишь. Ну так вот, дед сам меня пригласил составить ему компанию. Может, и Грейс будет. Ну как? Прогуляешься с нами к драконам?
— Шутишь! — вскочил с дивана Роб и заходил по комнате, ероша волосы. — А раньше ведь не приглашал. И если Грейси будет, я точно с вами. Попытаюсь вызнать у неё про крокодила. И бац, три галеона у меня в кармане!
— Ты порой мыслишь, как Артур. Тебе отец мало денег даёт на карманные расходы?
— Дело принципа! И ты увидишь, сестрёнка, эти галеоны я честно заработаю.
— Мечтать не вредно, — фыркнула Эжени. — Ладно, отправлю сову, что мы будем оба. И не мешай, мне тут совсем немного осталось.
Роб подошёл к полотну:
— Вау, как живая! Ладно, мать обедать звала, но пятнадцать минут у тебя есть.
Он ушёл, и Эжени снова взялась за кисть. Она никак не могла перестать думать о свадьбе и о Мэдисоне. Что толку было жить в ковене, если она его почти не видела. Все дни проводил на реставрации какой-то хижины и хоть бы раз позволил взглянуть, чем так занят.
Нет, она не жаловалась. В ковене весело, со всеми перезнакомилась. По крайней мере, с женской частью ковена. И даже никто нос не задирал. Кто бы мог подумать, что среди боевиков живут такие нормальные люди! Да и вечерами Реган всегда заглядывал к ней, и это были самые долгожданные минуты. Пусть дальше поцелуев они так и не зашли.
Двоюродный дед ждал их возле почтового отделения Косой Аллеи, и Роб сразу расплылся в улыбке, заметив Грейс. Эжени тоже обрадовалась кузине. Та, хоть и была старше них на пять лет, но всегда общалась на равных.
Одета Грейс была, как всегда вызывающе: кожаные штаны в обтяжку, короткая серая, вся в металлических цепочках и заклёпках, дублёнка и высокие ботинки на шнуровке и толстой подошве. Белобрысая косая чёлка почти закрывала один глаз, а затылок и вовсе был выбрит почти налысо, в каждом ухе по несколько серёжек, и непохоже, что все артефакты. "Самовыражение важно в её возрасте, — мягко говорила мама про племянницу. — Пройдёт". Но Эжени в это верилось слабо. Фиолетовые глаза Грейс блестели лукавством:
— Привет, птенчики, — хохотнула она низким голосом, которым очень гордилась.
Пела она, и правда, здорово. Как-то раз Эжени даже побывала на её концерте и была под впечатлением.
