Знание пришло к нему почти сразу — у деточки случился сильнейший магический выброс. И остатки погасились сильнейшим магом в роду — отцом. Привязка никуда не делась. Мордредов старик Дервент был умным пройдохой, знал, что делает, проведя немудрёный ритуал при той встрече. Геллерту тогда было всё равно, он лишь рассмеялся, соглашаясь. Выпил смешанную кровь — свою и дочери — не колеблясь. Повторил катрены, внутренне скалясь. Пусть, пусть будет сильной и пьёт из него силы. Они ему больше не доступны и не нужны.
Но этот её первый такой силы выброс привёл его в состояние ужаса от собственного вида. Дряхлый старик смотрел на него из осколка зеркала. Это всего-то в шестьдесят лет! Когда магия волшебника на самом пике, как и все жизненные силы.
Взял себя в руки и перестал упиваться жалостью. Проследить, чтобы дочь выросла — стало новой целью, давшей силы, сначала душевные, а спустя много месяцев и физические. Сейчас он не выглядел даже на сорок, хотя ему давно перевалило за семьдесят. Тюремное заключение не красит — обычных людей, но он не обычный человек, и маг тоже не из последних.
И связь с дочерью получила ещё один непредвиденный вариант. Открыв ритуалом связующие нити, Дервент заодно подарил и связь с миром. Гася своим телом магические выбросы и подпитывая девочку по тому же открывшемуся каналу, он по капле в день начал получать обратно свою отобранную при заключении магию. Очень-очень медленно расправлялись каналы, заполняясь крохами силы, оживало и наполнялось жизнью обескровленное ядро. Просто служа донором для магии дочки (а, проводя ритуал, он был уверен, что это его и убьёт), он получил возможность самому черпать магию от своего родового камня. Ирония судьбы. Отдав всё, получить тоже всё. И даже немного больше.
И теперь, после двадцати двух лет заключения, он ощущал себя здоровым, молодым, сильнейшим волшебником, как в лучшие годы своей, прямо сказать, далеко не самой спокойной жизни. Хотя даже тогда он не был настолько силён, пусть и подпитывался от многих бездумно шедших за ним марионеток.
Самое смешное, что теперь, достигнув желаемого когда-то, ему не хотелось больше ни мирового господства, ни богатств, ни всеобщего почитания. Стать великим учёным и то не прельщало. А он бы мог, с его знаниями и умениями.
Стыдно признавать, что в мечтах брезжила пасторальная картина: уютный домик на скале, у подножия которой бьются океанские волны или на худой конец журчит быстрая весёлая речка, неся с гор чистые, как слеза ребёнка, воды. Он стоит на скале, обдуваемый ветром, грея на солнце старые кости, а на пороге появляется хозяйка, молчаливо призывая на поздний завтрак. В мечтах рядом с её юбкой появлялась чумазая мордашка с лукаво сверкающими глазками. И малыш со смехом прятался за юбку матери, чтобы выглянуть из-за неё через пару ударов сердца.
Как смеялись бы над его мечтами враги, коих не счесть во всех странах Европы, Америки, не говоря уже о старушке Англии. Как недоумённо пожал бы плечами дракклов Альбус. Как презрительно скривились бы губы бывших соратников. Простое человеческое счастье давно не в чести у сильных мира сего. А для него это стало мечтой и целью. Это, и ещё его девочка. Его Линни.
И с дочерью он увидится уже очень скоро.
Он с усмешкой вспомнил вторую встречу с Дервентом.
— Твою дочь назвали Линдой.
— Хорошее имя, сильное, — кивнул на это Геллерт, — но я дам ей второе имя. Начинай ритуал!
Он так и не сказал пройдохе Дервенту второе имя своей девочки. Пусть мучается, согласиться ему пришлось. Геллерт был в своём праве. После его смерти узнают — второе имя Линды отобразится на родовом древе. Или он сам сообщит им при новой встрече, если выживет и всё получится.
Всё продумано до мелочей. Но и для непредвиденных обстоятельств оставлено место. Пусть.
И благослови Вселенная того мага, что прислал ему феникса. Догадки были, и он обязательно навестит и отблагодарит мальчишку. Хотя какой он уже мальчишка! Давно вырос, заматерел и, быть может, завёл ораву неряшливых отпрысков. Ну да Геллерту не составит труда осчастливить и его внуков, если те уже появились.
Отсчёт пошёл. До часа икс оставалось совсем мало времени. Геллерт улыбнулся и вытянулся на постели в полный рост, сунув руки под голову. Пусть спать спокойно ему не суждено — слишком многие являлись во снах, взывая об отмщении — но жить иначе шанс появился. Живёт же Фламель уже мерлинову прорву веков, наслаждается малым, имея за душой уж не меньше погубленных жизней. А он чем хуже? Вот то-то. Он устал и хочет покоя.
А ещё бы Альбусу взглянуть в глаза. Просто так.
Глава 58
Человек, прошедший краем небольшого магловского селения, привлёк к себе внимание местной детворы прежде всего тем, что нёс в руках, нежно прижимая к себе, бледно-рыжую встрёпанную кошку. Одет он был в дорожный плащ, подбитый мехом, высокие грубые сапоги и непрезентабельную на вид старую широкополую шляпу. Ему можно было дать лет тридцать пять — сорок, ещё не стар, но вид говорил о непростой жизни за плечами.
Лицо обветренное, крючковатый нос, глубоко посаженные глаза, острый и недоверчивый взгляд.
Мужчина направлялся к местной речке, в которой вода оставалась ледяной даже в самые жаркие дни лета. Сейчас речка покрылась льдом, и детишки устроили себе горку, скатываясь с крутого берега на разных приспособлениях и санках прямо на середину реки. Они-то и заметили мужчину, с мрачным видом прошедшего по берегу и вступившего в небольшую рощу чуть дальше по дороге. Там росли два дерева, образующие небольшую арку между собой. Поговаривали, что тот, кто пройдёт сквозь эту арку, станет самым сильным и умным.
Мальчики пробовали — и не раз, ничего не происходило. Наверное, и незнакомец хотел стать умнее и сильнее, потому что тоже вошёл в эту арку. Но вот незадача, с другой стороны он так и не вышел.
— Я тебе говорю! Он пропал! — воскликнул вихрастый мальчишка, споря со своим приятелем. — Колдун, наверное!
— Скажешь тоже, — фыркнул второй. — Какой ещё колдун? Начитаешься своих книжек, вот и мерещится всякое! Там дальше кусты. Так? Он просто пригнулся и по кустам добрался до дороги. А за поворотом уже пошёл нормально. Всё просто!
Первый пожал плечами, оставшись при своём мнении, но спорить дальше не стал. Махнул другу подниматься на берег. Хотелось вдоволь накататься до темноты.
Аргус Филч слабо ухмыльнулся, слушая разговор мальчишек и, только убедившись, что проверять свою догадку они не побегут, дотронулся до неприметного сучка, увидел, как заколебался воздух в арке, и шагнул в неё уже с обратной стороны.
Миг — и он на узком длинном плато. За спиной осталось лишь обозначение арки на голом камне. Но как выйти, Филч знал: просто пройти сквозь неё, точно так же, как на платформе девять и три четверти.
На узком плато, бегущем вдоль высокой горы, было ветрено, в нескольких шагах впереди начинался обрыв. Красота отсюда открывалась необыкновенная: высокое небо, красноватые и серые скалы вблизи и высоченные горы с седыми шапками вдалеке. А между горными грядами справа и слева расположилась долина драконов. Внизу справа виднелись человеческие жилища. Два высоких дома и три длинных барака сверкали красными черепичными крышами. Всякие сараи и пристройки Филч считать не стал. Подошёл к краю, высота головокружительная, и никаких ступеней или другого спуска, как ему и говорили.
Наверх тоже не взобраться, каменная почти ровная стена уходила куда-то в поднебесье.
Филч прошёл по своеобразному балкону вправо и вскоре обнаружил врезанную в стену массивную дверь с небольшим окошком посередине. Дальше балкон обрывался небольшим тупиком. Там стоял одинокий стол, за которым прямо в камне была выбита массивная скамья. Прямо-таки квадратная терраса со стороной около семидесяти футов.
Летом там, наверное, хорошо: попивать прохладное пиво и отдыхать от праведных трудов. Нависающий козырёк в виде куска скалы, похожий на огромную ладонь с вытянутым пальцем, указывающим на долину, защищает от солнца. Столик и сейчас находился в тени. Но желания присесть на ледяную скамью в данный момент не возникало, хотя ноги уже гудели от долгой ходьбы.
Аргус вернулся к двери и постучал висящим рядом молоточком, но ответа пришлось ждать долго. Он засунул кошку под плащ и плотнее его запахнул, закрывая воротом лицо от колючего злого ветра. Скоро и красоты перестали радовать, руки без перчаток озябли, а ногами пришлось притопывать, чтобы хоть как-то согреться.
Наконец со скрипом отворилось окошко, не прошло и получаса. Оттуда высунулась лохматая голова молодого парня. Неприязненно оглядев Филча, он хриплым голосом осведомился:
— Ну чего тебе?
— Здравствуйте, — вежливо ответил Филч. — Мне бы в долину спуститься.
Парень помолчал, потом захлопнул окно и пропал ещё минут на пять. Вышел уже одетый в тулуп и тёплую шапку.
— И чего ходят всякие? — ворчал он, шагая по балкону в противоположную от террасы сторону. — Поспать не дадут спокойно! Уволюсь, видит Мерлин, уволюсь, завтра же. Достали!
Филч молча следовал за ним. Приметил в руках парня какую-то дубину. Пройдя шагов тридцать, парень засунул дубину в неприметную щель, пошатал, убеждаясь, что сидит крепко, а потом легко нажал, как на рычаг, опуская вниз.
Тотчас край балкона зашевелился, вылезли выступы вроде рельс, уходящие вниз. А после выехала оттуда же, из скалы, глубокая лохань, иначе не назовёшь, и сама со щелчком встала на рельсы.
— Десять сиклей — и залезайте, — недружелюбно велел парень.
Филч расплатился, деньги он приготовил заранее, и не без трепета душевного полез в лохань, оказавшуюся такой же каменной, как и всё вокруг. Выступы в виде коротких скамеек имелись с обеих сторон, тоже каменные и ледяные на ощупь. Но окрик парня заставил всё же сесть.
— Внизу вылезайте быстро, — предупредил он. — Через двадцать секунд подъёмник поедет обратно. Я с вами туда спускаться не намерен. Будете возвращаться — нажмите кнопку внизу. Там увидите. Только не слишком поздно, после десяти вечера я в деревню уйду. Если до этого успеете, так и быть, спущу за вами корыто. Ну всё.
Парень нагнулся, ткнул в какую-то деталь на бортике лохани, та сдвинулась, медленно опускаясь вниз. Спуск занял минут пять, не меньше, отморозить задницу Филч не успел, но и ноги толком не отдохнули.
Внизу он быстро спрыгнул на мёрзлую землю, кое-где покрытую снегом, поглядел, как поползло вверх корыто подъёмника. Кнопку на стене разглядел: красная на серой стене и как будто выдвинутая на пару дюймов. Подумав, что неплохо бы оснастить скамейки подъёмника какими-нибудь сидушками, Филч направился к виденным сверху домам по хорошо различимой широкой тропе. Тут даже колеи по бокам имелись, правда, едва различимые. Наверное, что-то возили к подъёмнику на телеге.
Идти пришлось долго, это сверху казалось, что дома близко. А тонкая полоска зелёных деревьев превратилась здесь в настоящий густой хвойный лес протяжённостью чуть ли не в милю. Тропка здесь петляла между деревьев, но оставалась не менее широкой. По сторонам в уже сгустившихся сумерках то и дело раздавались какие-то пугающие звуки.
Миссис Норрис, пригревшаяся на груди, высунула было мордочку наружу, но тут же спрятала её обратно под плащ.
— Ничего, — погладил он её осторожно. — Скоро дойдём. Нас там ждут.
На самом деле он был совсем не уверен, что ждут. В письме, которое он получил в ответ на обращение к директору, ему предлагали приехать на этой неделе, не уточнив ни день, ни час. Надоедать будущему работодателю, выясняя подробности, Филч постеснялся. Вот и поехал наобум, едва уладил все свои дела.
Было их не так много. Раздал долги всем торговцам Косой и Лютного, раз уж богатство привалило. Расплатился с бывшей хозяйкой, где квартировал когда-то. Прикупил самого необходимого из одежды, захватив полный комплект новых вещей и для миссис Норрис. Вдруг найдётся средство её расколдовать.
Долго примерялся в отделе сумок и чемоданов с расширением, мучился, глядя на совсем небольшую сумочку, почти кошель, но пересилил себя и выложил непомерно высокую сумму, почти разорительную, в его понимании. Сейчас не жалел. Все его вещи туда поместились, включая пару одеял, всякие полотенца и средства гигиены, четыре подушки и несколько комплектов постельного белья.
Сумочка легко уместилась в кармане плаща и почти ничего не весила. Горловина у неё была очень широкая, но стягивалась верёвкой до совсем узкого горлышка, после чего даже складки пропадали. Неоценимая вещь для человека, вечно находящегося в разъездах.
Так за мыслями о том о сём Аргус и сам не заметил, как почти дошёл до домов. Его заметили издали и, к его изумлению, от ворот отделилось что-то большое и чёрное, и скоро возле него затормозил здоровенный магловский автомобиль, от которого несло магловской же химией.
— Мистер, что ж вы сову не прислали? Мы бы вас встретили, — прокричал ему весёлый молодой маг, перекрывая рёв мотора.
Дверцу ему открыли, а вот крыши у машины не было, только какие-то балки сверху.
Филч неловко залез на сиденье, оказавшееся даже в меру мягким, вежливо поздоровался и ухватился рукой за ту самую балку сверху, когда машина рванула вперёд, резко развернулась и помчалась обратно к распахнутым воротам здешнего поместья. Судя по тому, что было тепло, и ветер не ощущался даже при быстром движении, крышу заменяли какие-то чары.
— Джип называется, — поведал ему улыбчивый парень и похлопал по рулю. — Доработали немного, и вот. Хорошая альтернатива метле и Ночному рыцарю в здешней долине. Вы сюда надолго или просто посмотреть?
— Посмотреть, — кивнул Аргус. — Но надеюсь остаться.
— Где же ваши вещи? — скосил на него взгляд водитель.
Аргус похлопал по карману.
— Чары расширения.
Парень улыбнулся:
— Оставайтесь. Здесь хорошо, тихо, воздух опять же. И никаких хищников, кроме драконов. А их вы обязательно полюбите.
Звучало заманчиво, да Аргус уже и настроился пожить здесь, вдали от всяких интриг и злачных мест вроде Лютного. Только бы взяли. Про то, что он сквиб, Аргус малодушно умолчал, когда посылал письмо директору. И теперь мучился от волнения, ожидая, что его выставят за порог, едва узнают.
Джип влетел в широкий двор и с визгом затормозил перед массивным крыльцом длинного трёхэтажного дома. Филч поблагодарил и на подрагивающих ногах выбрался из адской машины. Не Ночной рыцарь, но всё же.
— Проходите в дом! — прокричал ему весёлый водитель. — Второй этаж, первый коридор налево, вторая дверь справа. На двери изображён красный дракон, не ошибётесь.
Он и правда не ошибся, указания ему дали чёткие и найти дверь с драконом было просто. Не мешкая и не оттягивая неизбежного, Филч постучал и вошёл, когда дверь приветливо распахнулась.
Из-за дубового стола тут же поднялся высокий рыжий мужчина, видимо, сам директор этого заповедника.
— Мистер Филч, полагаю? — осведомился он и протянул руку, как это делают при встрече маглы. Аргусу приходилось жить среди них, так что жест был привычным. Пожав руку, директор знаком предложил ему сесть в очень удобное кресло, пусть и деревянное. — Меня зовут Гидеон Прюэтт, по важным вопросам можно обращаться прямо ко мне. Так вы правда хотите здесь работать?
