— Пустой дом, — он помог девушке перебраться через сточную канаву. — Знаешь такое место? Не бойся, тут еще недолго такая вонь.
— Кто же в Жанхоте не знает Пустой дом? — она искоса взглянула на спутника. — Надеюсь, ты шутишь?
— Нисколько. В детстве... В далеком детстве, когда мне исполнилось восемь, мы с ло... — Ялмари чуть не сказал "с лордом Нево", но тут же спохватился. — С другом, несколько раз туда заходили. Я хотел кое-что показать тебе там. В Пустом доме нет ничего страшного. Пойдем?
— Если бы меня пригласил кто-то другой — даже принцесса — я бы ни за что не пошла, — улыбнулась девушка.
С тех пор как он приехал, они встречались каждый день. К счастью, принцесса будто забыла о новой горничной, как только лесник вернулся. Илкер не задумывалась, почему так получилось, она лишь радовалась тому, что может чаще бывать вместе с Ялмари. Обычно они гуляли в лесу или дворцовом парке.
Его прикосновения, взгляды... Иногда Илкер казалось, Ялмари заполнил собой всю ее жизнь. И она не могла не заметить, что с каждым днем он становился смелее, ближе. Вел себя так, будто они действительно уже помолвлены, хотя о знакомстве с родителями он даже не заговаривал. А она стеснялась торопить его. К тому же, они были так мало знакомы...
Пустой дом находился в четверти часа ходьбы от дворца. Его назвали так, потому что там никто не жил. Внутри стояла мебель, в книжных шкафах ждали читателей книги, дорогие ковры покрывали деревянные полы, но жильцов в доме никто не помнил. Воры ни разу на него не позарились. Люди боялись этого дома и обходили его стороной, считая, что он заколдован. Кто-то утверждал, что дом принадлежал злому магу, и его темная сила до сих пор обитает там. Другие говорили, что единственным грехом мага было то, что он — маг. Потом он раскаялся в использовании силы Шереша и стал священником, но на дом наложил заклятие, чтобы из его знаний никто ничего не взял. Сходились люди в одном: и находиться рядом с Пустым домом опасно, не то что заходить в него. Опасное жилище стояло на углу, а соседние дома построили в лавге от него, хотя желающих поселиться в столице находилось немало, и дальше дома уже тесно прижимались друг к другу, не оставляя и маленького зазора.
Когда Ялмари и Илкер подошли к Пустому дому, тучи, казалось, еще сильнее сгустились. Дом тускло поблескивал стеклами, разделенными на маленькие квадратные рамы. Илкер осмотрела потемневшую от времени, но не потрескавшуюся лепнину вокруг окон.
— Вряд ли нас ждут здесь, — заметила она.
— А мы сейчас проверим, — Ялмари нажал на ручку. — Кое-кто говорил мне, что двери всегда заперты. Но когда прихожу я — тут открыто, — он дернул ручку. Она вздрогнула, но не поддалась.
— Вот видишь, — Илкер почувствовала облегчение.
Но лесник дернул еще раз, и дверь без скрипа отворилась, открывая темный коридор. Он посмотрел на девушку.
— Если не хочешь, не пойдем.
— Пойдем! — в Илкер проснулся азарт. Она первая шагнула внутрь.
Ялмари надвинул шляпу и вошел следом. Полоска света с улицы падала на лестницу, но тут порыв ветра захлопнул дверь. Оказавшись в темноте, Илкер испуганно оглянулась, но Ялмари нащупал ее руку.
— Не бойся. Пойдем наверх, там светлее, — он пошел вперед. Темнота нисколько ему не мешала. — Вот, держись, — ладонь Илкер он положил на перила, и повел ее за собой вверх.
— Удивительно, — произнесла Илкер, с трудом нащупывая ногой ступеньки.
— Что? — спросил Ялмари, не оборачиваясь.
— Ни одна ступенька не скрипнет. А ведь Пустому дому столько лет!
— Кажется, за домом присматривают, — хмыкнул он.
В доме стояла необыкновенная тишина, словно большой город за стенами исчез. На втором этаже Ялмари открыл дверь, и прямоугольник яркого света упал на ковровую дорожку.
— Что это? — страх в сердце Илкер окончательно сменился любопытством.
— Все как тогда, — пробормотал Ялмари. — Сейчас увидишь, — добавил он и ступил за порог.
Первое, что бросилось Илкер в глаза — окна комнаты выходили во внутренний двор, но здесь тоже вставили стекла, к тому же большого размера. Не маленькие, а большие прямоугольники в обрамлении темно-коричневых рам. В огромные окна лился ослепительный солнечный свет, будто на улице стоял жаркий полдень, а не пасмурное утро. Девушка не выдержала и подскочила к окну. Ее взору открылся цветущий яблоневый. Девушка ахнула.
Ялмари подошел к ней сзади и прижал к себе. Вместе они любовались цветущими деревьями, залитыми красным светом солнца Гошты.
— Весенний сад. Все как тогда, — повторил Ялмари. — Всегда солнечный день. Я давно не бывал в Пустом доме, и все забылось. Но вчера перед сном, в голове вспыхнула эта картинка: весенний сад... И захотелось привести тебя сюда. Здесь на сердце нисходит необыкновенный покой. Чувствуешь? — Илкер кивнула. — Я вчера так и загадал: если будет пасмурно, пойдем в Пустой дом.
Девушка отодвинулась от Ялмари и осмотрела комнату. В больших книжных шкафах вдоль стены справа — застекленные дверцы. Точно как во дворце — уже одно это подчеркивало богатство хозяина. Во многих странах Гошты только очень богатые аристократы могли позволить себе вставить прозрачное стекло в окна, остальные использовали слюду или цветное стекло, а здесь стекло даже в шкафах. Светло-зеленые обои с золотыми цветами, также придавали комнате весеннее настроение. В дальнем углу темнела еще одна дверь в соседнюю комнату. Илкер перевела взгляд на массивный стол такого же красивого темного дерева, как рамы и книжные шкафы. Огромная столешница размерами напомнила кровать во дворце. Перед столом располагался огромное кресло, обитое темной кожей. Илкер уселась в него и звякнула резными медными ручками выдвижных ящиков. Открывать не решилась — все же это чужой дом, даже если он Пустой. Придвинула к себе медный стаканчик с перьями и чернильницу.
— Ялмари, тут даже чернила не высохли, — изумленно выдохнула она. — И пыли нигде нет. Ты что прибрался, чтобы пригласить меня? — повернулась она к Ялмари.
Комната и вправду выглядела живой. Казалось, в любую минуту сюда может войти хозяин.
— Нет. Это еще одно чудо Пустого дома. Такое ощущение, что кто-то наводит порядок. В детстве мы с другом пытались застать того, кто это делает, но нам ни разу не удалось. Здесь всегда чисто, а мебель и ковры не приходят в негодность.
— Магия?
— Отсутствие пыли — это еще не колдовство, — возразил Ялмари, подходя к книжной полке. — Во дворце тоже нет пыли, но это чудо делают слуги.
— Но ты ведь сказал, что никого не застал.
Она тоже подошла к книжному шкафу, наблюдая, как Ялмари перебирает книги. На истрепанных корешках не встретила ни одной надписи. Узнать, о чем книга возможно было, только открыв ее. Но Илкер хоть и любила книги, побоялась трогать их. Она чувствовала себя так, будто вломилась в чужой дом без разрешения.
— Родители не позволили нам ночевать в Пустом доме, — объяснил Ялмари, открывая другой книжный шкаф. — Вполне возможно убираются тут ночью.
— Совершенно естественным образом, — подхватила девушка. — Тряпкой, метлой и водой. Необычно то, что убираются — привидения. Обычному человеку не придет в голову убирать Пустой дом по ночам, — Илкер рассуждала таким спокойным тоном, что Ялмари рассмеялся. — Но ты прав: отсутствие пыли не повод для крика. А вот если сюда войдет привидение — у тебя уши заложит так, что неделю слышать не будешь.
— Смотри, что я покажу тебе, — он нашел то, что искал и, вытащив толстую переплетенную книгу, понес ее к столу. Илкер встала рядом. — Это похоже на Зал Славы в миниатюре. Портреты поместили под одну обложку и написали к ним небольшую заметку. Мне кажется, это хозяева дома.
На первой странице изобразили седого старика с длинными волосами и бородой. Серый балахон, складками ниспадавший от шеи, полнил его. Портрет занимал всю страницу. Черты лица так хорошо прорисовали, что казалось, старик вот-вот повернет голову и скажет им что-нибудь. На листе рядом написали: "Сэр Лежго Вайланмат (4357-4489). Занимал должность Руководителя Академии Наук с 4387 по 4450 год. Благодаря его участию в королевстве Каулерс открыто более тысячи школ".
Илкер удивленно взглянула на Ллойда.
— Я никогда не слышала о королевстве Каулерс.
— Я тоже. В юности даже множество заметок о путешествиях просмотрел, чтобы узнать что-нибудь об этом государстве.
— Давай возьмем книгу домой, покажем кому-нибудь.
— Не получится. Мы с... другом несколько раз делали это. Приходишь домой, открываешь книгу — чистые листы: ни рисунков, ни надписей. Приходишь в Пустой дом — смотри на здоровье. Книгу не обязательно сюда возвращать. Ее можно оставить во дворце, порвать или сжечь. Мы пробовали. Все равно, когда придешь в Пустой дом, она будет стоять на полке.
— Значит, все-таки магия?
— Да, но очень безобидная.
— Священники утверждают, что безобидной магии не бывает, — Илкер перелистывала книгу.
— Тогда это не магия, а то, чем пользуются священники, когда посылают огонь с неба, — Ялмари старательно прятал улыбку.
— У скованного мага научился выкручиваться? — тоже улыбнулась Илкер.
Она нашла рисунки жены сэра Вайланмата, его детей, его внуков и правнуков, их жен и мужей. Везде стояло имя, годы рождения и достойные деяния. Илкер хотела закрыть книгу, но Ялмари не позволил.
— Подожди, еще что-то покажу, — он открыл последнюю страницу книги.
На странице для портрета не было ничего кроме надписи: "Сэр Эрвин Вайланмат, г.р. 7673, маг".
— Какой год??? — изумилась Илкер. — Быть не может! Гошта сотворена около пяти тысяч лет назад, может, чуть больше, но не настолько. И почему нет даты смерти? Он что, еще жив?
— Кто знает. Но мне почему-то кажется, что он последний владелец дома.
Ялмари еще раз прочитал его имя.
— Шереш! — вырвалось у него. Он тут же осекся. — Извини, Илкер. Помнишь, я тебе рассказывал, почему читал легенды в библиотеке?
— Ты хотел найти там что-нибудь о духах гор и о...
— Золотом Эрвине, — закончил Ялмари за нее, видя, что она уже догадалась. — Маге, который спас Гошту от духов. Маг, которого оборотни считают Творцом Гошты.
— Неужели это правда? — Илкер разволновалась от такого предположения. — Думаешь, это его дом?
— Кто знает... Но это много объясняет. Например, то, что я хотел тебе показать.
Ялмари повел ее в соседнюю комнату. Там в стене сделали камин из дымчатого мрамора. Девушка с облегчением перевела дух, увидев, что он не зажжен. У противоположной стены разместился диван с обивкой в тон стенам — здесь обои наклеили бордовые с бежевыми розами, а диван — цвета прокисшей малины и позолоченными ручками. Рядом небольшой столик, на котором обычно подают чай. На каминной полке стояла пустая ваза. По сравнению с предыдущим кабинетом эта комната казалась необитаемой: ни картин, ни портретов, словно хозяева вывезли личные вещи и приготовили дом к продаже.
— Сядь на диван, — попросил Ялмари, а сам устроился в кресле напротив, взяв ее руки в ладони. — Пожалуйста, закрой глаза и посиди так.
Илкер послушно прикрыла веки, тело непроизвольно сжалось, приготовившись к опасности. Вскоре девушка почувствовала, как напряжение уходит. Она откинула голову на спинку дивана и расслабилась. Сердце наполнилось радостью. Ей стало так хорошо, что, казалось, она сейчас взлетит.
Неожиданно она оказалась высоко в небе. Вместо платья на ней развевалась на ветру легкая почти прозрачная туника. Раскинув руки как крылья, он летела навстречу красному солнцу, смеясь от восторга... Облака под ней походили на снежные сугробы, но девушка знала, что они не холодные, скорее мягкие, как перина. Чтобы доказать это, она упала в облако и с наслаждением вытянулась в нем. Но немного погодя радость и покой сменились странным ощущением. Чего-то не хватало ей для полного счастья. Она села и оглянулась. Что-то она упустила. Что-то нужно срочно найти.
— Что ты ищешь, Илкер?
Голос с неба прозвучал так внезапно, что Илкер испугалась. Она и не подозревала, что за ней кто-то наблюдает. Поежившись, она обхватила себя и задумалась. Она должна ответить на вопрос — это очень важно. Может быть, это самый важный вопрос в ее жизни. Но что она потеряла? Илкер очень захотелось на землю. Подпрыгнув вверх, она поискала просвет в облаках, чтобы спуститься на землю. Разглядев зеленый лоскут, стала опускаться на землю, с тревогой осознавая, что голос, задавший вопрос, кажется ей знакомым.
Зеленое поле приближалось медленно. И отчего-то казалось, что это не Гошта. С высоты она не заметила ни одного дома, спускаясь, не увидела ни одного человека. Разве есть на Гоште такие безлюдные места? Когда босые ступни коснулись травы, Илкер посмотрела вверх, желая рассмотреть, кто же обратился к ней и вспомнить, где она слышала этот голос.
— Что ты ищешь, Илкер? — вновь спросили ее. — Скажи мне.
Она тряхнула распущенными кудрями и беспомощно оглянулась. То, что она искала, должно было быть где-то здесь. Но как можно найти то, что нужно в огромном поле, где кроме нее нет ничего живого, даже вездесущих муравьев. Но искать надо было не снаружи, а... внутри. Она опять оглянулась. Теперь поодаль стоял Ялмари, тревожно всматриваясь в девушку. Она сделал робкий шаг ему навстречу. Еще один. Лесник наблюдал, не улыбнувшись и не протянув руки.
— Илкер! — предостерег голос ее. — Илкер, подумай хорошо.
Но вместо этого девушка бросилась к Ялмари, прижалась к его груди, почувствовала, как он, дрожащими руками обнимает ее, целует голову.
— Это ты ищешь? Этого хочешь? — голос в небе казался усталым.
"Да", — подтвердила девушка про себя. Тут же налетел ветер, безжалостно хлеща Илкер по голым ногам, но она плотнее прижалась к Ялмари, пряча лицо в его куртке и молясь, чтобы никто не смог разлучить их.
— Это исполнится, — возвестили с неба. — Ты станешь его женой и будешь так счастлива, как немногие женщины на этой земле. Но счастье твое будет недолгим. Или же ты проживешь долгую спокойную жизнь с другим человеком. Подумай. Это не судьба. Это твое решение. Ты понимаешь? У тебя есть выбор.
— У меня нет выбора, — прошептала Илкер и добавила. — Или он, или я, — и открыла глаза.
Ялмари смотрел на нее тревожно.
— Что? Почему ты плачешь? — он хотел обнять ее, но девушка быстро встала и отвернулась к окну, чтобы вытереть слезы. Успокоившись, снова подошла к Ялмари.
— Все хорошо, — она через силу улыбнулась. — Уже все хорошо, не волнуйся. Почему ты привел меня сюда?
— Не знаю... Я хотел...
— Ты тоже что-то слышал в этом доме? — спросила она, посерьезнев. — Что именно?
— Это было давно. Так что...
— Скажи. Мне важно знать...
— Что я не должен бояться жить, бояться быть тем, кто я есть.
— Ты считаешь, что это сказал Золотой Эрвин, Творец Гошты?
— Да. Теперь я считаю так. А что сказали тебе?
