Я лишь пожал плечами и тем же вечером смешал снотворное, эффект которого длился меньше трех часов, и заменял собой полноценный семичасовой сон. Только мысленно укорил себя за то, что раньше не додумался.
Со снотворным вообще вышла довольно странная история. Первый раз я принял его там же, в штаб-квартире, благо там были все возможности для круглосуточного пребывания. Я проспал до двух часов ночи, после чего бодрый и полный сил принялся за работу над полетной системой. От дел меня отвлек вызов с терминала, и Оружейник без особого благодушия поинтересовался, чем это я один занят в пустом Хабе. А после того, как я объяснил ситуацию, то попросил прислать с помощью дрона немного такого же средства. Для тестов и испытаний, разумеется. Через два дня батарейки на антиматерии, которых почему-то так остерегалась Пиггот, без каких-либо проблем прошли комиссию для повседневного использования.
В больнице приходилось тяжелее.
Во-первых, мне чуть ли не с боем пришлось выбивать право посещать психиатрическое отделение. Сопротивлялись решительно все — начиная директором, которой очень не хотелось допускать новоиспеченного Стража до углубленной работы с психотропными веществами и заканчивая собственно психиатрами, которые опасались остаться без работы. Чтобы уломать Пиггот, пришлось пустить в ход тяжелую артиллерию, в виде отдела по связям с общественностью, Оружейника и Мисс Ополчение. После почти часовой дискуссии, в ходе которой я преимущественно сидел в стороне и невинно молчал, было решено, что позитивный эффект покроет возможные пересуды о моей способности влиять на чужое сознание. Психиатрам же хватило клятвенного заверения не посягать на сравнительно легкие, купируемые обычной терапией случаи, вроде биполярных расстройств и депрессий, и заниматься исключительно безнадежными случаями.
Во-вторых, сила продолжала преподносить сюрпризы. Само по себе регулярное использование сквозного зрения на людях создавало серьезную нагрузку, из-за чего я в день мог заняться небольшим количеством пациентов, особенно когда дело касалось мозга.
Все это не шло в сравнение с шизофренией. В глубине души я заочно возненавидел пятницы — потому что именно в пятницу служебная машина СКП привезла меня на окраину города к унылому двухэтажному зданию, построенному в первой половине двадцатого века. Просто находиться там было страшно, но вдвойне страшнее оказалось остаться наедине со своей первой психической пациенткой.
Согласно медицинской карточке, ей было двадцать, на вид я бы не дал ей меньше сорока. Она почти не реагировала на происходящее, конвульсивно подергивала руками и время от времени принималась озираться по сторонам с выпученными глазами. В тот день я понял, что все хвастливые россказни Виктора про 'взгляд в лицо смерти', которыми он успел меня задолбать по время моего визита в офис 'Медхолл' — полная херня. Первый настоящий ужас, с которым я столкнулся, выглядел вот так — заторможенным от нейролептиков, с распадающимся мышлением, практически утратившим контакт с реальностью.
Я посмотрел ужасу в глаза. Разложил его на составляющие. Вычленил из общей картины сбои в нейронных связях, нарушения работы церебральной секреции и создал средство, частично выправившее поломки, частично уничтожившее дефектные области. Пациентка не вылечилась полностью и в одночасье, но впервые за годы наслаждалась покоем без терзающих злых голосов и галлюцинаций. А я на обратном пути высосал фляжку досуха и уже в Хабе Магистерий в приступе какого-то ожесточения составил не просто яд, а настоящий кошмар, шизофрению в жидком виде. Эта вещь ужаснула меня на следующий день, но выкидывать ее я не стал.
Программа-декодер переменила цвет иконки с желтого на зеленый, сигнализируя, что расшифровка сообщения завершилась. Магистерий глотнул кофе из кружки и принялся читать.
'Отвечая на ваш вопрос — главная проблема с триггерами не в том, чтобы их вызвать, а в том, чтобы вызвать их у конкретного человека, и после этого новый кейп не обратил силу против тебя.
Проанализировав обстоятельства шести тысяч триггеров, нам удалось установить, что существует два граничных условия получения сил. Первым является чувство отчаяния, потеря надежды. По этой причине настолько сложно пробудить силы в человеке, который знает о своем участии в программе, ведь он зачастую будет надеяться на проявление способностей. Второй фактор — наличие реальной угрозы. В подавляющем большинстве случаев полученные силы направлены на то, чтобы нейтрализовать возникшую опасность, или разрешить стоящую проблему.
По этой причине некорректно считать, что причиной триггера Игниса был страх. 'Ноктюрн' вызвал чувство страха, это верно, но угроза существовала только в его разуме, и она оставалась иллюзорной, пока у него не случилась остановка сердца. Именно она стала событием-триггером, именно она обусловила получение силы, связанной с изменением физической природы — ведь у сгустка пламени и сердца-то нет. Вторичным фактором стали вы, точнее, ваше присутствие. Хотя вы, если верить вашим показаниям, не имели цели причинить ему вред, искаженное 'ноктюрном' восприятие Игниса распознало вас как угрозу, что проявилось в атакующих способностях, действующих при контакте.
Последний фактор явился определяющим, когда рассматривался вопрос о продолжении сотрудничества с вами. С инструментарием, который вы можете предоставить, становится возможным исследование баланса между субъективными и объективными факторами, влияющими на триггер, а также создание симуляций с меньшим уровнем травматизма и летальности. Ниже приведен список основных вариаций психологического состояния кейпа и обретенные им силы.
1. Желание устранить внешнюю персонифицированную угрозу (нападение вооруженного грабителя).
2. Желание устранить внешнюю неперсонифицированную угрозу (стихийное бедствие, абстрактные и техногенные угрозы).
3. Острая потребность в помощи или союзниках в кризисной ситуации (ситуация предательства, смерть близких людей/домашних животных).
4. Слом существующей картины мира (получение доступа к секретной информации, раскрытие чужого обмана).
5. Телесные повреждения (самый простой способ вызвать триггер, но с наибольшим процентом летальности, также крайне травматичен для психики объекта).
6. Желание сбежать от угрозы.
7. Желание спрятаться от угрозы.
В свете перечисленного, мы бы хотели получить по пять различных образцов психотропов каждого типа. Воздействие должно быть сравнительно мягким, не симулирующим эмоциональное состояние, а усугубляющим существующее. Образцы должны быть промаркированы и снабжены поясняющими инструкциями. Газообразная форма оптимальна, крайне желательно отсутствие вкуса, цвета и запаха для обеспечения чистоты эмоционального фона объектов.
Оплата в размере шести тысяч долларов за каждый образец уже поступила на ваш счет. Успешные образцы будут премированы в десятикратном размере. Ожидаем поступления не позднее первого ноября текущего года'.
Я несколько раз пробежался по письму, тщательно фиксируя в памяти каждое слово, после чего щелкнул мышкой, и программа-декодер закрылась, унеся с собой в небытие не только содержимое файла, но и все сопутствующие записи реестра.
Условия мне нравились. Двести тысяч за одни только образцы — и кто знает, насколько успешными окажутся те или иные вариации кошмаров. И, что куда более ценно, информация о силах, об их природе, происхождении — то, доступ к чему не мог иметь Страж. Сроки достаточные, можно успеть не только собрать информацию о требуемых эмоциях, но и изготовить контейнер для транспортировки, чтобы дольше обеспечить сохранность чувствительной технарской химии. Странно, но после общения со Стояком и созерцания его силы в действии появилась пара очень интересных идей.
Не то, чтобы я действительно нуждался в деньгах. Даже если не брать в расчет собственный черный бюджет, которого я старался не касаться без необходимости, от СКП мне на месяц выделялся вполне приличный фонд, который можно было расходовать на закупку оборудования и материалов, и нужно было постараться, чтобы полностью его выбрать. Но сам факт внешнего контроля, зависимости от чужой благосклонности приводил меня в бешенство. Можно сколько угодно оправдывать это безопасностью — в глубине души я понимал, что связался со Стражами по причине обычной трусости. Испугался, что с настолько опасной специализацией за меня возьмутся всерьез.
Я был готов поставить пять против одного, что роман с СКП не навсегда, и что однажды придется снова отправляться в вольное плавание или, как минимум, сменить команду на ту, где не будет постоянного надзора. По достижению совершеннолетия или раньше, мирно или нет, сохраняя контакты или сжигая мосты — не важно даже. Сама необходимость отчитываться перед кем-то, следовать предписанным кем-то нормам поведения, говорить то, что скажут, быть там, где скажут — все это словно возвращало меня на недели назад, в эту же комнату, запертую на ключ и без единой капли инсулина.
Я закрыл глаза и вызвал в памяти содержимое письма. Пробежался по строчкам, убедившись, что запомнил все как надо, и остановился подробнее на списке стрессовых состояний. Большую часть можно смоделировать в уме. Для некоторых потребуется живой пример. Но для начала — еще немного кофе.
Оторвавшись от монитора, я понял, что опять настолько увлекся, что проторчал за компьютером всю ночь. Не то, чтобы это было в новинку, но раньше потребность во сне, в конце концов, загоняла меня в постель. Суперсила позволяла выйти за рамки человеческих возможностей — например, троллить на ПЛО одновременно с трех разных прокси-серверов под тремя разными аккаунтами на протяжении пятидесяти страниц обсуждения. Или навернуть двенадцать серий 'Gundam Wing' за один присест. Или убить двадцать попыток на то, чтобы выучить мувсеты гребаных горгулий в Demon's Souls и не расколотить в ярости клавиатуру*.
Была половина седьмого утра, и мои родители уже должны были проснуться. А мне через сорок минут следовало отправляться в школу. В гребаную новую школу. Еще один момент, в который Пиггот уперлась рогом. Мне было вполне неплохо в 'Безупречности', туда я ходил не первый год, и хотя близких друзей там не имел, но и изгоем не был. Просто не сближался ни с кем.
До 'Аркадии' нужно было добираться через полгорода. Учебная программа в 'Аркадии' была заметно проще, из-за чего я опасался отупеть. 'Аркадия' являлась не частной, а государственной школой, поэтому приличные люди там терялись в толпе разномастного сброда. Перевод посреди учебного года нового ученика в 'школу для Стражей' не могли не связать с вступлением в их ряды нового кейпа. Наконец, прогулы в 'Аркадии' бы не остались незамеченными. Если уж переводиться, я бы предпочел помойную яму типа 'Уинслоу', где отсутствие ученика на занятиях могли не замечать неделями. Отличный повод не тратить драгоценное время на среднее образование, когда его можно потратить на технарские дела.
Пиггот уперлась. Я тоже. Не то, чтобы перечисленные аргументы были весомыми. Я бы и сам не отказался сменить обстановку, просто для разнообразия, но очень не хотелось идти у Свинки на поводу. Положение спас — кто бы вы думали? Кайзер. Точнее, Макс Андерс. Во время оформления моего соглашения с 'Медхолл', он за закрытыми дверями дал мне общую рекомендацию по линии поведения в Стражах.
— Не конфликтуй, — сказал он, срезая кончик с сигары. — Они — твое прикрытие. Личности членов Империи — это секрет Полишинеля для Протектората, с тем количеством Умников и Технарей, которые есть в их распоряжении. Неписанные правила защищают наши гражданские идентичности, но...
Он зажег сигару и выпустил изо рта облачко дыма.
— Насколько нам известно, у них нет данных о твоих контактах с с кейпами Империи. Но ты все равно под подозрением — и потому, что сам работаешь с 'Медхолл', и потому, что твоя мать работает здесь, а фирма твоего отца недавно получила крупный долговременный контракт. Они не могут быть уверены на сто процентов, что ты крот, но никогда не сбросят со счетов такую вероятность.
— То есть в один прекрасный момент я могу обнаружить себя в звукоизолированной камере для допроса? — меня такие новости, мягко говоря, не радовали. У Андерса был поразительный талант доводить людей до паранойи.
— Маловероятно. Скорее, тебя будут постоянно держать под наблюдением, ограничивать в доступе к информации, и одновременно пытаться изо всех сил перетянуть к себе. Не только формально, но и душой. И даже если что-то всплывет, СКП обернет это себе на пользу — смотрите, мы вырвали юного кейпа из лап нацистов, наша система работает, — Последние слова Андерс выплюнул с презрением. — Разумеется, тебе от этого лучше не станет. Недостаточный повод для Клетки, и даже для обычной тюрьмы, но с последними крохами свободы ты попрощаешься. И вот тогда ты встанешь перед выбором — провести остаток жизни на каторге, или сражаться за свою свободу. Это даже иронично, с учетом даты твоего рождения.
Благодаря маске Андерс не заметил, как я нервно дернул щекой.
— Благодарю за совет, сэр, — ответил я. — Буду белым и пушистым.
— Не надо становиться пушистым, — серьезно ответил глава совета директоров. — Такая резкая смена образа может быть негативно воспринята общественностью.
— Кстати о пушистых... Крюковолк. Насколько он ценен для Империи?
— Он сильнейший из наших бойцов и прирожденный боевой командир. Почему ты спрашиваешь?
— Мне показалось, он не слишком рад моей... двойственной роли. Я не исключаю конфликтов, и у меня нет средств остановить его, кроме как искромсать на куски. В случае схватки погибнет либо один из нас, либо оба.
— Вероятность вашей встречи пренебрежимо мала, — заметил Андерс, и я решил не развивать дискуссию. — Но если для тебя критически важно избежать схватки — просто сообщи ему расписание патрулей. Думаю, он сможет подкорректировать свои планы.
После этого разговора я понял, что Пиггот твердо вознамерилась держать меня под прицелом если не круглосуточно, то как минимум вне дома. Глубину жопы, в которой я очутился, зажатый между нацистами и СКП, я начал осознавать только поверхностно, но и этого хватило. Да, я согласился в конечном счете на перевод, но радости от этого было немного. В качестве слабого утешения, в 'Аркадию' ходили большинство остальных Стражей, а также Барьер, Слава и Панацея... то есть, Эрик Пелхам, Виктория и Эмили Даллон. Не худшая компания.
Приняв холодный душ, я совершил набег на кухню в поисках чего-то съедобного. Мои родители завтракали вместе, что само по себе являлось чем-то фантастическим. Они также разговаривали — не повышая голос, и не цедя сквозь зубы, что переводило фантастику в ранг фентези. Последнее время такая картина, невообразимая пару месяцев назад, стала достаточно обыденной. Не берусь утверждать, в какой степени это была их заслуга, способность преодолеть годы взаимной неприязни на почве общей проблемы в лице сына-кейпа, а в какой — моя. Точнее, слабенького состава, снижающего конфликтность и улучшающего настроение, который я регулярно добавлял в фильтры для воды. Надо бы в следующий раз снизить дозу вдвое и посмотреть, что получится.
