Хотя все знали, что сукин сын не шутил про эссе, и спросит по полной после каникул. И Квинтус Флинт был абсолютно прав, назвав Антуана диктатором. Во всяком случае, очень близок к правде. И тем не менее, пожалуй, не было иного профессора в Хогвартсе, которого слизеринцы боялись бы больше, и одновременно уважали, а некоторые даже боготворили. Последнее касалось влюбчивых дам. Впрочем, подобное обожание, как правило, длилось недолго, буквально до первого вот такого эссе или бездушного замечания.
В любом случае нынешний ужин превратится в праздник для факультета, что бы там ни думали себе остальные дома. За здоровье нового директора выпить по глоточку эля позволят даже первокурсникам. Главное, чтобы Робертс этого не заметил и не пресёк.
* * *
— Директор Хогвартса пришёл в себя, — запыхавшаяся медиковедьма влетела в палату, с трудом затормозив у входа.
— Я услышал, — целитель Сметвик быстрыми пассами палочки проводил диагностику над пациенткой, замотанной бинтами с головы до ног наподобие мумии.
Изредка он одобрительно хмыкал или хмурился. Медиковедьма почтительно застыла у двери, ожидая решения целителя, и не без интереса следила за его действиями. Девочке, пострадавшей на магической дуэли, дружно сочувствовал весь коллектив отделения.
— Долго ещё она будет в коме? — тихо спросила ассистентка Сметвика, умница Марго Аллен.
— Думаю, ещё пару дней, — Сметвик убрал палочку и, нагнувшись, приподнял одно веко пациентки — глаза не были замотаны бинтами. — Прекрасно! Итак, Марго, попробуйте описать этот случай и дать оценку состояния пациентки.
Целитель Аллен сосредоточенно кивнула.
— Мисс Николь Шелби, шестнадцать полных лет. Получила во время магической дуэли травмы различной степени тяжести в результате целого ряда боевых заклинаний и падения на неё голема, содержащего не только землю, но и камни, — Марго болезненно скривилась, но тут же взяла себя в руки, продолжая описывать ситуацию: — Благодаря немедленному наложению стазиса, магической коме, а также быстрой доставке к нам в больницу, состояние удалось стабилизировать достаточно быстро, что гарантирует отсутствие необратимых изменений. Магическая кома, добавленная школьным целителем к стазису, позволяет пациентке пережить эти дни без целой гаммы неприятных ощущений. — Марго перевела дыхание и заглянула в свой блокнот. — Что касается диагноза, то он довольно оптимистичный. Внутренние повреждения, такие как пробитое сломанными рёбрами лёгкое, почти ликвидированы. Кровотечение успешно локализовано и остановлено. Объём циркулирующей крови полностью восстановлен. Печень и селезёнка уже не вызывают опасений. Регенерация прошла без сюрпризов. Повезло, что кости таза оказались не задеты, так что минимальные повреждения органов женской репродуктивной системы уже полностью устранены. Раздробленные кости правой руки и ноги срастутся окончательно максимум через два дня. С рёбрами теперь тоже всё гораздо лучше. Полностью восстановятся уже к вечеру. Травма черепа оказалась самой тяжёлой, но пока не снимут магическую кому, оценить состояние мозга можно только по косвенным данным. Пострадали височная и теменная кости, однако мозг затронут не был. Но сотрясение было значительным, и, несмотря на хорошие показатели, именно этот фактор заставит пациентку провести в этой палате лишнюю неделю.
— Очень хорошо, Марго, — одобрил Сметвик, убирая в карман свой блокнот. — Но кое-что вы забыли.
— Ах да, сильное магическое истощение, — целитель Аллен улыбнулась: — С этим всё проще теперь, когда кризис миновал. Магическое ядро не повреждено, прежние каналы тоже уже в норме, но есть проблема с выстраиванием новых каналов, очевидно, обусловленных открывшимся стихийным даром. К сожалению, пока мы не можем судить об их развитии. Прогноз можно будет поставить только дня через три.
— Через два, — поправил Сметвик. — Прекрасно, Марго. На этом пока всё. Не хочу оставлять её без присмотра. Мисс Хендерсон, найдите кого-нибудь, кто будет неотлучно находиться в палате. Меня звать при малейших изменениях.
Медиковедьма кивнула, но тут же опомнилась:
— Целитель Сметвик, тут этот мальчик, пациент МакНейр, просится к пациентке Шелби. Но целитель Арлетт говорил готовить его на выписку...
— Целитель Арлетт поспешил, — хмыкнул Сметвик. — Физическое здоровье парня, к счастью, вне опасности, но как правильно сказала целитель Аллен, развитие дополнительных каналов тоже требует времени. Так что выписывать рано. Неделю побездельничает, так что пусть сидит с девчонкой, если нравится. Я не возражаю.
— Но приличия...
— Насколько я понял, парень её жених, — отмахнулся целитель, быстрым шагом выходя из палаты. — Пустите его к ней, если не хотите бардака в отделении. Нам только бешеных безутешных горцев тут не хватало! Только будьте добры, проинструктируйте парня чётко, что делать в случае чего. Марго, вы идёте? У нас пришёл в себя Великий Светлый.
Парень с обмотанной бинтами головой вскочил со скамьи в коридоре при виде целителя. Сметвик притормозил, уставившись на его килт и валявшийся на полу цветастый плед. Обнажённый торс, если не считать нескольких колец бинта поперёк груди, заставил целителя скривиться.
— Мистер МакНейр, я уважаю вашу приверженность традициям, но это не повод соблазнять персонал. У нас тут достаточно молодых и незамужних дам, но им нужно работать, а не любоваться вашими... Я ясно выражаюсь?
Лицо пациента потемнело от смущения, он поспешно подхватил плед с пола и завернулся в него чуть не с головой.
— Целитель Сметвик! Пожалуйста! Я... Можно мне...
— Не раньше, чем приведёте себя в нормальный вид, молодой человек. Вам что, пижаму не выдали?
— Да, но только, — пациент сглотнул. — Мне прислали нормальную одежду, можно я надену своё?
— Разумеется можно, — доброжелательно покивал Сметвик. — Как только наденете своё, будьте добры подойти к дежурной медиковедьме за выпиской, и не забудьте написать отказ от лечения. Только имейте в виду, посещение палат тяжёлых больных посторонними строго запрещено.
— Я не отказываюсь, — растерялся Уолден. — А если, ну, пижаму, тогда можно?
— Что можно? Выражайтесь яснее, ваш мозг в полном порядке!
— Я хочу быть рядом с Ники! — выпалил пациент, но тут же сбавил тон, добавив еле слышно: — Пожалуйста, сэр.
— Да кто бы возражал! Вы ведь жених? Так мне сказал ваш отец.
— Да, сэр! Жених.
— Тогда не возражаю. Но сначала пижама и инструкции, как себя вести возле больной. Переодевайтесь и подойдите к дежурной медиковедьме, она объяснит. Всё ясно?
— Да, сэр! Спасибо, сэр! — просиял пациент, уронил плед, подхватил его и поспешил по коридору к своей палате, провожаемый мечтательными взглядами двух молоденьких ординаторш.
Под взглядом Сметвика, девушки сразу уткнулись в истории больных, принимаясь поспешно их заполнять.
— Идём, Марго, — вздохнул целитель, — Надеюсь, вам брутальные мужчины в килтах не так интересны?
— Сэр! — возмутилась мисс Аллен, покраснев до кончиков ушей. — Что вы такое говорите?!
— Так, к слову, не обижайтесь, — Сметвик покачал головой и направился в самый конец коридора. Надо было бы намекнуть Кристоферу, на что падка нынешняя молодёжь. Или не надо?
Палата, в которой разместили директора Хогвартса, была намного скромнее палаты мисс Шелби. Её пребывание в больнице щедро оплатил не только ковен Ноттов, но и клан МакНейров, проявив удивительное единодушие. А вот директора Хогвартса больница вынуждена была содержать и лечить на собственные средства, взятые из бюджетного фонда. А он, как известно, весьма ограниченный, не разгуляешься.
— Директор Дамблдор! — Сметвик подошёл к койке больного, заранее приготовив палочку. — Как себя чувствуем?
Пациент был зафиксирован на кровати "во избежание", так что не мог пошевелить конечностями, но зато бешено вращал одним глазом, видневшимся из-под бинтов. Открытой оставалась почти вся правая часть лица за исключением подбородка.
— Сафяфите, — прохрипел директор.
— Освободите ему рот, — Сметвик дождался, пока медиковедьма выполнит приказ. — Что вы говорите, милейший?
— Развяжите, — более внятно потребовал пациент.
— Увы, директор, это для вашей же пользы. Пока мы не закончим этап лечения с вашим мозгом, двигательная активность нежелательна.
— Это виновата тёмная магия, — вполне нормальным голосом произнёс директор. — Целитель, тёмные маги повсюду, их необходимо остановить! Развяжите, умоляю! Выжечь под корень, пока не поздно! Ради общего...
— Я и сам тёмный маг, — проворчал Сметвик, накладывая Силенцио. — Увы, коллеги, сами видите, что мозг пациента пока не справляется. Пациент бредит, что не может нам позволить оставлять его в сознании, по крайней мере ближайшие пару дней. Не волнуйтесь так, сэр, всего лишь сонные чары, условно-тёмные, вреда не будет.
Повинуясь пассам целительской палочки, единственный глаз пациента прекратил бешено вращаться, стал сонным и вовсе закрылся. Пена изо рта повисла на бинтах.
— Оботрите его, — целитель покачал головой, — кормить через зонд, каждые четыре часа вливать общеукрепляющие составы номер пять и восемь, а также снотворное номер три. Пусть отдохнёт пару дней, а там посмотрим. Нда, коллеги, есть у меня неприятное подозрение, что школе Хогвартс придётся подыскивать нового директора.
Марго с жалостью посмотрела на пациента и поспешила за наставником, оставаться в палате своего бывшего директора не хотелось ни на секунду. А ещё надо было написать Питеру о состоянии его подруги. Марго было жаль, что у той уже есть жених. Может, Питт видел в ней не просто друга? Учитывая наличие красавца МакНейра, это могло объяснить меланхолию брата. Мисс Аллен уже в который раз приходила к выводу, что жизнь — ужасно несправедливая штука.
* * *
Проводив Майкла к его дому, Джейми в итоге активировал портключ, оказавшись через мгновение в холле своего дома. Противоречивые чувства никуда не делись, к чему прибавилась жуткая усталость, стыд перед лучшим другом и страх от случившегося в последние минуты перед активацией портключа. Казалось бы, надо плюнуть на всё, завалиться спать и не просыпаться два дня. Кто бы знал, что пятичасовой обратный путь с лучшим другом может подбросить столько новых сюрпризов! Один разговор Майкла с кондуктором Ночного Рыцаря чего стоил! Это повезло ещё, что нашёлся добрый волшебник, что согласился им его вызвать. А эта жестокая шутка Джейми про сову! Одним словом, энергии в Джейми должно было остаться всего ничего, однако душевные переживания оказались сильнее.
— Мам! — заорал он, так и стоя без сил посреди холла и не обращая внимания на появившегося рядом Петри. И пусть он ведёт себя сейчас хуже Майкла, остановиться Джейми уже не мог. — Мама!
Та появилась на верхней ступеньке парадной лестницы, ведущей на второй этаж, не иначе аппарировала, и спокойно осведомилась, подняв одну бровь:
— Что за трагедия, Джейми?
— Я влюбился! — он даже не счёл нужным понижать голос, вложив в эти два слова все переполнявшие его чувства.
— Понимаю, действительно, трагедия вселенского масштаба, — спокойно кивнула Мюриэль. — Коньяк или огневиски?
— Мам!
— Петри, перенеси его в малую гостиную!
Она исчезла, а через мгновение Джейми ощутил себя в кресле за столом напротив матери, разливающей по бокалам с толстыми стенками янтарную жидкость.
— Залпом! — непререкаемым тоном велела она, когда бокал врезался в его раскрытую ладонь.
Он знал, что с мамой в такие моменты лучше не спорить, потому опрокинул огненную жидкость прямо в горло, закашлялся, смаргивая невольные слёзы, и как ни странно почувствовал себя лучше.
— Мне надо поспать, — пробормотал Джейми, уже стыдясь своего порыва.
— Разумеется, — согласилась Мюриэль. — Но сначала поведай мне самое страшное. Итак, это девушка или, может, молодой человек?
— Мама!
— Старый сквиб? — сочувственно предположила она.
— Это ведьма, — простонал Джейми, закрывая лицо ладонями. Перед мамой притворяться сильным не было нужды. — Тёмная. Очень тёмная, мама. Ты бы видела её ауру! Она прекрасна.
— Ну и в чем тут беда?
Он даже руки убрал от лица, поражённо взглянув на Мюриэль.
— Она школьница, — умирать, так с музыкой. — Ей всего восемнадцать. И её опекун Антонин Долохов.
— Дай-ка подумать, — задумчивость матери нисколько не походила на шок или хотя бы сочувствие. — Долохов заметил твой взгляд?
— Нет. Агнешка заметила.
— И решила разобраться, не привлекая опекуна?
— Да, — Джейми слабо улыбнулся, вспоминая. — Она такая забавная, совсем девчонка.
— И в чем ты признался этой девочке?
— Почему сразу признался? — Джейми, пряча взгляд от матери, потянулся за графином. Но тот, как живой, отъехал в сторону от его пальцев.
— Джейми, я твоя мать и знаю тебя как облупленного. Так что заканчивай упиваться жалостью к себе и отвечай.
— Хорошо! Я сказал, что люблю её!
— Мило. А она?
— Спросила, умею ли я целоваться, — убито ответил он. — И сбежала.
И тогда Мюриэль расхохоталась. Громко, заливисто и весело.
Джейми почувствовал себя оскорблённым в лучших чувствах, впервые решив, что иногда весёлость матери бывает неуместной. Напрасно он поделился самым сокровенным!
— Не дуйся, — велела Мюриэль строго, резко оборвав смех. — Но это и правда смешно. Джейми, ты неподражаем. И знаешь, в чём твоя беда? Вовсе не в том, что влюбился в неподходящую ведьму.
— А в чём? — поразился он.
— В том, что эта девочка неизбежно влюбится в ответ, если уже этого не случилось. И не надо так улыбаться, милый, кое-кому это очень не понравится.
— Долохову, — понятливо кивнул он, вопреки доводам рассудка, чувствуя в груди затеплившуюся надежду.
— И не только. Так что возьми себя в руки и постарайся её забыть.
Он покивал, мама абсолютно права, и он знал это с самого начала. Но почему настолько больно?
— А теперь забудь, что я сказала, Джейми. И ответь честно, на что ты готов, чтобы она стала твоей — я надеюсь — женой?
— На всё! — не раздумывая и секунды, твёрдо ответил он.
— Ясно. Поговорю с твоим дядей Джейсоном. И не хмурься. Долохов не моя весовая категория. А братья для того и нужны, чтобы помогать в беде, а не когда всё хорошо. Будь готов, что дядя захочет выпотрошить тебя, как индейку на рождественский обед.
— Подожди! — спохватился Джейми. — Профессор Антуан Робертс из Хогвартса сказал, что может помочь. Он видел мой взгляд, мама. Только не злись, я ничего не говорил. Он пригласил к себе в гости третьего января на несколько дней. Вместе с Санни, он же родич теперь её...
— По крови и магии, — задумчиво кивнула Мюриэль. — А знаешь, пожалуй, это интересно. Хорошо, подождём. Значит, третьего января? Надеешься уговорить Санни?
— Я думал, ты поможешь.
— Нет уж, думаю, Санни будет приятней услышать это предложение от тебя. Я же возьму на себя брата. Ты же не думаешь, что дядя Джейсон так легко отправит любимую дочь неизвестно к кому.
— К родичу!
— Я помню. Так, тебе хватит, мой милый. Оставь графин в покое. Сейчас спать, а утром ещё поговорим. А я пока кое-что разузнаю. И можешь не благодарить.
