— Гидрокинетки есть? — спросил я громко, но надеяться на ответ не приходилось.
Кругом царило столпотворение. Бой, по-видимому, закончился, и к полевому госпиталю собрались все, кто выжил — получить помощь при легких ранениях, найти товарищей. Все спешили по своим делам, и на меня никто не обращал внимания. Вокруг пестрело от разнообразия костюмов, пусть даже все они были одинаково закопченными и пыльными.
Постояв немного посреди этого хаоса, я понял, что здесь мне помывка не светит, и активировал мантию, чтобы взлететь. Я поднялся сразу на полкилометра, и только тогда смог понять масштабы произошедшего.
Мехико был огромным городом с двадцатимиллионным населением и преимущественно малоэтажной застройкой. Он раскинулся на более чем две тысячи квадратных километров, и с высоты было хорошо виден шрам, оставленный Бегемотом: огромная полоса выжженной земли, около двух километров в ширину и, наверное, несколько десятков километров в длину. Разрушения были по всему городу, отовсюду поднимался дым пожаров, вызванных перегрузкой электросетей и непрерывными землетрясениями, но именно эта полоса наглядно демонстрировала мощь Губителя. В этой области не осталось ничего живого, жесткая радиация простерилизовала ее до состояния хирургического скальпеля, и такой она останется еще на сотни лет.
Мои кулаки непроизвольно сжались.
Чего стоило все, что я сделал сегодня, по сравнению с этой практически стихийной разрушительной силой? Чего стоили жертвы погибших? Чего стоили вообще все наши усилия? Считалось, что Губителя можно отогнать, нанеся достаточно урона. Когда я глядел на выжженную тропу Бегемота, мне это казалось смешным. Существо, свободно манипулирующее такими объемами энергии, просто не может получить от нас сколько-нибудь значимых повреждений. Левиафан уничтожал целые острова площадью десятки тысяч квадратных километров — а мне предлагают верить в то, что Лунг сдерживал его в одиночку.
Я спустился обратно и сделал то, что наверное надо было сделать еще в момент высадки — попытался найти своих.
— Магистерий вызывает Стражей, — я постучал по наушнику. — Магистерий вызывает Стражей. Стражи, ответьте.
— Черт побери, где тебя носило?! — это Оружейник.
— Вау, ты жив! — это Кид Вин.
— Магистерий, ты в порядке? Где ты? — это Эгида
Ну шикарно. Сами же сказали, где высадите.
— Я в госпитале. На разрушенном стадионе.
— Ты ранен?!
— Нет, я помогал раненым. Вы все живы?
— Без потерь, — ответил Оружейник, словно сконфуженный собственной эмоциональной вспышкой. — Почему ты не выходил на связь? Где твой браслет?
— Я был занят. Какой еще браслет?
Оружейник молчал довольно долго.
— Это моя вина. Коммуникационные браслеты раздали уже после того, как Мирддин нас высадил. Сейчас я перешлю тебе координаты, отправляйся туда немедленно.
Мой служебный смартфон пиликнул, когда пришло сообщение. GPS-навигатор указал направление, так что мне оставалось только забрать с собой 'Лотос' и неспешно ползти по воздуху до места назначения. Точка рандеву находилась полутора километрах от госпиталя, так что путь занял меньше трех минут даже с тяжелым грузом на буксире.
Здесь уже собрались все герои из Броктон Бей, но не только они. На широкой площадке, еще недавно бывшей автостоянкой, разместился автономный модуль Дракон, внешне крайне похожий, вот сюрприз, на дракона размером со среднемагистральный самолет. Вместо крыльев у него был каскад реактивных двигателей, вокруг пасти торчали стволы каких-то орудий, но эти мелочи лишь добавляли внушительности.
А рядом стояли три фигуры, одни лишь имена которых вселяли трепет в сердца.
Женщина в черном костюме с плащом, носящая на голове шлем с зеркальным забралом, Александрия.
Мужчина в бело-синем облегающем комбинезоне и узкой маске, прикрывающей лишь глаза, Легенда.
Еще один человек, в тяжелой зеленой мантии с капюшоном поверх бело-зеленой брони, в глухой маске без лица. Эйдолон. Сильнейший человек в мире. Как я ни был измотан, но благоговение все равно заставило меня замереть. Одно дело держать на полке пластиковую фигурку, изредка смахивая с нее пыль, и другое — встретиться лицом к лицу.
Они о чем-то разговаривали с технарями, но когда я с 'Лотосом' приземлился, все разом повернулись ко мне.
— Оружейник, это и есть твой новый подопечный? — спросила Александрия.
— Да. Мне пока сложно оценить его потенциал, — ответил Оружейник.
— Я не видел его в бою, — заметил Легенда.
— Он работал в госпитале, нашел способ спасать пораженных излучением Бегемота.
— Д-добрый день, — я вяло махнул рукой.
На что-то другое сил у меня не оставалось, пришлось опереться на 'Лотос', чтобы не упасть. Александрия и Легенда вернулись к своему разговору, но Эйдолон еще некоторое время смотрел в мою сторону. А потом шевельнул пальцем.
Вокруг меня мгновенно возник водоворот, чуть не сбивший меня с ног. Он существовал всего пару секунд, а потом также бесследно исчез. С моего костюма капала вода, но зато он стал чистым. И в то же мгновение стихла песня.
— Эээ... — я не знал, как реагировать на подобное. — Спасибо... сэр.
Герой ничего не ответил и отвернулся.
Я растерянно поплелся к остальным. Они тоже выглядели поникшими, истощенными. Кид Вин сидел на своем скейте, парящем в полуметре над землей и рассеянно ковырял отверткой шлем. Эгида нервно расхаживал из стороны в сторону. Призрачный Сталкер сидела на задней лапе модуля и помалкивала. Хоть не залипала по своему обыкновению в телефоне. Скорость и Бесстрашный тоже были здесь, и им явно досталось сильнее.
— О, вернулся, — Эгида заметил меня и прекратил свои метания. — Как, в порядке?
— Жить буду, — почему-то меньше всего мне хотелось сейчас изливать кому-то душу. Может от того, что боялся не выдержать и заплакать. — Кто-нибудь чувствует себя умирающим? Тошнота, ухудшение зрения, слабость?
Призрачный Сталкер дернулась, будто собиралась сказать очередную грубость, но почему-то передумала. Остальные только покачали головами.
— Ладно, тогда время терпит. Во всяком случае, если вы не умрете в ближайшие часы, я успею починить эту рухлядь и смыть с нее кровь.
Все бы сейчас отдал за глоток 'мистера Хайда'. Или хотя бы обычной воды. Надо было поинтересоваться у санитаров, где они ее добыли. А, пофиг. Скоро будем дома... наверное. Я уселся в тени модуля прямо на землю, достал смартфон и принялся записывать все идеи по усовершенствованию и развитию 'Лотоса'. Сегодня я оказался не готов, но больше такого не повторится.
Когда мы покинули Броктон Бей, была половина двенадцатого. Сейчас в Мехико, с поправкой на часовые пояса, было почти шесть. Солнце клонилось к закату, а застилающий небо смог от пожаров превращал его в болезненно-багровый кругляш, нависающий над горизонтом. Кислород в патронах давно кончился, так что я разгерметизировал костюм, но воздух вокруг оказался именно таким, как и ожидалось — то есть горячим, выгоревшим, воняющим дымом. Даже с большой натяжкой его не получалось назвать свежим.
А ведь однажды так будет везде.
Мы не можем убить Губителей. Если бы могли, это бы уже случилось за прошедшие двадцать лет. Сегодня в битве участвовали сотни кейпов, включая Триумвират, и не похоже, чтобы это сильно впечатлило Бегемота. Он и его проклятая родня вернутся спустя три-три с половиной месяца и продолжат сжигать, топить и сводить с ума. До тех пор, пока не останется ничего, только мертвая земля и безразличные звезды над ней.
— Эгида, — позвал я. — Как закончился бой? Бегемота прогнал Триумвират?
— Ты не видел?
— Я не вылезал из операционной палатки.
— Прилетел Зион, начал долбить Бегемота лучами золотого света, так что он тут же зарылся в землю и больше не показывался.
А, ну вот. Вот кто может прогнать Губителя. Но опять же — только прогнать. Если он мог уничтожить любого из них, то почему не сделал этого до сих пор? И если он единственный, кто на это способен, то какой смысл бросать на убой всех остальных?
Тем временем Триумвират, Оружейник и Дракон закончили обсуждать какие-то свои темы. Легенда взмыл в небо и тут же исчез вдалеке синим росчерком. Эйдолон просто телепортировался — во всяком случае, исчез он мгновенно. А Александрия направилась к нашей компании.
— Магистерий, — требовательно произнесла она. — На пару слов.
Я поднялся на ноги. Наверное, мне нужно было удивиться, чего одной из Триумвирата понадобилось от меня, но я был слишком измотан, чтобы пугаться или восторгаться.
— Успела кое-что разузнать о твоих сегодняшних успехах, — сказала она сухо. — Ты недурно проявил себя для своего возраста.
Недурно. Я проговорил это слово в уме, и оно показалось мне невероятно смешным. Недурно. Вот это она называет 'недурно'?
— Позволю себе с вами не согласиться, — пробормотал я в ответ. — Это не тянет даже на 'удовлетворительно'.
— Вот как? Сколько кейпов прошло через твои руки?
— Я сбился со счета... мэм. Около семидесяти или восьмидесяти.
— Семьдесят два, если точно. Из них выжило пятьдесят один.
— Это значит, что у меня на руках умер почти каждый третий.
— Если бы не твое вмешательство, погибли бы все.
Натянуто. Как минимум один Бугай имел шансы выкарабкаться и без моей помощи.
-Или не погибли. Будь здесь Панацея, она бы спасла всех. Намного больше, чем я.
— Панацеи здесь нет, — отрезала Александрия. — А ты есть. И созданные тобой устройства уже оказали реальную пользу.
— О какой реальной пользе вы говорите? — я указал пальцем в сторону Тропы. — Бегемот жег город в течение семи часов, и если бы не появился Зион, жег бы его и дальше.
— О такой, что полсотни кейпов, которые не умрут от лучевой болезни, в следующем бою смогут сдерживать Губителя достаточно долго, чтобы появился Зион. О такой, что полсотни героев не позволят распоясаться злодеям в своих городах, удержат их от сползания в хаос и анархию, — она откинула прядь волос за спину. — Губители недаром получили свое название. Они убивают наш мир, медленно но неотвратимо, и чтобы сдержать их, не дать им разрушить все, нужны герои. Не в профессиональном смысле, а истинные.
Она оглянулась на остальных Стражей, после чего обошла 'Лотос' кругом.
— Расскажи об этом устройстве.
— Это не одно устройство, а несколько различных, объединенных в одну систему. Коряво получилось, но у меня просто не было идей, как заставить все работать в синергии. Вот эти лазерные сканеры снимают биометрию. Эти штуки, похожие на толстые тупые клешни — ДНК-сканеры. Вот эти заостренные радужные кристаллы — самый главный элемент. Я вырастил их, чтобы сымитировать силу Панацеи, они получают данные от ДНК-интерпретатора, который вычисляет закодированные параметры организма, и генерируют излучение модулированной частоты, под действием которого денатурированная биомасса, поступающая по этим трубкам, преобразуется в здоровую ткань, — Я скривился под маской. — Как можно заметить, система, мягко говоря, далека от совершенства. Двадцать один человек сегодня заплатил за это жизнью.
— Излучение модулированной частоты, вот как... — на лицо Александрии на мгновение наползла задумчивость. — Ясно. А это похоже на ультрафиолетовую лампу.
— Это она и есть. Взял в городской больнице одну списанную и починил.
— А вот этот массивный модуль?
— Второй главный элемент. Антилучевая пушка. Гасит наведенную радиоактивность. Единственное, к чему у меня нет нареканий, и то потому, что в основе лежит технология Героя.
— Ты смог повторить ее?
— Куда там. Просто копался в архивах и наткнулся на описание. Если не ошибаюсь, он использовал огромную дисковую антенну, чтобы нейтрализовать радиоактивное заражение в Нью-Йорке после атаки Бегемота. Ну, я и попытался сымитировать эффект.
— Сколько времени тебе нужно на оптимизацию технологии?
— Не могу сказать, я и так все переусложнил.
— Я рассчитываю, что ты справишься. Но не зацикливайся на одном подходе. Можно лечить раненных. А можно сделать так, чтобы раненных стало меньше. Губители отступают, если получают тяжелые повреждения. Если сможешь создать что-то, способное нанести им ущерб — сделай это.
— Нанести ущерб почти неуязвимой твари, аннигилирующей все в километровом радиусе и свободно манипулирующей тераджоулями энергии? — я скептически приподнял бровь. — Ну, если вы так просите...
— Я не прошу, Магистерий, — вздохнула Александрия. — У меня пока еще есть право приказывать.
— Я подумаю, что тут можно сделать.
На самом деле я подумал, что если песня снова зазвучит, лучшим вариантом для меня будет проделать себе дырку в черепе. О судьбе жителей Лозанны, Лондона, Мэдисона я знал слишком хорошо.
Александрия улетела, превратилась в темную точку на фоне небосвода, а потом и вовсе скрылась из виду. Дракон любезно согласилась подбросить надо до Броктон Бей в своем модуле. Скажу честно, это был даже не эконом-класс, но выбирать не приходилось. Когда приземлились, я решил отправить Кэсси SMS, но впал в ступор, не зная, что написать. Наконец, решил ограничиться лаконичным 'я жив'.
Процедуры деактивации и медицинские осмотры съели еще несколько часов, так что домой я вернулся когда уже совсем стемнело. Консьерж не пропустил Кэсси внутрь, но она дожидалась у входа. Наверное, я на нее дурно влияю. Прежняя Руна, о которой я был наслышан, никогда бы не стала себя так вести.
Заметив меня, она тут же подбежала, попыталась обнять... и отпрянула со страхом в глазах.
— Конни... — прошептала она. — Что... что с тобой?!
— А, это... — без тяжести костюма на плечах и скрывающей лицо маски почему-то стало очень сложно давить в себе эмоции, и горло сдавил противным ком. — Я... я сегодня... крупно налажал.
Кто-нибудь, дайте мне сил не заплакать на глазах у своей девушки.
____________________________________________________________________________________
(1) Кейпа зовут Strider, и мне не нравится перевод 'Бродяжник'.
(2) Эй, сеньор! Направьте ко мне пациентов! Я могу лечить радиацию! (исп.)
(3) Хорошо, сейчас. (исп.)
(4) Морфий внутримышечно! (лат.)
(5) Сюда! Клади его сюда! Мне нужно полминуты на подготовку. (исп.)
(6) Пять минут на каждого. Их слишком много. (исп.)
3.2
Смазка медленно стекала в паз капля за каплей. Я держал масленку обеими руками и старался не дышать, чтобы не нарушить медитативное движение коллоидного масла. Для пробы повернул барабан центрифуги вручную, с помощью технарской способности подмечая тончайшие нюансы в работе механизма, которые не смогли бы обнаружить никакие приборы.
Вроде, все в порядке. Если бы людей было также легко чинить, как технику...
— О, добрый день. Я смотрю, у тебя проблемы? — спросил подошедший Виктор, сейчас находившийся в гражданской ипостаси Даниэля Малона.
— Никаких проблем, я уже закончил. Можно запускать, — я окинул взглядом три реактора, каждый размером с холодильник. — Если не будет форс-мажоров, обслуживание не потребуется еще недели три.
